Столик у окошка

«Травмы могут быть разными, но каждый человек 

переживает свою собственную боль, 

и для него она — самая сильная»

Мэрилин Мюррей. 

«Узник иной войны: 

Удивительный путь исцеления

 от детской травмы»

 

­— Вам как обычно? — с неприкрытым сарказмом спросил меня бариста.

— Именно, — безэмоционально ответила я.

Молча взяв карамельный капучино, я прошла к своему любимому столику у окна. За семь лет, что наведываюсь в эту кофейню, поняла, что если приходить сюда между девятью и десятью утра, здесь почти не будет посетителей, а значит, никто не помешает мне занять любимое место.

Этот столик был моим любимым не только потому, что располагался у окна. Он находился на искусственно сделанном втором этаже кофейни и за ним мог сидеть только один человек (или двое, но рядом). Особенность места была в том, что посетитель скрыт от посторонних глаз. Другие люди могут лицезреть только спину восседающего за столиком у окошка. Кстати, об окошке. Оно малю-у-у-сенькое. Но, тем не менее, смотря в него, я будто вижу целый мир. А меня по ту сторону окна едва можно разглядеть.

Огромная часть моей жизни связана именно с данным местом. За этим столиком я впервые по-настоящему влюбилась. За ним же пережила болезненное расставание со своей первой любовью. Также именно благодаря этому магическому местечку, обдумывая свою жизнь за кружкой карамельного капучино, я решалась порой на абсурдные поступки, которые круто меняли мою жизнь. Именно за этим столиком у окошка я готовилась к собеседованию в крупную консалтинговую компанию, в которую, к моему большому удивлению, меня приняли, несмотря на то, что я еще студентка. Несколько лет назад я повздорила за это место с девушкой, которая одновременно со мной претендовала на него. После этого нелепого знакомства мы стали очень близкими подругами. И всего неделю назад, попивая латте с обезжиренным молоком за нашим любимым столиком, она рассказала, что выходит замуж. Я улыбаюсь, вспоминая такие яркие моменты. Жаль, этот столик у окошка нельзя выкупить. Насовсем, чтобы никто, кроме меня, не мог за ним пить кофе в то время, пока я отсутствую. Чтобы ни у кого больше не было воспоминаний, связанных с МОИМ местом. Здесь мне легче дышится, мечтается и фантазируется, здесь я чувствую себя достаточно уединённой и защищенной. Чувствовала до этой минуты, пока…

 

***

Я ощутила легкий толчок в плечо. С секунду колеблясь, повернулась и увидела на максимально близком ко мне расстоянии невысокого роста мужчину. На первый взгляд его возраст было трудно определить, мешала густая рыжая борода. Он смущенно улыбнулся и проговорил сковь свои заросли около губ:

— Так все-таки ты живая…

Я удивленно уставилась на него и в очередной раз подумала о том, как же мне в жизни «везет» на разного рода сумасшедших. Он тоже молчал и выжидающе смотрел на меня. Я не собиралась отвечать, поэтому отвернулась от него и тот час же сделала глоток своего остывшего карамельного капучино.

— Ого, так ты и впрямь посетительница! – неожиданно воскликнул бородач.

— Вам что-то нужно? — не выдержала я. — Я безмерно занята.

— Чем? Тем, что днями напролет сидите за этим столиком и смотрите в окно? – он тоже решил перейти на «вы», но это не помешало ему ошарашить меня очередной порцией странных вопросов.

— Вам до этого есть дело? — я старалась быть как можно более вежливой и деликатной, но выходило не очень удачно.

Он немного поколебался и продолжил:

— Полгода я прихожу сюда почти каждое утро, беру кофе и все время питаю надежду присесть за этот столик. И знаете, сколько раз за шесть месяцев мне это удалось? Единожды! Я даже записал эту дату в календарь – среда, 17 сентября! — в моих мыслях сразу возник тот день.

В ночь с 16 на 17 я слегла с температурой и утром у меня не то, что не имелось желания выходить из дома, у меня не было сил, чтобы подняться с постели. Тогда экстренно пришлось вызвать старшую сестру и предупредить коллег на работе, что я не выйду. Сестринские народные способы лечения дали результат уже через пару часов: от меня жутко пахло яблочным уксусом, которым заботливая сестренка натерла меня с головы до пят, но я и впрямь чувствовала себя намного лучше. Правда, родственница не разрешила в тот день выходить мне из дома, вот я и отлеживалась.

— И что вы хотите этим сказать? — произнесла я вслух.

— Дайте возможность другим людям насладиться этим столиком у окошка, — спокойно ответил неожиданный собеседник.

— Я, конечно, понимаю – вам заняться нечем. Столик этот я не покупала и не резервировала. Если сюда прихожу и он не занят, то я его занимаю. Нравится мне тут сидеть. Вот и вам удалось один раз сесть на это место. Но я же к вам не подходила и не требовала освободить его.

Он на секунду задумался.

— Это, по-моему, вам нечем заняться, раз теряете драгоценные дни, сидя здесь в одиночестве. Я уверен, что вы УЖЕ упустили нечто важное в жизни.

Это было слишком.

— Не ваше дело!! — огрызнулась я, схватила сумку и выскользнула прочь из этого заведения.

Я бежала, бежала, бежала куда глаза глядят. Что этот тип себе позволяет? Мало того, что нарушил личное пространство, нахамил, так еще и упрекнул в том, что я пропускаю что-то важное в жизни, сидя за этим столом! А может этот стол и есть моя жизнь! Откуда ему вообще известно, что творится у меня на душе? Проходимец!

Я была вне себя. Разные гневные мысли проносились в голове, я начала воображать, будто этот бородатый мерзавец получает по заслугам за то, что так вероломно внедрился в мою жизнь и нарушил привычный покой. Пусть бы ему девушка изменила! Нет, пусть бы предал лучший друг! Нет, пусть бы у него украли последние деньги и документы! Нет, пусть бы он проснулся на утро, а от бороды не было и следа!! Я начала представлять, как подхожу к нему на улице и выливаю на него целое ведро отходов… Так я чувствовала себя сейчас. Он задал мне всего пару вопросов, но такое ощущение, что смешал с грязью.

Пустяковый диалог длиною в минут пять, не больше, а настроение испорчено на весь день. И почему я постоянно встречаю на своем пути ненормальных?!

 

***

Вопросы незнакомца с рыжей бородой задели меня не на шутку. И у этого были свои причины. Я – интроверт. Мне очень тяжело сходиться с людьми. Для меня пытка – с кем-то знакомиться, посещать праздничные корпоративы, ездить в рабочие командировки, ходить на конференции и прочее. Так было не всегда. Это началось в старших классах. Злобные одноклассницы гнобили меня, всячески издевались и подтрунивали. Сначала из-за моего высокого роста, потом, увидев, что я не умею давать хороший отпор, перекинулись на мою одежду, семью, увлечения. Как-то раз я испекла торт на свой день рождения, принесла его в школу, чтобы угостить одноклассников, а его никто не стал есть… “Да он же дерьмом воняет! Прямо как ты!” – сквозь издевательский смех кричали подростки. Помню, однажды в гардеробе меня ударили острым концом зонта в живот за то, что я не захотела перевесить свою куртку на другой крючок, чтобы пальто двух одноклассниц-подруг висели рядом. После этого у меня неожиданно открылась рвота, поднялась высокая температура. Прямо из школы я была госпитализирована. Оказалось, этот удар вызвал приступ аппендицита. Меня срочно прооперировали. Две недели я лежала в больнице. Когда пришла в школу, травля прекратилась на несколько месяцев, но даже никто не попросил у меня извинений…

Потом буллинг продолжился с еще большей силой. Мне очень нравился парень, который учился на класс старше. То, что я испытывала к нему, не было любовью – скорее, сильной симпатией. Нравился красавчик не только мне. Он был звездой школы. О нем мечтали, наверное, все девчонки. Я не умела знакомиться с людьми, особенно если они были противоположного пола. Оставалось только глазеть на него в школьных коридорах и грезить о том, что он меня заметит. В одном романе о любви я прочитала историю, где девушка написала объекту своего обожания письмо, излив чувства на бумагy. И после этого он заинтересовался ею, сам начал искать встреч, первым пошел на контакт… Я решила последовать примеру героини из книги, не задумываясь о том, что история – выдумка, лишь фантазия автора. Пятнадцатилетняя романтичная дурочка… В столовой я высмотрела парня своей мечты и, пока он покупал чай в буфете, незаметно подбросила ему в портфель любовную записку. Как потом выяснилось, в этот момент меня заметили одноклассницы, которые издевались надо мной. После того, как я ушла, они подбежали к этому парню, что-то ему прошептали и он, ни на секунду не задумываясь, отдал им письмо.

Я хотела провалиться сквозь землю, хотела, чтобы изобрели плащ-невидимку, хотела и вовсе не рождаться на этот свет, когда на следующий день, во время перемены, мое письмо зачитали в эфире школьного радио те самые одноклассницы. Зачитали от корки до корки, естественно, указав все имена… Как сейчас помню: “Это так мучительно – видеть тебя каждый день, смотреть, как мило дергаются твои брови во время смеха или улыбки, запомнить запах твоей туалетной воды, а потом нюхать ее в парфюмерном магазине… так мучительно – ощущать тебя сердцем и даже не знать о тебе ничего. Бояться быть замеченной, чтобы не стать отвергнутой… Вечно Твоя…” – громкий, издевательский хохот одноклассников заглушал слова, доносившиеся из радиоприемника, висевшего на стене. Они ржали, словно заразившиеся бешенством лошади, изрыгивая отдельные слова из записки, и передразнивали их. Сумасшедшие мучители бились в истерике, давились ругательствами, выплёвывая их в мой адрес.

У меня началась истерика: щеки вспыхнули, будто их подожгли, а тело задрожало, словно в подступающем эпилептическом припадке. Под шум озверевшей толпы я вылетела из класса. Бежала вон из школы почти “наощупь”. Слезы заслоняли мне путь. Я чувствовала себя такой несчастной, раздавленной, сломанной… Оказавшись на улице, перевела дыхание и, не убавляя шаг, побрела куда глаза глядят. Тогда впервые в жизни я зашла в ту самую кофейню. Именно в тот день со мной приключился столик у окошка, за которым меня не видно, где я до сих пор, по прошествии семи лет, прячусь от любых невзгод и неурядиц. Здесь я чувствую себя защищенной и недоступной, ведь тут я – невидимка, которой всегда мечтала стать.

Место, куда я сбегаю от реальной жизни.

Место, которое взяло меня в плен навсегда.

 

***

Долгожданный выходной. Мне редко выпадает возможность насладиться свободными днями, потому что у меня их почти нет. Учеба и работа отнимают практически всё время. Единственная отдушина — мой утренний капучино и час уединения за любимым столиком у окошка.

В этот день я не стала нарушать традицию, разве что захотела посидеть в ставшей уже родной кофейне чуть больше – могла себе позволить в выходной. Позавтракав, я решила прогуляться, сегодня спешить мне было некуда. В наушниках, как обычно, играли блюзы Тома Уэйтса, ноги в резиновых сапогах звучно шлепали по лужам (мой город вечно разговаривает с жителями дождями), а на душе отчего-то было так радостно, как никогда за последнее время. Но радость быстро сменилась недоумением. Я подошла к кофейне, но вместо яркой вывески увидела растяжку на двери, на которой было написано: «Наше кафе закрыто на ребрендинг. Надеемся, через некоторое время увидеть Вас снова в числе наших посетителей! Спасибо за понимание». Как это — на ребрендинг?! Как это — на несколько месяцев?! Я подняла голову в надежде увидеть свой столик в маленьком окошке, но кроме строительных лесов мне разглядеть ничего не удалось…

В глупой растерянности я прислонилась к стене здания и тихо заплакала, вдруг осознав, что теперь лишена единственного места, где чувствовала себя защищенной от окружающих и от мучительных воспоминаний, которые всегда оставались за дверью этой кофейни.

Открыть глаза, наполненные слезами, меня заставил легкий толчок в плечо, прямо как какое-то время назад, когда я пила карамельный капучино за столиком, которого уже не существовало. Передо мной снова стоял этот чудаковатый парень с густой рыжей бородой.

— Эй, ты чего? — по-доброму спросил он.

— Пожалуйста, отстаньте от меня. Ладно? Не до вас сейчас… — уж с кем, а с ним мне точно не хотелось вступать в диалог.

— Нет уж, ответь, — настойчиво повторил бородач. — Ты из-за кофейни расстроилась?

— А вам то какое дело? — фыркнула я и отвернулась к стене, желая подтереть чуточку растекшуюся тушь.

— Самое что ни на есть прямое. Я купил это место. Оно было на грани банкротства. Теперь с моей командой будем давать ему новую жизнь, новую душу, так сказать.

Услышанное повергло меня в шок. Я развернулась обратно и в панике, переходящей в отчаяние, закричала, что есть мощи, неожиданно для себя перейдя на «ты»:

— Да у него было больше души, больше жизни, чем в тебе и во всей твоей команде вместе взятых!! Ты и представить себе не можешь, чего ты меня лишил!

Я увидела, как его удивленное лицо начинает походить на испуганное. В глазах мужчины блеснул грустный огонёк разочарования. Я поняла, что мои слова его ошарашили, словно внезапная пощечина. Вдруг он начал очень медленно, как бы с опаской, подходить ко мне, развел руки и заключил в мягкие объятия. Незнакомец легонько начал поглаживать меня по голове, тихо шепча:

— Девочка, я даже не знаю, как твоё имя. Признаюсь, долго наблюдал за тобой, когда ты приходила в кафе. Ты вся, все твое существо — это единый комок боли. Ты спасалась от нее за этим столиком, верно? Ничего не отвечай. Знаю, что это так. Я пережил подобное несколько лет назад, когда умерла моя жена. Я решил хранить память о ней, каждый день приезжая на то место, где ее не стало… Я останавливал машину неподалеку, приходил и сидел там часами – мне казалось, что ее душа до сих пор где-то там, а значит, и она сама. Только через время понял, что так хороню себя заживо, что пора стирать болезненные воспоминания, пора освобождаться от этого груза. И ты найди в себе силы, – мужчина медленно закрыл глаза и глубоко вздохнул.

Слезы внезапно прекратились. Я посмотрела на бородача в недоумении и удивлении одновременно. Со мной еще никогда никто откровенно не разговаривал. А здесь какой-то незнакомец излил мне душу за пару мгновений.

— Это было единственное место в мире, где я могла скрыться от прошлого и от ран, которые когда-то мне нанесли там, – тихо, немного заикаясь от недавних рыданий, промолвила я. Он аккуратно взял своей огромной рукой меня за подбородок, приподнял мою голову и пронзительно посмотрел прямо в глаза.

— Почему ты так решила? Самовнушение? Закрыться в своей скорлупе куда легче, чем мужественно переносить испытания, которые подготавливает жизнь. Согласись, каждая травма делает человека более закаленным, более смелым, – не отрывая от меня своего взгляда, с нежной улыбкой констатировал мужчина.

Я молчала, не в силах возразить что-то на слова правды. Он с надеждой в огромных серых глазищах протянул мне руку и сказал:

— Я закончил все дела на сегодня в кофейне. Пойдем, я покажу тебе, каким красивым может быть наш город, и расскажу, как иногда легко пропустить что-то очень важное, сидя за столиком у окошка, за которым тебя не видно.

И я протянула ему руку в ответ…