| .
Что о жизни этой молвить?!
Встал, умылся, завтрак принял,
благо есть кому готовить.
Променад по магазинам.
День за днем, часы заело
беспросветной мглой и сплином.
До чего ж осточертело!
.
Как Онегин иль Печорин,
стал вдруг лишним человеком.
Может, кто-то и доволен
вот таким финалом века.
Всем бездельникам подобен –
вот сижу, пишу стихи я.
Не работа это – хобби.
Мир – враждебная стихия.
Толчея и лиц угрюмость,
окружение в коросте.
Всюду старость, а не юность,
“праздник жизни”, где ты гостем.
Ну, кому же интересно
это, посудите сами.
.
Не о том поется песня,
а она о культпрограмме.
.
Нервов звон. Готов завыть я
в суматошной круговерти.
Успокаиваюсь, видя,
как играют в сквере дети.
Успокаиваюсь сразу,
негативов нет промозглых,
видя детские проказы,
их игру “по-правде” в взрослых.
Только случаи не редки:
из-за куклы иль машинки
избалованные детки
громко воют без запинки.
И в истерике колотят,
лежа, по земле ногами.
Всех визжанием изводят.
С ними мамы воят сами.
Оглушающ нервов звон,
хоть к чертям отсюда вон!
.
Не хотел, ей-богу, втуне
поминать нечистого.
.
Лучше, сидя на трибуне,
не болея истово,
любоваться лошадями
вороных, гнедых мастей,
грациозными рысями,
блеском золота кистей.
Их движенья горделивы,
ноги делают кресты,
антрацитный отблеск гривы,
водопадных струй – хвосты.
Вороная, как кокетка,
припустить готова в пляс.
Даже мерин на трехлетку
положил цыганский глаз.
Вид наездниц символичен,
как портретных королев.
Величава эротичность
в строевой посадке дев.
.
Эх! И мы бывали рысаками,
только пусть останется меж нами.
.
День склоняется к закату.
Солнце в облачной вуали.
Время двигаться “на хату”.
Завтра новый шаг спирали.
Околачиваю груши.
Сплин, хандра – все это мелочь.
А могло ведь быть и хуже –
обязаловка и немощь.
. |
Уныние – бесполезная трата времени. У многих и того нет. Не болейте.
Спасибо!
Многогранное стихотворение. Образное. Понравилось. Спасибо.
Благодарю, Аделина!
День работницы Петровны.
Шесть утра – пора сбираться.
В семь часов начало смены,
Хорошо б ещё прибраться,
Завтрак детям – непременно.
Да успеть бы на маршрутку,
Если в следующей – не влезешь.
Опоздай хоть на минутку,
Так огреют, что вспотеешь!
А ещё ведь целу смену
Надо простоять у стана.
И как хочешь, как сумеешь
Гнать изделия по плану.
Потягаешь заготовки
До пяти часов руками.
А потом от остановки
Прёшься с целыми сумами,
Закупив по магазинам
Провиант семье на ужин.
Дома пьяный муж – скотина
Будет доставать к тому же.
А навстречу дед соседский
Вышел в скверик прогуляться.
Стал он жалится, болезный,
На судьбы непостоянство.
Я стою и размышляю:
“Вот бы пенсии дождаться!
От работы бы смогла я
Хоть немножко отдышаться.
Только вряд ли доживу я,
Сил совсем не остаётся.
Ох, как жаль тебя, дедуля!
Мне страдать так не придётся.”
Соболезную Вам, Надежда Петровна ))).
Да я по батюшке – Надежда Валентиновна, а образ Петровны – собирательный. Так что Ваши соболезнования адресуются всем нашим женщинам-труженицам, вкалывающим наравне с мужиками, обременённым семьями, детьми, хозяйством и в отличии от мужчин редко жалующимся на тяготы судьбы.
Ну вот я хоть выудил Ваше отчество, а то меня смущала Ваша однофамилица и тёзка из Коврова (тоже ведь Владимирская область и преподаватель, но в лицее))).
Честно говоря, фамилия Лаврентьева – это мой творческий псевдоним, не все коллеги и студенты адекватно воспринимают моё увлечение поэзией. Приходится шифроваться.
С уважением и надеждой на понимание.