Условия, необходимые для спокойного сна.

Условия, необходимые для спокойного сна.

– Фигня какая-то… – Пол, как всегда в случаях, когда требовалось «напряжение» извилин, запустил пальцы в отросшую за этот рейс шевелюру, взъерошив её, – Ну вот не может быть такого!

Джо поёрзал немаленьким задом в капитанском кресле. Откинулся на спинку. Сервомрторчики протестующе зажужжали. Автоматически кинув взгляд вниз, и хмыкнув, Джо руки закинул за голову. Но чесать или ерошить «буйную» шевелюру не стал: его короткие, по-армейски стриженные седоватые волосах не больно-то «поерошишь»! Разве что затылок почешешь. Как он раньше обычно и делал в сложных и запутанных случаях. И за что его и напарник, и их Главный компьютер вечно прикалывали. Беззлобно, конечно, но всё равно… Унизительно!

Вот и приходится теперь «контролировать»!

Но есть в словах Пола сермяжная правда: такого они раньше не встречали. А ведь побывали на тысячах планет, и видывали сотни покинутых и разбившихся звездолётов: и в космосе, и на планетах…

– Мать. Можешь отсюда сказать: не опасно ли нам приближаться, и всё там как обычно обшаривать?

– Смотря что ты имеешь в виду под опасностью, – голос их Главного компьютера отличался как всегда мягкостью тона, чёткостью дикции, и доброжелательностью. Которую, по мнению Джо, никто из «живых» женщин уж точно к ним двоим испытывать не смог бы! Да оно и понятно: образ жизни скраппера, космического бродяги и авантюриста, накладывает… э-э… «своеобразный» отпечаток на характер и принципы поведения в частности и жизни в целом.

Вон: бывшие жёны наверняка до сих пор костерят на все корки!

Хотя материально обеспечены до конца жизни… И их, и детей.

– Если угрозу того, что в вас будут стрелять, то она близка к нулю. Если вероятность пропороть скафандры об острые углы и торчащие обломки, так это зависит только от вас: насколько будете осторожны и осмотрительны при причаливании и обследовании. А если ты про опасность подцепить какую-нибудь инопланетную заразу – то она близка к девяноста двум процентам. Потому что споры и разного рода цисты очень устойчивы даже к вакууму и абсолютному нулю.

– Выведи-ка ещё раз на центральный картинку, которую передал первый зонд. – в голосе Пола наличествовало реальное беспокойство, – Ну вот не может быть такого, чтоб там жили разумные существа. Может, это – ящик для каких лабораторных крыс!

На экране изображение с носовых видеокамер сменилось очень близким: зонд буквально пытался влезть в дыру, пронзавшую насквозь чужой космический корабль. Напоминавший, если совсем уж честно, самый банальный летающий чемодан.

Только вот не бывает космических кораблей размером – действительно с чемодан. Ну, вернее, всё же, чуть побольше: три на метр на метр. Сундук?

По центру зияла приличных (Ну, для этого чемодана!) размеров дыра: в неё свободно прошла бы голова Джо. И острые осколки, что обшивки, что внутренней «начинки», действительно выглядели угрожающе.

Зонд у напарников отличался простотой конструкции, и наружных манипуляторов не имел: иначе возможно было бы, даже не протиснувшись в дыру, (что зонду, разумеется, так и не удалось!) засунуть внутрь неё маленькую наружную камеру.

Но чего нет – того нет.

– А дай-ка рентгеновский снимок. И снимок с гамма-сканнера.

На центральном экране возникла схема кораблика, нарисованная условными красными линиями. На экране штурмана перед Полом возникла ещё одна – нарисованная уже синими линиями: практически обе они совпадали, поскольку объект был невелик, и обеими средствами изучения просвечивался легко.

Джо невежливо ткнул пальцем:

– Вот это – то, что я думаю?

– Не знаю. Смотря что ты думаешь.

– Это – жилые «уровни»? Они же – палубы? С выходящими в общие коридоры дверьми кают и лабораторий.

– Верно. Тут есть именно такие коридоры, и каюты, и лаборатории.

– Где создавали, понятное дело, мутантных пчёлок для лучшего и эффективного опыления разных зерновых и плодовых растений!

– Нет. Пчёлок тут в числе прочего создавали, конечно, но предназначены они были точно не для опыления. А в-основном для… Распространения опасных болезней! Возбудителей которых в виде культур вирусов, бацилл, и бактерий как раз и разрабатывали и создавали здесь!

– Странно. Хотя… Выглядит это дело действительно – как космическая лаборатория. Станция. И планировка – почти стандартная.

Но кто же мог жить и работать в таких… Крошечных помещениях?

– Не нужно прикидываться глупее, чем вы есть. Вы наверняка уже и так всё поняли: всё это смертоносное безобразие здесь разрабатывали микро-клоны людей. Размером не превышавших дюйма.

– Ха! «Гулливер и лилипуты»?!

– Вот именно. Только местные «лилипуты» не превышали в высоту трёх сантиметров. Поэтому корабль-чемодан их вполне устраивал.

Джо руки из-под головы убрал. И даже сел нормально:

– А знаешь что, Мать. Я что-то передумал лезть туда для «более пристального и подробного обследования». Так что давай-ка возвращай на борт зонды. И проводи их усиленную санобработку!

– Минуту. Вам что же – не интересно, что там «нароет» микроп в центральном процессоре их главного компьютера?

– Хм-м… Интересно, разумеется! А как ты умудрилась заслать туда микропа?

– Ну, я же сразу определила размеры объекта. И дыры. Вычислила, что кое-что отогнув, и кое-что «отварив» плазменной горелкой, наш малыш пробьётся к рубке. Точнее – командному пункту. И сможет взломать их софт. Что он, кстати, сейчас как раз и делает.

– О! Замечательно! В таком случае мы, конечно, подождём!

 

Ждать пришлось не более двух минут.

– Вот. Даю картинку. – на экране перед Джо возник интерьер явно одной из лабораторий. Если не знать реальные масштабы, людей в белых халатах запросто можно было бы принять за самых обычных землян. Только большинство из них имели коричневую или оливковую кожу, и вместо носа имелись две дырочки: ноздри.

– Я сразу показываю момент, когда тут наступило что-то вроде кризиса. Определившего дальнейшую судьбу… Этого модуля.

На экране один из учёных вдруг упал на пол, и начал биться в конвульсиях. Изо рта пошла зелёная пена. Равнодушный глазок телекамеры чуть сместился, и «наехал» на беднягу: похоже, кто-то в центральном КП решил посмотреть подробней, что случилось.

Завыла сирена, замигали красные лампочки над дверями. Двери с грохотом захлопнулись: они здесь падали сверху – вниз. Джо невольно подумал, что такая при случае может запросто и разрезать тело нерасторопного балбеса, ринувшегося бы прочь – пополам!..

Пятеро других учёных, оказавшихся отрезанными в отсеке с пострадавшим, опасливо жались по углам: видать, знали, с чем коллега работал. И понимали, что спасенья нет.

Ни для него, ни для них.

И точно: с потолка, из невидимых сопел, ударили тугие белые струи: дезинфекция! А, может, ещё чего.

Просветила Мать:

– Это – обеззараживающие составы. Почти как наши. Которыми я сейчас начну обрабатывать зонды в шлюзе. Но у нас есть и кое-что получше: «план Б»! Системная термическая обработка!

Джо поёжился: отлично он и Пол знали эту процедуру: пару десятков раз приходилось терпеть. Хорошо, что они всегда были (Впрочем, по совету Матери же!) в скафандрах высшей защиты. А те открытых факелов пламени и температуры в семьсот градусов не боятся!

А вот в «сундуке» плана «Б» не имелось. И Джо, сжимая в бессилии кулаки, и закусывая губы, смотрел, как корчатся, попадав на пол, остававшиеся в живых учёные. (Хорошо хоть, записей звуков тут не было. Иначе позеленевшего Пола могло бы опять… Словом, в гальюн, «опорожнять» содержимое желудка, напарник в этот раз не бегал.)

Не прошло и полминуты, как и остальные учёные замерли в позах, говоривших об ужасных предсмертных страданиях… На лицах застыли гримасы ужаса и боли. Джо невольно сглотнул: впечатляет!..

Картинка внезапно дёрнулась, и камеры на секунду отключились. Но вот они и включились снова, только картинка теперь шла в тусклом, явно аварийном, красном свете. Впрочем, на экране ничего не изменилось. Но тут Мать дала изображение с другой камеры: на ней было видно, как точка зрения удаляется от чего-то массивного и огромного! Похожего на ежа. И тут до Джо дошло, что это не «иголки», а другие модули-сундуки! Где наверняка создавали что-то другое. Но тоже – смертоносное и страшное!

– Это модуль, в котором произошла утечка болезнетворных вирусов, отстыковался от корабля-матки. – подтвердила его подозрения Мать, – Точнее, его отстыковали диспетчеры матки. И толкатели отправили его в космос. В направлении местного солнца. Во избежание.

– То есть, даже все те, кто не заразился, тоже – погибнут?!

– Да. Вот такая тут предусмотрена была «подстраховочка». И никаких спасательных капсул, как и космических скафандров, на «модуле-чемодане» не предусмотрено.

– А как быть с… наработками? Или результаты – пропадут?

– Ничего подобного. Сейчас кабели, по которым велась прямая трансляция всего, что тут происходило, отстыкованы. Но до этого всё, даже виды из микроскопов, обычных и электронных, попадало прямо в корабль-матку. В её центральный пост. И самым тщательным образом записывалось. И отслеживалось. И позже – подробно изучалось. Специалистами. В области, в данном случае, микробиологии.

– То есть, ты как бы «тонко» нам намекаешь. Что в других модулях-сундуках могло разрабатываться и… Оружие другого типа и вида?

– Ничего я не намекаю. Я так прямо и говорю: разрабатывалось тут очень много чего. И климатического, и генетического, и, конечно, ядовитого. Ну, и ядерного и водородного, и кобальтового, конечно.

– Так – что? Те, кто живут – тьфу ты – жили! – на матке, – нормальных размеров?

– Нет. Они тоже – клоны. И размер их ничуть не отличается от размера тех, кого они обрекли сейчас на гибель.

– То есть – тут сделано так, чтоб при совсем уж крайнем случае можно было без вреда для страны, которой принадлежала матка, и сожаления, пожертвовать всеми, кто работал на этой «Станции»? И в матке, и в каждом «модуле»? И в других матках?

– Точно.

Пол выругался. Джо посопел. Затем спросил:

– Ну а как получилось, что такой надёжный план – не сработал? Я о том, что модуль-чемодан не попал на местное солнце.

– С вероятностью девяносто шесть процентов его с курса сбил метеорит. Как раз и пробивший эту дыру.

К счастью (Ну, это я так думаю, что это – к счастью: потому что не успела начаться грызня, резня, и гражданская война! И они ещё не поубивали друг друга в отчаянии и поисках виновных!) произошло это всего через сутки после отстыковки.

– Мать! Пожалуйста, не показывай их… Агонию.

– Да я и не собиралась. Но в моей памяти, разумеется, сохраню. Вдруг вы надумаете передать материалы в Нью-Йоркский университет ксеноистории и социологии. Или ещё куда.

– Ага. И дать нашим воякам «интересную» мысль: разрабатывать и испытывать оружие и вирусы-бациллы на крошках-лилипутах!

– А кто тебе сказал, что они уже давно так не делают?

Джо глянул на Пола не без интереса. Сказал:

– Если б так было, мы бы знали.

– А вот и нет. Ведь всё наверняка засекречено, почище, чем было – здесь!

– Может быть, вам небезинтересно будет узнать, что я вычислила, где находилась система, откуда прилетел этот «чемодан»? Там вы и сможете посмотреть, чем закончились такого рода «опыты». И как живут, – Мать выделила тоном это слово, – местные люди. Те, кто нормальных размеров.

– Ха! Думаю, никак они больше не живут. Уж слишком далеко тут зашло дело по производству всего ядовитого, болезнетворного, глобально-взрывчатого, и вообще – смертоносного. Я прав?

– С вероятностью более шестидесяти восьми с половиной процента. Так – что? Не полетим?

– Ну почему же. Полетим. Вот только…

Зонды получше обработай!

Из динамика донеслось возмущённое фыркание.

Пол поторопился исправиться:

– Мать! Э-э… Извини в пять тысяч восемьсот тридцать шестой раз!

Джо же вздохнул:

– Вот. Не прошло и часа, как надумал-таки спросить: как давно их «отстыковали»?

– Более ста одиннадцати. Ну, плюс-минус пара лет. И отлетели они, если честно, не слишком далеко. За три прыжка доберёмся.

– Ага. Отлично. – Джо глянул на напарника. Тот кивнул, – Ну, поехали!

 

Система от Солнечной отличалась незначительно. Только здесь между местным «Юпитером» и планетой, откуда происходили «образцы для клонов», имелось что-то вроде Фаэтона: не разорвало его тут на куски гравитационное поле газового гиганта.

– Что там – с радиофоном?

– Пусто. Никаких источников радио- или ещё какого излучения нет. Даже автоматических.

– Что говорит только о том, что посдыхали все аккумуляторы и солнечные панели, которые могли бы обеспечивать работу таких устройств. Но это не значит, что и правда – никого живого не осталось.

– Какой ты умный. – Пол не мог не приколоться, поскольку явно нервничал, – Особенно, после примерно двести восьмидесяти таких случаев!

Джо криво усмехнулся:

– Мать! Сколько их там было?

– Триста четыре. Но ни один из предыдущих случаев не позволял подобраться настолько близко по времени к моменту гибели местной цивилизации. До этого самый маленький промежуток, на который мы разминулись с уничтожившими себя в очередном апокалипсисе, был двести шестьдесят три года. А тут – не более ста семи.

– Откуда знаешь? Ведь никто ничего не транслирует?

– Ну и что, что – не транслирует? Вокруг планеты обращаться-то – продолжает. Ещё не упав вниз, и не сгорев в атмосфере.

– И много такого… Ещё «вращающегося»?

– Крупных объектов, которые наши сканнеры и мои программы идентифицируют как искусственные спутники, тринадцать тысяч пятьсот восемьдесят. Простого же космического мусора – более шестисот тысяч объектов. Размерами от килограмма до двух тонн. То есть – тут и обломки от возможных катастроф и нападений, и отработавшие ступени ракет-носителей, и много чего ещё.

– То есть – ты предполагаешь, что войны велись и на орбите?

– Почему – предполагаю? Я в этом уверена! Да вот: сейчас покажу.

На экране перед Джо возник корабль. Бывший. Потому что дыры, разрушения, и болтавшиеся на ниточках-тросах солнечные панели не позволяли усомниться в том, что в посудину – стреляли! Ракетами.

– И какого он размера?

– Восемьдесят два метра в длину. При массе более трёх тысяч пятисот шестидесяти тонн.

– Далеко до него? – Джо вынужден был сглотнуть, чтобы хотя бы придать голосу, пусть напускное, но – спокойствие.

– Семь тысячи сто кэмэ. Там как раз поблизости от него наш первый зонд. И это – именно с него картинка.

– Хорошо. – Джо поиграл желваками на скулах, – А что – на планете?

– Всё как обычно. Да вы же сами видите это по альбедо: ядерная зима! Почти в «классическом» варианте. Замёрзли даже океаны.

Джо действительно видел на мониторе перед Полом, что поверхность планеты подозрительно белая. И не имеется на ней никаких контрастно отличающихся пятен. Разве что вон те: явно скалы!

Но зеленых полей, лесов, лугов и дымящих смогом мегаполисов и просто городов – не видать. Похоже, погребено всё это дело, да и вообще – всё, под километровым снежным одеялом.

«Ядерная классическая», мать её!..

– Обследовать поверхность смысла не вижу. – Пол сидел снова бледный. Видать, впечатлился. Хотя непонятно – отчего так расстроился. Они видели такое тоже – сотни раз, – Мы – не альпинисты, чтоб лазать сквозь льды и снега. Да и бациллы-вирусы наверняка ещё живы, пусть и в виде спор… Может, займёмся обнаруженной посудиной?

– Да, я тоже хотел бы осмотреть этот корабль. Он небольшой, и, наверное, поэтому сохранился хоть как-то. Просто пожалели на него ядерную ракету. Зато вот авианосцы и крейсера наверняка уничтожены в труху. Мать?

– Верно. От таких военных спутников, станций, и боевых кораблей мало что осталось.

– Понятно. Так  – что? Полетели?

– Не могу отказать любимым детишкам. Чтоб поигрались в новые игрушки. И побродили, проникнувшиеся духом апокалипсиса, беспросветности бытия, и тщетности всего сущего, по заброшенным призракам чужого былого техногенного великолепия. Полетели!

Джо делано сердито нахмурился. Повернулся к напарнику:

– Слушай, Пол. Как-то она у нас излишне цветисто и напыщенно изъясняется… Может, чёртов Вассья по ошибке всобачил ей кроме блока юмора и неформальной логики, ещё и блок генерации «скрытых образов», метафор, экспрессионизма, и вообще – поэзии?

– Ошибётся он, как же… Бесплатно у него и прошлогоднего снега не выпросишь!

– Это уж точно, – Джо дёрнул плечом, вспомнив во сколько кредитов обошёлся им последний «визит» компьютерного «гения», – Ладно. Полетели. Тем более это – недалеко. Всего-то семь тысяч кэмэ.

 

Долетели за двадцать минут – потому что старались всё делать аккуратно и без суеты. Проще говоря – управлял Джо. Если честно – просто соскучившийся по работе с «Каракатицей». Хотя автопилот, конечно, они обычно эксплуатировали нещадно.

Вблизи корабль походил на самый банальный транспортник. То есть – чисто функциональный дизайн, ничего лишнего и декоративного. И даже борта, как случалось иногда в их практике, не размалёваны рекламными плакатами. Или уж – патриотическими лозунгами.

Однако дыры в наружной обшивке, темнота в иллюминаторах, и болтавшиеся буквально на ниточках наружные локаторы и солнечные панели не давали усомниться в том, что живых на корабле не осталось.

– Спорим, там и кислорода не осталось!

Джо только посмотрел на напарника. Однако отрицать очевидный факт не стал: действительно, через пять приличного – с ворота гаража! – размера рваных отверстий в корпусе всё что могло – давно испарилось.

– Ну что? Причалим на челноке?

– Смысла не вижу. Полезем прямо из шлюза «Каракатицы». Мать. Сможешь причалить? – Джо решил больше не выделываться своими навыками пилота, чтоб ничего не повредить.

– Без проблем. Но! Не забудьте газовые пистолеты. Там наверняка невесомость.

– Спасибо за очень нужное вам напоминание.

– А всегда пожалуйста. Это я просто демонстрирую вам «полезность» ваших советов и напоминаний – мне.

Пол открыл было рот, но Джо опередил возмущённые возгласы, готовые политься оттуда:

– Твоя правда. Бывает иногда. И довольно часто. Всегда! Но ты же не обижаешься?

– Нет. И ведь вы – тоже?

Джо засмеялся. Хоть и натянуто, и невесело. Мать права. Немного юмора в такой гнетущей атмосфере, которая всегда окружает останки и остовы погибших кораблей, им не помешает. Пола, проигнорировавшего их пикировку, интересовало другое:

– Мать! Как проще и лучше всего внутрь-то попасть?

– А вылезайте-как вы из нашего шлюза прямо на его обшивку. И на магнитных подошвах идите вот к этому, – она поморгала изображением, – отверстию. Оно вскрывает не только наружную броню, но и внутреннюю страховочную переборку. Да и края дыры там почти ровные. Видать – это была термитная бомба.

– Ага. Понятно. Ну, спасибо. Уже идём одевать скафандры.

– Отлично. Я за это время как раз пришвартуюсь.

 

Пришвартовалась Мать с помощью самых обычных магнитных тросов с насадками. И поскольку на борту разбомблённой посудины действительно царила невесомость, Джо и Пол с помощью магнитных же подошв передвигались вполне уверенно и свободно. И по наружной обшивке, и по внутренним палубам.

– Ну, уж здесь-то размерчик людей был обычным!

– Да. Каюты, конечно, тесные, и судя по двухъярусным нарам, предназначались для военного персонала, но внутренняя организация пространства от наших флотских кораблей почти не отличается.

– Ага. Мать! Где тут рубка-то?

– Точнее говорить в данном случае – Командный Пункт. Прямо идите. Теперь – налево. И вниз по лестнице. Нет, нужно спуститься ещё на один уровень. Теперь – направо. Вон та дверь.

За дверью, которую пришлось вскрывать – она оказалась заблокирована местными автоматами – действительно находился КП.

Который по большому счёту тоже ничем принципиальным от стандартных флотских не отличался. Джо буркнул:

– Посудина, конечно, не линкор. Но и до эсминца ей далеко. Тральщик?

– Нет. Не имеется сетей и прочего специфического оборудования на борту. Корабль похож на вспомогательный. Тут есть мощнейший ретранслятор: вероятно, чтоб дублировать приказы с флагманского корабля. И ещё – полевой лазарет. На пятьсот человек. Но если желаете узнать всё подробней – выпусти микропа. Компьютеры здесь, вроде, сохранились.

Джо так и сделал, выпустив малыша-крабика из кармана на плече скафандра. Тот, деловито поперебирав лапками-манипуляторами, сбежал с руки Джо, и перебрался на стол перед центральным пультом. А затем – и уполз за заднюю стенку стоявшего там стационарного компа. Засверкало-затрещало: малыш вскрывал заднюю панель, отрезая электрической дугой крепившие её винты.

Джо подкрутил регулятор наружных микрофонов: стало слышно что-то вроде побрякивания и постукивания: микроп явно подключался к платам основной памяти. И действительно, не прошло и секунды, как Мать сообщила:

– Память сохранилась отлично. Ничего не разрушено (Ну ещё бы: прошло всего сто семь лет!). Однако мне доступны только переговоры между кораблями и записи с видеокамер этой посудины. А она действительно служила вспомогательным кораблём. На неё в случае гибели флагманского корабля должен был перебраться командующий флотом. Но – не успел. Его авианосец взорвали… Быстро и капитально.

Джо фыркнул: кто бы сомневался: флагмана взрывают в первую очередь! Мать добавила:

– Сведений маловато, однако, если желаете, могу воспроизвести весь ход генерального сражения, со всеми перипетиями.

– Н-не надо. – Пол вновь побледнел. Что было заметно даже под пластиком передней части шлема, – Просто скажи: чем закончилось. И кто победил.

– Хорошие вопросы. Но вот ответить не так-то просто. Ну, суть такая: планете досталось больше всего. Поэтому те, кто чудом выжили в кораблях на орбите, бились буквально до последнего корабля и человека: мстили за гибель родных и близких. Так что практически никто не уцелел и здесь, в космосе. Разве что… О!

Нашла интересный факт. На одной из кормовых камер запечатлено, как один из так называемых «научных» кораблей, ну, тот, что похож на дикобраза, с торчащими из корпуса блоками-модулями, то есть – матка, умудрился, пока тут дрались, свалить к такой-то матери из Системы!

И если где и остались живые свидетели последней схватки – так это – как раз там!

– Мать. Не говори ерунды. – Джо пожал плечами, – Экипажи «научных» модулей-маток были – мы видели! – укомплектованы только мужскими особями. А за сто семь лет поперемёрли и самые выносливые. Если только у них раньше не кончился кислород и еда.

– Ты так говоришь потому, что не видишь того, что раскопала я. – на экране перед Джо возникли какие-то документы. Разумеется, на непонятном языке. Но через секунду незнакомые символы превратились в обычные буквы, и текст стал вполне читаем.

Джо прищурился (Пора, пора покупать очки!):

– Ну и что? Тут только накладные… Отчёты… технические задания. Зачем ты нам показываешь всю эту бюрократическую хрень?!

– Вот. Укрупняю. – перед Джо возникли действительно укрупнённые буквы только что прошедшего перед ним документа, – читайте сами.

– Пункт ТЗ 451802. Отработать процесс… О-о! Процесс возможности размножения модифицированных особей с типовыми, а затем – и модифицированными же самками. Отобрать наиболее перспективное и устойчивое к различным поражающим факторам потомство для получения от него генного материала с улучшенными характеристиками.

Пол сделал глаза в поллица. Заорал:

– Ух ты! Здесь выводили и скрещивали мутантов! И спаривали их с мутантшами! Улучшали «боевые характеристики» людей!

– Да. – Джо не видел смысла подтверждать лишний раз очевидное. – Но, похоже, если ты рассчитываешь подобрать себе после двух месяцев воздержания «модифицированную» симпатичную особь женского пола – тебя ждёт облом. Все исследования снова проводились на «лилипутах». А дама в три сэмэ ростом тебя вряд ли заценит! Даже с учётом твоего «личного обаяния», и всей той лапши, которую ты этим дурам обычно навешиваешь в портах.

Пол промолчал, но лицо вытянулось. Мать сказала:

– У нас есть шанс узнать, выжил ли там кто-нибудь. Поскольку модуль, в котором проводились «генноулучшающие» эксперименты, не отстыкован от матки. И если малышам удалось захватить контроль над маткой, и ликвидировать остальных «конкурентов», кислорода и еды им вполне должно хватить на… Века! Есть ещё приятный для нас, и явно неприятный для лилипутов момент: движки матки – только обычные. То есть – никаких гиперпрыжков. И им предстоит (И продолжается!) долгий инерционный полёт.

Джо подытожил:

– Что ж. Раз здесь никого живого уж точно не осталось, даже в подземных бункерах, придётся лететь. Посмотрим на малышей-мутантов. А заодно и материалу наберём, для Нью-Йоркского университета внеземной космологии, ксеноистории, и социологии.

– В бункерах не имеется никакой активности. – Мать вывела на экран данные с гамма-просвечивания сложных по конструкции многоуровневых сооружений, – Сканнеры показывают только ровный, с температурой окружающей среды, тепловой фон. То есть – ни реакторы не действуют, ни люди не живут.

– Понятненько. – Пол потеребил пальцами подлокотники своего кресла, – Ну тогда – вперёд! Посмотрим, что там, на «последнем приюте» и «последней надежде» местного человечества!

 

До идущей на инерционном ходу сравнительно небольшой посудине, утыканной модулями-иголками, и всего-то тридцати метров длиной (Лилипуты же!), кипела жизнь!

Правда, кипела она только в одном блоке: как понял Джо, том самом, где и производились опыты по «скрещиванию» мутантов с мутантками. То есть, потомство получалось половым путём.

Пять из остальных экспериментальных блоков оказались взорваны, ещё три – изолированы, а восемнадцать – просто отсутствовали.

– Думаешь, в тех, что они отстрелили – разрабатывали что-то микробиологическое? Бактериологическое и вирусологическое?

– Да. – Джо скрипнул зубами, – А с жителями остальных блоков они явно воевали. После чего модули заблокировали. Похоже, просто отстрелить не смогли. Из-за повреждений во время бегства!

– Мать. – Пол моргал, и щурился: похоже, тоже нуждался в очках!, – Ты можешь просканировать этот модуль, где они живут? Сколько их осталось в живых?

– Давно всё просканировано, – Мать вывела картинку с жёлтыми крохотными силуэтами в синем пространстве на центральный экран перед Джо. – восемьдесят четыре человека. Из них семьдесят девять -женщины. И ещё кое-что. В центральном посту корабля-матки сейчас дежурят трое вахтенных. Контролируют, так сказать, окружающее пространство. А главное – это – тоже только женщины!

– Ух ты! Матриархат?! То есть – «Бабы рулят»?!

– Похоже. Точнее сказать смогу, если микроп доберётся до их компов с архивами. Но сделать это так, чтоб они не заметили – невозможно.

– Ну, сделай так, чтоб заметили. Подумаешь! Что нам до мнения каких-то трёхсантиметровых карликов?!

– А вот и нет. Ведь это – тоже явится нарушением наших Законов. Потому что мы – не представители Федеральных властей. Нам нельзя вступать в контакт с представителями чужих рас. Даже чужеродных. А уж тем более – человекоподобных! Напоминаю: параграф 5.6., пункты а-р Федерального Законодательства, и параграф 2.18 флотского космоустава гласят…

– Мать, кончай. Ведь они – не люди! А карлики!

– Ну и что? В наших нормативных актах и документах нигде не оговорен размер разумных существ. Так что будь они хоть с ноготь – ничего не изменится! Вступать в контакт – нельзя!

– Чёрт. – Пол пошкрёб у себя в роскошной шевелюре, – Получается, смотреть мы можем, а лезть к ним – никак?

– Совершенно верно.

Джо тяжко вздохнул. Его беспокоило другое:

– Куда они летят-то?

– Они летят к ближайшей солнечной системе. До неё ещё три световых года. Для них это – ещё сто пятьдесят два года полёта.

– А продуктов… И кислорода им – хватит?

– Нет. На такое количество живых – не хватит. Но хватило бы, если б их осталось не более сорока пяти особей.

– «Особей!» – Пол возмутился, – А только что ты сказала, что они – тоже люди! Полноправные!

– Совершенно верно. Полноправные. Только маленькие. И им нужно в сотни раз меньше еды и кислорода. Но до ближайшей солнечной этого не хватит и им.

– Мать. – Джо вздохнул ещё тяжелее, – А подходящие для их жизни планеты в этой ближайшей системе – есть?

– Нет.

– Что, вообще – ни одна не подойдёт?

– Нет. На тех, что ближе к светилу – более четырёхсот градусов. Ничто органическое не выживет: сгорит. На тех, что подальше – нет кислорода. Газовый гигант им тоже не подходит. Остаются спутники гиганта и дальние планеты. Но там – всего минус сто пятьдесят. Тоже – никак не выжить.

– Так какого же … они туда летят?!

Джо посмотрел на напарника. Тот выдохнул. Поморгал. Опустил зад обратно в кресло штурмана, и разжал сжавшиеся в кулаки ладони.

– Нетрудно догадаться, что они близлежащее к их Системе пространство изучили. И понимают, что до других просто не смогут долететь. И жить там они тоже не смогут. Но хотя бы – пытаются что-то сделать. Чтоб сохранить свой род. Надеясь на то, что – уж как-нибудь, уж где-нибудь…

– Дурацкое положение. – Джо пожал плечами, – Мы знаем, и они знают, что там, куда они летят, не выжить. С другой стороны, на их планете сейчас абсолютная ядерная зима. И наверняка – те самые болезнетворные боевые вирусы и бациллы. Которых при их нынешнем уровне технологий и медицины не победить и особям нормального размера. Так – что? Остаётся как всегда продать, или просто – передать координаты их системы, и этого корабля – нашим чёртовым социологам и воякам? И надеяться, что они успеют спасти их раньше, чем на корабле-матке что-нибудь капитально испортится, и все – погибнут? Кстати, Мать: это возможно?

– Ты о «спасении» их – нашими, или о – поломке?

– О поломке, ясное дело.

– Она весьма вероятна в расчётное время. Семьдесят три процента. Я исхожу из обычного времени на получение «нашими» учёными всех разрешений, нормативных документов, утверждение «рабочих программ», выколачивание правительственных субсидий и грантов на данную экспедицию, и аренду подходящего по цене корабля. То есть – как раз три года.

– То есть – они скорее всего за это время… Погибнут?

– Да. Корабль-матка и не был рассчитан на столь долгий срок эксплуатации. Там сейчас все коммуникации и агрегаты – почти на пределе износа. А сами знаете: заменить что-либо жизненно важное, основное и вспомогательное, или отремонтировать почти любой механизм матки силами этих мини-клонов – невозможно.

Размеры не те! Ну вот не подойдут им инструменты «нормальных»!

А знаешь что. – Пол фыркнул, – раз уж мы ввязались в это дело, может, нам стоит продумать такой вариант: берём этот чёртов мини-модуль, без матки, в наш трюм, и прыгаем до ближайшей солнечной системы, где есть подходящая для их жизни планета! Мать! Есть где-нибудь что-нибудь такое?

– Напоминаю: согласно нашему Законодательству этим вы нарушите параграфы…

– Хватит! Мы должны соблюдать не Букву Закона, а его смысл! Да ты это и сама знаешь, поскольку оснащена Первым Законом Робототехники!

– Всё верно. И пытаться спасти этих, пусть не людей, но – разумных существ, тоже должна. Но! В той мере, в которой это не противоречит основным Земным Законам!

– Ну вот и отлично. Наконец-то мы добрались до сути. И поскольку мы согласны по основным моментам, а именно – что спасти нужно, и на три года их оставлять на матке нельзя, что там – насчёт планеты?

– Есть такая. Всего-то – в трёхстах парсеках. Планета подойдёт им. Но! Она обычного размера. То есть там для них будет… Слишком большая гравитация!

– Фи! Ерунда! Они же… вырастут! Со временем. А пока – всё чудненько. Давай подумаем, как провернуть это дело, чтоб они не поумирали от страху, и не попытались сопротивляться!

– Как вы быстро всё решили! – Джо дёрнул щекой, – А меня спросить вы не собираетесь?

– Ну… Извини. Вот: спрашиваем. Джо. Ты как смотришь на то, чтоб дать этим бедолагам – второй шанс? А то ведь и правда: погибнут во цвете лет! Без всякого смысла и перспектив!

– Это верно. Без нашего вмешательства у них шансов – ноль целых …рен десятых. К тому же, как я понимаю, «реалистичные и прагматичные» дамы просто устранили всех агрессивных самцов, чтоб оставшихся использовать – на племя. (Интересное само по себе решение! Если позже когда-нибудь надумаем всё же продать координаты нашим ксеносоциологам – вот им будет раздолье!)

Ладно.

Мать. Можешь сделать так, чтоб те три дуры, что дежурят в рубке, вернулись на свой модуль? А после этого – заблокировать его входы-выходы, и переправить к нам в трюм?

– Как нефиг делать. Но вам придётся состыковаться с маткой: мне понадобятся наружные манипуляторы «Каракатицы» и челнока.

– Хорошо. Одобряю ваше решение официально, как командир этого судна. Приступить!

 

Чтоб перетащить дежурную вахту в их отсек-модуль, пришлось всё равно запустить внутрь микропа, и разработать и пустить внутрь матки усыпляющий газ. А то дамы попались, как это дело охарактеризовал Пол, «уж больно упёртые. И злые». И никаких увещеваний, даже на родном языке, который Мать легко расшифровала, и транслировала, слушать предложения Пола и Джо не пожелали.

Да и ладно. Джо сам предложил спасать «утопающих» от них самих. И от их дури. И недоверия к «высшим расам», как они с помощью переводчика Матери, представились. Хотя не помогло это.

Так что пока Мать вела «Чёрную каракатицу» к той самой солнечной системе, отсоединённый модуль со всеми необходимыми системами поддержания жизнедеятельности мирно покоился в трюме челнока, в герметичном контейнере, а все находившиеся на его борту мини-люди мирно спали.

Но и этому путешествию пришёл конец – всего-то через пару часов, которые понадобились на пару десятков прыжочков.

 

Сели на небольшую лужайку в предгорьях: рядом протекал вполне пресный ручей, и всяких ягод на опушке росло предостаточно.

Модуль-капсулу Джо и Пол выволакивали наружу из трюма челнока в скафандрах с экзоскелетами: чёртов, как выразился Пол, ящик метр на метр на три, весил под тонну. К счастью, Мать выбрала планету с пониженной гравитацией: всего ноль восемьдесят два от Земной.

– Ладно. Будем надеяться, с выходом наружу они справятся сами.

– А чего тут справляться. Открыл люк переходной камеры, который раньше вёл в матку, и – вот она поверхность!

– Ну, не совсем так… – Пол помялся, – Он для них – на высоте десяти их ростов! Погибнут, если будут прыгать!

– Ага. А то они – тупорылые идиоты: прыгать при такой гравитации с высоты пяти этажей! Но я не возражаю, если ты подыщешь подходящий камушек, и подложишь под люк: чтоб им было удобней!

Пол на Джо посмотрел отнюдь не ласково. Вероятно, (И не без оснований!) посчитал, что тот издевается. Но подумав, и повздыхав, «камушек» всё же нашёл. И подложил.

– Мать. Когда они проснутся?

– Через час.

– Отлично. Как раз успеем вернуться к обеду. Кстати: что там на него?

– Лангет. И картофельное пюре. И соус из белых грибов. И салат из крабов. И красная икра. И паштет из гусиной печени. И фондю. И тосты. И…

– Хватит издеваться. Чем кормишь на самом деле?

– Котлетами из натурального молотого мяса и картофельным пюре. Плюс салат. Оливье.

– Приемлемо.

– А ещё бы не приемлемо. Это ведь вы утверждаете список блюд, которыми мы с автоповаром буду кормить вас весь рейс. И я произвожу все необходимые закупки. Через гипермаркеты с доставкой.

– Ну, – Джо, стоя на пороге их челнока, всё же оглядел «красоты» девственной, и, по сообщениям Матери, пока не населённой разумными приматами и их потомками, планеты, решил высказать основную мысль, – Шанс мы им дали. И, вроде, неплохой.

Ну а как они им распорядятся – их дело.

– Ага. Скажи ещё: «Покажет будущее»!

– Хорошо. «Покажет будущее»! Доволен?

– Нет! – Пол фыркнул, – Они ведь сейчас вынуждены будут скатиться к первобытно-общинному строю! Металла нет! Нефти нет! Пластика нет! Семян злаков с родной планеты – нет!

– Ничего. Местные колосовые-зерновые найдут, отселекционируют, и будут возделывать. Наши предки, пусть на это ушло пара десятков тысячелетий, приспособились же!

– Ну… Да. Но всё равно – у меня кошки на душе скребут! Бросаем их тут, понимаешь, на растерзание местным хищникам и болячкам!

– Мать?

– Нет тут никаких опасных для них вирусов и бацилл. А «хищники» – не крупнее морских свинок. Здесь ещё – период до Юрского периода. Самое становление местной флоры и фауны!

– Ну… ладно. Теперь-то – поздно грузить их обратно и искать что-то ещё. Но! Что, если мы навестим их колонию лет через пять, и посмотрим, как они обосновались?

– Думаю, мы не будем этого делать.

– Это почему же?! – Пол недоумённо моргал.

– А потому, что мы действительно продадим координаты и этой планеты, и исходной солнечной системы – доку Натану из Нью-Йоркского университета ксеноистории и социологии. И через три года его сотрудники пробьют все бюрократические препоны, выколотят из правительства субсидии и гранты, и заявятся сюда. Зависнув на орбите и потирая загребущие ручки!

– Хм… Пожалуй, это – наилучший в данной ситуации выход. И для них и для нас. Мать! Что скажешь?

– Ты прав. Это снимает с нашей «шеи» груз ответственности за этих малышей. И одновременно даёт нашим социологам производить, и долго, очередное очень важное социологическое исследование. Про которое они напишут монографии и диссертации.

– Ну, раз так, – теперь уже Пол оглядел природу планеты, выглядя уже не столь отрешённо и пессимистично, – полетели дальше.

– Я смотрю, – Джо фыркнул, – Так у нас войдёт в привычку. Вначале помогли одной милой маленькой самочке*. Теперь – целому народу. Пусть и малочисленному и мелкому. А в следующий раз – что? Будем спасать целые расы и планеты с их цивилизациями?

*См. Рассказ «Золушка» в книге «С шилом в заднице!..»

– Вот уж нет!!! – Пола передёрнуло, – Ты …опу-то с пальцем не путай! Мы – самостоятельные и никому не подотчётные скрапперы. Простые искатели и ловцы «Куша». И нам все эти моральные терзания и пафосные попытки достучаться до сознания целых рас – ни к чему! Одно дело – несчастная и гнобимая девушка. (Симпатичная, конечно!) И совершенно другое – целые расы и цивилизации!

– Ха! – Джо хитро взглянул на напарника, – А сейчас мы – что сделали?!

– Ну… Ладно: старались спасти. Но! Только вычислив, что им всё равно предстоит погибнуть! То есть – у нас фактически не было выбора!

– Почему? Был. Мы могли плюнуть на всё, и предоставить их – их судьбе. Планета же – погибла?

– Ага. Ты кому лапшу на уши пытаешься навесить? «Бросить их на произвол судьбы»!

Да мы после этого и спать-то спокойно не смогли бы!

– А есть сермяжная правда где-то в твоих словах… – Джо вошёл внутрь челнока, и уселся в своё кресло, – Мне лично – да, было бы стыдно. Что не дал этим бедолагам второго шанса. Ведь у них-то – никто ничего не спрашивал! Их просто создали, чтоб испытывать на них какое-то новое оружие! И в конце они неизбежно должны были быть уничтожены!

А так – вот их Новый Мир. И, пусть он и не совсем – их, но мы свой долг, как его понимаем, честно выполнили.

И спать теперь спокойно – точно сможем!

– Согласен. Ты прямо мои мысли озвучил. Ну что – полетели дальше? К новым приключениям и проблемам?

– Пока наши задницы прикрывает самый умный, заботливый, и гуманный Главный компьютер – мы готовы к любым.

Полетели!