Сгоревшие банкноты.Часть1

197… год. Специальный вагон поезда «Южно-Российск − Арлар». Пять часов тридцать минут. Время московское.

Иван Никольский из-под полуприкрытых век внимательно наблюдал за сослуживцами.

Съеденный перед самым отъездом кусок сливочного масла и специальные таблетки, полученные от Шерхана сделали своё дело. Сон, конечно, подбирался к голове, но с ним можно было бороться.

«Друг» Колька Лыжин, принятый на работу в «ГосМорСтройбанк» за неделю до этого рейса, то и дело бегал в туалет, лил воду на голову, но это помогало мало.

«Ещё минут десять и всё. Заснёт, словно младенец. Кофейка халявного он вылакал полтермоса. То есть, дозу, на свою грудь принял изрядную, − пронеслось в голове Никольского, − такую комбинацию мог придумать только Шерхан. И погоняло[1] у него соответствующее − коварный и щеголяет в дорогом замшевом прикиде…»

От дальнейших раздумий его оторвал сигнал маленького механического таймера.

Иван, кинул взгляд, на уже посапывавшего Кольку и выглянул в окно. За ним промелькнул чёрно-белый километровый столб.

«Восемьдесят девятый! Надо спешить. Пора! − стучало в висках Ивана. − Поезд идёт по расписанию, и это замечательно».

Достав из рюкзака разводной гаечный ключ, он поспешил в туалетную кабину.

Обильно политые прихваченным заранее машинным маслом гайки унитаза, всё равно никак не хотели откручиваться! А назначенный час «Х» приближался.

Иван ободрал руки в кровь. «Это не страшно! Это ничего! Взрыв всё спишет», − пронеслось у него в голове. Наконец, открутив последнюю гайку и отшвырнув ногой металлический унитаз, начал лихорадочно выкидывать в образовавшиеся отверстие пачки банкнот, которые судорожно извлекал из располосованного перочинным ножом опечатанного парусинового мешка.

Выкинув последнюю, взглянул на часы.

«Есть минуты три, чтобы дойти до лавки и расположиться под ней. Тогда взрывная волна пройдёт выше и не заденет… Ой! Почему же так рано и так больно?»

Это были последние мысли в жизни Ивана Никольского, ибо пол вагона вздыбилось, и чудовищная сила подбросила его тело к потолку, а затем, разрывая на части, выкинула наружу, в образовавшееся отверстие.

Южно-Российск. Шесть часов сорок пять минут.

Марго нагнулась и подняла с земли плоский камешек. Посмотрела на спокойное море. «Вот швырну, и, если он раза три коснётся поверхности, то мама поправится, и всё будет хорошо» Она размахнулась, но предмет в её руке зазвонил. Женщина удивительно посмотрела на него и … проснулась.

Серый телефонный аппарат, стоявший на прикроватной тумбочке, издавал противные звуки, не переставая.

Машинально бросив взгляд на старенькие ходики, Марго сняла трубку.

− Крулевская собирайся и поживее! − послышался начальственный бас прокурора области. − Машина за тобой уже выехала.

− Валентин Анатольевич, что случилось? Может, для начала милиционеры, а потом уже мы? − подавляя зевоту, попыталась возразить женщина.

− Вагон с деньгами взорвали полтора часа назад, − гаркнула трубка.

− Так это же не по нашей части, − в голосе Крулевской появились радостные нотки. − Пусть конторщики, то есть, я хотела сказать, сотрудники КГБ… Это же по их ведомству. Теракт и всё такое…

− Порассуждай! − бесцеремонно оборвал начальник. − Комиссия уже создана, и советник юстиции третьего класса Маргарина Сергеевна Крулевская в неё уже включена. Шнелер, шнелер[2], десять минут тебе на всё про всё. Наличие кителя, обязательно!

− На месте взрыва? − удивилась Марго. − Пыль, грязь, копоть и я при полном порядке?

− Так-то оно так, но мало ли что. Я тоже туда приеду. Позже. С первым секретарём области. Чрезвычайное, понимаешь, событие. Половинкина помнишь[3]?

− Угу, − вымолвила женщина, окончательно прогоняя остатки сна.

− Тоже включён в следственную группу. Летит из Москвы, первым рейсом.

Трубка запищала сигналами отбоя. По своему обыкновению начальник не счёл нужным ни поздороваться, ни попрощаться.

Два часа спустя. Девяностый километр железной дороги Южно-Российск − Арлар.

Марго брела вдоль железнодорожной насыпи, то и дело натыкаясь на обломки вагона, разлетевшиеся на значительное расстояние. Машинально нагнулась и подняла с насыпи несколько больших гаек. Интересно откуда они, и почему лежат сами по себе, без болтов и прочих железяк.

− Двое погибших, − её размышление прервал, не к месту улыбавшийся Половинкин, и продолжил: − Крулевская, ты это видела? − сотрудник КГБ держал в руках пачки полу-обгорелых банкнот. − что будем делать? В банк сдадим или выберем, какие поцелее, и пропьём за упокой убиенных?

− Витя! Как ты можешь шутить? У тебя душа есть? Инкассаторов не жалко?

− Маргарита Сергеевна, извольте взглянуть на это, − старичок криминалист Митрич протянул Крулевской помятый термос. − Со сто процентной вероятностью утверждать не могу, но, сдаётся мне, там, кроме кофе, мы обнаружим и сильнодействующее снотворное.

− И как вы это определили? У вас особый нюх на такие препараты? − Половинкин, обернув руку платком, забрал вещдок. − Наши проведут экспертизу и быстрее, и качественнее. Так что, без обид.

− У меня самого хроническая бессонница, к тому же тридцатилетний опыт работы в прокуратуре, это вам, молодой человек…

− Понятно, − оборвал его Виктор. − Что скажете про взрывчатку? Она была под вагоном или в нём?

− Пиротехники ещё не приехали, но, судя по разбросу фрагментов, могу с точностью до девяноста процентов утверждать, что рвануло не извне, а внутри. Полагаю, что ваши эксперты это тоже подтвердят.

Крулевская подошла к телу одного из погибших. Не первый раз в жизни ей приходилось рассматривать изуродованные человеческие останки, но побороть возникавшую рвотную реакцию женщине всегда удавалось лишь большим усилием воли.

Нагнулась и расстегнула кобуру погибшего. Достала табельный пистолет. Тщательно осмотрела и черкнула в блокноте: «Предохранитель на месте. Обойма полная.»

Рядом оказался милиционер, который пытался вручить собранные поблизости полуобгоревшие банкноты.

− Это всё? − Марго взглянула на то, что раньше было деньгами и знаком позвала к себе управляющего отделением «ГосМорСтройбанка», только что прибывшего на место происшествия на служебной «Волге».

Несмотря на внушительные габариты, мужчина споро подбежал к Крулевской и представился:

− Иван Андреевич Терентьев, управл…

− Я это уже поняла. Заберите у товарища деньги и оприходуйте. У вас, наверное, имеется должностная инструкция для подобных случаев.

− Какое несчастье, трагедия, как мне теперь общаться с их родственниками? Я ведь сам буквально пару часов назад… А деньги все сгорели? В этом есть уверенность? − затараторил управляющий.

− Совершено преступление, следовательно, у него была цель. Вероятнее всего − кража, − Марго пыталась отвернуться от назойливого банковского служащего, но тот не унимался.

− Но этого же не может быть. Я боюсь этого слова, но всё же произнесу! Взрыв поезда − самый настоящий теракт. Об этом уже сегодня вечером будут говорить на БиБиСи[4]. У них везде свои люди. И сразу же передадут в Лондон информацию. Куда только наше КГБ смотрит.

− Куда надо, туда и смотрит, − вмешался в разговор подошедший Половинкин, − и, в первую очередь, на таких персон, как ваша.

− То есть? Не понял? − лицо управляющего приняло удивлённо-растерянное выражение.

− А чего тут непонятного? Деньги похитили, а потом привели в действие взрывное устройство. Пожар, ветер, несознательные местные жители, не пожелавшие сдавать занесённые ветром купюры. Быстренько составляем соответствующий акт, а спустя некоторое время едем отдыхать в Сочи, где и покупаем у спекулянтов из кавказских республик «Жигули» или «Волги». И не смотрите на меня так! Чтобы к обеду на столе у начальника местного КГБ лежала опись с номерами купюр, перевозимых в этом вагоне! Это первое! И второе, и главное: такая же справка с чёткой инструкцией, куда звонить в случае обнаружения банкнот из описи, должна быть немедленно отправлена во все отделения Сбербанка и универмаги этой и соседних областей.

dengi2

− Но это же колоссальный труд, а у нас не так уж много сотрудн…

− Вот и приступайте прямо сейчас, а с вражескими голосами мы уж как-нибудь без вас разберёмся, − бесцеремонного оборвал банковского работника Виктор.

Он хотел ещё что-то добавить, но перед ним вырос начальник поезда, державший в руке завёрнутый в грязную тряпицу разводной ключ.

− Вам чего? − раздражённого поинтересовался Виктор.

− Улика, − шёпотом произнёс железнодорожник.

− Гаечный ключ? − вмешалась в разговор Крулевскя.

− Ага. У нас в стандартном ремонтном наборе такого нет. Значит, принесли банковские люди или другие злоумышленники. Я его в раскуроченном вагоне нашёл.

− А кто вас туда пустил? Там же оцепление выставлено! − удивился офицер.

− Но я же начальник поезда. Лицо официальное. Мне везде можно.

− Ну, в таком случае, благодарю, − Половинкин забрал тяжёлую ношу и продолжил: − А почему вы его завернули?

− Так ведь улика же. Отпечатки пальцев и всё такое. Я же понимаю, − проявил осведомлённость железнодорожник.

− Действительно уникальный случай, − согласился Виктор, предавая вещдок стоявшему рядом милиционеру, − никогда не слыхал, чтобы на обгоревшей до черна железяке эксперты обнаруживали отпечатки пальцев.

Авторынок города Южно-Российска. Пятнадцать часов тридцать минут.

Вор по кличке Коленвал, а по паспорту, Кирилл Стоянов, бродил по рынку, прицениваясь к подержанным «Жигулям», «Москвичам» и «Запорожцам». С раннего детства его тянуло к автотехнике. Родители не имели никакой возможности доставить чадо в детский сад без бибики, которую пацан тащил за собой, на верёвочке. Первую судимость, ещё по малолетке, он получил за неудачный угон соседского мотоцикла «Ява», вторую − за «УАЗик». Но вот обладателем собственного авто с техпаспортом, выписанным на собственную фамилию, Коленвал не был никогда. И в данную минуту он был в шаге от воплощения заветной мечты. Карманы куртки «жгли» пачки денег в банковской упаковке. Законная доля в серьёзной «вязке»[5]. Правда Шерхан предупреждал, чтобы деньги сразу в ход не пускал! Выждал месяц, а лучше два и только после этого понемногу, по одной банкноте, можно тратить. Но ни в коем случае не в магазинах, а исключительно на рынках. И лучше в других городах. А он сейчас где? На авторынке! Второго такого в области нет. Возьму и куплю у того сельского лоха «Запор»[6]. Наверное, получил в награду за доблестный труд. На «кровные» годы копить надо, во всём себе отказывая. Цену, конечно, загибает не хилую, но ему сегодня не до торговли. Решено! Беру колхозника за шкирку и тащу в комиссионный магазин, пока тот не закрылся. Оформляю покупку, хватаю справку и шементом[7] в ГАИ. Не «Волга» и не «Жигуль», но всё же собственный транспорт. А колхозник пусть спускает денежки у себя в станице, там супермаркетов отродясь не водилось.

То же время. Областное управление прокуратуры. Кабинет Валентина Анатольевича Флехова.

Половинкин встал по стойке смирно и по-военному отчеканил:

− Управление государственной безопасности, изучив материалы пришло к выводу, что в этом преступлении версию террористического акта следует исключить. Экспертиза дала заключение, что взрывчатка, используемая преступниками аналогична применяемой на расположенном в области угольном карьере. Погибшие работали инкассаторами, но лица гражданские. Большинство купюр, хоть и сильно повреждены, но всё же возвращены государству. А остальные либо сгорели, либо похищены. И их поиск, как и поимка преступников − задача местных правоохранительных органов. У меня всё.

Прокурор области неохотно кивнул, соглашаясь, и обратился к присутствовавшему здесь же Терентьеву.

− Иван Андреевич, объясните собравшимся, почему Вы вдруг решили перевозить деньги поездом. В отделении разве нет специальных автомашин?

− Есть, конечно, но столичное руководство решило, что на такое расстояние гонять автомобиль опасно.

− Это ещё почему? − поинтересовалась Маргарита Сергеевна.

− Его ведь гораздо легче ограбить, чем вагон поезда. Я написал соответствующую докладную и там, − Терентьев поднял палец вверх, − с этими доводами согласились.

− А почему вы не привлекли к операции наших милиционеров? − Не унималась Крулевская.

− В банке посчитали, что чем меньше посвящённых, тем лучше. Согласитесь? И, вообще, я не припомню ни одного случая со времён войны, когда бы бандиты нападали на поезд. Полагаю, что злоумышленники затевали ограбление, но что-то пошло не так, и они сами погибли от собственной бомбы, а деньги сгорели.

− Вы считаете, что, − Марго заглянула в блокнот и продолжила, − Иван Никольский и Николай Лыжин вступили в преступный сговор, но не смогли его осуществить до конца?

− Я, конечно, не следователь, но, полагаю, что в этом есть рациональное зерно, − Иван Андреевич достал из кармана платок и вытер пот со лба.

− Можете быть свободным, − буркнул, обращаясь к нему, прокурор. − Мы вас ещё вызовем. И не раз.

− Да, конечно. Сколько угодно. Но повторю ещё раз, все, кто знали о предстоящей транспортировке денег, исключительно честные люди. Мы же у себя в банке не вывешиваем об этом объявление… и, вооб…

− А вот это мы и проверим, − оборвал его на полуслове хозяин кабинета. − Крулевская, поручаю это тебе. Займись, прямо сейчас.

− Но Валентин Анатольевич… − попыталась возразить Марго.

− Половинкин поможет, у него для подобных случаев особые полномочия имеются, если я не ошибаюсь.

Виктор кивнул и что-то черкнул в блокноте.

Прокурор дождался, когда за управляющим отделением банка закроется дверь и сообщил:

− Эксперты только что доложили, − он надел очки и заглянул в лежащие перед ним бумаги, − недалеко от места взрыва обнаружены следы велосипедной шины. Никто из наших сотрудников на место происшествия на таком транспорте не добирался. Были вызваны кинологи[8], они прошли по следу шин и обнаружили велосипед, тщательно замаскированный, неподалёку от шоссе.

Марго, как прилежная ученица, тянула руку, выжидая момента, когда ей предоставят возможность задать вопрос.

− Слушаю, Крулевская. Что-то не понятно?

− Я хотела спросить, а пальчики с велосипеда откатали? По нашей картотеке проверили?

− Злоумышленник, будем пока называть его так, хотя это ещё не доказано, действовал в перчатках. Однако, пряча своё транспортное средство в кустах, он всё же чуточку, но наследил. Один отпечаток обнаружили на ветке, лежавшей поверх велосипеда. Результатов идентификации пока нет. Жду.

Исходя из этого, свяжись с автопредприятием, обслуживавшим этот участок дороги. Узнай, не проходил ли там в это время рейсовый автобус. Мало вероятно, но вдруг, велосипедист сел на него. В жизни ведь и не такое случается.

− А вы не допускаете, что его там мог поджидать сообщник на личном автомобиле, − вмешался в беседу Виктор.

− Нет! Не допускаю. Если их было двое, да ещё с машиной, то на кой ляд, им прятать такую весомую улику, как велосипед. Бросили бы его в багажник и вся недолга. И ещё, вот что, − Валентин Анатольевич взял в руки ещё одну бумагу, − догадка нашего криминалиста, о том, что обитатели этого злосчастного вагона перед смертью принимали сильнодействующее снотворное, подтвердилась. В желудках у них обнаружены следы веронала. Но если они оба его выпили и крепко спали, кто же тогда привёл в действие взрывное устройство? И кто из них двоих преступник? Или, может быть, оба? Эту шараду нам с вами так же предстоит разгадать. И как можно быстрее. Всё. Закрываем народное вече. За работу. А я к первому секретарю обкома, на ковёр. Эх, как бы я хотел с любым из вас поменяться.

Окончание детективного рассказа читайте через неделю.

[1] – Воровская кличка.

[2] − Быстрей, быстрей (нем.)

[3] – См. Александр Ралот. «Самородок».

[4] – Английская радиостанция ВВС, передачи которой глушились в СССР.

[5] – ограбление или разбойное нападение при помощи наводчика.

[6] – автомобиль Запорожец.

[7] – очень быстро (жарг.)

[8] – специалисты по подготовке собак в разных сферах: в области государственной безопасности, при подготовках к выставкам и дрессировках.