33 год от образования Эдринии. 5 месяц тепла. 25 день
Персонаж: Арес Блэквуд. 20 лет. Командир отряда на службе у короля Эдринии… пока что
Юве: Глефа телепортации
Местность: Северная часть Эдринии. Давейт. Дом Ареса Блэквуда
Арес сидел в своей комнате за небольшим столом. Его взгляд был направлен на столешницу, но он не обращал внимания ни на неё, ни на что-либо другое, находящееся в этой комнате.
Блэквуд думал.
Из-за того, что он пощадил Шелдона, на его голову свалилось невероятное множество вопросов, которые необходимо было решить, причём чем скорее, тем лучше.
Выступление двух армий вновь задерживалось. По всему городу ходили напряжённые стражники, которые останавливали всех подозрительных (и не только) личностей для допроса с пристрастием. Аресу не было до этого никакого дела, пока стражники не посчитали подозрительным Ивана Иванова. Он убил всех поднявших руку на музыканта и попросил того воздержаться от своих постоянных прогулок.
Давейт мало-помалу погружался в хаос. Стражники прямо на улицах избивали простых жителей, любимица простого люда — принцесса Анна попросту испарилась, по городу развешены плакаты Джека, Алхимика и Дианы, лояльные королю люди сильно обеспокоены тем, что шестёрка лучших присоединилась к повстанцам и смогла сбежать из тюрьмы. Наибольший рецидив вызвал именно побег Анны вместе с одним из её личных слуг. Куда та пропала, ни у кого не было ни единой мысли. Арес полагал, что побег Джека мог быть отвлекающим манёвром для того, чтобы он прекратил наблюдение за принцессой.
Так совпало, что он всего на один день отозвал Генриха, чтобы отпраздновать день рождения Александра, как в тот же день произошло два побега: один они смогли предотвратить по чистейшей случайности, а как произошёл второй, никто до сих пор не имел ни малейшего представления. По крайней мере Орчели под пытками заявлял, что не знает, куда пропала принцесса, да и Паззл вместе с Аресом не видели никого похожего на Гуго или Анну, так что тот вполне мог говорить правду.
На самом деле Блэквуда не особо волновала пропажа его невесты за неделю до свадьбы. Он так и думал, что та попытается сбежать в самый последний момент, но надеялся этот побег предотвратить, поэтому и попросил Генриха последить за ней. Теперь свадьба не состоится. Возможно, это даже хорошо. Всё зависит от того, какой путь Арес выберет. Пока ему остаётся только думать и выбирать.
Беспорядки тем временем всё набирали силу. Восстание в Зибири так и не было подавлено, Афина маялась от безделья, поэтому изъявила желание поучаствовать в уничтожении мятежников на Севере, но король ей отказал, он не желал, чтобы всё населения Зибири сожгли заживо, а Блэквуд-старшая нужна была ему в столице, ведь в любой момент повстанцы могли отправиться в атаку.
К Блэквуду-младшему король с просьбой подавить мятеж не обращался, но кто-то всё равно посчитал именно Ареса тем, кто может подавить беспорядки и с лёгкостью разобраться как с агентами повстанцев (которых теперь стали видеть просто повсюду), так и с Безликим (за которого ещё больше увеличили награду, теперь на неё можно было купить практически полмира).
Такое отношение к Аресу связано с тем, что все откуда-то знали, что тот в одиночку уничтожил пятнадцать лучших и подготовленных повстанцев, а также пленил и изувечил их командира — Орчели Фана, того, кто владел Юве и в своё время с лёгкостью победил представителя отряда одарённых Севера в полуфинале. Арес полагал, что утечка произошла из-за Ивана, видимо, ему не удалось донести до парня значимость сохранения подобной информации в тайне. Да и вообще его репутация после победы над Афиной начала стремиться ввысь. Если раньше его боялись, то теперь во взгляде мирных жителей, поддерживающих Эдринию начало проскальзывать уважение.
Но, так или иначе, Блэквуд не желал вмешиваться, и первому, кто сунулся к нему с просьбами о помощи, он отрубил палец, второму — ухо. Больше желающих не было, люди аналогию уловили.
Отряд Ареса тоже переживал далеко не лучшие времена. Они столько лет сражались все вместе против многократно превосходившего их по численности врага и всегда выигрывали без единой потери. В основном от смерти их спасал Паззл, но иногда они действовали настолько слаженно, что убивали людей сотнями и тысячами без единой царапины. Арес всегда думал, что если вдруг кто-то из его отряда и умрёт, то это будет Конструктор. Тот не хитрил, как Генрих, а всегда рисковал и в бою был на грани жизни и смерти, но Паззл всегда вытаскивал парня прямо с того света. Однако первым был не он. Первым погибшим стал Бергтор.
По Аресу эта смерть ударила больнее всего, Бергтор ему казался чем-то незыблемым, чем-то привычным. Он всегда был всюду, всегда во всём участвовал, но при этом умудрялся не выделяться. Генрих и Паззл были важными членами отряда, и если не считать пристрастие медика к алкоголю, то оба всегда относились к вещам очень серьёзно, Александр и Иван, напротив, шутили и развлекались. Бергтор же был связующим, он общался и с теми, и с теми, соединял всех вместе, предлагал что-то новое, он был золотой серединой. Даже в Туне его характер проявлялся, он играл не через агрессию и не через тотальный контроль, он выбрал нечто среднее между обеими стратегиями.
О смерти Бергтора Арес мало что знал, в последнюю неделю своей жизни тот часто посещал тюрьму и пытал там Джека Шелдона. Однако вместо этого он, вероятно, занимался чем-то другим, возможно, даже к тюрьме и не приближаясь. Об этом знали все, наверное, даже не самый проницательный Иван, но все предпочитали делать вид, что Суров их обманул и действительно регулярно пытался выбить сведения из заключённого. За пару дней перед смертью тот некоторое время упрашивал Блэквуда пощадить Джека, но блондин был непреклонен, он принял своё решение, ещё когда шёл по наводке Абигейл. Однако в конце концов Арес всё же решил нанести Шелдону визит, но не для того, чтобы спасти, а для того, чтобы спросить, почему тот его предал.
Несмотря на отсутствие полной уверенности о делах Бергтора, Блэквуд был уверен, что мужчину убил Безликий, слишком похож был почерк — нож в сердце… разве что горло было нетронуто. Вероятно, в этом случае подстраховка убийце была не нужна.
Труп мужчины был найден в камере Шелдона, Бергтор умер в то время, когда он должен был находиться совсем в другом месте, вместе с остальными праздновать день рождения Александра. Арес рассматривал два варианта развития событий, приведших к смерти Сурова. Скорее всего, тот пытался спасти Шелдона без согласия Блэквуда, и два варианта развития событий отличаются только тем, был ли Безликий в курсе намерений мужчины или нет. Либо Безликий и Бергтор одновременно решили вытащить Шелдона из тюрьмы, а Невидимка об этом не знал и просто устранил потенциальную опасность. Либо Суров сам каким-то образом смог связаться с Безликим и вместе с ним организовал побег Шелдона и его друзей. Однако после выполнения их общего плана Безликий предал члена отряда Блэквуда, нанеся ему смертельный удар исподтишка.
Арес больше склонялся к первому варианту, хотя он не думал, что Бергтор мог пойти против его воли и попытаться спасти Шелдона, но других вариантов, почему Суров оказался в ту ночь в камере Джека, он не видел. Так или иначе, Арес решил, что к смерти Бергтора Джек не был причастен, хотя он знал, что у короля сложилось противоположное мнение.
Если бы метателя ножей убил бы именно Джек, то Арес был бы, возможно, даже этому рад, так ему не нужно будет принимать непростые решения и определяться со стороной. Если бы Шелдон убил Сурова, то Блэквуд уже сейчас собирал бы свой отряд и направлялся мстить. Но Джек был невиновен, а Арес по-прежнему не знал, на чью сторону вставать.
Одним только выбором стороны необходимые для принятия решения не ограничивались, одна из сложностей как раз связана с Безликим.
Теперь Арес был уверен на сто процентов, что убийца владеет Хамелеоном. Шелдон сказал, что остальных задержал Безликий, в то время как Генрих настаивал на одноглазом ребёнке. А его самого пыталась убить грудастая блондинка. Паззла с Конструктором в переулке задержал вообще парень. Неуловимость Безликого была раскрыта. Тот просто менял внешность. Король и остальные ловят не того и не так. Они допрашивают всех, кто долгое время уже засел в Давейте, а нужно тех, кто, наоборот, только приехал и ни с кем не знаком, кто может и пользуется уважением, но кого ещё недавно в городе не видели.
Блэквуд был уверен, что если он возьмёт тысячу солдат из армии Буйвола, а затем прошерстит ими Давейт, то схватит множество подозрительных личностей, среди которых будет и Безликий. В этом-то он был уверен, но вот в чём он уверен не был, так в том, стоит ли ему убивать Не оставляющего следов? Да и вообще, а стоит ли королю знать о том, что Безликий использует Хамелеон? Хитрый, конечно, и так догадывается об этом, но у него, кроме догадок, ничего нет, а Эдрик вряд ли удовлетворится аргументом Салли, что ни один человек не мог ни разу не засветить своё лицо, а значит, убийца заимствует чужую внешность.
Арес не был уверен, как ему поступить. Он очень хотел убить Безликого, отомстить ему за смерть Бергтора и Конструктора, к которым тот прямо или косвенно был причастен, за смерть множество его знакомых среди генералов, да и многое другое. Но если он убьёт Безликого, то поставит крест на восстании, а значит, и на жизни Джека Шелдона. Так что, чтобы ответить на этот вопрос, Блэквуду нужно ответить на вопрос о том, на чьей он стороне. Но, несмотря на долгие раздумья, Арес так и не смог определиться.
Поэтому пока о том, кто такой Безликий, он сообщил всему отряду, даже Ивану, который поклялся хранить молчание. Паззл сказал Аресу, что убийца вновь попытается нанести удар именно по нему, поэтому Блэквуд решил принять меры. Он попросил у своего отряда, чтобы те не разговаривали с незнакомыми людьми, а если те будут настойчивыми, то оглушать их и нести в бессознательном состоянии к нему. И даже при разговоре друг с другом внимательно следить за своими словами, а в начале беседы обязательно доказывать свою подлинность, говорить о том, о чём знают только присутствующие, причём каждый раз что-то новое. Иван относился к этому правилу довольно безалаберно, из-за чего уже был схвачен Генрихом по ошибке.
Кроме проблем с Безликим, Арес страдал от чувства вины перед Джеком…
Месяцем ранее.
Джек томился в темнице всего неделю, но Арес уже поставил крест на своём бывшем лучшем друге. Парень решил забрать себе Амура — собаку Шелдона, и именно для этого сейчас направлялся в сторону пустующей казармы. Блэквуду всегда хотелось иметь собаку, Амур часто присутствовал на встречах бывших друзей, и блондин, наблюдая за тем, как пёс выражает любовь к своему хозяину, всерьёз задумался о том, чтобы тоже завести себе домашнего питомца. Но на какие-либо определённые действия Блэквуд так и не решился, и вот теперь Арес планировал забрать себе Амура и выдрессировать его, превратив в боевую собаку, которая бы атаковала повстанцев.
Пса Блэквуд нашёл там, где и рассчитывал обнаружить. Амур лежал земле возле будки и с грустным видом смотрел в одну точку. Когда Арес подошёл поближе, тот поднялся и с недружелюбным видом уставился на парня.
— Эй, ты чего? Ты же меня помнишь, — Блэквуд аккуратно приблизился к Амуру.
Причиной подобной агрессивной реакции могло быть только то, что пёс знал, кто лишил его хозяина. Но Арес был уверен, что собаки не было рядом, когда его отряд схватил Джека, а значит, и псу об этом узнать неоткуда. В конце концов, он всего лишь животное, неспособное на осмысленную речь и её понимание.
Пёс, однако, с мыслями Блэквуда был не согласен. Он оскалил зубы и зарычал, словно говоря, что ещё шаг, и парня постигнет страшная смерть от его клыков.
— Я друг твоего хозяина, — непонятно зачем Арес пытался добиться от собаки хорошего отношения. — Я пришёл помочь, не буду причинять боль.
Парень сделал шаг вперёд, и Амур мгновенно бросился на него, укусив за ногу. Расплата настигла животное мгновенно, парень выхватил оружие и снёс псу голову в тот же миг.
Немного поглядев на труп собаки, Арес нахмурился, осмотрел рану и, убрав Глефу, пошёл обратно.
Вновь пятый месяц тепла.
Теперь ему придётся за это отвечать, если он всерьёз собирается вставать на сторону повстанцев. За многое ему нужно будет отвечать.
О том, за кого ему сражаться в этой войне, парень размышлял постоянно. У него в голове регулярно проводилась своеобразная битва аргументов, где он внимательно анализировал плюсы и минусы его возможной смены стороны. Именно это в голове у Блэквуда сейчас и происходило.
Аргумент один — повстанцы, скорее всего, проиграют в войне. Если Арес присоединится к революционерам, то, скорее всего, погибнет сам и унесёт с собой на тот свет остальных. Но ведь далеко не факт… Если он быстро убьёт Буйвола и в решающий момент нападёт на армию Севера со спины, то битва вполне может закончиться в пользу повстанцев. А потом как раз придёт подкрепление, и если как-то справится с Афиной, то и шестьдесят пять тысяч северян вполне можно будет победить. К тому же, где-то ещё и Безликий присутствует, он уж точно увеличит шансы повстанцев на победу. Вопрос в том, кто опаснее, Безликий или Афина? Арес уверен, что его сестра победит кого-угодно в открытом противостоянии, но Не оставляющий следов не настолько глуп, чтобы показываться, так что всё не так очевидно.
Аргумент два — смысл перехода на другую сторону. Выполнять какие-то рискованные движения, предавать, наносить удар в спину, выходить из покровительства короля, который спускал ему все прегрешения… Ради чего? Просто ради Шелдона? Оно того действительно стоит?.. Наверное, да. Арес говорил правду, ему абсолютно всё равно, кого ему убивать и ради кого. Ни к королю, ни тем более к сестре он привязанности не испытывает. Самый главный его жизненный приоритет — своя жизнь. Второй приоритет — жизни близких людей: Генриха, Паззла, Александра, Ивана и, видимо, всё-таки Джека. На справедливость и жизни невинных людей ему всегда было плевать. Если он всё сделает правильно, то, перейдя с одной стороны на другую, практически ничего не потеряет. Но при этом спасёт Джека. Оно того стоит.
Аргумент три — ненависть и месть. Арес всю свою жизнь убивал тех, кого не устраивала власть короля. Сколько он после себя оставил сирот и вдов — не счесть. Безликий пытался убить его, но убил Бергтора, повстанцы убили Конструктора. Он попросту не сможет ужиться с повстанцами. Их идеология — бред, они все идиоты, пытающиеся добиться мира во всём мире. Если Эдрик проиграет, то на его место придёт кто-то другой. Это закон мира. К тому же, если Арес кого-то убьёт вне боя, что точно когда-либо произойдёт, то они на полном серьёзе будут судить его за проступок. Ведь при повстанцах у него уже не будет возможности творить всё что душе угодно, как это было при короле Эдрике. Даже если он и присоединится к повстанцам, то его попытаются убить уже свои. Он будет убивать тех, кто его будет оскорблять, но таких людей будет слишком много и их совместное объединение закончится большой зарубой, из которой ещё нужно будет выйти победителем… С другой стороны, неизвестно, каким влиянием там пользуется Шелдон, вероятно, не самым меленьким, раз его не самый слабый отряд вместе с Безликим пришёл спасать. Джек обещал, что как-то сможет сохранить ему жизнь. Его простят за все прегрешения и не будут пытаться убить… Верится в это с трудом. Но всё же… Повстанцы же не полные дебилы, верно? Они должны понимать, какую силу он вместе со своим поредевшим отрядом из себя представляет. Они вынуждены будут просто смириться с ним. Наверное…
Аргумент четыре — решает не он один. О своём желании перейти на сторону врага Арес никому не сказал, даже Генриху. Впрочем, тот наверняка догадывался, так как некромант знал о том, что, во-первых, Джек был отпущен Блэквудом, а во-вторых, Арес не спешит открывать королю секрет Безликого. Почти весь отряд Ареса не догадывался о причинах некоторых поступков командира, они всю жизнь служили королю и вместе с Блэквудом выполняли его приказы. Почему же из-за одного только человека они должны были предавать свои идеалы? Впрочем, это было не совсем так. Генрих — бывший повстанец и о своей позиции по отношению к королю заявил довольно чётко, когда они решали, убить им Афину или нет. Паззла просто заставили встать на сторону Севера, тот постоянно пытался спасти как можно больше людей. Тот факт, что лекарь мирится с огромным числом невинных жертв, говорит о том, что тот пойдёт за Блэквудом куда угодно. Ивану, вероятнее всего, попросту плевать, на чьей стороне сражаться, даже, наверное, больше, чем ему самому. Тот и вступил-то в отряд только потому, что одна из множества его девушек не желала заниматься с ним сексом, пока тот не докажет свою мужественность. И своим вступлением в отряд тот эту мужественность доказал.
Единственным, кто хоть как-то мог быть предан королю, был Александр, но бывшего лучника, который стремительно пытается освоить новое Юве — Верстак, можно просто уговорить.
Скорее всего, его отряд как раз желал бы сменить сторону, возможно, даже больше его самого. Бергтор тоже довольно ясно позицию выказал, когда попытался спасти Шелдона.
Пожалуй, четвёртый, как и второй аргумент будет склонять Блэквуда перейти на сторону повстанцев, в то время как первый и третий, скорее наоборот, вынуждают его остаться и биться за короля. Но есть ещё три аргумента…
Аргумент пять — Джек Шелдон. Насколько сильно он дорожит своим единственным другом? Да, много лет они друг друга поддерживали, парню Арес показывал совсем другую свою сторону, которую не показывал никому. Но ведь совсем недавно он решил, что Джек его предал и он сам его убьёт. Но теперь был готов подвергнуть опасности остальных, чтобы его не убил кто-то другой…
Стук в дверь отвлёк Блэквуда от очередных долгих сложных размышлений на тему, что же ему всё-таки делать. Арес даже обрадовался тому, что его отвлекли, слишком уж сильно он устал от сложных размышлений.
— Входи, Паззл, — сказал Арес, немного повернувшись на стуле в сторону двери.
Все члены его отряда, кроме Бергтора и Паззла, открывали двери без предупреждения. Арес давно объявил свой дом общей собственностью отряда, однако Бергтор и Паззл были слишком вежливыми, и всё равно стучались, и просили разрешения войти. А так как метатель ножей погиб, Блэквуд был уверен, что за дверью стоял именно Паззл.
Дверь открылась. В комнату зашёл Генрих. Мимо.
— Арес, надо поговорить, — парень быстро зашёл в комнату и закрыл за собой дверь.
Вероятно, у того действительно была важная тема для разговора, раз в этот раз тот решил постучаться.
— Слушаю, — Арес кивнул, не вставая со стула. — На твой прошлый день рождения в качестве подарка ты попросил Ивана молчать в течение недели.
— Да, я помню, — Генрих облокотился на шкаф с одеждой. — Я бы хотел с тобой поговорить о том повстанце, которого ты пленил. Орчели, кажется. Там с ним какие-то проблемы, король хочет…
— Подожди, — осадил его Арес. — Проверка подлинности. Я же просил вас не забывать об этом. Это очень важно, я не просто так это ввёл. Помнишь, Паззл сказал, что Безликий угрожал мне, перед тем, как сбежать? Он вполне может принять вид одного из нас. Так что сначала докажи мне то, что ты не Безликий.
— Без проблем, — Бергтор пожал плечами. — Первое, что ты сказал, когда пришёл ко мне в камеру: «Привет, я тоже ненавижу Афину».
У Ареса внутри всё похолодело. В прошлый раз Генрих говорил тоже самое. Но ведь его правило запрещало использовать один и тот же факт дважды.
— Так вот, король хочет устроить показательную казнь, — продолжил вещать Генрих. — Раз уж с Джеком не получилось, то вполне пойдёт этот Орчели…
Означает ли то, что Генрих использовал второй раз один и тот же факт, что он Безликий? Нет, он мог забыть или не принять это всерьёз, да и откуда убийце знать о том, что Арес говорил кучу лет назад? Хотя в прошлый Генрих сообщил данный факт на улице, кто угодно мог подслушивать. Дёр, что ему делать?
— Проблема заключается в том, что неизвестный палач не подойдёт, надо, чтобы повстанца казнил как раз тот, кто его и победил. Но народ уже в курсе, что ты отрубил ему руки, значит, и закончить дело тоже должен именно ты. Как-то так вроде, я не совсем понял, если честно, логику короля. Но мне так-то всё равно, он сказал — я передаю, попросил, чтобы ты направился к нему в тюрьму. Я пойду с тобой.
Если перед ним Генрих, то то, что он сказал — правда. Король обожает публичные казни, и казнить пленного заместо другого пленного вполне в его духе. Однако если перед ним Безликий, то тот хочет повторить тот же трюк, что и с Джеком. Наверное, он не знает, где заключён Орчели, но хочет его спасти, заодно устранив его, как и Бергтора. Как же проверить, кто перед ним? Генрих или Безликий?
— Хорошо, сейчас пойдём, — Арес кивнул. Его выражение лица ничего не выражало. — Спросить только хочу… помнишь, когда я хотел убить Афину, а ты резко высказался против? Мне всегда интересовало почему? Ты действительно считаешь, что король нас не простит?
— Конечно. Ты прекрасно знаешь, что я так же, как и ты, желаю смерти твоей сестре, но убивать её в центре столицы — просто глупо. Король Эдрик натравит на нас своих шавок, а нам что делать? Не к повстанцам же присоединяться? Если бы ситуация была немного другой, то я бы обязательно высказывал бы за, — уверенно ответил Генрих.
Никакого волнения тот и близко не показывал, Генрих вёл себя так, как и обычно. Он говорил примерно то, что смог бы сказать сам Генрих. Если бы тот ответил верно, то Блэквуд окончательно убедился, что перед ним член его отряда. Однако лже-Генрих ошибся.
Дёр! Это Безликий. Что делать? Убить или не убить?
Все умрут
Автор публикации
