Память — вот что важно.

— Привет, Лена.

— Привет, пап.

— Я вот тебе булочки принес. С тех пор, как мама заболела, я их сам пеку.

— Да кто бы сомневался!

— Только я сахара побольше кладу, как ты любишь. И щи научился варить. Вкусные.

— С кислой капустой?

— С ней!

— Здорово, пап, хотелось бы попробовать.

— Ну в другой раз уж, ладно?

— Ладно. Обойдусь булочками.

— Как там внученька моя?

— Спит Настюшка, маленькая совсем.

— Для нее вот куколку принес мягкую. Твоя еще, помнишь?

— Точно! Помню! Где ты ее нашел?

— Мы все твое храним. Оставлю тогда для Настеньки.

— Оставляй.

— Ну как ты вообще, Лена?

— Да что я, пап? Как вы с мамой? Какие новости в селе?

— Из новостей – Володю твоего видели в наших краях. Вернулся. Семья у него новая.

— Понятно…

— Ты на него зла не держи, дочь. Молодой он еще.

— Все нормально, пап. Пусть живет, как ему хочется. Жизнь такая непредсказуемая… А мама как? Соскучилась по ней…

— После этой телеграммы она совсем сдала. Ну может и увидитесь скоро. А я вот держусь, не знаю, зачем мне Бог столько сил дал.

— Не говори так, всё на тебе только держится…

— На мне и закончится. Никому я не нужен на старости лет, никого не осталось. Мама не оправится уже. Тебя с Настенькой схоронил. Отняла у меня всё проклятая война…

Старик заплакал, сидя у могилы. На просевшей земле среди пыльных венков стояла большая фотография в рамке. На ней улыбалась молодая девушка с младенцем на руках. К кресту на гвоздь была прибита пожелтевшая бумажка, плотно обернутая в целлофан. На бумажке был напечатан текст: «дома нет обстрел все погибли тчк володя»

 

Эпилог.

«Здравствуйте, вам телеграмма» —

Их шлет уже только война.

Слова оставляют шрамы,

Опускают до самого дна.

 

И в чьей-то семейной саге

Беспощадно оборвана нить.

Но ради всеобщего блага

Надо помнить и дальше жить.