Черный лес.
Зачем, ну зачем мы потащились через этот лес? Была же окружная дорога. Да дольше, да под палящим солнцем, да в пыли от проезжающих мимо повозок. Но этот путь был безопасен. А что теперь? Куда бежать? Где искать спасения? Кто из нас еще жив остался? Черт его знает. Выхода из всего этого я не видел. Я сидел в темном лесу, грязный, измотанный, со сломанной лодыжкой. Содрогаясь от холода и ужаса, я ждал своей смерти.
***
– Ну и жарища! – утирая со лба градом катившийся пот, бурчал Дирк. Он был самым толстым из нас и, для него этот путь был настоящей мукой.
– Жрать надо было меньше, – ответил ему наш весельчак Бруно, – Слышь, Дирк, я вообще не понимаю, как ты в нашей деревне умудрился такое брюхо отожрать. У нас там из еды только трава и осталась.
Отчасти он был прав. Ту деревню, откуда мы шли, можно было назвать не просто бедной, а почти вымершей. Из мужиков там остались только старики, да мы, четыре молодых бугая, которые не видели в этой деревухе никакого будущего. И вот, как-то раз, в голову Йохану, самому башковитому из нашей четверки, пришла идея. Во время «Месяца урожая» (праздник осени, когда крестьяне и ремесленники из деревень и небольших городков везут свою продукцию для продажи в большой город), длящийся целый месяц, пойти в этот город и наняться кому-нибудь в батраки, а то и в подмастерья. Идти решили пешком, так как одна единственная телега на всю деревню, вот уж полгода, как пришла в негодность.
Шли мы по обочине главной дороги. Солнце палило нещадно, а, проезжавшие одна за одной повозки и телеги, груженые товаром, с лихвой обдавали нас пылью.
-Яков! – окликнул меня, молчавший всю дорогу Йохан, – Что там у нас с водой?
– Осталось пол фляги, – отозвался я.
– Хреново. Так мы до вечера не дотянем. Надо где-то пополнить запасы.
И тут перед нами остановилась пустая телега. На ней сидела упитанная, розовощекая тетка, с улыбающимися глазами и доброй улыбкой.
– Ну что, ребятки, небось умаялись пешком то, да на такой жаре? – бодро спросила тетка.
– Не то слово! – оживился наш не менее габаритный Дирк. Да и мы все заметно оживились. А вдруг сжалится и подвезет?
– Вы в город?
– Ага! – тут же подскочил неугомонный Бруно, – В работники наниматься идем.
– Ну тогда, прыгайте в телегу. Вам отдых, да и мне веселее в дороге будет. Второй день уже едем.
Нас второй раз просить не надо было. Забравшись на телегу, мы блаженно вытянули уставшие ноги.
Оказалось, что тетку зовут Марта. Она с мужем из дальней зажиточной деревни, едут в город продавать часть урожая. Муж ехал впереди на полностью груженой телеге. Четыре мешка капусты не влезли, вот и взяли вторую. Дирк уже успел задремать. Мы с Йоханом, щурясь от солнца, с интересом рассматривали проплывающие вдоль дороги убранные поля и красивые маленькие деревеньки. И только наш говорун Бруно мило «трещал» с доброй теткой Мартой. Можно сказать, в этом они нашли друг друга. Вдали, с левой стороны от дороги показался густой, высокий лес. Зеленая листва уже начала покрываться золотом.
– А что, тетка Марта, долго ли еще до города? – Вдруг вклинился в дужную беседу Йохан.
– Так почитай день целый. А если заночевать на постоялом дворе, то еще плюс ночь, – охотно отозвалась разговорчивая Марта, – Мы с мужем точно заночуем. У него от долгой езды спину ломит. Вот и делаем остановки, как сможем. А вы, ребятки, тоже там ночевать думаете?
– Да у нас за душой ни гроша, – уныло протянул Дирк, представив, наверное, теплый ужин и мягкую постель постоялого двора.
– Ну, здесь я вам не помощница. Муж мой скупердяй еще тот. А платить за постой четверых… – тетка Марта картинно закатила глаза, – Да и хозяин там, гад редкостный. Задарма даже во дворе ночевать не пустит. Либо плати – либо выметайся.
– Если я правильно понял, то дорога огибает этот лес, – продолжил развивать свою мысль Йохан, – А если через него? Так ведь быстрее?
– Через «Черный лес»?! – взвилась Марта, – Да вы в своем ли уме?!
– Почему «черный»? – недоумевая спросил я, – Нормальный вроде. И что в нем такого?
– А то! Гиблое это место! Люди говорят, что «черным» его прозвали, так как он только снаружи нормальный, а внутри весь черный. Черные стволы деревьев без единого листочка. Ни одна живность там не водится. Посреди этого леса кладбище старое. Говорят, проклято оно. А каждую ночь там туман поднимается аж до самых верхушек деревьев. Только дальше границы леса не идет, а поутру исчезает. Поговаривают, что никто из того леса не возвращался.
– Так как же эти люди знают про лес, если оттуда никто не возвращался? – с ехидством спросил ее дотошный Йохан.
– А я почем знаю, – обиделась тетка Марта, – Люди говорят. И если уж ты спросил, то да, через лес в два раза короче. Но я еще раз повторяю, не ходите туда.
– И криков оттуда никто не слышал? – тихо спросил испуганный Дирк.
– Так как услышать то? Туман все звуки глушит. – таинственно в ответ прошептала Марта, – Так что, ребятки, не суйтесь вы в этот лес. Гиблое это место, проклятое.
Вечерело. Вдали показался постоялый двор. Уже подъезжая к воротам, телега остановилась.
– Ну все, ребятки, приехали. Дальше я везти вас не могу, – печально сказала Марта и протянула Бруно корзину, – Вот, здесь кое-какая еда и вода. Удачи вам! И помните про «черный лес». Если не хотите загибнуть, не ходите туда.
Душевно распрощавшись с добродушной Мартой, мы остались стоять на краю дороги.
– Ну что? У кого какие идеи? – поникшим голосом спросил Бруно.
– Идем через лес! – уверенно ответил Йохан.
– Чего? Через «черный лес»? – с ужасом в голосе воскликнул перепуганный Дирк, – Ты слышал, что тетка Марта сказала?
Йохан развернулся к Дирку и, посмотрев на него в упор, ответил:
– Давай-ка, я тебе кое-что разъясню. Ты думаешь, мы одни идем в город в поисках работы? Нет, мой друг. Таких как мы десятки, а, может быть, и сотни. Ты думаешь, там для всех найдется работа? Опять нет. И я не хочу терять время из-за того, что тебе какая-то болтливая тетка запудрила мозги своими байками. Я иду через лес! Кто со мной? – он всех нас обвел внимательным взглядом.
Мы все стояли, потупившись и молчали. Рассказ тетки Марты не внушал нам никакого оптимизма.
– Тогда я пошел один! – заявил Йохан и направился к лесу.
Мы с Бруно переглянулись. Слова о том, что кого-то возьмут на работу вместо нас, пока мы будем плестись по дороге, придало нам уверенности. И мы, не сговариваясь, двинулись за «предводителем». Позже я услышал, как Дирк нас догоняет и его недовольное сопение у нас за спинами.
Мы подошли к лесу.
– Бу!!! – крикнул Бруно за спиной Дирка. Тот подскочил, как ужаленный.
– Да пошел ты, придурок! – обиженно посопел Дирк, пока мы, вытирая слезы, хохотали над ним. Но мне показалось, что это было больше нервное. Нам всем было страшно.
– Ну что ж, вперед друзья! Нас ждет большой город и хорошая работа! – ободрительно выкрикнул Йохан и направился в чащу леса.
Когда мы вошли в лес, меня охватило чувство, похожее на тоску и какую-то безысходность. Думаю, что с другими происходило тоже самое, так как все шли молча, озираясь по сторонам.
– Вы слышите? Слышите? – испуганно вдруг спросил Дирк.
– Ничего мы не слышим, – пробурчал в ответ Бруно, которому, видно, самому было не по себе.
– Вот именно! – вскинулся Дирк, – Ничего! Абсолютно ничего! Ни одного звука! Полная тишина. Как и говорила тетка Марта.
– Слушай, Дирк, давай не нагоняй жути. И без тебя тошно, – не выдержал я.
Какое-то еще время мы шли молча, пока Йохан вдруг не остановился возле какого-то дерева и не произнес задумчиво:
– А они и вправду черные…
Мы все дружно подошли ближе. Дерево, на которое смотрел Йохан, было абсолютно черным. Подняв глаза вверх, я увидел только голые ветки, без единого листочка. Посмотрев вперед, я похолодел. Все деревья, уходящие вглубь леса, были черными!
– А я говорил, надо было послушаться тетку Марту! – взвизгнул за спиной Дирк.
– Не паникуй, – спокойно парировал его панику Йохан, – может порода у деревьев такая. Ты много где бывал? Может заморская какая. Везли купцы на продажу и просыпали. Вот и прижилась. Назад пути нет. Давайте двигаться, пока не совсем стемнело. Может к ночи к городу выйдем.
И мы, изрядно поникшие, двинулись дальше.
Уже совсем стемнело, когда, вместо усталого сопения, за моей спиной раздался жалостный голос Дирка:
– Все, я больше не могу. Ребята, давайте хоть пять минут передохнем и перекусим.
– Я же говорил, ему бы только пожрать, – отозвался Бруно и поставил корзину с провиантом вниз.
Когда мы все окружили то место, где стоял Бруно, то увидели, что корзину он поставил на что-то каменное. Приглядевшись внимательно, мы увидели плиту. Расколовшуюся от старости, надгробную плиту! И тут над верхушками деревьев взошла луна, осветив пространство вокруг нас. Я оглянулся вокруг. Кругом были старые, покосившиеся кресты и треснувшие надгробья.
– Это кладбище… То самое… Проклятое… – с расширенными от ужаса глазами, прошептал Бруно.
Дирк уже ничего не говорил, он только открывал и закрывал рот, готовый, кажется, разреветься как девчонка.
Я резко обернулся назад, готовый в панике бежать, и остолбенел. На том месте, где заканчивались кресты, стояла стена из плотного белого тумана. Посмотрев на своих друзей, я увидел, как те в ужасе озираются по сторонам. И только Йохан осматривался внимательно, как будто что-то обдумывал. И тут он, наконец сказал.
– Так, что мы имеем? Туман позади нас и с боков. Что в конце кладбища, мы не знаем. Может, раньше люди боялись идти дальше и помирали тут от страха и паники. Вот никто отсюда и не выходил. Надо пройти до конца кладбища. Может быть там нет тумана.
– Ну нет, я дальше не пойду, – взмолился Дирк.
– Хочешь сидеть здесь и умирать от страха? Пожалуйста. Нам нужно двигаться. Есть там туман или нет, не узнаем, пока не проверим.
– Я за, – отозвался Бруно и мы, напрочь забыв о злосчастной корзине провизией, осторожно двинулись по тропинке вперед.
И тут мне стало мерещиться чье-то мычание и, как будто я услышал, как кто-то стонет. Может быть разыгралось воображение? На всякий случай, я спросил парней:
– Ребята, вы сейчас что-нибудь слышите?
– Ага, – тихо ответил мне Бруно, шедший позади меня, – А знаешь почему? Да потому, что я перепуган до «обос#ачки».
Затем раздались странные звуки, как будто камни трутся друг о друга или, кто-то отодвигает могильную плиту?
И вдруг Йохан, идущий первым, остановился, но продолжал пристально всматриваться вперед. Я выглянул из-за его спины и волосы зашевелились у меня на голове. На самом краю кладбища, куда мы так стремились, в обрамлении тумана стояла высокая мужская фигура. Луна освещала его и, мне был хорошо виден старый солдатский костюм, свисающие с его тела. Его лицо! Это не было лицом живого человека! Это было лицо покойника, давно умершего и основательно разложившегося. Шатаясь из стороны в сторону, он двинулся на нас. И тут мне в нос ударила жуткая вонь разлагающейся плоти. Не успев опомниться, я услышал крик. Крик жуткой боли. Это кричал Бруно позади меня. Резко развернувшись, я еле успел отскочить, когда чьи-то зубы клацнули возле моей шеи. Отпрыгнув в сторону, я смог увидеть вокруг полчища мертвецов, которые шли на нас со всех сторон. Это были мужчины и женщины. Были. Сейчас же к нам приближались мертвецы. Настоящие мертвецы! В старых лохмотьях, когда-то бывших одеждой. Было видно, что умерли они все давно, но в разное время. Кто-то уже успел превратиться в сплошной скелет. Тем не менее, они с поразительной настойчивостью шли на нас.
Кругом разносились крики моих друзей. Я слышал, как кричал Бруно, у которого какая-то мертвая тварь, бывшая при жизни женщиной, вырвала из шеи кусок и жадно стала его жрать. Я видел, как расширились глаза Дирка, когда из живота у него появилась мертвая рука. Ком подкатился у меня к горлу. «Это не реально! Это не реально!» повторял я себе. Но это была жуткая действительность. Закрывая шею рукой, из которой хлестала кровь, Бруно упал на колени и, на него тут же набросилась толпа нежити. Предсмертный крик друга, мне кажется, я не забуду никогда. Отступая и уворачиваясь от нападавших на меня мертвецов, я схватил валяющийся рядом железный прут и стал яростно отбиваться.
Краем глаза я заметил, как стал оседать на землю Дирк. У него уже не было рук. Его глаза остекленели, он был мертв. Пара тварей, распотрошив ему живот, жадно дрались за содержимое. И тут я услышал возле своих ног какой-то писк. Я посмотрел вниз. Ко мне полз ребенок! Мертвый ребенок! Его детское личико, давно уже мертвое с пустыми глазницами, жадно уставилось на меня. Я опять отскочил, так как не мог его пнуть. Даже мертвого. В пылу битвы, я услышал крик Йохана, который стойко отбивался от мертвецов палкой:
– Яков! Ты на краю кладбища! Не стой! Беги в туман!
– А как же ты?! – кричал я ему, размахивая прутом и отскакивая от мертвецов.
– Я сразу за тобой! Беги, мать твою!
И я побежал. Я бежал в тумане, не разбирая пути, натыкаясь на деревья, спотыкаясь и падая. В голове звучали крики друзей и жадное чавканье мертвецов. Вдруг хруст кости и адская боль пронзило все тело. Я кубарем полетел куда-то вниз по склону, пока не врезался в дерево.
Лежа на боку, я стал медленно приходить в себя. Кажется, сломана лодыжка. Сил не было даже ползти. Сидя, я прислонился к дереву и отключился.
Не знаю, сколько я был в отключке, но когда очнулся, то заметил, что вижу стволы рядом стоящих деревьев. Значит туман рассеивается. Когда голова начала понемногу соображать, я стал замечать, что стало светлее. Скоро утро. И (о радость!) среди черных стволов впереди виднелись зелено-желтые кроны. Значит нужно ползти. Взглянув на свою лодыжку, я обнаружил, что она раздулась и посинела. Черт!
Вдруг позади меня раздался хруст веток. Я, сжавшись внутри, медленно выглянул из-за ствола черного дерева. Прямо в мою сторону, еле волоча ноги и шатаясь, брел Йохан. Он был весь в крови. Левой рукой он поддерживал правую, из которой на землю падали крупные капли крови. Ту радость, которую я испытал в тот момент, никто не сможет описать!
– Йохан!!! Йохан, я здесь! – крикнул я ему, махая сразу двумя руками.
– Ну слава Богу! Ты как жив? – осевшим голосом спросил меня друг.
– Жив. Только лодыжку, кажется, сломал.
– Это ничего. В городе починят.
Он сел на пенек рядом со мной, снял с себя остатки разорванной рубахи и стал медленно перевязывать раненную руку.
– Что с рукой? – спросил я его.
– Да ничего особенного. Одна из этих дохлых тварей укусила. Главное, мы с тобой живы. Когда выберусь, сожгу этот гадюшник ко всем чертям! Ты идти-то сможешь?
– Не знаю. Разве что прыгать.
– Тогда обопрись на меня и вперед, – сказал Йохан, поднимая с земли какую-то корягу и, давая ее мне.
Я оперся на нее, а с другой стороны меня подхватил Йохан. Так мы, шаг за шагом, медленно продвигались к своему спасению. Туман уже полностью рассеялся. Мы шли по обычному лесу и полной грудью вдыхали прохладный воздух. И тут я заметил, как Йохан пошатнулся. Затем он сказал осевшим голосом:
– Что-то мне нехорошо.
– Давай, немного передохнем, – ответил я.
Я усадил друга на землю, а сам, опершись на корягу, стал всматриваться вдаль. И тут мне показалось, что среди деревьев, я увидел огонек. Я присмотрелся. Точно, я его вижу! Я присмотрелся внимательней. В предутреннем сумраке виднелись огоньки большого города.
– Йохан! – воскликнул я, – Я вижу город! Йохан?! Ты меня слышишь?
Я радостно повернулся к нему. Йохан уже не сидел. Он стоял, опустив голову и бессвязно мычал. В мою душу закрался холод.
– Йохан? – чуть тише спросил я.
От моего голоса он вздрогнул, как будто очнувшись, и поднял голову. Изо рта у него стекала кровавая пена, а в глазах был жуткий голод. «НИКТО ИЗ ТОГО ЛЕСА НЕ ВОЗВРАЩАЛСЯ» пронеслось у меня в голове.
И тут он пошел на меня…
Автор публикации
