ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
ВОЗВРАЩЕНИЕ.
ГЛАВА ПЕРВАЯ.
ПОСТИЖЕНИЕ.
» Сон во сне.
И в этом сне мы придем к вам…»
Странная выдалась в этом году весна. Снег сошел только в мае, а потом зарядили дожди. Холодные ветры выдували тепло из квартир. И лишь в конце месяца все вошло в норму. А потом внезапно наступило лето. И наконец-то можно было ходить босиком, плескаться в городском фонтане, лежать на прогретом асфальте, бегать на речку… да много чего можно делать в каникулы.
Рыжеволосая девочка, присев на корточки, потрепала рыжую постарше.
– Лиска, а вот чего мы тут валяемся, нафиг?
Та отмахнулась.
– Уля, ну по кайфу же. Вон смотри какое облако клевое.
Рядом раздался возмущенный девичий голос.
– Апач! Костя, заканчивай щекотать, больно будет. Отстань.
Черноволосый парень с «пацификом» на шее отошел в сторону и сел на асфальт, запрокинув голову.
Тот же голос.
– Ой, ты что? Обиделся, да? Костя…
Девушка с длинными волосами цвета аквамарина, которую вообще-то звали Мику или Самурайка, подошла к нему сзади, обняла его.
Уля тем временем переключилась на мужчину, лежащего рядом. Длинные седые волосы, изуродованное лицо, шрам на месте правого глаза.
– Папа, а ты как здесь?
– Действительно. – Алиса повернула голову. – Седой, какого хрена? Слух был, что тебя убили, а ты тут. Лежишь.
– Ага. Я это слышал. Типа в курсе.
Мику потрепала Костю по затылку.
– И чего дальше делать будем?
Алиса села, оглянулась на прохожих, которые не обращали на них никакого внимания.
– Странно… Да плевать, мать, ты что-то спрашивала?
– Специально для глухих. Чем займемся, блин?
Лиска пожала плечами.
– Не знаю. Варианты?
Мику подумала.
– Может на речку свалим? Позагораем. На песке лежать все приятней.
– На наше место? Нормально. Уля?
– Чего? – она подергала мужчину за рукав военной рубашки. – Папа, я мороженку хочу.
– Интересно вот. А где Юджи и…
Мику пожала плечами.
– Сашку родители вроде на дачу увезли. Женька… Может на пляже зависла?
– Короче. – Алиса встала, отряхнулась, поправила цепочку с двумя обручальными кольцами на шее. – Пошли. Кстати, Седой, мороженое.
Мужчина похлопал себя по карману рубашки.
– Уговорили за мороженое. – взял Ульянку за руку. – Выдвигаемся тогда.
И лето только начиналось.
… Идя по улице, Лиска удивленно оглядывалась на прохожих.
– Ты чего?
– Почему они на нас внимания не обращают?
– И что? Ты хотела, чтобы у тебя автографы просили.
– Не знаю…
Костя внезапно замахал кому-то рукой.
– Витька! Не слышит он что-ли?
– Подумаешь, а вот мороженка где?
Седой, вклинившись между покупателями, подошел к продавщице.
– Четыре эскимо. Эй, ты меня слышишь? – он помахал рукой перед лицом женщины.
Та молча достала из уличного холодильника четыре эскимо, протянула ему.
– А деньги? Ну спасибо, типа. Что за…
Вернулся к остальным.
– Держите. А что это вообще было сейчас?
– Да какая разница. Может она перегрелась просто. Постой весь день на такой жаре, точно крыша съедет.
… Сели в автобус. Только пожали плечами, когда мимо них, не повернув головы, прошла кондуктор.
– Проезд оплачиваем, не забываем.
На остановке в салон зашла женщина с маленькой девочкой. Подошли ближе.
– Давай садись, я билеты возьму.
Девочка удивленно посмотрела на женщину.
– Мама, а тут уже занято. Сидят ведь…
– Прекращай придумывать, садись лучше.
Мику протянула девочке руку.
– Иди ко мне на коленки.
– А тебя как зовут?
– Мику. Потому что я японка. Она Алиса, Костя, Азад поздоровайтесь с человеком. А ее Уля.
– Привет.
– А меня Леся. Мы с мамой на пляж едем. А папа у нас на работе.
– Олеся, ты с кем это разговариваешь?
– С девочкой. Ее Мику зовут, представляешь. А еще…
– Ты опять выдумываешь. – женщина сердито посмотрела на дочь. – Вставай лучше, сейчас приедем.
Выйдя из автобуса, девочка обернулась и помахала рукой.
– До свидания!
– Хватит придуряться, пойдем…
… Свернув от автобусной остановки, вышли на тропинку, спустились к воде, прошли еще немного.
– Ну и где…
– Никого. Женька! Пацаны! Да и ладно…
Мику сняла рубашку, оставшись в майке, расстегнула было ремень и внезапно ойкнула.
– Блин, купальник же.
Алиса покусала губу.
– Мать, а что делать будем?
Костя с Седым уже раздевшись, с недоумением посмотрели на них.
– Проблемы что ли?
– Купальников нет.
– Тогда сидите тут, а мы искупаемся. Уля, как водичка?
Та, раздевшись, уже бегала около берега в воде.
– ТЕПЛАЯ! ДАВАЙТЕ!
– Ей хорошо, она маленькая.
Алиса, вздохнув, стянула с себя сарафан.
– Только не заглядывайтесь тут.
Костя только хмыкнул в кулак.
– Дура. Седой…
Тот пожал плечами.
– Ну давайте мы за кусты отойдем.
Мику сняла джинсы.
– Идите нахер…
Зайдя по грудь, Седой окунулся в воду. Вынырнул.
– Папа, поплавай меня!
– Давай.
Лежа на его руках, Ульянка радостно заколотила руками и ногами по воде.
Алиса подплыла к ним.
– Ты же сама умеешь.
Ульянка, перестав бултыхаться, сделала вид, что задумалась.
– Умею. А с папой лучше.
– Давай к берегу плыть будем. Я тут обсохну немного. А вы далеко не заплывайте.
Мужчина уже вышел из воды, когда услышал сзади.
– Лиска, что с тобой! Азад!
Обернулся.
Алиса, скорчившись, опустилась в воду. Вокруг нее расплывалась кровь.
Подбежав к ней, Седой подхватил ее на руки. Вынес на берег.
– Что с тобой?
Она простонала.
– Больно.
На груди и животе у нее появились сквозные отверстия похожие на пулевые.
– Я… Там внизу… Арматура какая-то… Я прямо на нее. И пули… Понимаешь?
О чем она вообще? Какие еще пули. Стоявшая рядом, Ульянка неожиданно упала ничком на песок.
– Папа, не смотри на меня, не надо! Я лицом прямо в камни.
Рядом села Мику.
– Вот такая хуйня. Я затылок вдребезги расколотила. И две пули в… Костя?
Тот попытался улыбнуться.
– Повезло наверно. Виском ебанулся. Даже боли не почувствовал.
Да что происходит?
Алиса уткнулась Седому в плечо.
– Мы… Мы… Мы ведь сейчас смерть свою вспомнили. Как нас убили. Ну да. это зимой было. Это ведь значит…
– Только догадалась, Волчица? Мертвые мы. Типа призраков, что ли. Поэтому нас и люди живые не видят. Дети еще, наверное, могут, как та девочка в автобусе.
Мику поежилась.
– И холодно, как в… в могиле. Подожди, Седой, а тебя тоже не видели. Значит ты…
Тот прикрыл глаз.
– Вспомнил ведь. Только где это было и когда… Я вроде у стены сижу, развалины какие-то и «лимонка» в кулаке зажата. Кто-то подходит… Вспышка.
Костя накинул на Мику свою куртку, взял ее пальцы в свои, попытался подышать на них.
– Не могу.
Мику, всхлипывая, обняла его.
– Конечно, ты же мертвый. Не дышишь.
Алиса отстранилась.
– А какого хера мы вообще тут делаем?
– Чего полегче спроси. Реально ведь холодно.
Седой провел ладонью над песком, кивнул на костер.
– Может теплее будет. И вот кто же это сделал, а? – посмотрел на Ульянку. – Догадываюсь.
Она пожала плечиками.
– А чего сразу я?
– Смеркается уже. Это сколько мы тут уже сидим?
– А что нам еще делать.
Мику подняла голову.
– Кто там?
Из сумерек к ним вышли трое осененные светом. Маленькая рыжая девочка в белой рубашке, рыжая постарше в черном платье с волчьими глазами, мужчина с длинными седыми волосами в потертых джинсах и военной куртке. За спиной крылья. Ульянка удивленно посмотрела на них, потом на сидящих рядом.
– Ой, это мы что ли? – она ткнула пальчиком девочку. – ТЫ КТО?
– Уля, нафиг, вот. Я это ты, а ты – я. Чего?
Седой почесал лоб.
– Ангелы что ли?
Рыжая в платье покрутила пальцем у виска.
– Ага, бля, типа. – показала на мужчину. – Вот он точно ангелочек. Конкретный… Волчица… Короче мы это вы.
Пришедшие сели вокруг костра.
– Кто начнет? Лиска, давай ты.
Крылатая Алиса вздохнула.
– Короче, извините, что вас выдернуть пришлось. Тут такая байда идет… И только вы исправить можете. Понимаете, в чем дело. После «Совенка» все по идее должно было в норму прийти. А никак, блин. Все во Тьму сваливается.
– А вы…
– А мы сюда уже и пробиться практически не можем. К вам-то кое-как получилось.
– Понятно, вроде бы. А мы? Что нам делать? И мы кто теперь.
– Вы вообще-то посредине…
Крылатая Ульянка махнула рукой.
– Исправьте все. Пожалуйста. А то совсем фигово…
Седовласый прервал ее.
– Доня, подожди. Понимаете… Вам докончить надо то, что вы… мы… начали.
– И как? В таком виде.
– Вы живыми будете. Просто вам вспомнить надо.
– Скажи… черт. Сам с собою получается. Что я вспомнил?
– Свою смерть в другом мире.
Небесная Алиса посмотрела на Мику.
– Мать… Мы тут подумали. В общем твой сын, ну Иса… Он у нас пока побудет. Ты не волнуйся, с ним все нормально…
Глаза Мику стали круглыми.
– Сын? Костя… Прикинь, у нас ребенок оказывается. Откуда? – она покраснела. – Ну то есть… А я могу ему увидеть? Пожалуйста…
– Конечно. Просто попозже.
Алиса встала.
– Нам пора.
Седой остановил ее.
– Лиска, вопрос. Как долго нас не было, какой сейчас год?
– Тысяча девятьсот восемьдесят второй. Да… Зайдите к Старшей. Ей очень плохо, спасать надо. И остальные… Женька, Славка…
– И наших найди. Чистильщиков.
– А что с ними?
– Точно не скажу. Виола в курсе. Ладно, мы вас ждать будем.
Крылатые, помахав на прощанье, растворились в сумерках…
… После их ухода посидели еще немного. Ульянка, пошмыгав, отстранилась.
– Ты чего?
Она помялась.
– А вы ругаться не будете? А смеяться?
– Что случилось?
– Я… я кушать хочу.
Алиса сделала вид, что тяжело вздохнула.
– Похоже никогда ничего не изменится. Уля…
– Ну я правда хочу.
Седой аккуратно выкатил что-то веточкой из костра.
– Картошку печеную будешь?
Ульянка, подумав, кивнула головой.
– БУДУ, ДАВАЙ.
– Сейчас очищу. А вы?
Остальные подсели ближе.
– Странно. – Мику подержала картофелину на ладони. – Я ее тепло чувствую. А соль дайте.
Поев, сходили к реке, умылись.
– А теперь-то что делать?
Алиса легла на песок, прикрыла глаза.
– Я спать буду, например.
Мику легла рядом, укрывшись Костиной курткой.
– Не хрена не понимаю. Мы же мертвые. Едим, спим. Ну и ладно, Костя… Отрубился что ли?
Ульянка прижалась к Седому. Алиса прикорнула с другого боку. Наверно кто-нибудь, случайно оказавшись на берегу, заметил бы неясные силуэты на песке, ощутил бы запах дыма от потухающего костра. Только кто же по ночам будет по берегу ходить? Ночью спят…
ГЛАВА ВТОРАЯ.
В ГОРОДЕ.
«Смотри, Господи:
Крепость, и от крепости – страх,
И мы, дети, у Тебя в руках,
Научи нас видеть Тебя
За каждой бедой…
Прими, Господи, этот хлеб и вино,
Смотри, Господи, — вот мы уходим на дно;
Научи нас дышать под водой… «
(Б. Гребенщиков. “Никита Рязанский».)
ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ СЕМЬДЕСЯТ ДЕВЯТЫЙ ГОД.
… – Ну, откуда едешь?
Человек в камуфляже, держащий в руках пачку документов, посмотрел на шофера.
– В путевом листе же все написано.
– Слышь, ты умного из себя из себя не строй, а то до дома не доживешь. На вопросы отвечать четко и внятно. Понял?
Шофер пожал плечами.
– Из Смирновки. Продукты в сельпо с базы отвозил.
– Что там?
– Где? В Смирновке этой? Да деревня обычная.
Подошли еще два автоматчика, встали за спиной у шофера. Тот повернул голову. Один из стоящих улыбнулся.
– Не бойся, больно не будет.
Старший продолжил.
– В пионерлагерь, что рядом, в «Совенок» заезжал?
– Зачем?
– Мужик… Ты вон туда посмотри. Видишь машину? Ее владелец тоже думал, что он умный. Больше не думает. А кровь отмыть можно. Отвечай.
– Нет, не заезжал. Слушайте, а что случилось? Извините конечно.
Автоматчики захохотали.
– Ты что не слышал, что в «Совенке» произошло? Террористы… Город на военном положении. Проезд только по пропускам.
Шофер, побледнев, отшатнулся.
– Вы что… Сука, да я же своих хотел туда… С путевками не срослось. А пропуск… Я же здесь утром, мимо гайцев проезжал, проблем не было.
– Верю. А по дороге никого не видел? Подвозил может быть?
– Нет. Грибников видел. Мужик и две бабы…
– Сюда смотри. – командир достал фотографии. Три девчонки. Две рыжие, одна с длинными волосами странного сине-зеленого цвета. – Не попадались?
– Нет.
– Уверен? А что у тебя в кузове? Под брезентом?
– Ничего особенного…
Старший достал пистолет, приставил к голове шофера.
– Проверим? Гляньте, что там.
Двое забрались в кузов. Один приподнял брезент…
– Командир. Нашли, ведь.
– Что нашли?
– Да он там ящик тушенки прятал.
– Давайте ее сюда. Есть еще что-нибудь? Тогда слезайте.
– Ну мужик… За такой подарок все прощаю. – командир, сделав вид, что подает документы, уронил их на землю. – Поднимай.
Шофер, опустившись на колени, потянулся за документами. Старший наступил ему сапогом на пальцы.
– А это чтобы помнил кто ты есть. Свободен. Вали нахуй…
… Отьехав подальше, мужчина остановился, стиснул трясущими руками руль, выдохнул.
– Ну, падлы, я ведь все запомню…
… Въехав в старый центр, машина свернула в переулок, остановилась в тупике.
Мужчина вылез из кабины и вытерев пот со лба, подошел к кузову.
– Девчонки, вы где там?
Первой из-под брезента вылезла поседевшая девушка в черном потрепанном платье с младенцем.
– Тихо Иса, не плачь. Все хорошо.
За ней рыжая девочка в запачканной пионерской форме. Она обернулась.
– Лиска, давай.
Из кузова на асфальт спустилась рыжеволосая девушка в армейской куртке.
– Лиска, у тебя кровь из носа.
– Знаю. Я этим козлам глаза отвела, да не рассчитала немного. Плевать.
Она подошла к шоферу.
– Спасибо тебе, что не выдал. Ты уж прости, что на такое подписали. – достала из внутреннего кармана деньги. – Возьмешь сколько?
Тот покачал головой.
– Нет. И давайте, отойдите, я назад сдам. Все, я вас не видел и вы меня тоже.
Когда машина уехала, девчонки переглянулись.
– И где мы, куда он нас закинул?
– Разберемся. Только сначала умыться надо. Вон кран и Уля рубашку смени, а то…
Приведя себя в порядок, вышли на улицу. Огляделись.
– Вон же наш дом. Только не бежим. Спокойно идем.
– А если там ждут?
– Мать, не ссы. Все нормально.
Свернули во двор. Старухи на лавочке…
– Алиска, ты что ли? Ульянка… А с дитем Мику вроде?
– Нет, это не мы, обознались.
– Бывает. Дома у вас все нормально.
– Спасибо, баба Глаша…
Когда девчонки скрылись в подъезде старухи покрутили головами.
– Это что же с ними такое? Мику не узнать и ребенок еще.
– Вот Косте сюрприз-то будет. Но… это уже дело молодое. А мы и не видели ничего. Вот и ладно…
… Поднявшись по лестнице, подошли к двери. Алиса втянула воздух.
– Чужие были. Но давно уже. Черт, где ключ?
Войдя в квартиру, Мику, обернувшись, провела ладонью в воздухе сверху вниз.
– От непрошенных гостей. Костя…
Тот вышел из комнаты.
– Здорово, девки.
– Привет. Ты чего мрачный?
Он показал на Мику.
– А это кто? Не понял, Самурайка, ты что ли? Подстриглась, седина… Прокрасилась что ли? Охренела…
– Костя, а вот сейчас тебе больно будет. Ты, сука, за базаром-то следи…
– Ну извини. Сразу не узнал. А с лицом что?
– Упала, поцарапалась.
– А там у тебя?
– Зрение резко поплохело? Ребенок это.
– ЧЕЙ?
– Наш, бля. Чей еще.
Костя поморгал.
– Не понял. – он начал что-то высчитывать на пальцах, сбился, начал снова.
Алиса стащила рюкзак, сняв куртку, бросила ее на стиральную машинку.
– Ой, ебанутый…
Мику только тяжело вздохнула.
– Лиска, а можно я ему с ноги уебу? Ты что считаешь, математик хренов? Забыл, что у нас ничего не было? Может ты меня с какой-нибудь шалавой перепутал?
В разговор влезла Ульянка.
– Костя, ты дурак. Этого ребеночка в Смирновке нашли, а Микуся его усыновила, вот. Совсем уже, нафиг…
– Ладно, я типа понял. Подождите, а Седой где? Он что не с вами?
Девчонки переглянулись.
– Знаешь… давай позже об этом. Мы хоть в себя придем немного. Уля, разуйся ты наконец. И нечего толпу создавать.
Зашли в комнату. Мику, постелив пеленку на столе, положила на нее младенца.
– Сейчас, Исанька, мама тебя покормит. Что? Иса его зовут, не врубился?
– Ладно. – Алиса поставила рюкзак на пол. – Уля, пошли в ванную. Хоть помоемся…
Мику повернулась.
– Костя, отвернись пожалуйста. Я…
– Да понял. Бля…
– Все. – Мику, застегнув платье, подошла к Косте. – Ты не сердись только. Знаешь как нам тяжело и страшно. Нас убить хотят. Вот.
– Не понял, кто, за что?
– Да мы откуда знаем. Все короче. И менты, и… И за сыном охотятся, сволочи… Костя… Я знаю, я некрасивая стала из-за этих шрамов, но… Не бросай меня, не оставляй. Я боюсь.
Костя обнял ее.
– Самурайка… Микуся, ну как же я тебя брошу? Не выдумывай. Я же тебя люблю…
За спиной послышалось деликатное покашливание.
– Ой, мы извиняемся. Маша, а ты в ванную не хочешь?
Костя отстранился.
– Не понял?
– Мария. Но ты можешь Мику звать. Без обид будет. Неважно, где шкаф?
Из зала раздался недовольный голос.
– Лиска… А это обязательно свои… свое белье с моим класть? Да ладно, фигня. Вот и халатик мой любимый. Все, я плавать пошла.
Алиса только вздохнула.
– Костя, пока она отмокать будет, бери Ису и на кухню. Жрать хотим. Что встал?
– А это… Как его брать?
– Дожили, блин. Он уже не знает как сына на руки взять. Уля, это не смешно.
Костя кое-как взял ребенка к себе и тут же отстранил его на вытянутых руках.
– Что еще?
– Да он меня… Черт…
– Обоссал что ли? Ну это нормально. Теперь ты точно отец.
Ульянка, подхватив на ходу котенка, вышла в коридор.
На кухне Алиса по-хозяйски огляделась.
– Что у нас тут? А там? Холодильник…
Костя замялся.
– Может не надо…
– А я вот сейчас не поняла. Почему не надо? Да положи ты ребенка куда-нибудь.
Открыв дверцу холодильника, Алиса присвистнула.
– Не хрена себе. Только не говори, что это для нас.
Ульянка подлезла под руку.
– Ой… А это чего здесь? Водка… Нефига себе.
– Ты в запой решил уйти? И не стыдно, одному?
– Да ну вас в жопу… Просто решили окончание практики отметить. Ну типа…
– И что?
Костя махнул рукой.
– Да ничего. Обломилось все. – он сел на табуретку. – Ко мне утром приходили.
– Кто приходил?
– Васильич. А с ним еще двое. Знаете, такие, в штатском и с красными удостоверениями. Суки… Про вас спрашивали. А я из магазина, с сумкой… Что гражданин Михайлов может рассказать нам интересного об Алисе Двачевской, Мику Токугаве и Ульяне Советовой? Прикиньте…
– А ты?
– А что я? Откуда я знаю во что вы залетели? Ну короче… Хорошо Васильич слово сказал. Мол, Костя не в курсе и вообще, мальчик хороший. Отстали. Но телефон оставили. А ты спрашивала, чего я мрачный. Что вы там натворили? С группой связано?
– Да нет. Тут чисто. Скорее всего из-за Исы. – Алиса подумала. – Наблюдения я не учуяла. Но на всякий случай… – пошевелила пальцами. – Короче… Что пожрать есть? А и с холодильником ведь что-то делать надо. Кругом проблемы…
Она подошла к двери ванной, постучала.
– Микуся, ты там случайно не уснула?
В ответ раздался испуганный вскрик.
– КТО ТАМ?
– Понятно. Просыпайся давай, у нас сюрприз.
– Какой еще?
– Тебе понравится. Короче вылазь. Мы может по тебе соскучились.
Еще через несколько минут Мику вышла на кухню.
– Что тут у нас случилось?
– Сейчас. Костя, колбаски, сыру подрежь. Уля, отстань от Масика, лучше консервный нож подай, пожалуйста.
– Что на стол ставить?
– Да водку давай и вина бутылку.
– А мне чего?
– Томатный сок.
– Я же его не люблю. А что делать? Ладно, давай.
Мику почесала затылок.
– Откуда?
– Мать, из магазина, конечно. Ну садитесь что ли, блин.
Сели, разложили по тарелкам.
– С чего начнем? – Костя потянулся за вином. – Мику, тебе как обычно?
Та, оторвавшись от ребенка, рассеянно оглядела стол, заглянула в свою тарелку.
– Ага, водки налей.
– Самурайка… Ты, водку пьешь? С ума сойти…
Она вздохнула, пожала плечами.
– Костя… Я много чего делаю вообще-то, только показывать не буду. И я тебе не единорожка, вот.
– Не понял сейчас, кто?
Мику в ответ приставила ладонь ко лбу, пошевелила ей.
– Знаешь такие из сказок, типа. Лошадки с рогом. Говорят, они радугой срутся, прикинь? А я… Радугой не умею. Наливай, давай.
Алиса поморщилась.
– Микуся… Совсем уже? Мы тут кушать сели, а ты про… Пункерша.
– Ты меня как назвала сейчас? Лиска… – покосилась на Ульянку. – Обзывается еще.
– Мать, кончай. Ну… уговорила. Ты у нас будешь доброй хиппушкой.
– Волчица, да ты охренела.
Костя поморгал.
– Как ты ее назвала?
– Да хватит вам. Лучше соку мне налейте, а то банка большая, я разолью.
Наконец выпили, закусили, повторили. Костя открыл окно, потянулся за сигаретами.
– Давайте рассказывайте. Что в лагере случилось? Почему Седого с вами нет? Кстати… Сестренка, и что у тебя за кольцо на пальце? Ты там замуж вышла? Бля… Только договоримся, про террористов гнать не надо. Что на самом деле.
– Ну это история длинная…
– Торопишься куда-то?
Алиса почесала лоб.
– Тогда… В общем, все началось с того, что к нам внезапно Седой приехал.
– Это я знаю. Сам его проводил.
– Знает он. Тут проблема была в том, что мы друг друга не узнали. Представляешь, фигня? Забыли типа… Ну и…
… Алиса выдохнула, протянула стакан.
– Уф… Вина плесните, а то в горле пересохло. Маш, может ты продолжишь? А я притомилась чутка.
– Ладно. Короче… Подожди, а про Поляну Признаний рассказывать? Про купальник, про баню?
– Не надо вот всяких подробностей. По сути давай.
Когда Мику дошла до произошедшего на Холме Костя оборвал ее.
– Подожди, я это помню. Сон… Мы сидели у костра и там девчонка какая-то была еще. Лена? И родители почему-то дома были…
– Да. Только это не сон был. Другой мир, понимаешь? И то, что будет…
Когда рассказ закончился, Костя только покачал головой.
– Не, ну нормально. Сны и прочее. Вы что там курили?
– Значит не веришь? Ну смотри, сука. Микуся покажи ему.
– А почему я сразу?
– У тебя красивее.
– Хорошо, уговорила. – Мику встала, расправила крылья. – Как оно, нравится?
– Это что? Настоящие?
– Ну помацай давай, да не меня, бля. Совсем уже. Больно ведь будет, скотина.
– Прости… – Костя сел, нащупав табуретку, закурил. – Подождите, Лиска?
– Ну да.
– Уля, а ты?
– А я чего? У меня тоже есть, вот.
– Верю. А Седой, ребенок…
Алиса опустила голову.
– Да похоже за ним и охотятся. А Азад… Погиб он. И да… Обвенчалась я с ним. То ли жена, то ли вдова теперь. Давайте хоть помянем…
Встали, выдохнули. Посидели молча. Тем временем за окном начало смеркаться. Внезапно с улицы послышались крики, раздалась автоматная очередь. Ульянка вздрогнула от испуга.
– Это там что стреляют? Не надо.
– Военное положение же, комендантский час…
– Короче, Костя, окошко закрой и шторы задерни. Хоть и пятый этаж, а от греха подальше. И вообще… Зря расслабились.
Ульянка зевнула.
– А давайте спать пойдем. А то я прямо здесь храпеть буду.
Алиса встала.
– Хорошая идея. Костя, не забудь входную дверь на нижний замок закрыть и ключ не вытаскивай.
Мику подхватила младенца.
– Пойдем спать, Исанька. Ох, что-то я… бухая…
… Костя. встав с кровати, подошел к окну. Значит не сон то был. Улыбнулся, прислушался. Из зала донесся храп, смешанный с сопением. Все хорошо. Крылья при мне, песни запомнил. Остальное неважно. Завтра разберемся. Пошли спать…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
А ЧТО ДЕЛАТЬ?
… Молодая женщина вышла из серого здания с вывеской » КГБ СССР» и в сердцах плюнула на землю. Выйдя в скверик, села на лавочку, достала сигареты. Первая сломанная полетела в урну. Сука… Успокойся, смотрят ведь. Она похлопала себя по карманам куртки.
– Держи, Оля. – перед ее глазами появилась женская рука с зажигалкой.
– А, Виола, привет. Спасибо. – прикурила, выдохнула дым.
Виола поставила на скамейку сумку, села рядом. В сумке виднелся белый халат и стетоскоп. Ольга удивленно вскинула брови.
– Ты с вызова что ли?
– Да эти… меня с работы выдернули. Хорошо хоть народу было мало. А ты тоже оттуда?
– Ага… Затрахали. Гражданка Семенова, что вы можете рассказать о произошедшем в » Совенке»? А ничего, начальник. Я детьми занималась. Дети все целы и невредимы. Остальное… похую. А тебя о чем?
– Да о том же самом. О девчонках еще, о ребенке… Уебки…
– Слушай, а я вот не поняла. Они же для тебя вроде как свои. Ты же сама…
Виола, хмыкнув, откинулась назад.
– Олька… Вот ты как ляпнешь. Свои, блядь. Где эти… были, когда я с автоматом по горам лазила да похоронки на пацанов оформляла?
– Ну извини, подруга.
– Думай, что говоришь.
– Слушай, я же извинилась.
– Ладно проехали. Тогда лучше скажи. Ты девчонок найти можешь? А то я их, как они из лагеря ушли, потеряла. Хоть до города-то добрались? С блокпостами да перекрытыми дорогами.
– Ну к Самурайке они не заходили, это точно. Кстати, Лешачка с ними?
– Да нет, она же город не любит.
– Ну да, забыла. Подожди, сейчас посмотрю.
Ольга зажмурилась и сосредоточилась. Потом, открыла глаза и недовольно покачала головой.
– Совсем ведь охренели девки…
Виола недоуменно взглянула на нее.
– В смысле?
– Ну прикинь… Их во всесоюзный розыск объявили, собак на них спустили, а они… Сидят, бухают.
– Где?
– Да дома.
– Ну это ладно. Главное, чтобы на улицу не совались.
Виола проводила взглядом прошедший мимо патруль, поморщилась.
– Козлы…
– Ты что?
– Знала бы о чем они думали, глядя на нас.
– Догадываюсь. Ничего, ночью им отольется. Слушай, что делать будем? К Косте заходить конечно не надо… О, кстати. Ты завтра работаешь?
Виола встряхнула головой, подумала.
– Завтра что? Воскресенье… Нет. Я с понедельника вообще в отпуске. А что предлагаешь?
– Да тут Славка подарки от бабушки передала. Ну там грибочки маринованные, огурчики, знаешь ли…
Виола засмеялась.
– Опа… Оля, ты никак на водку намекаешь?
– А что? Посидим…
– Заманчиво, конечно. А пожрать у тебя есть? А то я еще даже толком не обедала, со всей этой…
Ольга пожала плечами.
– Вилка… Блин, мы что, две хозяйственных бабы и не сможем чего приготовить?
– Уговорила. Все равно, и отвлечься надо, и… Только это, я у тебя тогда ночую.
– Само собой. Я что тебя в комендантский час отпущу?
Она посмотрела на часы.
– А дело-то уже к вечеру идет. Где тут гастроном был…
Женщины встали со скамейки. Виола, подхватив сумку, неожиданно помахала кому-то рукой.
– Мальчики, не скучайте, мы уходим.
– Ты с кем там заигрываешь?
– А вон видишь? – Виола показала взглядом на двух мужчин, стоявших неподалеку около стенда с газетами.
– Совсем уже? Фууу…
– Да ты не поняла. Это наружка.
– Кто? Нет, правда не поняла.
– Наружное наблюдение.
– За нами что ли? Ничего себе.
– Ага. Я их уже давно срисовала. То же мне. Клоуны… Да ну их нахер. Пошли. Может вина еще возьмем? Для полноты картины…
– Не знаю. У тебя с финансами как? Ладно, на месте разберемся.
Летний вечер, погода хорошая, суббота…
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.
ВСЕ ТОЛЬКО НАЧИНАЕТСЯ.
Утро началось традиционно. Классически, можно сказать.
– Улька, не ори под ухом, без тебя тошно.
– ВСТАЕМ, БЛИН! Девки, хватит дрыхнуть.
Мику кое-как сползла с дивана, попыталась оглядеться.
– Где… кто, что?
Алиса забрала у нее младенца, повздыхала.
– Вот, Исанька, смотри какая мама у тебя… алкашка. Мать, кто же водку с вином мешает в таких количествах?
– Прекращай давай. Ой, а Костя где?
– Завтрак готовит.
– Где у нас кухня была?
Алиса снова вздохнула.
– Микусенька… А ты одеваться будешь? Ладно Ульянка в одних трусиках носится, ей можно.
– Буду. Ты бы лучше, вместо того чтобы стебаться, напомнила бы, где ванна. И анальгин в этом доме есть? – она с трудом завязала пояс на халате.
Наконец собрались на кухне. Костя, перехватив умоляющий взгляд Мику, достал из холодильника бутылку вина. Посидели, выпили, закусили… Завтрак же.
– Ну ладно. Что дальше думаете делать?
– Ну… Мы тут решили в Москву. А там… там посмотрим.
– Я понял. Пойду рюкзак соберу.
Алиса посмотрела на Костю как на…
– Братик, ты похоже не понял. Мы в столицу не на экскурсию собрались, не в гости. Мы туда… на смерть, понимаешь? А тебе зачем это? Не надо. Живи лучше…
В ответ Костя ударил кулаком по столу, зазвенели стаканы.
– А теперь слушай сюда, сестренка. Вон там. – он показал пальцем. – Мой сын. Врубаешься? МОЙ СЫН. Вот Мику сидит, которую я больше жизни люблю. Их бросить? Или Улю, за которую я убью любого? Может тебя, дуру, за кого я на нож шел? Ты меня за кого держишь, сука?
– Брат, успокойся, пожалуйста.
– Я спокоен. И потом… – он встал, расправил черные крылья. – Я ведь все вспомнил. И ту ночь, и… судьбу свою. И вообще. – сел, налил себе вина, выпил. – Мы «Azadi», забыли? До конца вместе будем.
Мику вздрогнула.
– До конца…
Алиса помолчала.
– Может и правильно. Тогда зря мы, типа, закончили. Все только начинается. Уля, а ты что скажешь?
Та пожала плечиками.
– А я чего? Хорошо, когда вместе, легче будет.
– Слушайте… А Виола ведь не зря новый паспорт для Кости отдала. Знала ведь.
– Минутку, а кто петь будет? Вместо… вместо Седого?
Костя потянулся за сигаретами.
– Я новые песни этой ночью видел. Только они по стилю другие…
– Да фигня, сыграем. Тут вопрос другой. Как мы уедим?
– Проблема. Как билеты купить, как до вокзала…
– Васильич намекал, что вы в розыске. Я, конечно, могу на вокзал смотаться… Только кто несовершеннолетнему билеты до Москвы продаст. Не на электричку.
Кого-то напрячь придется, только кого?
– Ольга с Виолой отпадают. Под наблюдением. Мику, твоих тоже нельзя. Кто остается? Витя, больше некому.
– Я понял. Сейчас ему позвоню.
– Костя, совсем уже? Не из дома же…
– Не учи. Пойду прогуляюсь, да хоть гляну, что на улице… Вы тут посидите, можете вино допить. Только паспорт возьму.
… Черноволосый парень, оглянувшись на патруль, зашел в телефонную будку, набрал номер.
– Конь… Это Апач. Слушай, твоя помощь нужна. Девчонок касается. Да не по телефону. Где? У «Паруса»? Договорились.
Еще минут через минут пятнадцать парень, встав с лавочки около кафе, поздоровался с мужчиной в неброском костюме.
… – Ну я примерно понял. Давай вот что. Ты домой, а часа через полтора подходи к… давай к гаражам, где вы обычно собираетесь. Место тихое, там и побазарим…
… – Хмурый, собирай братву. Разговор есть. Да, пусть ко мне подходят. Серьёзные дела похоже намечаются.
Собравшись, посидели, покурили.
… – Значит по делам. Короче. вот что. Хан, Крест, вы на вокзал. Билеты возьмете. Четыре, как раз купе выходит. Ксивы с собой? Только не лезьте никуда. А мы тут подождем. Пойду-ка я чай поставлю…
… – Билеты взяли? Хорошо. Что у вокзала?
– Да обложили все. Нас три раза тормозили. И менты, и… хрен поймешь кто.
– Ладно, пока посидите. А мы пройдемся. Хмурый, Мишаня… Апач заждался уже поди, нехорошо… Вот у него и узнаем, что с девчонками стряслось.
… На полпути сзади раздалось требовательное.
– Стоять, блядь.
Подошли четверо. В камуфляже, с автоматами.
– Оглохли? Кто такие?
Хмурый пожал плечами.
– Да мы здесь живем, начальник.
Спрашивающий ухмыльнулся.
– Понятно. Блатата местная. Документы есть?
– Конечно. – Медведь полез в карман.
Старший вскинул автомат, подал знак остальным.
– Не дергайтесь. Руки за голову. Обыскать их. Что смотрите, это вам не с ментами играться. Куда шли?
– Да мы… по пивку хотели, начальник. Ты что нервный такой? – Конь показал пальцем. – Вон там пивняк.
– А билеты? В Москву собрались?
– Точно. У него там тетка живет. Решили в гости наведаться, нельзя что ли…
– Заткнись. Смотреть сюда, один раз спрошу. – достал фотографии. Две рыжеволосых девчонки, третья… – Знаете их, может видели?
– Нет. А кто это?
– Здесь я спрашиваю. И не наглейте, а то…
Постоял еще, швырнул паспорта с билетами на асфальт.
– Поднять. И… проваливайте отсюда. Еще раз встретим, пристрелим. Все понятно?
– Конечно. Спасибо, что отпустил.
Когда патруль скрылся из виду, Конь, присев на корточки, выдохнул.
– Суки…
Медведь присел рядом.
– Кто это был, в натуре, что за беспредельщики?
– Точно не менты. Может комитетчики? Ладно, падла… Бог даст пересечемся еще. Поговорим.
– Куда теперь?
– Направо сверни. Нам к тем гаражам надо. Ну девки, во что же вы вляпались?
ГЛАВА ПЯТАЯ.
ПЛАТА.
… Ульянка потрепала Седого за волосы.
– Вставай.
Тот сел на песок, огляделся.
– Что случилось?
– Утро же. Солнышко встает.
Алиса с Мику с трудом растолкали Костю.
– Засоня…
– Нигде от вас покоя нет. Не в жизни, не…
Он встал, зевнув, потянулся и, поморгав, застыл.
– Ты чего, опять уснул?
– Самурайка… У тебя волосы другие. Короткие, с проседью и шрамы на лице. Ты…
Мику ощупала свою голову.
– Точно же. Я ведь такая была, когда нас… Некрасивая наверно стала?
Костя обнял ее.
– Я тебя всякую люблю. Честно.
Тем временем Ульянка, сидя на песке, недовольно покачала головой.
– Ты чего сердитая? Подожди, дай догадаюсь. Есть хочешь?
– А чего? Раз утро, должен быть завтрак. Если я мертвая, то уже и не кушать? Совсем уже. Я несогласная.
– Нет, ну что-то в этом есть конечно. Ладно. Бутерброд будешь?
– С колбасой буду. И чай хотю.
– Держи.
Алиса удивленно почесала затылок.
– Как ты это делаешь?
Седой пожал плечами, мол фигня это.
– Вы тоже можете.
– ДА? Ладно, мать, хватит кукситься, будем вытворять чего-нибудь. Только сначала ополоснуться надо. Чтобы все по порядку было.
Наконец умылись, позавтракали, сели.
– И что делать будем? Седой?
Тот извлек из воздуха сигарету, повертел, отбросил в сторону.
– Вот… Короче вопрос. Вас в Москве или…?
– Ты про… Нет, сюда перевезли зачем-то, а что?
– Тогда в архивах должны ваши дела сохранится. Бюрократия.
– Подожди, в каких еще архивах?
Седой встал.
– Где у нас в городе КГБ?
– Ты охренел? Кто нас туда пустит?
Мику только прыснула со смеху.
– Лиска, ты… дурная. Мы же призраки.
– Точно ведь, я же забыла.
– Ну что, пойдемте в гости? Да и разведку на местности провести бы не мешало.
– Только вот мне автобуса ждать неохота, давайте по-быстрому. – Алиса очертила в воздухе круг. – Сразу на месте окажемся. Уля, руку давай.
… Дежурный, сидящий на входе, встрепенулся.
– Кто еще здесь? – потянулся к тревожной кнопке. Мимо него промелькнули тени. Кто-то рядом засмеялся. Мужчина помотал головой, показалось что ли…
– И куда теперь, где этот архив?
– Сюда давай.
– Откуда знаешь?
– Да в голове дежурного посмотрел. И вообще, вон же указатель.
Работник архива отложил в сторону очередную папку. Воскресенье называется, но начальству как откажешь. Сверхурочные опять же. Повернулся к двери.
– Эй, кто там?
Перед ним прямо из воздуха появились пятеро. Вроде подростки, с ними какой-то седой мужик.
– Ну, типа, здрасте.
– Что происходит, вы кто?
– «Azadi». Вспомнил?
Мужчина побледнел.
– Это невозможно, вы мертвые. Я же сам…
Алиса повернулась к остальным.
– Это он о чем?
– Он из ликвидаторов. – Седой повел головой. Кгбэшник вместе со стулом отлетел к стене. – Из тех, кто вас… – подошел присел. – Спрошу один раз. Где их дела?
– Т-там, наверное. Н-нет… не надо.
Комната наполнилась вонью. Ульянка брезгливо зажала носик.
– ФУУУУ… Он же в штаны наложил.
– Лежи пока. – Седой встал, подошел к стеллажу, перебрал папки с делами. Взял одну в руки, покачал головой.
– Нашел что ли?
– Да похоже. Хотите взглянуть?
– Чтобы удостовериться, типа?
Мику вздохнула.
– Костя, посмотри ты. Я не могу.
– Что там?
… » Отчет о ликвидации.»
» Участники музыкального ансамбля «Azadi». Арестованы 15 ноября 1981 года по обвинению в терроризме и госизмене. Этапированы из Москвы в Зареченск в начале декабря 1981 года. В конце декабря принято решение о ликвидации…
Алиса Двачевская. Восемнадцать лет. Она же Ружа Русова. Клички «Волчица», «Авеста». Ликвидирована.
Мику Токугава-Токарева. Восемнадцать лет. Она же Мария Русова. Кличка «Самурайка». Ликвидирована.
Константин Михайлов. Восемнадцать лет. Он же Константин Русов. Кличка «Апач». Ликвидирован.
Ульяна Советова. Четырнадцать лет. Она же Ульяна Русова. Кличка «Ангел». Ликвидирована.
… Примечание. Местонахождение ребенка выяснить не удалось. Меры воздействия на арестованных оказались безрезультатными. Следственные действия приостановлены…»
Фотографии, какие-то листы бумаги.
Седой просмотрел еще несколько папок с делами. Обернулся.
– Интересно, гляньте.
– Что интересного?
… » Совершенно Секретно.».
Отчет об операции «Лес».
Двадцатого мая 1981 года в район Заказника «Сосновский» была направлена оперативно-розыскная следственная группа в количестве двадцати человек для задержания гражданки Сазоновой Елены Владимировны, кличка «Лешачка». Группа сообщила о своем прибытии на место, после чего связь с ней была потеряна. Обстоятельства исчезновения неизвестны. Официально группа считается пропавшей без вести…
… По информации, которую удалось получить от местных жителей после случившегося, вышеназванная « Лешачка» была замечена в районе деревень Боровки, Семеновка, Теплый Ключ…
… Кроме этого сотрудниками пятого отделения милиции Пролетарского района города Зареченска было официально зарегистрированно заявление об исчезновении гражданина Петрова Александра Николаевича, принятое от его родителей. Поисково-розыскные мероприятия результата не дали. Какая-либо связь между гражданкой Сазоновой и гражданином Петровым не установлена…»
– Подождите, выходит Лена жива? А то, что…
– Искаженная реальность. По-другому не знаю…
Ульянка всплеснула руками.
– Ой, и Сашка наверно с ней! Их же найти надо и узнать все.
– Найдем. А пока… На выход, и за дверью подождите.
– Не поняла, а ты?
– Я быстро.
Алиса, ухмыльнувшись, посмотрела на кгбэшника, сжавшегося у стены.
– Не повезло тебе.
Тот внезапно истерично засмеялся.
– Вы… Вы… Вас же даже не хоронили, вас бродячие собаки обглодали.
Мику закрыла лицо руками. Костя обнял ее.
– Все зачтется.
Когда дверь закрылась, Седой подошел к мужчине, задумчиво взглянул на него.
– Страшно было? Не бойся…
– Н-не надо, пожалуйста. Не убивай меня.
– Почему? – удивился Седой.
– Я жить хочу.
– Они тоже хотели, ты им дал?
… Из-за двери послышался сдавленный крик, перешедший в хрип.
– Пошли отсюда. – возникший из воздуха, Седой вытер руки об штанины.
Дежурный на входе оторвался от газеты. Послышалось или кричал кто-то? Снова те же тени. Потянулся было к тревожной кнопке… Это было последнее, что он успел сделать прежде, чем его голова буквально разлетелась как гнилой арбуз от удара об стену.
– Седой, кончай звереть.
– Да я и не начинал. Лиска, лучше входные двери придержи. Чтобы не зашел кто.
Мужчина присел перед трупом, аккуратно стянул с него пиджак, снял наплечную кобуру.
– Макаров? Хорошая машинка, Костя, возьмешь?
Тот пожал плечами.
– Да я и стрелять-то вроде не умею…
– Рассказывай. – Седой аккуратно обшарил карманы убитого, стараясь не запачкаться в крови. – Что у нас тут? Ксива… – он повертел в руках удостоверение, брезгливо отшвырнул его в сторону. – Опаньки… Покойничек-то недавно зарплату получал. – сунул в нагрудный карман пачку денег.
– И на хрена они нам сдались?
– Пригодятся.
Алиса только мотнула головой.
– Прекрати. Тебе волю дай, ты тут все обнесешь. Дорвался, блин.
– Ну по-хорошему к ним в оружейку надо бы еще заглянуть. Ладно, в другой раз. Пошли. Только… – Седой пошевелил пальцами. На стене появилась кровавая надпись.
– Это ты чего и зачем? – удивилась Ульянка.
– Послание, типа.
» ЧТО МЫ СЕЕМ, ТО И ПОЖИНАЕМ. ПОСЕВ ВЗОШЕЛ.»
Тени прошли сквозь закрытые двери на улицу. Седой обернулся к охранникам, стоявшим около входа.
– Поживите пока, я вас потом убью.
» ВАШИМИ СЛЕЗАМИ БУДУ Я БОГАТ.
Я И СУД ПРИСЯЖНЫХ, Я И АДВОКАТ…»
ГЛАВА ШЕСТАЯ.
ЧТО ОСТАЛОСЬ?
… Мику, остановившись перед охранником, задумчиво посмотрела на него.
– Слышь… мудак. – обернулась. – Седой, а можно я его сама грохну? За все хорошее. За себя, за нас всех. Пожалуйста…
– Можно, но попозже.
Охранники переглянулись.
– Кто здесь?
Ульянка засмеялась.
– Дураки. Бее… – перед бойцами, стоявшими у входа, из воздуха появилась маленькая рыжая девочка, показывающая язык. Исчезла…
Охранники недоуменно переглянулись.
– Это что было, ты видел?
Послышался мужской голос.
– Уля, кончай прикалываться, пошли.
– Да кто тут еще?
Перед входом из ничего возникло пятеро. Три девчонки, парень и седой мужчина.
– Мы. А вы поживите пока. Мы еще придем.
Одна из девчонок, черноволосая с проседью азиатка со шрамами на лице, показала пальцем на охранника.
– Запомни, сука, ты мой.
Она провела большим пальцем по горлу и засмеялась.
Исчезли…
– Ты видел? Что это было?
– Да хер его знает. От жары уже мерещится, а днем что будет…
Из здания послышалась трель телефонного звонка. Снова…
– Что там еще? Дежурный спит что ли? Схожу гляну.
Охранник зашел в дверь и тут же выбежал обратно.
– Тревога! Дежурный убит. Вызывай группу!
… – Седой, отсыпь прайсов немного, а то что-то есть захотелось. Подождите, я сейчас.
Вернувшись, Алиса подошла к остальным, сидящим на газоне, протянула бумажный пакет.
– Это что?
– Пирожки. С рыбой мне, а еще с картошкой и печенкой.
– И откуда?
– Оттуда. – Алиса показала на продавщицу, стоявшую у магазина и удивленно оглядывающуюся по сторонам. – Чего? Я ей деньги оставила, все по-честному.
Перекусив, посидели еще немного.
– Что дальше делать будем?
– Может домой зайдем? Посмотрим хоть чего да как. Самурайка?
Та встрепенулась.
– Ой, правда. Я и сама хотела предложить. Только ведь, столько времени прошло… Интересно, мама меня увидит?
… Зашли в подъезд, поднялись на третий этаж.
– Звони, давай.
За дверью послышались шаги, потом женский голос. – Кто там? – дверь открылась. Молодая женщина, из комнаты мужской голос.
– Кто там, Таня?
– Никого, мальчишки наверно балуются… Вы кто?
– Она нас видит. Ничего себе.
Мику вышла вперед.
– Здравствуйте. А вы-то сами кто?
Женщина помотала головой.
– Что значит… мы здесь живем.
– Но… это же моя квартира. Я здесь жи… ла.
Женщина внезапно побледнела.
– Господи… Ты… ты Мику? Не может быть. Гена! Иди сюда быстрей.
Из комнаты вышел мужчина с газетой в руках.
– Ну что там у тебя? – неожиданно он отшатнулся к косяку. – Это же она. Точно, только волосы другие.
Женщина закрыла лицо руками.
— Только ребенка не трогайте, пожалуйста.
Алиса поморгала.
— Слышь, ты чего?
— Вы же… мертвые. — она показала на Мику. — Она ведь… Зачем мертвые к живым являются…
— НЕТ! — закричала та. — Я ничего плохого не хотела. Я просто домой пришла. Да скажите вы им.
— Минутку. — Седой потер лоб. — Странно конечно, что вы нас видите. Но чего не бывает. Слушайте, может быть, пройдем да поговорим спокойно?
— Ну раз дело такое, Таня, успокойся. Представь, что это обычные люди. Давайте тогда в комнату проходите, да не разувайтесь. Черт, что я говорю…
— Подождите, я телевизор только выключу.
Женщина достала из коляски, стоявшей у окна, младенца.
— Вот, сын у нас. А старший на улице.
Мику прикрыла глаза.
– У меня ведь тоже сын есть. Где он сейчас…
Женщина смахнула слезу.
– Мы ведь до этого в рабочей общаге жили. В комнатушке. А тут мужу квартиру из городского фонда выделили. Как не согласиться… Ты прости нас, мы же не знали, ничего ведь не знали.
– Я ведь не в чем вас не виню. А скажите, о… родителях моих, может что слышали?
– Нет, врать не будем. Слухи ходили, что женщина, мама твоя то есть, в Японию вернулась. А отец пропал.
Мику, всхлипывая, уткнулась в плечо Кости.
– А как вы ее узнали? Интересно вот.
Мужчина пожал плечами.
– Да просто… Мы когда переехали, здесь вещи старые были. Стали разбирать, смотрим фотографии. Семейные.
– Вы же их не выкинули? Нет ведь?
– Нет. Сейчас, подожди. – мужчина встал, подошел к шкафу, порылся. – Вот, держи.
– Ой, это же я с мамой и папой… В Москве и дома. Спасибо вам большое. А можно я их возьму?
– Конечно, они же твои. Подожди я их в конверт сложу.
Мику положила конверт в сумку и встав, поклонилась.
– Благодарю вас за то, что сохранили память. Не волнуйтесь, я не приду больше. Живите как жили и пусть у вас все хорошо будет. Пойдемте. А то неудобно.
Уже у двери мужчина остановился.
– Мы ведь знаем кто вы, Крылатые. – вздохнул. – Старшему двенадцать, боимся мы за него. Он… он сны стал видеть. Понимаете, что это значит? И это… Мику, если захочешь вернуться… Это ведь твой дом. Двери открыты.
… Выйдя из подъезда, сели в пустой песочнице.
– Мику, не плачь. Я видеть не могу, когда ты ревешь.
Алиса попыталась вздохнуть, плюнула в песок.
– Опять забыла, что я мертвая… Сука. Слушайте, а у нас что? Посмотрим или нет? А вдруг родители дома, Костя?
– Давай глянем. Уля, ты как?
– Боюсь. Но… лучше знать наверно.
Дом, опустевший двор, подъезд, пятый этаж. Ульянка, остановившись, удивлено показала пальчиком.
– А чего это с дверью?
– Похоже опечатана.
– Что-то заходить не хочется. Надо ведь. Интересно, а через дверь пройдем? Ну-ка…
В квартире на них пахнуло пылью и тленом. Костя заглянул в свою комнату.
– Что здесь произошло?
Прошли в зал. Та же пыль, паутина в углах, обломки мебели. Алиса, упав на колени, подняла голову к потолку и жалобно завыла. Мику присела рядом.
– Волчица, не надо, прошу тебя.
Ульянка заплакала, уткнувшись в Седого.
– Это же наш дом был, что они с ним сделали?
Костя зашел в спальню родителей, выйдя, молча покачал головой.
Алиса, посидев, встала.
– Пойдемте отсюда. Здесь же как в склепе. Страшно…
… Выйдя на лестничную площадку, обернулись. Неожиданно дверь в соседнюю квартиру приоткрылась и из-за нее осторожно выглянула пожилая женщина. Вгляделась…
– Девочки, Костя… Азад, и ты с ними?
– Здравствуйте, баба Вера. А вы нас видите?
Старуха пожала плечами.
– На зрение еще не жалуюсь. Да вы давайте заходите, поговорим уж.
Зашли, сели.
– Вы не боитесь? Мы же мертвые.
Женщина только махнула рукой.
– Сейчас время такое, что живых боятся.
… – В соседнем подъезде квартиры пустые. Ночью приезжали. А мы только слышали, как кричали страшно. И что с ними не знаем. Может и отбили…
– Кто?
– Да гуляют у нас по темноте. На днях отделение сожгли, а то по утрам трупы с перерезанным горлом находят. Листовки. И на стенах знаки. Звезды красные и подпись Азади. Мстят за всех… Вы дядю Ивана помните? За хлебом пошел и пропал. Облава была. Террорист сказали, а он же на костылях ходил. Вот за него.
Старуха помолчала.
– В войну такое было… Но те немцы, фашисты, а эти, кто?
– А с квартирой нашей, что случилось?
– А как вас… Приехали на трех машинах. Васильич спросит хотел кто такие, по какому праву, его… Все разгромили. То ли искали чего, то ли зло вымещали. А родители твои, Костя, не вернулись…
Где-то в Сибири.
… – Николай, Катерина! К начальнику зайдите, сказал срочно.
– Борис Ефимович, вызывали?
– Проходите. Новости плохие для вас. Очень плохие. Держитесь, ваших детей взяли.
– Катя…
– Это еще не все. Радиограмма пришла. Приказано вас взять под стражу, а завтра за вами вертолет прилетит.
– И что делать будешь?
– А кто я по-твоему? Уходить вам надо. Сейчас же.
– Понятно.
– Понятно ему. На карту смотри. Пройдете на восток, три дня пути, там стойбище будет… Помнишь на днях людей в распадке видели? Говорят партизаны. Короче… Бэргэну привет передавай, поможет.
– Подожди, вы как? Вас же…
– А что мы? Вы… скажем на охоте были. Точно. И не вернулись. Что да как выяснить не удалось. Вот и все. Тайга большая… Ладно, Павел, выдели товарищам все необходимое. Оружие не забудь. Ну… может еще увидимся…
… Посидели, помолчали.
– Баба Вера, а что вы там про мстителей говорили?
– А это вам Женьку найти надо. Говорят, как парень ее погиб… Алексей, ну Смуглый то есть. Она с матерью из дома ушла. Ребенок у нее… А еще говорят, что, если в небе ястреб мелькнет или крик его слышно, значит и такие как вы рядом. Вроде как опознавательный знак… Наши то пацаны с ней ушли. А кто остался, кто их знает. Днем в школу ходят, а по ночам…
– Спасибо за рассказ. – встали. – Пойдем мы.
У двери женщина вздохнула.
– Может и не зря вернули вас…
Во дворе, у столика за котором обычно играли в домино мужики, сидели пятеро. Мику всхлипывала, закрыв лицо руками.
– Они же у нас все забрали, все… Жизнь, дом, родных, саму память. Я же их за это убивать буду. Сволочи…
– Подожди. – Алиса прервала ее. – Их валить, это понятно. Не обсуждается. Завалим, мать. А вот что нам та я сказала? Ну небесная что ли… Что Старшую найти надо, спасти.
– Ой, это же про Ольгу Дмитриевну. И чего тогда тут сидим как… Микуся, хватит. Я может тоже плакать хочу. Пойдемте…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ.
ОЛЬГА.
… Костя с недоумением посмотрел на обшарпанную дверь со следами взлома, на вырванный с мясом звонок, висевший на одном проводе.
– Это точно ее квартира? На бомжатник похоже. – постучал.
За дверью послышались шаги, потом хриплый голос.
– Кого там принесло, блядь? Пошли нахуй.
– Свои.
– Кто свои?
– Да открывай ты, не выебывайся.
Щелкнул замок. На пороге стояла, шатаясь… женщина с опухшим, испитым лицом одетая в грязный порванный халат. На горле след от странгуляционной борозды.
– Ну… Водка есть? Нет, пошли вон…
Внезапно ее глаза расширились от ужаса. Отступив, она упала на колени.
– Вы… Значит вы за мной пришли. Заберите меня к себе! Я же не могу больше, я ведь…
Седой сел рядом, обнял ее.
– Оля, ты что? Не надо.
– Господи… Что же с ней сделали? Старшая… Приди в себя.
Ольга отстранилась, поморгала.
– Не пойму, вы живые или нет?
Алиса присела рядом.
– Да мы сами еще не врубились.
– Короче… Придется радикально действовать. Сказали же спасать. Держите ее. Оля, больно будет немного. Потерпи.
Седой взял ее руки в свои, напрягся.
– ОООЕЕЕЕУУУУУ…
Ольга внезапно застонала, ее вены набухли, с кончиков пальцев закапала черная жижа. Резкий запах перебродившего спирта, гнили… Она откинулась назад на Алису.
– Ты что с ней сотворил?
– Да всю гадость из нее вывел. Она же отравленная была, как это называется? Типа интоксикация, что ли. Оля вставай, сейчас помогу. Кто-нибудь гляньте есть у нее чего чистого. Самурайка, давай ее в ванную.
– В смысле?
– Умоешь ее хоть, сменку нашли?
– Ну можно сказать, что да.
– Тогда, побудь Мойдодыром. – Седой вошел в комнату, поморщился. – Тяжелый случай. Окно откройте. Уля, держи веник. Костя, мусором займись. Бутылки…
Ульянка ойкнула.
– Бутылочки не выкидывай, это же деньги, вот.
– Лиска, пошли на кухню.
– Что там в холодильнике?
– Ничего кроме плесневелого хлеба и какого-то ливера.
– Ладно, сейчас сделаем.
Через несколько минут на кухню заглянули Ульянка с Костей.
– А чем это у вас тут вкусненьким пахнет, а?
Мику ввела на кухню Ольгу.
– Принимайте, вроде отмылись.
Ольга смущенно потупилась, потом огляделась.
– Это вы сделали? Я уже и забыла, как это бывает.
– Вспомнишь. Давайте, садимся.
– Я с папой, вот. И хоть покушаем. А то за весь день какие-то пирожки. Безобразие.
Седой разлил вино.
– Оля, ты пропустишь, тебе сок. Лиска, положи ей побольше. Пусть поест нормально. Ну, за встречу, типа.
Выпили, закусили, посидели…
Ольга поставила стакан с соком.
– Вот все равно не пойму, вы живые или как?
Алиса только пожала плечами.
– Честно? Сами не знаем. Понимаешь, вроде мертвые. Призраки, не дышим… А едим, спим, ну и… не за столом. Короче хрен нас поймешь.
– Оля, да не загружайся ты ерундой.
– Ерунда… Да я вас, когда увидела, подумала, что все. Окончательно свихнулась. – она закрыла лицо руками. – Девочки, Костя… Вы простите меня, если можете. Я ничего не могла сделать, ничего. Другие хоть… А я… умереть хотела от бессилия. Из петли вытащили…
Мику погладила ее по плечу.
– Старшая, не надо, не рви себя. Просто у них еще и за тебя должок теперь есть. Разберемся.
Седой обернулся к плитке.
– Костя, чайником займись. А то разговор серьезный пойдет. Мы тут слышали по ночам шумят.
– Да, правильно. Есть такое. Сопротивление, вроде как. Крылатые. Это вам Юджи найти надо. Точно не знаю. Да и… какой из меня боец.
– Ничего, оклемаешься еще. А вот Виола, например. В курсе?
Ольга только вздохнула.
– Поругались мы с ней. Я по пьяни такого наговорила, вспоминать не хочу. А она сначала с Женькой, потом в Москву уехала. Хотела, наверное, вас найти, да не успела. Черт, она же мне телефон оставляла. Мол, очухаешься, позвонишь. Только, где он сейчас… Да и телефон отключили, вроде бы.
– А о Лешачке что-нибудь слышала?
– Ничего конкретного. Да, Сашка пропал.
– Ладно. Начнем с Виолы. Позвоним-ка.
– Как ты ей позвонишь? У меня телефон и тот не работает. И номер я уже не найду.
– Это поправимо. Сейчас. – Седой положил ладонь на голову Ольги. – Все, взял.
– Ты что делаешь?
– Ну извини. Пришлось в тебя залезть. Где телефон был?
– Не вздумай помнить, что увидел. Подожди, ты прямо сейчас звонить будешь?
– Договорились… А чего тянуть-то.
Зайдя в комнату, Седой подошел к подоконнику, снял трубку телефона. Накрыл аппарат ладонью, подержал, потом протянул трубку Ольге.
– Ну как?
– Работает… Как?
– Да не заморачивайся по пустякам. Какой там номер?
… В московской квартире, в коридоре, зазвонил телефон, висящий на стене. Темноволосая женщина, подойдя, сняла трубку.
– Алло, кто говорит? КТО? ТЫ? Голос твой. Откуда, от Ольги? И как она там? Понятно. А остальные, рядом? Значит вернулись, поняла. Когда вас ждать? Хорошо, договорились. Да мы потихоньку. Легально. Остальных найдите. Лешачка жива? Ладно, я поняла, подождем вас… Чистильщики? Их же расформировали. Не волнуйся, контакты остались, найдутся кто остался… Дженис, здравствуй. Прекрати, что я не понимаю. Конечно все хорошо будет. Девочкам с Апачем привет передавай…
Повесив трубку, она постояла, выдохнула. С кухни вышел мужчина в майке и тренировочных штанах.
– Кто звонил, Виола? Ты чего бледная, что случилось?
– Седой вернулся, понимаешь? И девчонки, и Костя. А значит ничего не кончилось. Пора наших собирать, хватит отдыхать.
– Я понял.
– И свяжись с подпольем.
… Вернулись на кухню, посидели. Ольга потушила сигарету в пепельнице.
– Надо бы в деревню попасть. Там о Лене и Сашке узнаем.
– А что с деревней-то особенного? – удивился Седой.
– Да есть. Скрыта она. Лешачка ее спрятала. Как Китеж. Обычным людям туда дороги нет. Да и те, кто там живет… Кто из мертвых вернулся.
– А ты откуда знаешь?
– Да вспомнила, что Славка рассказывала. Она там была… Скажите… – Ольга помолчала. – Вот опять и снова. Нет ну правильно конечно… А за что?
Мику удивленно вскинула брови.
– Ну, Старшая, ты даешь… За советскую власть, за что еще. Авеста?
Алиса, соглашаясь, качнула головой.
– Конечно. За коммунизм, типа. А за что еще драться? Мы и без того многое пропустили. Уля?
Та пожала плечиками.
– А чего? Я согласная.
Костя поднял сжатый кулак.
– Поддерживаю.
Вот и порешали, приняли, одобрили. Что называется единогласно.
Ольга только вздохнула.
– Война, да…
Алиса развела руками.
– Старшая, я понимаю, что тебе тяжело принять такое. Но ты врубись наконец. Товарищ Мао говорил, что мы – за уничтожение войны, нам война не нужна, но уничтожить войну можно только через войну. Если хочешь, чтобы винтовок не было, – берись за винтовку. Время такое…
Она откинулась на спинку стула, прикрыла глаза.
«Бьют свинцовые ливни,
Нам пророчат беду,
Мы на плечи взвалили
И войну, и нужду.
Громыхает гражданская война
От темна до темна
Много в поле тропинок
Только правда одна.»
– Славка, ты чего задрожала?
– Вы что, не чувствуете? Они же вернулись.
– А ведь точно. Как я раньше не сообразила. – Женя улыбнулась. – У Ольги сейчас сидят. И Седой, и… Значит ништяк все будет. Встретимся. Ну а мы пока… Цветик, вам листовки.
Девочка с россыпью веснушек, с торчащими в стороны косичками молча показала на ведерко с клеем.
– Бася, займись казармой. Поучите их вежливости. Да, Мент передал. Будут три фургона с арестованными. Лерка это на тебе. Снайпера как обычно.
– Поняли.
Женщина с ребенком на руках подошла ближе.
– Женечка, доченька…, и вы все, поосторожней там.
Светловолосый парень, засунул в карман куртки пистолет.
– Шана Акимовна, не волнуйтесь. Я за ней пригляжу.
Женька потрепала его по затылку.
– Серый… Вот кто-нибудь бы за тобой присмотрел. Ладно, мама, мы как всегда утром вернемся. Все и живые.
На улице она подняла голову. Сверху донесся ястребиный клекот.
– Как обычно, да Леша…
В ночном небе растаяли крылатые тени…
… Ульянка пошмыгала.
– Сейчас громко будет. Окно хоть закройте.
С улицы донеслось эхо взрыва, стекла задрожали.
– Может им помочь надо, а мы сидим.
Седой прислушался.
– Да нет, хорошо работают. Интересно, кто учил…
… За спиной часового, стоявшего у казармы наемников, бесшумно возникла тень. Подросток аккуратно накинул на шею часового гарроту из рояльной струны. Короткий хрип… Поспи, сука. Понеслась.
В окна полетели гранаты.
– ААААААА! ТРЕВОГА! КРЫЛАТЫЕ! СПАСАЙТЕСЬ!
– Все целы? Уходим…
… По ночной улице, светя фарами едет фургон с надписью «Мясо». Внезапно ветровое стекло покрывается трещинами, шофер утыкается лицом в руль. Девчонка на чердаке дома напротив вставила новый магазин и передернула затвор винтовки. Работайте, пацаны. Выскакивающих из фургона, бойцов в камуфляже встречают выстрелы. Один отбросил автомат в сторону, поднял руки. Мол, сдаюсь… В ответ пуля в голову прилетела. Не хер было эту форму надевать.
– Чисто!
Подойдя к машине, парень, постучал по стенке.
– Выходите, давайте.
Наружу вылезают полураздетые люди. Испуганный женский крик.
– Не убивайте!
– Дура, это же призраки, спасибо вам.
– Раненые есть, что с ногой? Егор, помоги человеку. Не бойтесь, мы вас в лес переправим, там безопасно будет. Теперь в сторону отошли.
К кабине, в которой вжался в сидение мужик в штатском подошли двое.
– Испугался? Лерка, тут пассажир.
– Заканчивайте прикалываться, время…
В кабину залетает «Коктейль Молотова». Только давай без обид.
Парень оборачивается к дому, из которого был выстрел.
– Танюшка, валим…
«Не печалься о сыне,
Злую долю кляня
По бурлящей России
Он торопит коня.
Что ж, над нашей судьбою неспроста
Пламенеет звезда
Мы ей жизнью клянемся
Навсегда, навсегда.
И над степью зловещий
Ворон пусть не кружит
Мы ведь целую вечность
Собираемся жить.
Если снова над миром грянет гром
Небо вспыхнет огнем
Вы нам только шепните
Мы на помощь придем… «
… Посидели еще, допили чай. Ольга зевнула.
– Ох, что-то я устала. Столько всего за день.
– Пойдем спать тогда. Все дела завтра будут. Слушай, а ты знаешь где Юджи искать?
Ольга подумала, кивнула.
– Примерно. Там помнится какой-то завод заброшенный был. Или комплекс… Короче они там обосновались. Барьер поставили от посторонних. Если не знать, то развалины. Их поэтому призраками и зовут. Неизвестно кто и где. Слышала, контора пыталась к ним своего человека подослать… Нашли его потом повешенным и записка. Мол, больше не надо. Покажу.
– Ладно. Девчонки…
Алиса махнула рукой.
– Идите стелите, а мы посуду помоем.
Еще через несколько минут Алиса с Мику ввели в комнату полусонную Ульянку. Ольга сидела на диване, застеленном чистым бельем, закусив губу. На полу лежали матрасы, одеяла, подушки.
– Я ведь уже не помню, как это на чистом…
– Прекращай давай. Да… Костя, мы может с тобой как-нибудь на кухне…
– Вот теперь ты заканчивай. Все свои. Лиска, ты же ревновать не будешь?
Та покосилась на Ульянку.
– Оля… Дура, блин. – и засмеялась.
– Тогда выйдите, мы ляжем. Свет потом выключите. Спокойной ночи…
ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
НА БАЗЕ.
Ольга проснулась. Села на диван, осмотрелась. Где она, дома? Разве у нее такой дом? Ковер на полу, шкаф с книгами, журнальный столик, с брошенными на него газетами. На полу спят девчонки. Одна рядом с черноволосым парнем. Она встала, накинула халат, вышла в коридор, прошла на кухню. Стоявший у плиты, седой мужчина обернулся.
– Доброе утро.
– Это что вообще?
Мужчина пожал плечами.
– Ну я же помню какая у тебя квартира была.
– Ох… – она подошла ближе…
– Обнимаетесь с утра пораньше? – послышалось сзади.
Ольга обернулась.
– Лиска… Извини. Это я…
Та только хмыкнула.
– Ага, нечаянно. Да ладно. А завтрак готов, остальных будить можно?
– Нужно, дел немерено.
– Тогда… – она повернулась. – Народ, подъем!…
… Умывшись и позавтракав, вернулись в комнату.
– И что делать будем?
– Для начала к Юджи в гости сходим… Оля, ты уж извини, я в тебя загляну.
– Да я, если честно, забыла уже…
– А кто вчера обещал показать?
– Я вообще-то там один раз была. Неужели запомнила?
– Человеческая память, штука такая… Странная. Похоже это бывший завод металлоконструкций. Ну давайте, одеваемся, обуваемся и вперед.
Круг света. Ольга удивленно помотала головой.
– Это что?
– Забыла? Ну… объяснять долго. Уля руку давай, а вы Олю поддержите…
… – Пришли, что ли?
Развалины завода, ржавые трубы, все заросло травой и репейником. Из воздуха появились два парня с автоматами.
– Что тут нужно, заблудились?
– Да подожди, не нервничай. Это же свои. Девчонки, Седой, Апач. Привет. Ольга Дмитриевна. Здравствуйте. Вы его извините, пожалуйста. Молодой еще. Что встал? Беги к Юджи и доложи. Пойдемте, мы вас вообще-то ждем.
Еще несколько шагов и вместо развалин открылся вполне себе жилой комплекс.
Алиса только удивленно покрутила головой.
– Не хрена себе, солидно устроились.
– Это ты еще внутри не видела.
Металлические двери распахнулись…
– ЖЕНЬКА, ПРИВЕТ!
Та поправила ремень с кобурой.
– Уля, а ты можешь не орать?
– А я здороваюсь же.
Прошли вовнутрь, огляделись.
– Добро пожаловать на экскурсию. Славка…
– С возвращением.
Ульянка всплеснула руками.
– Ой, Славичка, а коса куда девалась?
– Отрезала. Мешает, да ерунда. Отрастет еще.
– А Баська?
Славка махнула рукой.
– Да он на полигоне. Увидите.
– А Нюрыч как?
Славяна опустила голову.
– В деревне. Она два года назад днем случайно в облаву попала. Отбили конечно, но… Врачи сказали, что, как это называется, реабилитация нужна…
Тысяча девятьсот восьмидесятый год.
– Баська успокойся, прошу тебя.
– Успокойся? Ей же тринадцать лет, сука, она же ребенок еще. Она же… сестра моя. Валить всех надо было…
– Да успокойся ты. Это не менты, комитетчики.
– А какая нахер разница? Всех.
Женя, подошла ближе, взяла парня за руки.
– Вася, послушай, сюда. Мы найдем этих уродов. И когда мы их найдем… Обещаю, что я отдам их тебе. Всех, живыми. – она обернулась. – Виола?
Та только тяжело вздохнула.
– Что? Эти мрази ее несколько дней насиловали. Сделала я ей укол, пусть поспит. Я ее память посмотрела. У них всех морды закрытые были, но один засветился.
– Поняла. Менту передам, он пробьет. Да и Якут может опознает.
Через два дня.
– Баська, ты где?
– Здесь, что стряслось?
– Собирай своих. Нашли козла. Онищенко Николай Петрович. Майор. Вот адрес. Сейчас на квартире должен быть, отдыхает. Только… Вася, вы там поаккуратней. У него оказывается семья. Жена, двое детей…
Парень пожал плечами.
– Жень, ты меня хорошо ведь знаешь. Да и… Мы же не они. Народ, четверо нужны… Хватит.
… Звонок в дверь. Подошел мужчина.
– Кто там, кого на ночь глядя…
– Товарищ майор. – послышалось с лестничной площадки. – Сигнал «красный», начальство всех требует.
– Коля, что там, кто? – спросила вышедшая из комнаты женщина.
– Да с работы. Что там стряслось? Сейчас открою…
Щелкнул замок. Дверь распахнулась… Мужчина отшатнулся, от удара прикладом в лицо. Вошли пятеро, лица закрыты цветными платками. В коридоре сразу стало тесно.
– Лежать, падла, а ты… – к женщине. – Не кричи, не тронем.
Один наклонился к лежащему, показал фотографию.
– Помнишь ее? Тринадцатилетнюю девочку? Помнишь, сука, как она кричала, как умоляла… Сколько ты ее насиловал? А жене с детьми не рассказывал?
– Вы кто, крылатые? Подождите… – женщина побледнела. – Когда это было? Ах, ты подонок… Он же говорил, что задержится на работе. Такая у тебя работа, трудился, уставший приходил. Ребята, вы делайте с ним, что хотите, только не здесь.
Она сняла с пальца обручальное кольцо, швырнула в лицо мужчине.
– Не муж ты мне теперь. Не знаю я тебя и знать не хочу.
Один из парней вытащил нож.
– Телефон.
– Зачем? Я все равно никуда звонить не буду.
– Чтобы вопросов к тебе было меньше. Не волнуйся, я аккуратно.
Тем временем из спальни вышел мальчик лет двенадцати, ведя за руку девочку помладше.
– Что тут, мама?
– Ничего, сынок, ничего…
Мальчик посмотрел на вооруженных людей, на мужчину и неожиданно едва заметно, одними уголками рта улыбнулся. Повернулся к девочке.
– Маняша, пойдем спать.
Та кивнула.
– Ага, а вы кричать больше не будете?
Один из парней подошел к ней, погладил по голове.
– Не будем. Мы сейчас уйдем, извини, что разбудили.
Дверь в спальню закрылась.
– Давайте, пакуйте его. Вы уж простите, напугали мы вас.
Женщина только вздохнула…
Девушка в темных очках, с хохолком на голове, присев на корточки, равнодушно посмотрела на голого мужика со связанными руками и ногами, лежащего перед ней.
– Ну и что с тобой. падалью, делать.
Мужик задергал ногами, пытаясь отодвинуться.
– Н-нет,..
– Короче… Накачайте его наркотой, чтобы слюни пускал и подвесьте около места работы. Пусть полюбуются, подумают. Бася, он твой. Как я обещала, только смотри, чтобы живой был.
Тот с ножом в руке подошел ближе.
– Спасибо, Юджи. – повернулся. – Ебальник ему кто-нибудь заткните, а то помню в деревне хряков холостили… Ой, визгу было…
… Редкие прохожие, спешащие утром по своим делам, с удивлением и ужасом смотрели на висящее на дереве около здание КГБ вниз головой обнаженное тело. По ногам стекает кровь. На шее записка. » Насиловал детей. Крылатые.» и удостоверение. Около дерева трое пытались снять повешенного.
– Что там?
– Да Крылатые. Кгбэшника подвесили, делов-то.
– Вроде живой, да без яиц…
– Видать за дело наказали.
Один из прохожих, сплюнул на землю.
– Поделом, значит…
Женщина, стоявшая рядом, дернула его за рукав.
– Пошли отсюда, а то прицепятся еще…
… – Ну а остальных попозже нашли. – Женя махнула рукой. – Ответка всем прилетела. Там у нас жилье, там школа. Учиться же надо? И учителя есть. Это кухня. Мама, познакомься. С обедом помочь?
– Сами справимся. Лучше Севочку возьми, у меня хоть руки освободятся. Алла, что со вторым? Дети с занятий голодные придут и что они будут кушать?
Женя взяла на руки маленького. Тот потрепал ее за волосы.
– Сын. Всеволод Алексеевич. Ну дальше пошли?
Рядом послышался детский голос.
– Здравствуйте, тетя Женя.
Та обернулась.
– Здравствуй, Кариночка. Как у тебя дела? И познакомься, они хорошие.
Девочка, ровесница Ульянки. Ойкнув, она попыталась спрятаться за женщинами. Алиса толкнула Седого в бок. Мол, смотри. У девочки на правой ноге, ниже колена протез.
– Кариночка, не бойся. Они тебя не обидят.
Ульянка вышла вперед.
– Здравствуй, а меня Уля зовут.
– Здравствуй. – девочка показала на Седого. – А он кто, страшный?
– Он мой папа. И не страшный совсем.
– А вы у нас жить будете?
– Не знаем еще. Наверно мы к вам в гости будем приходить.
– Здорово.
– Конечно. А пока до свидания, вот.
Девочки помахали друг другу руками. Уже у входа послышался сердитый крик жениной мамы.
– Женька, куда ты понесла Севу. Отдай его обратно бабушке. Вы же сейчас пойдете туда, где будут стрелять. Ты хочешь, чтобы твой сын и мой внук вырос заикой?
– Юджи, а что с Кариной-то случилось? Ножка…
– Не знаем. Наши ее ночью на улице подобрали. Без ноги… И записка. Мол, спасите нашу дочь и имя ее. Где жила, что с родителями… Теперь у нас живет. Протез ей смастерили. Сука… Ладно продолжим. Тут типография. Там медики. Вдруг кто-нибудь простудится, типа? Это тренировочный центр.
Ульянка, ойкнув, зажала уши.
– Стреляют же…
Женя повысила голос.
– Народ… Товарищи, у нас гости. Да кончайте…
Короткостриженый мужчина в форме без знаков отличия взмахнул флажком, крикнул.
– Прекратить стрельбу. – подошел ближе. – Товарищ Юджи. Группа проводит занятия по огневой подготовке.
Выстрелы стихли.
– Бойцы, вольно.
– Девчонки, здорово. Седой, Апач…
– Лерка, какая встреча. А Баська где, Тошка…
– Да они в качалке.
Мужчина в форме подошел к Азаду, поздоровался.
– Якут. Рассказывали о тебе. Я-то в спецназе КГБ был, ушел. Нас вообще-то трое. Мулат, Абрек еще… Молодежь учим.
– Нормально все?
– Да. Без потерь, однако. Трехсотые были, не без этого.
– Это правильно. Пусть лучше наши враги умирают. Ладно, мешать не будем.
Ульянка топнула ножкой.
– Подождите, я уйду, а там хоть какие-нибудь бомбы взрывайте, нафиг.
– Лерка, а Багира где?
– Она со своими на природе с Абреком в прятки играет.
Женя кивнула.
– Хорошо. Товарищ Якут, продолжайте занятия.
– Бойцы, на исходную…
… – Пойдемте ко мне посидим. Поговорим.
Прошли в комнату.
– Тут у вас целый комплекс получается.
Женя только вздохнула.
– Все постепенно получилось. Мы же поначалу и не планировали ничего такого. Какие из нас… Пацаны да девчонки с улицы. Это потом уже после расстрела врубились. Ну это когда на «Пищевике» зарплату не платили, люди вышли. Мирно, просто спросить хотели, мол, почему такое. А их пулеметами. Смутьяны. Вот тогда и понятно все стало. А сюда мы посматривали конечно. Место-то хорошее. На отшибе чутка. Собрали наших и переселились. Поначалу приходили, домой уходили кому было куда. А потом с родителями приходить стали. Ну… Барьер поставили, обустроились помаленьку. Да нормально все. Вода, свет и прочее… С Лешачкой связь наладили.
– А власти?
Славка хмыкнула.
– А чего они? Ну приехали тут клоуны. И что? Зима, снег да развалины и никого, и следов никаких. Покрутились да обратно. Ну мы поржали над ними, конечно.
– А стволы откуда?
Женя почесала затылок.
– А знаешь, интересно. Первую партию нам кто-то сбросил. Кто не выяснили. Ночью фургончик подъехал, выгрузили, рукой помахали. Мол, принимайте товар и все. Седой, это не твои подсуетились?
Алиса задумалась.
– Странно. В Москве подобная фигня была. Благодетели.
– Потом легче уже стало. – Женя посмотрела на кровать, пошевелила пальцами. На одеяле появился АК. – Типа этого…
Ольга перебила ее.
– Слушайте, а в райцентр автобус еще ходит?
Юджи со Славкой переглянулись.
– Да вроде ходит. Нам-то ни к чему, да и блокпосты… А тебе зачем?
– Смирновка же…
– Тогда подожди. Сейчас. – Славя подошла к Ольге, положила ладонь ей на лоб. – Поняла, где сворачивать надо?
Седой встал.
– Ладно. Мы тогда домой вернемся. Девчонки… Еще увидимся.
– Конечно. Мы же тоже в деревню собираемся. Нюрыча навестить.
– Здорово. – обрадовалась Ульянка. – Тогда, Славичка, мы там и встретимся.
Славяна, остановив Седого, подошла ближе.
– Наклонись, скажу что-то. Только Уле не говори. Там Данька, понимаешь.
– Живой?
Славя помотала головой.
– Еще три года назад. – она повздыхала. – В общем, имей в виду…
… Вернувшись и пообедав, расселись в комнате.
– Вы как хотите, а я в магазин схожу.
– Зачем?
– Затем. Хоть на улицу выйду, пройдусь. Ну и в гастроном зайду по дороге.
– Ну, сходи прогуляйся. Погода хорошая. Минутку. – Седой достал из кармана пачку денег. – Держи на мелкие расходы.
Ольга удивленно вскинула брови, откуда, мол… Все пожали плечами.
– Да он тут кгбэшника завалил, обшмонал, естественно.
– Паспорт не забудь. И поосторожней там. Если что зови, вытащим.
Автор публикации
