Современные женщины цивилизованного мира к началу XXI века полностью и окончательно ушли из семьи. На настоящий момент времени данное утверждение стало непреложной истиной вне зависимости от того факта, состоит ли формально женщина в семейных отношениях или нет. Всё дело в том, что в ментально-эмоциональном плане женщина сегодня позиционирует собственную жизненную позицию вне каких-либо рамок традиционной или любой иной формы семьи. Конечно, как и в любых других социальных процессах и в этом процессе существуют исключения, но подобная фактура отклонений от мейнстрима лишь подтверждает верность экспертных заключений по рассматриваемому вопросу. Формализованное же семейное положение женщины ныне вовсе не отменяет её самоосознания себя самой свободным во всех отношениях индивидом. Поэтому обручальное кольцо на пальце теперь утратило значимость символического оберега от любых посягательств на общепринятый статус семейной дамы, превратившись для его обладательницы в материальный знак состоявшейся зрелой женщины, жизнедеятельность которой выстраивается исключительно под влиянием её личных предпочтений, симпатий или антипатий.
Вместе с тем у экспертов соответствующего профиля уже в конце прошлого века не вызывало никаких возражений утверждение о первостепенной роли женщины в вопросах создания, сохранения и длительного благоденствия семейных отношений. После многочисленных неудач в направлении предотвращения развала института семьи при попытках использования для решения этой задачи только методы материального стимулирования чиновникам различных ведомств тоже стало понятно, что первую скрипку в семейных вопросах играет женщина, которую исключительно материальными подачками невозможно развернуть лицом к семье. Поначалу казавшаяся простой задача сохранения и укрепления семьи посредством повышения её материального состояния оказалась на порядки сложнее ввиду того, что для возврата женщины в семью, что является единственно реальным вариантом решения поставленной задачи, потребуется применять абсолютно нетривиальные методы взаимодействия с женщинами, многообразная уникальность которых в каждом конкретном случае будет диктоваться тем культурно-мировоззренческим, в том числе – религиозным, своеобразием, свойственным среде обитания, в которой родилась, развивалась, воспитывалась и образовывалась та или иная женщина. То есть проблема сохранения и развития института семьи – это многомерная повышенной сложности задача, над решением которой должны трудиться многоопытные профессионалы с высочайшим уровнем интеллекта, а недалёкие эпатажные популисты спокойно могут отправляться на пустозвонные тусовочные мероприятия, где хоть вовсю и педалируется тема поддержки семейственности, на самом деле, происходит тщеславная маята бездарной интеллигентщины.
Предпринимая всё возможное и невозможное по части возвращения женщины в семью, ни у кого не должно возникнуть сомнения в том, что данная акция может иметь положительный итог только при безусловном выполнении принципиально важного условия, без чего семья будет и далее восприниматься ею всего лишь в качестве постылой обязаловки, требующей от неё выполнения неких социальных и племенных принуждений. Сегодня эти отданные исключительно на усмотрение женщины, а потому ставшие необязательными принуждения уже не имеют для неё той неодолимо самодовлеющей силы, которая могла бы, как это в жёстко-принудительном порядке осуществлялось в прежние времена, заставить её помимо собственной воли выполнять перед обществом данные принуждения к псевдосемейной кабале. Для нынешних молодых людей общественное или родственное мнение перестало иметь какое-то определяющее значение. Таким образом, жизнь так распорядилась, что удовлетворить или проигнорировать исполнение общественно-родственных запросов на формирование и поддержание семейных отношений теперь решает, как правило, единолично женщина при совещательном голосе своего будущего мужа, если, конечно, она позволит ему какое-то обозримое время выступать в этой роли на публичных подмостках.
Так вот, этим самым принципиально важным условием возвращения женщины в семью является безусловное предоставление ей со стороны домочадцев доминирующего положения буквально по всем семейным вопросам, то есть по аналогии с корпоративной сферой деятельности она должна стать «генеральным директором» в своей семье с неограниченной властью при беспрекословном исполнении делегируемых ею тех или иных конкретных полномочий другим членам семьи. В соответствии с духом наступившего времени женщине теперь жизненно необходимо осознавать себя обладающей полноценным единовластием социально ответственной фигурой в создаваемой ею семье, в мистическом плане воспринимая самое себя её берегиней. Естественно, подобное положение женщины в семье, беспрекословно признанное и родственниками и обществом в целом, качественно отличается от её прежнего третьестепенного полурабского статуса общесемейной домработницы, которой к тому же было вменено безропотное исполнение обязанностей сексуальной направленности с неизбежностью многодетного материнства. Ныне же только чувство полноценного удовлетворения своей судьбой способно сподвигнуть современную женщину вернуться в семью, предпочтя семейную форму собственного жизнепроявления какой-либо корпоративной карьере, которая, по сути, противоестественна женскому естеству.
Возвращение женщины к почитанию семейных ценностей, когда она сознательно покинула бы среду корпоративной субкультуры, таким образом, предполагает необходимость осуществления разнообразных мероприятий реабилитационного характера, которые обязательно должны исходить из отчётливого понимания того факта, что ей, будучи приобщённой в стенах корпорации к насквозь аморальному укладу жизнедеятельности, требуется найти в семейных отношениях некую сущностно-привлекательную в морально-физиологическом понимании сторону жизни, способную бескомпромиссно перечеркнуть все прелести животных инстинктов корпоративного способа существования с сексуальным обобществлением штатных сотрудников, что без обиняков трактуется в качестве «свального греха». Если легкомысленно пренебрегать наличием у современных молодых людей, вопреки всему всё же отваживающихся создавать свои семьи, подобной актуальной проблематики, то возврат женщины в лоно семьи в принципе не представляется вероятным, ибо всевозможные, ранее имевшие определяющее для девушки значение, романтические идиллии по этому поводу ныне перестали работать, поскольку бессильны что-либо поправить в сложившихся на сей момент реалиях – развитый в рамках корпоративной вседозволенности сексуальный инстинкт может быть подавлен только другим, более мощным инстинктом семейной сферы жизнедеятельности, энергопотенциал которого способен принести женщине неизмеримо большее чувственное удовлетворение. Таким сверхмощным инстинктом может быть только материнский инстинкт, который, собственно говоря, включает в себя и сексуальную мотивацию морально чистого чувственного окраса. Исконный материнский инстинкт, очищенный от многовековой моральной нечистоплотности, возносит женщину с уровня корпоративной животной рефлексии в область высокодуховных энергий, где плотские страсти преобразуются в надземные эманации божественного свойства.
На первый взгляд может показаться, что все настоятельные «пряничные» призывы к возвращению женщины в семью не содержат в себе ничего нового и привлекательного, мол, это всё те же слегка подкрашенные старые заманки, призванные вновь обратить женщину в невольницу семейной кабалы, чтобы на ней, как и в прежние времена, снова повисла вся семья – муж, дети, отцы с матерями, бабушки с дедушками, а то и осколки других семей типа дядьёв, тёть, двоюродных братьев и сестёр. Если всё это видится в таком ракурсе, то вся эта семейная челядь, конечно же, станет требовать от неё своей доли её жизненной энергии при том, что она вынуждена будет крутиться в извечных семейных проблемах как та лошадь у колодезного ворота. Ну, разве что, всю эту обыденную общесемейную тягомотину немного украсит налёт современности, когда, к примеру, общение с подругами теперь стало возможным не только по телефону, но и в интернет-среде с использованием видеорежима.
Как ни печально, но многие ретроградно мыслящие мужчины и консерваторы их старших поколений родственников именно подобным образом и относятся к вопросу возвращения женщины из калечащих её самость неестественных для женской натуры социальных дебрей в русло семейной традиции. Помимо этого и записные идеологи такой женско-семейной концепции сплошь да рядом грешат отсутствием какого-либо конструктивизма в части актуализации семейной женской функциональности в соответствии с современными общественными нормами жизни. Подобные уже практически изжившие себя патриархальные взгляды на семейные отношения не могут не привести к тому, что женщины, прекрасно понимая всю лицемерность, умышленную или по недоразумению, призывов бросить болтаться в мутных и холодных потоках социального одиночества, где жёстко угнетаются естественноприродные основы их существа, например, продолжение Рода при заветном осуществлении детородства, остаются глухими к таким призывам, продолжая культивировать своим примером новый тип женщины урбанистического стиля жизни.
Данный урбанистический стиль жизни женщины предполагает обретение любыми доступными ей методами тех потребительских благ, которые с материальной и статусной точек зрения общеприняты для комфортного проживания в городской среде обитания при сохранении собственной индивидуалистической свободы, процесс чего включает в себя также и однозначное отвержение семейных уз в любой их форме. Женщины такого типа нацелены на то, чтобы взять от жизни максимум возможного для полноценного удовлетворения свой самости в части чувственных наслаждений, имея в виду нескончаемые приятные путешествия, материальную обеспеченность, моральную раскованность, общественную либо корпоративную карьеру и, конечно же, нескончаемость телесных ублажений. Таким образом, современные стандарты урбанистического стиля жизни женщины означают прекращение её ориентации на создание семьи; исключение длительности отношений с мужчиной, ранее пожизненно объявлявшимся мужем женщины на правах её постоянного спутника жизни; нежелательность детородства, нарушающего грациозность женской фигуры; категорическое отрицание возможности замыкания своих жизненных интересов исключительно на домашних хлопотах с опостылевшим проживанием в каком-то раз и навсегда определённом месте; ну и так далее…
Вывод из всего вышеозначенного состоит в том, что задача возвращения женщины к семейному очагу ныне без всяких сомнений уже переросла в архисложную проблему, решение которой возможно только при выявлении настолько могучей мотивировки женщины на создание своей семьи, что все прелести ныне исповедуемого ею урбанистического стиля жизни померкнут как уличные фонари при восходе солнца.
На самом же деле выдумать, изобрести, выработать что-то принципиально новое в отношении этого чрезвычайно деликатного вопроса толком уже ничего нельзя, тем более, что всё якобы новое, представляемое обществу в качестве панацеи возрождения института семьи, на проверку оказывается хорошо забытым старым, что наши предки изобретательно применяли в далёкой древности и даже не в столь отдалённых от наших дней временах. Да и, собственно говоря, для разрешения данной проблемы важны не сами укладность и конкретные формы жизни женщин в семье, к чему можно предъявить всего лишь одно вневременное требование – жизнь в семье должна определяться строгими понятиями истинной человечности. Реально же крайне важно ощущение безбрежного земного счастья и радостного восторга, которое женщина без какого-либо ущемления её личности могла бы обрести в семье, жизненное пространство которой было бы гармонично и насыщено эманациями небесно возвышенной любви. Такая величественная любовь, проявляясь у всех членов семьи, способна творить чудеса, ибо тогда семейные люди испытывают райское блаженство буквально от всего, что входит в круг семейных интересов.
Целостность означенного чувства любви семейные могут обрести посредством многолетнего сотворения духовно расширенной семьи счастливых людей. В данном священнодействии никогда не убудет творчества чувств, поскольку создание такой семьи – это созидание некой единой с духовной точки зрения энергетической сущности, рождающейся из близкой по частотным характеристикам благостной энергетики парных семей, мужья и жёны в которых достигли высокого уровня светоносности в своих семейных отношениях. Духовно расширенные семьи могут образовываться как из парных семей, так и из полигамных или полиандрических, тем самым предоставляя женщинам как основным действующим лицам подобных процессов ничем не ограниченные возможности для творчества в мире чувств. На такое творчество у человека может не хватить и длинной-длинной жизни, тем более, что занятие таким творчеством позволяет женщине светозарно блистать и в семье, и в обществе подобно драгоценному камню, огранка которого выполнена гениальным мастером своего дела.
Надо заметить, что в теоретическом, равно как и в историческом планах формирование и уклад жизни духовно расширенных семей весьма слабо проработаны. Поэтому сегодня эту область жизнедеятельности можно отнести к терра инкогнито, хотя когда-то за завесой времени подобное явление было довольно широко распространено в обществе наших предков. Это нетривиальное обстоятельство должно тем более простимулировать женщин к творчеству на данном направлении семейной жизни, ибо ничто и никто при этом не будет довлеть над их созидательным процессом по возрождению истинно человеческих семейных отношений, освящённых божественным промыслом.
10.04.2012 – 13.07.2022
Сергей БОРОДИН
Семья
Автор публикации
