– Ненавижу дождь! – тихо прошептал он, глядя в окно.
– А хочешь, я научу тебя любить его? – так же тихо прошептала она, подкравшись к нему сзади, и мягко коснулась его правого плеча своей теплой, маленькой ладонью.
– Разве это возможно? – слегка повернув голову вправо, мужчина почувствовал запах шампуня на ее волосах, столь дурманящий и дразнящий, что казалось, будто нет на свете ничего другого, способного так его опьянить. Подавив волю и, заставив думать лишь о том, как он счастлив, что они снова вместе, несмотря ни на что, пусть даже на краткий миг, но она рядом, и он может вновь прикоснуться к ней, почувствовав ее тепло, услышав сбивчивое дыхание. – Разве можно полюбить дождь? – закрыв глаза, он тяжело вздохнул, отдаваясь ощущению скользящих по его щеке ее мягких и таких же нежных, как и она сама, волос.
– Закрой глаза и я научу тебя, – он знал, что ей пришлось встать на цыпочки, чтобы прошептать эти слова, а возможно она просто хотела еще раз едва коснуться его своими губами или подарить ему это мимолетное, полное нежности ощущение от ее губ.
Повинуясь ей, и не смея сказать что-то против, он следовал ее словам, как непреложной истине. А закрыв глаза, стал следовать и за ее глубоким и бархатистым голосом.
– Закрой глаза и постарайся забыть об их существовании. Сейчас, стоя здесь, в этой комнате, перед закрытым окном, попытайся услышать песню дождя, – ее прерывистое дыхание обожгло кожу его шеи, и хотя сейчас ему хотелось сделать совсем другое. Он думал о том, как было бы хорошо зарыться в ее волосы лицом, почувствовать ее трепещущее тело в своих руках, наслаждаясь ее легкими прикосновениями. Несмотря на все это, он повиновался ей, и, закрыв глаза, отогнал все лишние мысли, приготовившись слушать то, что он ненавидел всем сердцем.
– Разве можно так полюбить дождь? – с недоверием спросил он, на что тут же получил ее молниеносный ответ. Нежный палец девушки уже покоился на его губах, давая понять, что и про существование речи, он тоже должен забыть, на какое-то время его жизни, которое украдет этот дождь.
– Прислушайся к музыке, которую играют его капли… Как они, падая на листья, разбиваясь об оконное стекло и подоконник, заставляют и их принимать участие в этом импровизированном оркестре, собранном множеством капель воды. Прислушайся, как тяжело листьям, под грузом этой небесной благодати, как они стремятся смахнуть их, и просят ветер об этом, просят его дуть сильнее, чтобы вся вода слетела вниз новым дождем. Не таким ласковым и теплым, но не менее нужным им… – ласкаемый ее голосом, он стремился услышать все то, о чем она только что говорила. Не пытаясь более увидеть это глазами, он стремился услышать все это так, как слышала она, пытаясь уловить хоть какой-то намек на мелодию, в хаотичном и монотонном стуке капель, раздававшимся за окном. – Сделай один глубокий вдох. Его будет достаточно ровно на столько, сколько будет лететь одна капля с неба и до земли, стремясь только к одному – разбиться о множество крупиц, смешаться с ними, и стать частью новой жизни, которую они воспевают своим импровизированным оркестром… – она еще раз тяжело вздохнула, и, чуть приподняв его руку, скользнула к нему в объятья, подобно воде, стремящейся ускользнуть сквозь пальцы, она стремилась остаться рядом с ним, даря свое безмятежное тепло, и новые, еще не до конца понятые им ощущения.
Его дыхание стало тяжелым, немного прерывистым, и мысли, в миг появившиеся в его голове, после того, как он ощутил тепло ее тела в своих руках, вновь стали путаться, ища хоть какого-то ответа.
– Зачем ты делаешь это? – прошептал он у самого ее уха, а после, скользя кончиком носа по ее волосам, начал жадно вдыхать ее аромат.
– Потому что я это дождь, – ее голос был наполнен тихой грустью, едва уловимой для чужого уха, но он слишком хорошо знал ее интонации, чтобы не заметить этого.
– Не говори глупости… – хотел возмутиться он, но тут же был прерван легким прикосновением ее изящных пальцев к ее рукам.
– Это не глупость – это жизнь, наша с тобой, хочешь ты этого или нет, – вздохнув, девушка чуть подалась вперед, и, коснувшись ладонью стекла, грустно улыбнулась. – Я – это дождь. Когда-то, когда ты был ребенком, ты любил его, понимал его музыку, прислушивался к шелесту листвы, терзаемой ветром и водой. С восхищением смотрел на затянутое тучами небо, ожидая не то сильного ливня, не то грозы наполняемой яростью сверкающих молний, и устрашающей громом, грохот которого мог напугать даже самого бесстрашного взрослого. Но время шло, как ему и положено, и этого хода никто не может изменить. За то время изменило многое для тебя… Первая простуда подхваченная после неожиданной прогулки без зонтика под ледяным ливнем, первая встреча расстроенная плохой погодой, первое ощущение злости от того, что твои планы рушатся, из-за того, что дождь решил украсть у мира день, а быть может наоборот – подарить ему возможность быть там, где он их застал, с теми, кто дорог, а быть может давно забыт, и неожиданно встречен среди потоков воды и людей… – неожиданно она замолчала, ее теплые ладони покоились на его руках, своим затылком она уже давно уперлась в его грудь, и, закрыв глаза, слушала дождь, слыша лишь грусть в мелодии разбивающихся капель.
– Я никогда не буду ненавидеть тебя, – стремясь нарушить неловкое молчание, тихо, едва слышно, прошептал он.
– Ты и не будешь, – слегка улыбнувшись, сказала она. – Просто однажды, ты разучишься понимать, а затем и слышать мелодию моей души…
Грузные капли с новой силой забарабанили по стеклу, будто хотели разбить его, и прорваться в квартиру к ним, попав на их лица и принеся себя в жертву, став для этих двух теми слезами, которые им суждено, но еще так рано проливать.
Автор публикации
