Запах

В тот миг, когда она появилась рядом со мной, я сделал вдох.

Я вдохнул, и она вместе со своим запахом вся так и вошла в меня, вся без остатка.

Я ее еще не видел. Но ее запах, нежный, светлый, полный любви и счастья, заставил тело мое вздрогнуть и напрячься, как от удара молнии.

Голова затуманилась.

Я, как в замедленной киносъемке, повернулся в ее сторону.

Наши глаза встретились.

А все остальное было как не с нами. Вернее, не со мной.

Что я ей говорил? Куда вел?

Когда очнулся, рядом ее уже не было.

Осталась лишь смятая постель.

Мои вещи, разбросанные по квартире. И ее запах – запах небесной свежести и чистоты.

Он был везде.

На подушках, простынях, полотенце, на мне самом – от кончика носа до кончиков пальцев на руках и ногах.

«Где? – метался я по квартире. – Где ты сама? Куда делась? Почему ушла? Почему?» Ни записки, ни одной забытой вещи.

Можно было подумать, что ее и не было здесь.

Я быстро оделся и выбежал на улицу.

Обежал дом.

Обследовал все закоулки квартала и близлежащие остановки трамваев, троллейбусов и автобусов.

Ее нигде не было.

В отчаянии я присел на скамейку.

Я не знал, кто она, откуда. Я даже не помнил ее имени.

«А что если я ее больше не увижу?»

От этой ужасной мысли у меня заломило в висках.

И ничего не осталось от нее. Ни одной ниточки.

Что делать?

И тут меня как прострелило: «Запах!!!»

У меня остался ее запах.

Она оставила его мне. Он со мной.

И я побежал назад в квартиру.

Я дышал, дышал и дышал.

Впитывал в себя ее запах, раз уж ее самой не было рядом. Я прямо слизывал его со всех предметов, которых касались ее руки, ее губы, бедра, ноги.

«Найду, – решил я. – Найду ее по запаху».

В квартире я собрал все, к чему она прикасалась, и сложил все это в отдельную секцию платяного шкафа, освободив его от всего лишнего. Сам я перестал умываться и менять белье и одежду.

И теперь, когда я носился по городу как оглашенный в поисках моей исчезнувшей женщины, она была всегда со мной.

Кажется, каждая клеточка моего тела впитала ее запах.

Я постоянно его ощущал.

Ее запах как бы материализовался и стал одушевленным предметом.

То вдруг неожиданно почувствовал, что начинаю терять ее запах. Что он постепенно исчезает.

Когда я осознал это, страх сковал меня всего с головы до ног, то бросился домой. Там еще оставался ее запах.

Закрыл все форточки. Закупорил газовую вытяжку на кухне. Перекрыл воду.

Из шкафа вытащил назад простыни, наволочки, разложил вещи, к которым она прикасалась, по своим местам.

Целыми днями я ходил из угла в угол. Брал вещи, гладил их руками и нюхал, нюхал, нюхал. Походив, ложился раздетым в постель, укутываясь в простыни, и упивался ее запахом.

Вставал. Опять ходил.

Опять ложился.

Мысли мои были безумны.

Но даже в этом безумии я понимал, что запах исчезает. И когда-нибудь он все же исчезнет. Навсегда.

Исчезнет, исчезнет, исчезнет…

Что мне делать? Я метался по комнате, как зверь, запертый в клетке.

Я понимал, что мне надо выйти и продолжить ее поиск.

И в то же время я понимал, что если выйду, то запах ее может исчезнуть. Исчезнуть очень быстро, буквально через несколько часов.

Или минут.

Или секунд.

Или моментально. В один миг.

И тогда я не найду ее никогда.

И тогда я потеряю ее навсегда.

У меня исчезнет сама возможность опознать ее.

От этих мыслей я стал близок к самоубийству.

И когда я уже решил, что все, надо умирать, умирать вместе с ее запахом, в дверь позвонили.

Я бросился к двери.

Посмотрел в глазок.

Там стояла женщина.

Я резко распахнул дверь.

Она.

Это была она.

– Ты? – спросил я ее.

– Я. Я пришла за своим запахом.

– Проходи, – сказал ей я.

А сам подумал: «Нет, дорогая, я тебе не отдам твой запах. Он останется со мной».

Она прошла.

Но почему-то сразу на кухню.

Я увидел, как она подошла к газовой вытяжке и стала ее прочищать.

– А, – взбесился я, – ты хочешь похитить мой, твой, наш запах. Нет, не выйдет.

Кухонный нож был под рукой. Один взмах, и она, вскрикнув, упала на пол.

– Все, – облегченно вздохнул я. – Теперь я навсегда оставлю ее запах с собой.

Я приложил ухо к ее сердцу. Оно не билось.

«Жалко, – подумал я. – Но ничего, запах-то ее не умер».

И, бережно подняв на руки, я отнес ее в постель.

Положил тело на кровать и осторожно накрыл простыней, на которой она лежала в ту нашу ночь.

Теперь мы спали вместе.

Я наслаждался ее запахом.

Через два дня мне опять позвонили в дверь.

Я подошел к двери и посмотрел в глазок.

Там стояла женщина.

Она протянула мне бумажку со словами:

– Вам телеграмма. Распишитесь.

– Заходи, – хитро сказал я. – Я только авторучку возьму.

Шмыгнул на кухню, но там взял не авторучку, а нож. Ножом снизу ударил ее в живот. Она закричала:

– Отдай мой запах!

Я ударил ее еще раз.

Она упала. Я закрыл входную дверь. Постоял немного и наклонился послушать, дышит она или нет. Она уже не дышала.

«Хм, – подумал я. – Почему же их две?»

«Ну, две так две», – решил я. И отнес ее тоже на кровать. Хотя сам подумал: «Если так и дальше пойдет, то скоро места на кровати не хватит».

Но зато запаха стало больше.

Потом еще больше.

И дошло до того, что меня от него уже тошнило, и я решил им поделиться с соседями и прохожими.

Открыл форточки и даже входную дверь.

Когда сосед Пал Палыч спросил меня:

– Чем это у тебя из квартиры пахнет?

Я ему ответил:

– Это пахнет моими любимыми девушками. Заходи, понюхай.

– Да нет, – ответил он. – Как-нибудь в другой раз.

И заспешил куда-то.

Потом пришли люди в форме, и в штатском, и даже в белых халатах, говорили о каких-то пропавших женщинах с почты и из горгаза. И зачем-то хотели забрать моих девушек и мой, их, наш запах.

Я не давал.

Но со мной поступили грубо.

Отобрали нож.

Потом меня связали и, запихав в машину, увезли куда-то.

И теперь меня держат связанным в какой-то длинной рубашке.

Издеваются надо мной. Бьют.

Напускают на меня разных чужих запахов, от которых мне становится плохо.

А так хочется, чтобы было хорошо.

Как тогда, в день нашего знакомства.