Благодарный ученик

Лекции мне, молодому преподавателю доверили читать двум группам дневников пятого курса и группе вечерников шестого курса. При начале учёбы на вечернее отделение тоже набирали по двадцать пять человек в две группы. К шестому курсу из них не набиралась и одна полная группа. Тяготы вечернего обучения выдерживали далеко не все. Если со мной в одной группе учился офицер-пожарный, то на следующий год в выпускной группе был офицер с милицейскими погонами, из ОБХСС. Этому есть объяснение. Дело в том, что сотрудникам МВД разрешалось учиться на вечернем или заочном отделениях только в юридических и строительных ВУЗах.
Так вот, этот капитан милиции – ОБХССник был моим соседом, мы жили в соседних подъездах. Я знал и здоровался с его женой и дочерью, с ним был на ты и называл по имени – Алексей. Дошёл Алексей до выбора темы дипломного проекта. «Ну как тут не порадеть родному человечку?» Из своего загашника выудил я подходящий для его теоретической подготовки диплом, защищённый кем-то несколько лет назад. Передал под благодарный взгляд Алексея. Он повторил эту дипломную работу близко по тексту (и, естественно, чертежам) и успешно защитился. Я поинтересовался, не появилось ли у него желание, став дипломированным инженером, сменить ОБХСС на ГАИ. К этому располагала тема защищённого им диплома. Алексей в принципе не возражал и даже отнесся к моему предложению с интересом. Я пообещал ему помочь с переориентацией в рамках МВД.
В Управлении ГАИ города был у меня знакомый начальник отдела. Познакомились мы во время подготовки дипломного проекта – Пётр Вячеславович был руководителем дипломной работы моей жены. Формальным, конечно, руководителем, потому что фактическим руководителем и основным соисполнителем был я сам. Пару раз я приезжал к нему вместе с женой, чтобы отстаивать наши точки зрения по содержанию и оформлению проекта. Потом, когда я начал преподавать, наши встречи стали более частыми. Пётр Вячеславович был известен в узких кругах и пользовался уважением как автор и соавтор нескольких учебных и практических пособий. При наших встречах шли споры по практическим аспектам преподаваемых мною дисциплин. Вот я и воспользовался нашим знакомством и при очередной встрече рассказал ему об Алексее. Пётр Вячеславович согласился на встречу и позволил мне дать его телефон Алексею.
Алексей был переведён из ОБХСС в УГАИ в отдел Петра Вячеславовича. Почти одновременно я по приглашению из уважаемого научно-исследовательского института перешёл туда работать, наплевав на опостылевшую однообразием преподавательскую деятельность. Иногда по старой памяти навещал Петра Вячеславовича, заглядывал к Алексею, который довольно быстро карабкался по служебной лестнице. Через пару лет он был уже заместителем начальника отдела, а ещё через пару – заместителем начальника Управления ГАИ, полковником милиции. Когда мне приходилось заходить в его кабинет, а там кто-то сидел, кроме хозяина кабинета, Алексей всегда представлял меня своим учителем, но всегда умалчивал о моей работе, позволявшей входить, предъявляя свою ксиву, в тщательно охраняемые здания УГАИ, ГУВД и даже более высокого ранга.
Эта ксива неоднократно спасала меня от бесправных или излишне ретивых действий сотрудников ДПС. Бывало, останавливали за какое-то мелкое нарушение Правил и начинали тянуть резину, явно намекая на взятку. Я долго слушал, хлопал глазами, потом доставал ксиву и совал под нос гаишнику. Тот с обидой за потерянное время бросал: – Сразу бы сказал. И уходил, нервно покручивая жезлом.
Тем не менее пару дырок в талоне предупреждений я поимел. Второй прокол меня насторожил, потому что при третьем нарушении могут и права забрать. И случай-то был анекдотичный. На время проведения Московской Олимпиады 1980 года в город было прикомандировано много гаишников из других республик и областей. Вот я еду на своём Жигулёнке по МКАД на садовый участок. На верхнем багажнике привязана пустая бочка. Естественно, скорость моя при таком грузе не более шестидесяти км/ч. Проезжаю, не снижая скорости, участок, где она снижена до пятидесяти км/ч. Причина – под откосом МКАД находится какой-то пруд с купальнями. В конце этого участка меня тормозит гаишник с лицом, явно выдающим принадлежность его владельца к жёлтой расе. – Наверное якут, а может, тувинец, – подумал я, подавая ему свои документы. Вижу, что тот достаёт дырокол, говорю: – Стоп! В чём дело?
В ответ слышу на ломаном русском: – Скорость движения превышаешь, товарищ, однако.
Я ему сую свою ксиву под нос, а у него и глаз не дёрнулся. Не известны ему такие корочки. Так и пробил мой талон.
При очередном посещении УГАИ заглянул по пути в кабинет Алексея. Тот, как обычно, представил меня присутствующим и вскоре выпроводил их из кабинета. Поговорили мы про жизнь, а потом я и сказал: – Алексей, тебе не стыдно, что твой учитель имеет две дырки в талоне предупреждений?
– А что мне стыдиться? – ответил Алексей, – Я горжусь своими сотрудниками, которые честно исполняют свои обязанности, не взирая на лица.
– Я тоже восхищаюсь бессеребренностью твоей братии и твоей принципиальностью, и потому прошу заменить мне талон предупреждений. А то ведь в очередной раз нарвусь на какую-нибудь чрезмерно увлечённую натуру из твоего воинства, и задача усложнится. Придётся не талон менять, а права возобновлять.
Алексей хитро посмотрел на меня и успокоил: – Храни этот талон как память. Скажу тебе по секрету: скоро талоны опять будут отменять.
Так до сих пор и храню я этот талон, рядом с правами на управление автомобилем, подписанными Начальником дорожной полиции ГДР генералом Мали, с примечанием: «Без права досматривать данное транспортное средство».