Повесть о военно-полевом романе. Части 5 и 6

5. События развиваются

Служба пошла веселее. В дневном расписании ничего не изменилось: всё те же уставы, электронные схемы блоков РЛС, строевые занятия, дневальство и караул, работа на кухне и уборка территории и помещений. Но теперь два-три раза в неделю приходили письма от Нади и Георгий исправно отвечал на них. Да и личные встречи стали происходить почаще. В казарме пообжилось, вроде как даже стало уютнее. По вечерам, перед отбоем ребята под гитару пели популярные в то время песни. Кроме уже упомянутого в начале рассказа «Серебряного тумана», особой популярностью пользовалась популярная украинская песня

Рiдна мати моя, ти ночей не доспала

I водила мене у поля край села,

I в дорогу далеку ти мене на зорi проводжала

I рушник вишиваний на щастя дала.

Потом появилась новая песня, услышанная ребятами во время прогулок по городу. По словам Нади песня эта была написана львовянином и посвящена женщине, проживающей в нашем городе. Надя даже показала Георгию эту весьма красивую, стройную женщину, встретившуюся на улице во время очередной прогулки.

Здравствуй, чужая милая,

Та, что была моей.

Вечно тебя любил бы я,

До самых последних дней.

Прошлое не воротится,

И не поможет слеза.

Как целовать мне хочется

Дочки твоей глаза.

При следующей встрече Надя предложила Георгию пойти к ней домой. Без особых колебаний Георгий согласился. В квартирке на третьем этаже четырёхэтажного дома их встретили мама Нади — Антонина Васильевна, отчим — Фёдор Степанович и тринадцатилетний братишка – Вовка. Домашняя теплота, улыбчивые лица, запах пирожков – всё это вызвало комок в горле Георгия. Сразу чай с пирожками. Потом Фёдор Степанович, оказавшийся заядлым шахматистом, предложил «сгонять партейку». Игра, как и положено в шахматах, затянулась. Надя заставила признать игроками ничейный результат, и со словами: «Гость ко мне пришёл» увела Георгия в свою комнатушку. Она была настолько мала, что высокая кровать занимала больше половины территории. На остальной её части размещался небольшой письменный стол, тумбочка с зеркалом и атрибутами женской живописи на собственном лице и стул. Всё. Пришлось залезать на кровать. Нет, нет, не то, что вы подумали. Сели поперёк кровати, прижавшись спинами к стене, завешенной небольшим ковром, а боками друг к другу. Надя взяла свой фотоальбом и началась демонстрация друзей, подруг и себя любимой с раннего возраста. Вот фото карапузика, лежащего в голом виде на животике.

– Это я, — показала на фото Надя, – в девять месяцев.

– Нужно сравнить в натуре, а то как-то не верится, – сказал Георгий, указывая пальцем на попку ребёнка.

Надя прикрыла эту часть фото ладошкой одной руки, а из трёх пальцев другой сложила известную фигуру и поднесла её к носу Георгия: – Жоржик, договор – это святое!

Да, против дипломатии не попрёшь, пришлось удовольствоваться только более тесным сближением своих боков. Правда, Надя позволила Георгию закрыть своей богатой шевелюрой его лицо. Пользуясь таким укрытием, Георгий взял в рот мочку Надиного розового ушка и легко покусывал её. Так досмотрели весь альбом до конца. Дальнейшее продвижение событий было невозможно, так как в любую минуту в комнатку могли заглянуть мама Нади или её братик.

Посещение родных Нади стало более или менее регулярным. Георгий приносил цветы и торт или пирожные, Вовке мелкие радиодетали, в которых не было нужды в школе, но которые интересовали мальчишку как юного радиолюбителя. Обязательная партия в шахматы, очень скромные ласки в Надиной комнатушке.

6. Апогей

Последнее воспоминание о снежной зиме по службе связано с происшествием на полигоне. На занятии под руководством сержанта отрабатывали включение и выключение высокочастотного преобразователя энергии. Эта махина, занимающая почти полностью кузов военного грузового автомобиля, предназначена для преобразования обычного промышленного и бытового электрического тока, имеющего частоту 50 гц, в электрический ток, требуемый для создания излучаемых РЛС электрических волн с частотой 400 гц. Отделение частично стояло в кузове непосредственно перед этим мастодонтом, а не уместившиеся стояли снаружи на утоптанном снегу небольшой площадки. Сержант продемонстрировал всю довольно сложную последовательность включения. Это с обязательной очерёдностью нажатие на солидную красную кнопку, включение рубильника, щёлканье двух-трёх тумблеров, поворот на 180 градусов в два щелчка большой рукояти. С каждой этой операцией вой набирающего обороты устройства становился всё громче и выше тоном, достигая болевого ощущения в ушах. Короче, стоять рядом с этим монстром было страшновато. Потом в обратном порядке сержант произвёл отключение и предложил лучшему курсанту взвода, конечно, Георгию повторить всё полностью. Дрожащими от волнения (а, может, и страха) руками наш герой нажимал, включал, щёлкал, пока не дошёл до последнего действия — поворота рукояти. Может, он сделал эти два щелчка с большим или меньшим требуемого временным интервалом, может, ещё по какой-то причине, но раздался ужасный грохот, скрежет, посыпались во все стороны искры. Народ во главе с сержантом прыгал из кузова автомобиля в глубокие сугробы и зарывался в них. Всё стихло. Подошли к автомобилю. От механизма шёл дымок, пахло палёной резиной, на закраинах механизма повисли капли расплавленного металла.

Через неделю на эти же занятия повёл взвод уже преподаватель по электронике и РЛС с капитанскими погонами на плечах. Окружили отремонтированный механизм, но солдаты, уже наученные опытом, решили не влезать в кузов, а посмотреть со стороны. Капитан назидательно сказал: «Олухи, смотрите ещё раз последовательность включения. Если кто-нибудь опять сожжёт механизм, то его место не в нашей школе, а в стройбате». На пятой операции памятный уже всем взрыв, капитан летит ласточкой в сугроб под общий хохот взвода.

Наконец-то переоделись в летнюю форму одежды. Убраны в каптёрку шинели и шапки. Надели пилотки, а в увольнение выходили в парадных мундирах и фуражках. Волосы отросли и можно было без стеснения гулять по городу, любуясь красивыми гуцулками. Георгий чаще стал общаться с Надей за пределами цивильной части города, в ближайших рощицах, внимательно следя, чтобы не прозевать патруль. Эти общения приобретали всё более горячий и откровенный характер, причём активность уже проявлялась с обеих сторон.

В этот памятный вечер парочка сидела на скамейке в отдалённом и очень затенённом уголке лесопарка. Георгий рассказывал очередной случай из своей гражданской жизни, левой рукой крепко прижав к себе стан девушки. Пальцы очень легко и нежно касались краешка девичьей грудки. Целовал волосы и шею девушки, неглубокий вырез платья на груди. Вдруг Надя резко вжалась в бок Георгия, полуобернулась к нему лицом и обхватила за талию. Естественно, ладонь Георгия значительно увеличила район обхвата. Надя прильнула губами к губам Георгия, тщетно пыталась целовать его правую руку, потом схватила её и стала плотно прижимать к интимным местам своего тела. Лёгкое постанывание и повторение: «Жоржик, Жоржик, я же живая, не железная!». Георгий тоже был на высшем градусе возбуждения и уже почти не владел собой. Тем не менее он пытался рассуждать про себя. Ему стало понятно, что их договор денонсирован и забыт, что сейчас случится неизвестное, неиспробованное ещё и такое желанное ему таинство. И тут всплыл в мозгу образ московской девушки, охватил стыд перед этой, сидящей рядом девушкой. «Что я делаю?!» – лихорадочно соображал Георгий, пытаясь сориентироваться в сложившейся ситуации. Он видел и чувствовал, что Надя готова отдаться ему прямо сейчас, здесь, не раздумывая. Её, как говорится, можно брать голыми руками. Но разве может он обманывать такую чистую, умную, юную свою подружку? Разве может он испортить ей жизнь? Ведь его ждёт дома, можно сказать, невеста, с которой связана жизнь последних трёх лет. Которая планирует приехать на место его службы в конце лета, когда обещан ей отпуск на работе. Уступить своей похоти, дикому желанию обладания и тем самым нанести страшную обиду двум близким ему людям, двум любимым девушкам.

Георгий окаменел, что смутило и озадачило Надю. «Что случилось?» – спросила она, отстраняясь, с тревогой в голосе. Женская интуиция подняла тревогу. Георгий с трудом выдавливал из себя слова: «Надюша, прости меня. Я очень виноват перед тобой. Прости! Я скрыл от тебя, что я женат». И без того белокожее лицо Нади, что характерно для рыжих, стало мелового цвета, и это было заметно даже при сгустившемся сумраке. Несколько секунд мраморной окаменелости. Потом Надя резко вскочила и бегом бросилась вон из парка. Догонять её было бесполезно, да и бессмысленно. Георгий понял, что произошла катастрофа в их отношениях, Надя теперь для него потеряна. Да и сам он совсем потерянный сидел ещё какое-то время, сгорбившись и обхватив голову руками. Жизнь опустела и зияла чёрным провалом.