Повесть о военно-полевом романе. Части 11 и 12

11. Служба на двух господ

Свою гражданскую одежду Георгий спрятал в клубе, в каморке художника. После окончания курса обучения тот тоже получил лычки младшего сержанта (но не оператора РЛС) и был оставлен в школе. Такими талантами не разбрасываются. По-прежнему пишет портреты и увеличивает на холсте различные картинки с открыток заказчиков.

День выходной. Георгий получил увольнительную. Прежде, чем пойти к Тине, договорился с Вячеславом — командиром отделения из другого взвода, москвичом, с которым был курсантом в одном взводе — встретиться в середине дня на Комсомольском озере и познакомить своих девушек. Девушка Вячеслава — Тамара приехала на пару дней раньше Тины. Всё им будет интересней в дневное время, когда их парни за стеной несут службу. К тому же Георгий узнал от Вячеслава, что тот снял для Тамары комнатку в частном доме на окраине города.

– И что ты полез в эту гостиницу? Да чтоб до неё добраться, нужно перебежки делать от угла до угла с оглядкой. Там же патрули постоянно пасутся. Да и дежурная может продать солдата.

– Этот вопрос сегодня же согласую с Тиной и буду действовать.

Тина ждала. Стол уже был накрыт. Георгий добавил на него бутылочку сухого белого вина и апельсины.

– Ну что, будем есть или как? — интеллигентно поинтересовался Георгий.

– Есть конечно, а то ты, Жорка, из-за этих «или как» ноги таскать не будешь.

– Моё здоровье в твоих руках, а ты ими только и делаешь, что отталкиваешь.

– Ладно, разливай да закусывай, а то с тобой на улицу будет опасно выйти.

– Вот-вот, есть предложение, — и Георгий рассказал о Вячеславе, Тамаре и их опыте устройства личной жизни.

– Познакомиться с Тамарой я, конечно, не против, а то мне как-то жутковато сидеть здесь все дни одной. А по поводу снятия комнаты давай позондируем почву. У нас, ведь, до трёх есть время прогуляться по задворкам города.

Так и поступили. Выпили вино, плотненько перекусили московскими продуктами и местными апельсинами.

– Ну ка, Жорка, отвернись носом к окну – мне нужно надеть купальные принадлежности.

– Ладно, но последний раз такие штучки.

Пошли в сторону школы. По дороге заглянули в промтоварный магазинчик и купили Георгию простенькие чёрные плавки с тесёмчатыми завязками на боку. Не доходя до школы, свернули в переулок и по нему вышли на улочку частного сектора. Довольно быстро нашли хозяйку, согласную сдать на короткое время комнатушку. Здесь уместно сказать, что вопреки всяким разговорам о враждебном отношении местного, западно-украинского населения к «москалям», Георгий не ощущал этой враждебности. Да и сослуживцы ни разу ничего не говорили о её проявлениях. Бывало идёшь из школы на полигон, а встречный «вуйка» (дядька в переводе с западно-украинского) шляпу приподымает и говорит: «Дзень добрый, пане!». Мелочь, а приятно. Ну, его тоже по-пански приветствуешь.

Хозяйка, женщина лет шестидесяти с натруженными крестьянскими руками повела гостей в дом и, что-то быстро говоря на местном диалекте полуукраинского- полупольского языка, показала порядком захламлённую комнатушку, с небольшим окошком и широкой кроватью с горкой разнокалиберных подушек. С трудом, но ребята поняли, что к завтрашнему утру комната будет освобождена от всего лишнего и вымыта до блеска. Переглянувшись, особо оценив достоинства кровати, Георгий и Тина почти в один голос сказали, что комнатка им нравится и завтра они принесут сюда чемодан Тины. Хозяйка предложила ребятам выпить молочка, но они вежливо отказались, так как их уже ждут друзья.

«Комсомольское озеро» находилось практически напротив полигона школы, через дорогу, на расстоянии полукилометра. При увольнениях солдатам не запрещалось приходить сюда и купаться. Погода сейчас стояла очень тёплая, поэтому было много купающихся и загорающих. Георгий услышал призывающий крик Вячеслава и увидел его размахивающие руки.

Пару слов о Вячеславе. Добродушный, полный до рыхлости блондин с редкими волосами, постоянно страдающий по своей девушке и полночи любующийся её фото — таким заполнился Славка Георгию за десять месяцев, прожитых в одной казарме. Успехами в учёбе не блистал. В школе оставили по настоянию физкультурника, который так и не смог «воспитать» замену Вячеславу в тяжёлой весовой категории штангистов. Штангист он тоже был никчёмный, подымал вес вдвое меньше, чем Георгий в своей полусредней весовой категории. Но на безрыбье, как говорится … Нужно было закрывать все категории на регулярных гарнизонных соревнованиях, чтобы не терять очки за «неявку». Вот в части все и были озабочены тем, чтобы к взвешиванию перед соревнованием Славка не выскочил из рамок тяжёлого веса. Он освобождался от всех ходячих и бегающих занятий, в столовой получал двойную порцию. Но он всегда находился в «группе риска». Пока дойдут от школы до гарнизонного Дома офицеров, он уже похудеет на килограмм. Однажды даже пришлось непосредственно перед взвешиванием искусственно утяжелить Славку. Привязали ему гирьку, тем самым увеличив его мужское достоинство на килограмм.

Перезнакомились. Девушки — брюнетка и блондинка с пепельными волосами сразу стали выяснять кто где живёт и когда поедет обратно в Москву, договорились о завтрашней встрече, чтобы вместе прогуляться по магазинчикам и окрестностям. Быстренько разделись и полезли в воду. Только Тина не умела плавать и боялась воды. Георгий еле уговорил её зайти в воду по пояс и там мокнуться. Потом позагорали часок и разбрелись в разные стороны.

Тина с Георгием, в распоряжении которого ещё было часа два, вернулись в гостиницу. Поставили кипятиться кофе, делали бутерброды. Георгий посадил Тину на колени, обнял её. Тина прижалась, свернувшись как котёнок, и шептала: «Как я по тебе скучала, просто осиротела».

Вернулся в гостиницу Георгий уже к часу ночи, в гражданской одежде. Поставил на стойку дежурной бутылку шампанского, в ответ получил широкую улыбку и пожелание успехов.

Когда Тина опять нырнула под одеяло в халатике, Георгий понял, что пожелания дежурной не сбудутся и в этот раз. Повторилась вчерашняя ночь.

12. Свершилось!

Утром Тина после завтрака собрала чемодан, расплатилась с дежурной и пошла по новому адресу. Комнатка блестела чистотой, стол накрыт красивой скатертью с украинской вышивкой, на маленьком комодике вереницей выстроились беленькие фарфоровые слоники и стояла небольшая настольная лампа, с потолка низко свисал абажур оранжевой расцветки. Постельное бельё шуршало от крахмала. Девушка с удовольствием растянулась на домотканом покрывале на кровати, с книжкой в руках, головой к подслеповатому окошку. До двух часов, когда предстояла встреча с Тамарой, было достаточно времени и поваляться, вполне ощутив, наконец, отпуск, и подготовить себе перекус — второй завтрак. Хозяйка при появлении Тины показала ей кухоньку, столик с керогазом, пару кастрюлек и тарелок для пользования гостями. Во дворе был туалет-«скворечник», к нему пристроена душевая кабина с бочкой для воды на крыше. В другом углу небольшого участка стоял старенький сарайчик с такими же побелёнными стенами, как и у дома. В нём жили две козы и несколько кур. Между этими постройками — грядки с зеленью, небольшой участочек, занятый картофелем. Вдоль забора с обеих сторон участка вишнёвые деревца, кустики смородины, одна яблонька. На деревьях и кустах были уже созревшие плоды.

Долго поваляться не пришлось. В комнатку, постучавшись, вошла хозяйка и поинтересовалась, довольна ли гостья условиями. «Конечно, конечно, мне здесь очень хорошо! Я Вам благодарна», — горячо и быстро начала говорить Тина, потом сбавила темп, вспомнив, что им трудновато понимать друг друга. То да сё, пошли бабьи разговоры. Естественно прозвучал вопрос и о «солдатике», с которым вчера Тина приходила.

– Кто он, да как его зовут, да откуда родом?

– Он мой старый друг, можно сказать жених. Мы любим друг друга и, наверное, скоро поженимся. Вот только служба армейская вмешалась, а служить-то ещё долгих два года!

До обеда хозяйка успела полностью войти в курс всей жизни Тины и её взаимоотношений с Георгием. О себе рассказала только, что мужа схоронила четыре года назад. Дети живут и работают во Львове. Дочка имеет свою семью. Сама же на пенсии и прирабатывает уборщицей на сахарном заводе, куда добирается на автобусе.

С Тамарой встретились у фонтана на центральной площади в центре довольно большого сквера. Площадь имела привлекательный вид. С одной её стороны высился весь такой остроконечный старинный костёл. Рядом с ним на углу примыкающей к площади улицы стояло мрачное, из тёмного камня, здание гостиницы. На противоположной костёлу стороне площади стояло светлое здание с башенками, тоже, видно, постройки восемнадцатого-девятнадцатого века. Это городская ратуша, в которой сосредоточились все основные городские службы.

Сначала девушки решили совершить экскурсию по небольшим магазинчикам, расположенным на площади и в непосредственной близости от неё. Здесь можно было встретить интересные вещички, поступающие легально и нелегально из Польши. Купили открытки с видами этого города, Львова и Карпат, ещё всякую сувенирную мелочь. Потом на ходу, по дороге к «Комсомольскому озеру» начались доверительные разговоры интимного плана. Тамара предложила зайти в аптеку, где ей нужно было пополнить запасы, как она выразилась, средств безопасности труда и самообороны. Тина после недолгого колебания последовала совету своей новой и более опытной подруги.

Накупались, назагарались и решили, хоть и с солидным опозданием, но пообедать в кафе. Пошли опять по направлению к центру, миновали школу своих мужчин и зашли в небольшое кафе, которое больше напоминало рабочую столовую. В дополнение к порционным блюдам взяли бутылку красного вина и виноград. Неплохо посидели и сытые и довольные двинулись дальше. Тина предложила зайти к ней и отметить новоселье хорошим чёрным кофе. Только вот сейчас ещё нужно бы купить мороженное. Сказано — сделано. Хозяйки дома не было. Тамаре очень понравилась комната. Она, хитро улыбаясь и указывая на высокую кровать, сказала, что при подобном ложе просто кощунственно блюсти девственность. Девчонки пили кофе, хохотали и откровенно жалели, что до часа ночи, когда, возможно, появятся их возлюбленные, очень долго и томительно ждать.

Потом Тина нанесла ответный визит Тамаре, для чего пришлось пройти почти до конца этой улицы с частной застройкой. Здесь жилище было поскромнее и погрубее. Даже кровать напоминала полати. Тина заметила подруге, что это сооружение вполне соответствует комплекции Вячеслава и темпераменту брюнетки с горящими глазами – Тамары. Посидели, опять поболтали о жизни, попили чайку, и Тина распрощалась с подругой, сославшись на необходимость готовить ужин. Последнее вызвало гомерический хохот Тамары, которая, значит, слышала от Вячеслава анекдот, рассказанный Тине Георгием. Ведь этот анекдот был услышан ими из уст преподавателя по электронике и устройству РЛС. Как-то на занятии он стал говорить о тяжёлой в материальном плане жизни молодых лейтенантов, особенно если они уже обзавелись семьёй. И тут же к слову рассказал, как приходит после службы лейтенант домой. Молодая жена стоит у тёплой печки, прижавшись к ней спиной и попой. «Ну что, милая, — говорит лейтенант, — будем кушать?» «Да, вот разогреваю ужин», — ответила жена.

Георгий, как и предполагал, появился около часу ночи. Он должен был участвовать в вечерней поверке, уложить солдат своего взвода, выждать некоторое время, пока они уснут и потихоньку выйти из казармы. С командиром взвода и старшиной школы было ранее договорено и получено добро на ночные отлучки Георгия на время пребывания здесь его девушки. Переодеваться в гражданское теперь было не обязательно, так как, перемахнув через забор школы в конце её территории, оказываешься на таких мрачных задворках, куда патруль не рискует заглядывать. А дальше «садами да огородами» рукой подать до Тины.

Лёгкий перекус: бутерброды с колбасой и сыром, чай. Потом Тина выключила свет, закрыла дверь на задвижку. Подошла к Георгию, обняла и присела к нему на колени, тесно прижалась. Целуя, прошептала на ухо: «Опустела без тебя Москва …. Можешь не отворачиваться». Сняла халатик. В бледном лунном свете тело Тины казалось высеченным из мрамора. Это впечатление ещё более усилилось, когда девушка легла на постель поверх одеяла. Георгий дрожащими от возбуждения руками судорожно раздевался. Дошёл до трусов и услышал долгожданное: «Снимай, снимай». Перелезая через тело Тины к стенке, Георгий было задержался, но девушка ласково подтолкнула его и прошептала: «Немного подожди. Давай так полежим. Обними меня».

Это была ночь любви! Ночь двух совершенно неопытных любовников, знающих кое-что только по рассказам старших приятелей и приятельниц. Здесь пришлось всё познавать методом, как говорится, тыка. Оба были страшно скованные. Тина, возможно, боялась и физической боли, и неопределённости последствий. Она была неподвижна, в каком-то полуобморочном состоянии и не в состоянии чем-либо помочь Георгию. Он же действовал как-то судорожно, страшно неуверенный в своих возможностях. Но всё-таки состоялось!!! Потом, усталые, очумелые лежали некоторое время, почти не касаясь друг друга. Медленно Георгий положил руку на живот Тины, как бы стараясь отогреть её и успокоить. Девушка повернулась лицом к Георгию, уткнулась носом в его грудь и сдавленно прошептала: «Прости, Жора. Я дура, я всего боюсь, но сейчас всё пройдёт. Мне уже хорошо».

Ещё повалялись, лаская друг друга, потом встали и налили из термоса кофе. Рассказали друг другу о событиях прошедшего дня. Тина долго смеялась, слушая про Вячеслава-штангиста, и потом, сквозь смех, сказала: «То-то Тамара всё повторяла, что совсем не уверена в своём желании связать с ним жизнь».

Опять легли, крепко обнялись. Тина осмелела и стала позволять себе некоторые шалости. Потом задремали, но через час прозвенел будильничек. Еле продрав глаза, Георгий стал переваливаться через Тину, но та на этот раз задержала его сама. Эта «заминка» окончательно стимулировала решимость Георгия, и он твёрдо заявил: «Завтра, то есть уже сегодня, пойдём с тобой в ЗАГС». Тина вытаращила глаза, пыталась что-то вымолвить, потом прошептала: «Может, не надо? Может, ты слишком торопишься? Нам ещё предстоят два года разлуки». Но глазки Тины заблестели, и Георгий сразу понял, что принципиальное согласие имеется.