Мой друг влюблён

Он, как Ромео, однолюб,
И, как Отелло, недоверчив.
Бывает он порою груб,
Бывает мягко-гуттаперчив
И, как влюбленные все, глуп.
Влюбившись в женщину одну,
Твердя, что в ней души не чает,
Ей пел про звезды, про луну,
Про то, как без нее скучает,
Что он у ревности в плену.
.
Она ему в ответ, вестимо,
Мурлычет: – Делом докажи,
И, если я тобой любима,
Любовь стихами изложи,
Как пишут мне друзья из Крыма.
Они – известные поэты,
И рейтинг их непревзойден.
Слагают оды и сонеты
И шлют мне дюжину в сезон.
И я в ответ им шлю куплеты.
.
Мой друг и жалок, и смешон,
Страдая этим бзиком крымским.
Он с детства пил один «Крюшон»,
Теперь же бегает за «Клинским» –
Любовью начисто сражен.
О ней все помыслы его,
Он предан ей душой и телом.
Справляясь с рифмою легко,
Стихи слагает между делом,
Цедя прохладное пивко.
.
Мой друг на редкость плодовит.
Стихами утоляя ревность,
Рождает то шедевр, то хит,
Храня все той же теме верность.
Он стал в портале знаменит,
Как популярный графоман,
Кумир восторженных поклонниц.
А каждый стих его – роман
Из поговорок и пословиц
Про вероломство и обман.
.
И, наконец, его стихи
Взломали девы неприступность.
Она промолвила: – Хи-хи!
Прости упрямую за глупость,
Я искуплю свои грехи.
А эти крымские мужи!
Они же вовсе не поэты,
А под поэтов муляжи.
Нужны мне крымские сонеты,
Как мусульманину Кижи.
Отныне ты и только ты
Читаем мной и почитаем.
Но чтобы не было беды,
Чтоб жизнь не показалась раем,
Забудь поклонниц и цветы.
.
Теперь он ревности лишен,
Забыл про пиво и чекушки,
А пьет, как в юности, «Крюшон»,
И пишет басни и частушки.
.
Ей-ей, я друга поминал.
А чтобы больно не пинали,
Скажу: – Не басню написал,
И здесь ни слова о морали.
И уж простите, коль попал.