Уж сколько раз твердили миру…©
Что сказка — это ложь, да в ней намёк.
И, прочитав её — какой-нибудь урок
извлечь должны и подчеркнуть пунктиром.
И намотать на ус, и зазубрить
как “отче наш”, и бдительнее стать,
Чтоб глупости других не повторять.
Но легче, чем учиться – всех учить.
Сорока часто, шастая по лесу,
всем заменяла в нём кино и прессу,–
И втихаря не плюнуть было даже,
чтобы не знал об этом встречный каждый:
Кто, у кого, чего, и как украл,
кто где наклал, и с кем кто переспал,
кого надули, а кого послали,
кому и сколько раз накуковали…
Но вот однажды в лес пришёл песец,
который волку кум и родич лисам,
нору себе устроить он решился
в приличном месте, вырыть наконец
уютное поместье родовое,
остепениться, завести семейство,—
Да только вот с сорокою соседство
Не обещало тем мечтам покоя.
Да как избавиться от злой напасти?!
Пришёл песец к сорочьему гнезду
и ну нести такую лабуду:
–О ужас! Беспредел! Какое же несчастье!
Сорока чуть на землю не свалилась,
услышав вопли нового соседа,
резвёхонько к нему тотчас спустилась,
для проведенья занимательной беседы.
От предвкушенья свежих новостей,
в зобу дыханье спёрло, хвостик замер,
и ей песец поведал, без затей,
дрожащим голосом и со слезами,—
намедни, мол, собранием зверья
и птиц,
сорока бурно обсуждалась,
припомнили ей всё, и не тая
обид,
решили покалечить малость,
а то и вовсе сплетницу прибить,
избавившись навеки от мороки.
Вдруг очень резко захотелось – жить,
поесть, попить,
свалить на юг – сороке.
Песец же, посочувствовав несчастной,
и костеря злопамятных животных,
совет ей дал, чтоб пережить опасность —
запрятаться скорей куда угодно,
подальше, переждав накал страстей.
А он, песец, зверь благородный, честный,
не скажет никому в лесу о ней,
но будет тайно приносить ей вести.
Оставив птичку в думах о грядущем,
хитрец, по плану выполнив пункт «А»,
отправился другим зверям дуть в уши,
для каждого легко нашлись слова —
про наглую, пустую болоболку,
которая всем гадит без разбору,
и от которой никакого толку,
а лишь сплошные свары и раздоры…
Зверели все от тех напоминаний,
и вскоре лес уже вовсю гудел
на проведённом экстренно собраньи
высказывался каждый, кто хотел…
Сорока ж, вся в сомненьях и печали,
решилась на разведку полететь,
то там, то сям о ней слова звучали,
такие –в пору со стыда сгореть.
На миг, как будто глубоко внутри,
зашевелилась у сороки совесть–
на этом бы закончить мою повесть,
иль недобасню…
Что не говори,
а хочется оставить всё, как есть,–
сороку пристыдить, заставить сдаться
зверью на милость, как-то попытаться
взять обещание с неё — не лезть
туда, куда не надо и не должно.
На этом стих вполне закончить можно…
Но дружный гвалт мохнатых и пернатых
к сорочьему гнезду уже так близко,
спасая свои перья от расплаты
за всё хорошее, сорока с писком,
несвойственным для данного подвида,
рванула прочь куда-то наугад,
да резво так, на всех тая обиду.
А впереди неё алел закат.
А звери что? Сороку не застали,
вплоть до рассвета у гнезда прождали,
потом гнездо стряхнули вниз, сломали,
и, для успокоенья, затоптали.
Затем, остыв, между собой соседи,
вели вполне приятные беседы,
и разошлись на этом по домам.
Умолкли вскоре болтовня
и снам,
неспавшие доселе, предались.
Спокойная в лесу настала жизнь.
Песец же в дом к себе привёл песицу
(иль как там звать песцовую девицу?),
щенят-песят с ней кучу народил
и счастливо до старости прожил.
Мораль сей недобасни в том сокрыта,–
что если б кто-то мог уметь молчать,
то не боялся б оказаться битым
и не спешил куда-то убежать.
Молчанье — золото! А быть варварой,
как в той известной поговорке старой,–
ждать, что в конце концов тебя найдут
и нос твой любопытный оторвут.
19.04.2017 – 8.02.2019 гг.
Басенки-побасенки
Автор публикации
