У Паши всё время исчезали носки. Отчего-то именно у него, а не у папы с мамой. Вечером он снимал два, чтобы надеть их наутро, а на следующий день находил один. Загадка. Ведь накануне Паша точно оставил носки в кроссовках! Или снял в ванной? Или повесил на перекладину стула в комнате? Два носка должны быть неразлучны, как две штанины. Но штанины, и та, и другая, у Паши всегда были в наличии, а носочина — вечно одна!
Однажды Паша посмотрел мультик про кого-то, кто ел носки. И когда мама, раскладывая вещи, снова разбурчалась:
— Опять не положил на место! Где второй? — Паша ответил трагическим голосом:
— Его сожрали.
— Кто? — подозрительно спросила мама и оглянулась в сторону кухни, как будто носок съели на ужин.
— Носкоглот, — пояснил Паша. Это же элементарно: живую природу ест живоглот, а носочную природу — носкоглот. Носочина для него — это не как штанина, а как свинина.
Маму это, кажется, убедило. Теперь она стала бурчать по-новому:
— Опять подкармливал свою носкоежку?
А Паша вовсе и не подкармливал!
— Я не специально. Просто он думает, что это для него положили.
— Ты мне лучше скажи сразу, где у твоей носкожорки кормушка. Под кроватью?
— Везде, — обвёл руками Паша вокруг себя. — У него вся квартира — кормушка.
— Павлуша, а давай ты будешь класть носки друг к дружке? Он же ест их только по одному. Два рядом он не тронет.
Мамино предложение было возмутительным:
— Но он же проголодается?!
Так что Паша по-прежнему оставлял носки где попало, и они продолжали пропадать. В конце концов мама купила прозрачную пластиковую коробку:
— Вот тут будешь хранить все носки и сюда их складывать! Или сюда, или в корзину для грязного белья. Больше никуда!
Жалко было так обходиться со своим почти-что-питомцем. Носкоглот, правда, ещё не одомашнился. Он ни разу не показался Паше на глаза. Но кормят же люди голубей во дворе и лосей в лесу. В передачах про животных всё время показывают, как волонтёры даже учат диких зверей летать! А Паша вот заботился о бедном носкоглотике, чтобы тот не умер с голоду.
После того как мама сложила все носки на их новое место и вышла из комнаты, Паша перевернул пластиковую коробку кверху дном. Носки были набиты туда так туго, что не рассыпались по полу, а образовали разноцветный прямоугольный холмик. Он был по форме похож на холодец, который бабушка готовит на новый год. Там тоже лоскутки мяса вперемешку с заплатками из морковки.
Паша оставил носковый холодец на ночь на полу: вдруг его почти домашнее животное оценит новое блюдо. Однако утром холмик остался нетронутым, нигде его не подъели. Неудивительно, что носкоглоту не понравилось: холодец Паша и сам не любил. Он же дрожит. А еда, которая дрожит, как будто боится едоков, и есть её неловко.
Паша объяснил маме, что носкоглоту нужно сочное носочное блюдо, ему не подходит вот это трясучее. Мама сказала:
— Ну уж нет, приучай его к холодцу. Со временем твоё носкоядное научится. А то ишь, меню ему подавай. Животные в дикой природе едят, что дают, им никто не предлагает бизнес-ланч.
Но носкоглот, видно, разочаровался — с появлением пластиковой коробки носки пропадать перестали. А Паша-то надеялся, что его возьмут в передачу про животных как единственного в мире волонтёра, который заботится о популяции носкоглотов. Правда, была опасность, что когда питомец приручится и выйдет на свет, то окажется не мягким шерстистым, а на восьми ногах и с щупальцами. Может, и к лучшему, что он перешёл жить в другую квартиру… или переполз, или как носкоглоты передвигаются?
Паша потихоньку запихнул один носок под диван, а на следующий день проверил — носок не исчез. Паша загрустил. Стал искать тот второй из пары, который он под диван не засовывал, и… и… нигде не было носка! Носкоглотик вернулся! Он просто был такой дикий, что не ел приготовленное специально для него, а охотился сам. Носкоглоты — звери гордые.
Автор публикации
