Проверка или день, который не забуду

Проверка или день, который не забуду

Столько лет утекло, но события того дня отпечатались в памяти так ярко и детально, будто произошли вчера.

Я, молодой специалист с большими амбициями и высокими целями, вернулась в родной город сразу после окончания института. Устроилась в кардиологическое отделение городской больницы ординатором. Работа сложная, но интересная. Гордилась, что веду тяжелых больных. Много читала монографий, книг из серии «Практический врач», выписала три журнала: «Кардиология», Терапевтический архив» и «Клиническая фармакология. Дежурила один или два раза в неделю по больнице в ночное время.

И вот на одном из дежурств, Пашка, Павел Семенович, молодой хирург  подкинул идею для размышления.

‑ Дежурить в больнице не так и сложно, тут и ЭКГ, и анализы, и рентген под рукой. Опять же реанимация, если что. А вот работа на скорой помощи, это да! Там ты один на один с проблемой и пациентом. Помощь нужно оказать быстро и четко иначе, дело труба, ‑ важно констатировал мой друг.‑ Только на скорой помощи, можно, быстро набраться врачебного опыта.

Это вызов. А я с детства, чтобы не отставать от старшего брата, боюсь, но лезу, страшно, но делаю, дрожь в коленках, но прыгаю. Вспомнила и нашего профессора госпитальной терапии.

‑ Книжки, господа медики ‑ хорошо, но главное в нашем деле практика. Только самостоятельная работа сделает из вас хороших врачей, ‑ часто повторял Антон Васильевич. Нас он называл господа медики или каждого по имени и отчеству.

‑Теорию Вы, Ирина Викторовна хорошо знаете. А что главное?‑ как-то спросил он.– Абсолютно верно. Оказать помощь, быстро и четко, не растеряться и что еще?‑ он хитро прищурил глаза и выразительно посмотрел поверх толстых линз, обрамленных роговой оправой. Профессор всегда так делал, когда подшучивал над нами. Я не поняла, вроде все сказала.‑ Правильно, делать все невозмутимо и спокойно, с выражением на лице, что ничего страшного не происходит и все будет просто замечательно,‑ продолжил он.

Мое первое дежурство с восьми вечера пятницы до восьми утра субботы. Станция скорой помощи не далеко от дома, минут десять пешком. Осень. Огни фонарей тускло высвечивают опустевшие улицы. Под ногами шелестит опавшая листва. Холодное чувство беспокойства, сковывает грудную клетку. В висках ощущаю стук сердца: «Тук-тук-тук». И зачем я повелась на Пашкину провокацию? Стоп. Все будет хорошо. Замедляю дыхание. Диктую себе: «Вдох, выдох, вдох, выдох». Переключаюсь на небо. Безмятежность и бесконечность вселенной. Звезды яркие, будто ободряюще подмигивают и вселяют уверенность. Успокоилась.

Здание, в котором расположена станция скорой помощи, старое, лестница скрипучая. Всего три комнаты. Диспетчерская, где принимают по телефону вызова. Небольшая комната для отдыха, с диваном, двумя потертыми креслами, деревянным столом, покрытым клеенкой в клеточку, обшарпанными стульями. Процедурный кабинет с двумя стеклянными шкафами для медикаментов, холодильником, стерильным столом. В смену должны работать четыре бригады. Познакомилась. Четыре фельдшера, санитарка, диспетчер и четыре шофера. Все смены не укомплектованы. Оказывается, врачей не хватает. Фельдшера женщины, все крупные, справные, старше меня. Поставили чайник, разложили сушки, пряники, печенье, колбасу, картошку. Позвали пить чай. Я отказалась, дома только поужинала.

На вызов диспетчер посылала одну. Большая сумка с медикаментами и шприцами. В машине носилки, кислородная подушка, шины для иммобилизации при переломах. Поначалу, страшновато, но когда начинала оказывать помощь, страх улетучивался. Мне достались все кардиологические вызовы: боли в сердце, сердцебиение, повышение давления. Все знакомо. Пригодился опыт подработки в кардиологическом отделении на шестом курсе медсестрой. Ночь пролетела незаметно.

‑ Ура! ‑ ликовала я.‑ Справилась.

До конца смены оставалось 20 минут, все потихоньку собирались домой. И тут раздался пронзительный телефонный звонок.

Адрес не далеко минуты четыре езды. Приступ удушья, пациентка известная, вызывает скорую помощь почти ежедневно. Все как то многозначительно переглянулись. Вызов достался мне.

‑ Доктор, поаккуратнее там, бабуля скандальная, почти на всех жалобы катала,‑ на выходе сердобольно предупредила диспетчер.

У машины уже стоял Николай Егорович, рыжий, усы в разные стороны, в глазах добродушная усмешка.

‑ Ну, что гоняют одну, сегодня? Ты на них не сердись, они добрые, просто так проверяют на стойкость. Здесь не каждый задерживается.‑ Больно работа тяжелая. Бывало новичку еще и мочегонного в чай добавят, смотрят на выдержку.

Доехали быстро. Дом двухэтажный, каменный, старый, штукатурка облупилась. На лестнице полумрак, пахнет плесенью. Из приоткрытой двери на втором этаже пробивается свет. Встретила бабуля в халате, худая, лицо встревоженное, и как будто извиняющееся. Запах валерианки и старости. В комнате светло, ковры, вязаные салфеточки, вазы. На кровати в подушках восседает женщина лет восьмидесяти. Лицо недовольное, глазки колкие, как две черные пуговицы, волосы убраны в пучок. Дышит тяжело, хрипы слышны на расстоянии.

‑ Когда начался приступ, чем спровоцирован, что уже применяли?‑ задаю стандартные вопросы. Одновременно открываю сумку, и внутри все холодеет, в укладке отсутствуют шприцы. Перед глазами предстает наш любимый профессор. Собираюсь, делаю умное лицо, очень быстро объясняю про новейший метод оказания помощи, который начинается с вдыхания кислорода, и мчусь за кислородной подушкой.

‑ Егорыч, выручай! В укладке нет шприцов!

‑ Эх, едрёнбатон! Держись! Я мигом,‑ присвистнул шофер и с этими словами завел машину и рванул с места.

Пока пациентка дышит кислородом, продолжаю осмотр, прослушиваю легкие и сердце, простукиваю, считаю пульс, меряю давление. Одновременно продолжаю вещать про замечательную методику, рассказываю, как надо дышать правильно.

‑ Медленно вдох, выдох, вдох, выдох,‑ командую я.

Тут бочком вваливается шофер.

‑ Скоро? Смена то уже закончилась, ‑ выпаливает, запыхавшись Егорыч. Краем глаза вижу, незаметно положил шприцы в сумку.

‑ Вот уколы сделаю быстренько и все, ‑ успокаиваю и благодарно гляжу на шофера. А у самой в висках: «Тук-тук-тук». Мысленно собираюсь, сосредотачиваюсь. В вену попадаю быстро. Пациентка успокаивается, дыхание выравнивается, лицо расслабляется и уже не выглядит таким сердитым, губы розовеют. Благодарю Всевышнего. Приступ купирован. Сестра пациентки улыбнулась и сообщила, что с первого раза почти никто не попадает в вену, все искололи. В ее глазах благодарность.

Время восемь часов десять минут. Фельдшера сменились, но все уже знают, что произошло.

‑ Ну, ждите теперь жалобу и выговор, ‑ сочувственно кивнула диспетчер.

А у меня, расплывается довольная улыбка.

‑ Справилась! Я молодец! Жалобы не поступило.

Неожиданно для всех пришло письмо с благодарностью от капризной пациентки и ее сестры.

Многое позже происходило в жизни, но тот день я не забуду. Спасибо нашим педагогам, которые научили думать и не теряться в сложных ситуациях.