Конь
А он глядит куда-то мимо меня,
Наливает по одной и опять молчит
Максим Леонидов «Конь»
Две одинаковые лаборатории открыли на двух противоположных континентах – Евразии в Лиане и в Северной Америке штате Кентукки. Между двумя лабораториями поставили черную дыру, и врачи ходили друг к другу в гости.
В Лиане подбирали своих врачей. Сюда шли врачи со всего света, из дальних мест искать материал для экспериментов и проводить свои операции, то, в чем они были хороши, обмениваться опытом. Сейчас в Лиане ждали врача из Сибири…
Было это в 1623 годы. Жил в селе юный лекарь Парфилий, и много он знал, и долго учился. И много людей лечил, и был одним из лучших. И призвал его умирающий царь и приказал лечить себя. Но не стал лечить царя Парфилий, тот царь был жесток и кровожаден, и много детей ел, и красивых девиц морским чудовищам отдавал. Отказался Парфилий лечить царя, и разгневался царь. И приказал казнить он тогда Парфилия, отрубить ему голову. Но не хотел Парфилий умирать, кинулся в ноги царю: – Смилуйся, владыка, пощади. – И передумал царь. И проклял он Парфилия, и отправил в изгнание конем. И сказал: – Будешь ты бегать конем, пока не научишься уважать царей. Иди-ка ты мил дружок на войну, – думая, что пропадет он там со всеми своими знаниями. Как раз тогда воевала Россия со шведами. И стал лекарь конем тогда и долго служил при флоте. И потом убежал он от военных и стал жить в степи… И многие говорили, что мог он опять стать человеком и прожить свой человечий век и умереть или мог он остаться конем. И жить долго. И становиться иногда человеком, и лечить людей, и рассказывать свои открытия. И выбрал Парфилий жить конем. И бегал где-то в степи… И так много лет…
Но мог иногда опять становиться человеком не только в лесу. И призвал его сейчас Дмитрий Иванович. И стали мы ждать коня. И прискакал конь. Высокий гнедой конь. И опять стал человеком. Врачом… И называл он себя Парфилом. Сначала он только мычал и тряс головой, постоянно что-то жевал… Дмитрий Иванович сказал, что он очень долго был конем. Потом его стали учить говорить, а то за столько лет он забыл человеческую речь. Он чертил на песке что-то и говорил про замкнутый круг. Рассказывал это многим, но я не понимала. И многие не понимали. А Георгий Васильевич понимал…
Потом Дмитрий Иванович пустил волны времени и топнул ногой. И еще пятьдесят лет назад в Сибири появился в лесу у врача-коня дом, где он становился человеком и мог жить с женщиной… И убежал конь, в свой лесной дом, где время текло по-другому. И только в двадцатом веке этому лекарю разрешили жить с женщиной в лесном домике и там быть человеком… За одно его открытие. И прошло у того коня-лекаря пятьдесят лет.
И на следующий день прибежал тот конь к нам опять, и уже мог говорить и объяснять, потому что он эти пятьдесят лет жил не конем, но человеком в лесном доме с женой…
И что самое главное рассказал мне древний лекарь Парфилий:
– У людей два вида крови – венозная и артериальная. Венозная темная, а артериальная алая. И артериальная не нужна. Можно жить на венозной. И разницы нет. Она практически не ощутима…
– Другие цивилизации живут дольше на венозной крови – они людей не едят…- Мы слишком кровожадны для этих открытий, мы слишком беспощадны… – Парфил опустил голову.
И было тогда восстание врачей против людей-животных, которых порошком сделали людьми. Звери-люди были очень беспощадны, индекс их кровожадности[1] был около сорока – они должны были пить кровь почти каждый день. Почти как вампиры… – Не жильцы они, – говорили о них Марина Александровна и Геннадий Иванович. Говорят, потом отправят их на Украину.
Дмитрий Иванович предлагал Парфилу остаться, рассказать врачам, как лечили людей в семнадцатом веке, но лекарь Парфилий только качал головой. Он не мог долго оставаться человеком, да и не хотел. Говорил, что это не та лаборатория, здесь людей калечили, а не лечили…
А утром Парфилий опять стал конем и ускакал… вернулся в свой лесной домик к жене…
Но потом Парфил опять прискакал и говорил, что будущее начало меняться…
И думали врачи, что не мог Парфил стать человеком надолго, потому что прокляли его цари. И ему вечно так бегать конем теперь. Хотя царей на Руси давно уже не было…
Часть 5. Генный материал
«Признаться, я потерял веру в разумность мироздания, когда увидел, что возможны бессмысленные страдания, царившие на этом острове».
Г. Уэллс «Остров доктора Моро»
– Теперь они будут спорить… и создавать монстров… Доказывая, что голова определяющая, – сказал Георгий Васильевич почему-то недовольно.
– Точно Дмитрия Павловича поднимут. Он в этом ас…
– Создавать монстров… – вздохнула Марина Александровна.
Значит, будут еще убивать. А Георгия Васильевича за это ругали… Он попытался «пробить» у начальства еще черные дыры и солдат из других времен и войн. Но их уже закрыли – это было запрещено…
– Аа, развал страны? Ну тогда много солдат можно будет использовать! – Дмитрий Павлович даже обрадовался проснувшись.
***
– Живем один раз! – сказал Дмитрий Павлович.
– Дорвалися-дорвались, – посмеивался, глядя на них, главврач этой больницы Олег Петрович.
Все, что было дальше, Георгию Васильевичу очень не нравилось.
Солдаты
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской…
А.С.Пушкин «Руслан и Людмила»
А я люблю военных, красивых, здоровенных
Песня группы «Комбинация» «А я люблю военных»
– Солдат везут! – и все врачи радовались. Правда Георгий Васильевич немного бухтел… И врачи тоже от радости писали стихи, как они любят здоровых солдат, особенно на операционном столе. И без всякого контроля. Многие солдаты перед операциями Дмитрия Павловича писали завещания, пытались звонить домой, но им не разрешали.
Солдат привозили партиями все больше и больше. Некоторых специально, они были больные и в Лиане им бы непременно помогли, но большинство под опыты…
Солдатам надо было давать веселящие таблетки, чтобы им легко шлось на операции. И нам всем давали такие таблетки и еще «сказку», чтобы все, что происходило, казалось сказочным.
Привезли других врачей, много солдат в сознании, до этого солдаты все время были спящими. И теперь больница на самом деле стала походить на больницу – солдаты, койки… Постоянный говор и много новых врачей. Теперь мы работали в большой и светлой больнице, построенной гигантом лягушкой-строителем. А раньше в лаборатории в театре Лиана, там было темнее, комнаты меньше и намного меньше врачей – их будили партиями по три человека, все работали со своей командой, каждый врач со своей медсестрой.
Сейчас в больнице комнаты были большими и светлыми… Везде много людей… Все стало по-другому.
Больницу-лабораторию поставили с помощью лягушки-строителя в тайге, недалеко от Лиана, чтобы не заходить далеко. Лягушке-самцу передали чертежи, и на следующее утро уже стояла точно такая же светлая современная лаборатория около Лиана. Правда тут же здесь поселился гигантский самец лягушки, который насиловал наших женщин, они потом становились зелеными, у них между пальцев появляется тина, и они все постепенно покрывались тиной – так мы платили за мгновенное строительство. Иногда у этих женщин от лягушек рождались дети. Этим зеленеющим женщинам после половых актов с лягушками потом покупали таблетки-противоядия. Маме тоже давали.
И потом под лягушек-строителей рассыпали на города костные препараты, тормозящие развитие мозга, и тупели люди, дети и взрослые. Потому что нельзя так дома строить… Потому что это технологии… Но врачам надо было быстро.
Это что-то такое низкое и порочное так строить здания и так размножаться… – Вот лягушки хорошие любовники! – сказала мне одна из женщин…
[1] Желание сожрать всех и вся
роман ЗАТО Лиан
Автор публикации
