Отпуск

 1.

Снежок ударился мне в спину, разлетевшись в белую пыль. Я обернулся. Нападавшая уже слепила второй и целилась в меня прищурив один глаз.

– Ах вот так вот!? Коварно, без объявления войны?

– Вот такие мы женщины вероломные, а ты как думал?

– Ну знаете, что Юлия… – новый снежок прилетел точно в лоб и я упал мешком, закрыв лицо руками.

– Ой, прости! Прости, прости, прости! Я случайно! – вскрикнула Юля.

Я лежал не шевелясь. Она подбежала ко мне, присела, перевернула на спину. Сердце гулко застучало в висках, когда я ощутил на лице ее дыхание.

– Боже, ну что я за дура. Вить, прости пожалуйста, ну открой глаза – потом в сторону – боже, почти не дышит. Сейчас Вить, сейчас – я за спасателями сбегаю, я мигом! Господи…

Решающий момент настал. Я обнял сидящую рядом девушку за талию и притянул к себе. Мгновение спустя я ее поцеловал. В первый раз. Несколько секунд она не понимала, что произошло, потом попробовала встать, уперевшись мне в грудь руками, закопошилась. А затем как-то обмякла и робко ответила на мой поцелуй. Нежные, осторожные прикосновения губами, никаких пошлых “в засос”. Это длилось почти вечность, а может минуту. Я не знаю. Она немного отстранилась, смотря на меня сверху вниз, как будто заново изучая мое лицо. Вдруг нахмурилась и стукнула мне кулачком в грудь.

– Напугал меня! Дурак ты дурацкий! – Юля вскочила, отряхнулась, поправила выбившуюся из-под шапочки волну русых локон, гневно на меня посмотрела и пошла за брошенными лыжами.

До площадки подъемника мы дошли в неловком молчании. Служащий в сером комбинезоне придержал раскачивающийся двухместный аквариум, пока мы забирались внутрь. Я поставил наши лыжи в крепления и сел рядом. Юля демонстративно отвернулась в окно. Несколько минут мы поднимались в молчании.

– Юль, ну ладно тебе, извини. Я не думал, что действительно тебя испугаю – начал я.

– Не думал он…

– Да, и вообще, это мне в лоб досталось, ты меня контузила, и я теперь дурак на всю жизнь может быть!

— Вот, что дурак — это точно – она не выдержала, повернулась ко мне и улыбнулась – Болит?

– Голова кость – болеть не может, но я пострадал и требую сатисфакции!

– Например? – она ахнула от такой наглости.

– Ужин в моей компании. Я знаю здесь один хороший ресторанчик, не пожалеешь. И кстати сегодня ровно пять дней нашего знакомства – юбилей.

– Ты всех девушек так? Пугаешь, целуешь, потом зовешь в ресторан…

– Обычно только пугаю – я издал утробный рык, скорчил рожу и потянул к ней скрюченные пальцы.

– Неееет!! – она начала в шутку от меня отбиваться.

Кабинка вздрогнула и остановилась. Мы приехали. Совершенно неожиданно Юля быстро наклонилась ко мне и звонко чмокнула в нос. Пока я растерянно моргал, она распахнула дверцу кабинки и спрыгнула на утоптанный снег склона.

– Вылезай, монстр!

Мы катались пока не начало темнеть. Когда на склонах зажгли фонари мы совершили свой последний, на сегодня, подъем и направились в сторону небольшой трехэтажной гостиницы.

– Мой домик чуть дальше, так что здесь я тебя покину – сказал я, когда мы дошли до дверей главного корпуса – Предлагаю встретится здесь, скажем часа через полтора, в девять.

– Окей, договорились. Не опаздывайте, мистер Франкенштейн.

Дойдя до своего арендованного жилища, я разделся, покидал в беспорядке вещи на пол гостиной и полез в душ греться.

Мы познакомились с Юлей в день моего приезда. Я забирал на стойке портье ключи от своего дома, а она пыталась поменять сломанный фен. Её гремучая смесь ломаного английского пополам с немецким повергла несчастного австрийского служащего в ступор. А когда принесенный фен воткнули в розетку и тот внезапно прилежно загудел, мне пришлось вмешаться, и мы совместными усилиями выяснили что все дело в розетке.

На следующий день случайно встретились на склоне для новичков. Она меня узнала, познакомились и продолжили кататься вместе. Юля была чуть ниже моих метр восемьдесят с очаровательным курносым личиком и невероятно красивой улыбкой. Наклевывался небольшой курортный романчик, и я был совершенно не против легкого адюльтера. Каждый день мы встречались утром на склоне, катались, потом обедали в гостиничном ресторане и вечером снова шли на подъемник. Через два дня я поймал себя на мысли, что мне абсолютно плевать на лыжи. Я собираюсь каждое утро только чтобы увидеться с Юлей. Это не было любовью с первого взгляда. Но ощущение гармонии и полного взаимопонимания не покидало меня ни на секунду. Странное, давно забытое мной ощущение. Это не было плохо, это было слишком внезапно и как-то…странно.

Я вылез из душа, обтерся огромным махровым полотенцем и начал собираться на “свидание”. Перемерил весь свой гардероб, остановился на брюках, темно синей рубашке с черными узорами на плечах и приталенном спортивном пиджаке. При этом волновался как пубертатный прыщавый школьник.

Дурдом.

Людей в ресторане было не много. Сумерки зала рассеивали свечи, расставленные на столах. На Юле было облегающее длинное коричневое шерстяное платье. И ни грамма косметики. Все как я люблю. Естественность и грация. Вы когда-нибудь читали меню краем глаза?

Пожилой официант во фраке принял наш заказ, мне стейк с кровью, даме рыбу на углях и с достоинством английского дворецкого удалился.  Я закурил.

– Не против?

– Я – нет, но поему здесь нельзя курить – ответила Юля и показала на табличку, стоящую возле двери.

– Все нормально, не волнуйся. Я поговорил с управляющим. Объяснил ему все, и он разрешил.

– И что же ты ему объяснил?

– Всю правду. Сказал, что у меня здесь свидание с невероятно красивой девушкой, что я очень нервничаю. А когда я нервничаю я всегда курю, и если сигарет нет, то я не знаю куда себя девать и веду себя по-идиотски. А если я буду вести себя по-идиотски, то свидание получится ужасным. В общем стандартные мужские комплексы.

Юля рассмеялась и взяла из пачки на столе сигарету.

– Тогда я к тебе присоединюсь – она прикурила и глубоко с наслаждением затянулась – я уже и забыла, как это приятно. У нас запрещают курить везде, в офисе, на улице, в ресторанах, скоро уже дома у меня табличку повесят. Пришлось бросить.

Официант принес аперитив, неодобрительно посмотрел на пепельницу, но ничего не сказал. Юля показала ему в спину язык.

Мы выпили за знакомство. Беседа набирала потихоньку обороты. Она долгое время жила в Мурманске, ее отец был там солидным бизнесменом. Потом отправили учиться в Москву. Успешная стажировка в международной фирме. Ведущий экономист, неудачное замужество в двадцать пять, развод в двадцать семь. Повышение по службе. Любимый цвет оранжевый. Если собака, то ротвейлер, а кошки фу. А если концерт, то только Depeche Mode.

– Little fifteen, you never forget – перебил я ее страшно фальшивя.

– Да, да, да!! – Юля, смеясь зааплодировала – моя любимая песня! А еще вот эта…. – I was born with the wrong sign, In the wrong house…

Продолжение куплета мы допевали уже вместе.

Мы забыли про давно остывший ужин, про сигареты, про время, про все. Мы буквально растворились друг в друге. С каждым новым словом, с каждой фразой я понимал, что нашел какую-то недостающую часть себя. То, о чем давно мечтал, но не мог себе этого позволить. Не с моей…работой…с образом жизни… И в голову закралась шальная мысль: а может ну его к черту, бросить все и постараться стать нормальным человеком. Как все. Безумная мысль, но……

Нас прервал подошедший официант:

– Простите, мистер Виктор Власов?

– Что? А, да.

– Вас к телефону – положил на стол серую радиотрубку и удалился.

Легкий холодок собрался где-то возле затылка и побежал, семеня сотней маленьких ножек, вниз по позвоночнику. Я знал кто это и знал, что он позвонит. Но почему сейчас, именно сейчас! Сукин ты сын!

Я натянул улыбку, взглядом извинился перед Юлей и взял телефон.

– Привет Пап, как дела? Соскучился по мне? – нарочито весело сказал я.

– Ты исчез – ответил мне сухой и надменный голос. Впрочем, как всегда.

– Всем нужен отдых отец, даже мне. Уверяю тебя, у меня достаточно…кхмм…заместителей, которые справятся в мое отсутствие.

– В прошлый раз ты доставил мне кучу неприятностей.

Я взял сигарету, прикурил и вышел из-за стола, направившись к пустующему бару. Юля тактично принялась за остывшую рыбу.

– Сейчас все по-другому, не надо читать мне морали. Только не ТЫ.

Молчание. Затем так же, без интонаций.

– Ты не один. Как ее зовут?

Одной затяжкой я втянул четверть сигареты. Трубка чуть хрустнула в руке.

– Это не твое дело, ПАПА. Я даже разговариваю сейчас с тобой, только из вежливости, не доставай меня и может быть я вернусь.

Последняя фраза слетела с губ совершенно внезапно. Я хотел его позлить, да, но это стало сюрпризом даже для меня.

– Что значит твое “может быть” – СЫН – последнее слово он буквально вколотил.

Я машинально бросил остатки сигареты на пол и вдавил каблуком в пол.

– Послушай, я не планирую с тобой ссорится и выяснять сейчас отношения. Прошлый раз это вышло боком нам обоим, или ты забыл? Я начинал заводится.

– Ты угрожаешь мне?

– Нет, я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, сколько раз тебе это нужно повторить? Я не собираюсь причинять тебе неприятностей, я  просто  хочу  отдохнуть.

В трубке повисла тишина, прерываемая помехами на линии. Затем сухое:

– Я тебя услышал – щелчок и длинный гудок. Разговор окончен.

Я весь покрылся испариной. Меня в буквальном смысле душила злость. Чванливый высокомерный говнюк. Он дал понять, что все знает. Вездесущий засранец. Я сделал два глубоких вдоха, медленно выдохнул. Отдал бармену трубку и заказал двойной скотч. Залпом выпил. Напиток обжег глотку, но слегка успокоил пожар внутри меня. Я вернулся к столику, сел и закурил новую сигарету.

– Извини, семейные дела, знаешь ли…

– О да – сочувственно сказала Юля – понимаю, мой отец меня тоже пытается контролировать, даже из Мурманска, представляешь! А что у вас, семейный бизнес?

– Ну, можно и так сказать – усмехнулся я – Семейный. Бизнес. Ты прям в точку.

– Ты знаешь, каждый раз, когда я злюсь на отца, я вспоминаю, что он все равно меня любит и просто так выражает свою заботу.

– У нас немного по-другому – я затушил выкуренную в четыре затяжки сигарету и еле удержался, чтобы не прикурить новую – когда-то мы сильно повздорили и теперь……у нас несколько натянутые отношения.

Чтобы как-то занять себя я взялся за холодное мясо. Злость потихоньку улеглась, оставив после себя только тихое шипение уязвленного самолюбия. Хотите узнать, как возненавидеть своего отца?

Легко – понять, что под заботливой маской скрывается лицемерная сволочь. Когда при малейшем неповиновении любовь превращается в холодное отчуждение. Это трудно осознать и еще труднее принять. Точнее невозможно. По крайней мере мне. Остальные мои братья как-то мирились с этим, но я не смог. Я был его любимцем с раннего детства, больше внимания, больше опеки. Остальные мне даже завидовали. Слепые дураки. Хотя может они были правы, и отец меня действительно разбаловал. Тем не менее, сколько себя помню, я отличался своенравным характером. И поплатился за это, когда вырос. Поплатился его любовью.

Юлино прикосновение выдернуло меня из мрачных дом. Я понял, что уже несколько минут сижу неподвижно, уставившись в пустоту. Стряхнув оцепенение, я выдавил подобие улыбки.

– Извини, задумался.

– Пойдем прогуляемся? Говорят свежий воздух прогоняет плохое настроение.

– Наверное ты права, прогулка мне сейчас не помешает.

Яркие кристаллы звезд встретили нас на пороге ресторана. Юля замерла на мгновение:

– Знаешь Вить, я уже почти неделю здесь, а все никак не привыкну. Как же красиво! А как думаешь, есть там кто-нибудь? Ну…наверху…за звездами…?

Я промолчал, только безразлично пожал плечами.

Она взяла меня под руку, и мы пошли по утоптанной тропинке в сторону, освещенной фонарями трассы. На горизонте темнели громады гор. Ветра не было и редкие снежинки медленно, будто обреченно падали на нас, тут же исчезая.

– Почему ты молчишь? – она остановилась, развернув меня к себе – Тебя расстроил разговор с отцом?

Я посмотрел на звезды, затем на Юлю.

Говорить или нет? А что я теряю?

– Я встретил тебя…так внезапно…неожиданно…и мне кажется… – я замялся

– Что?

– Мне кажется ты можешь изменить мою жизнь – выдохнул я.

Она застенчиво улыбнулась.

– Не слишком ли громкие слова, мистер Франкенштейн?

Франкенштейн….рукотворное чудовище. Если бы.

Я обнял ее, и мы слились в самом романтичном поцелуе в этой вселенной.

Звезды. Горы. Искрящиеся снежинки. И мы. Надо ли говорить, где закончился наш вечер?

 2.

Настойчивое солнце разбудило нас почти одновременно. Юля сладко потянулась и пробежалась пальчиками по моей спине.

– Пусть прозвучит банально, но это была великолепная ночь, милый.

Я притянул ее к себе:

– Ты же не боишься опоздать на завтрак?

В итоге мы провалялись в постели до полудня. На склон идти тоже совершенно не хотелось. Пока Юля была в душе меня посетила идея.

– Дорогая, у меня есть хорошая мысль!

Она чуть убавила воду.

– Тааак?

– Поехали в город! Посмотрим на местный колорит, погуляем. Наверняка тут должен быть хотя бы один музей. А вечером поужинаем в каком-нибудь ресторанчике и вернемся ко мне.

Шум воды прекратился. Обнаженная Юля вышла из ванной, оставляя за собой маленькие лужицы. Великолепные ноги, изящная талия, высокая грудь, покрытая маленькими капельками воды, и совершенно хулиганская улыбка.

– Как скажешь, милый. Только вот сначала нам надо кое-что сделать….

На обед мы тоже не пошли.

Часа через два, оформив у портье аренду машины, мы катились по извилистому шоссе, вниз, к подножию горы. Там находился единственный более-менее крупный город на всю округу – Валлендорф, как заверил нас портье. Интернет добавил, что в городе проживает чуть больше двадцати тысяч человек, три музея, центральная площадь, развалины древнего замка и несколько приличных ресторанов. Как раз то, что нам было необходимо.

При въезде в город я заметил небольшую вывеску экскурсионного агентства, что было большой удачей. Теперь не придется рыскать по городу, в поисках нужной достопримечательности. Я запарковался прямо под этой незатейливой рекламой, и мы вышли осмотреться. При первом знакомстве город, честно говоря, не особо впечатлял. Малоэтажный, как и большинство таких прикурортных городов, каменные дома и мощеные брусчаткой старые улицы соседствовали с асфальтовыми проспектами и огромными гипермаркетами. Нехитрый сплав истории и прогресса.

Мы зашли в подъезд, над которым висела вывеска с объявлением. В холле сидел престарелый охранник, который и объяснил, как нам найти интересующий офис.

 

 3.

– Вы не представляете, как вам повезло!!! – хозяйка кабинета, невысокая сухопарая женщина лет 50, всплеснула руками,

– Сейчас не самый высокий сезон и обычно мы закрываемся уже в три часа. Но интуиция! Я всегда говорила своему мужу, что у меня отменная интуиция! Я знала, что сегодня мне надо задержаться, вы не поверите! И вот, пожалуйста! Снова оказалась права! – ее энергичная живая речь совершенно не вязалась с внешним видом. Улыбка ни на минуту не сходила с лица и каждую фразу она сопровождала активной жестикуляцией. Юля, не очень хорошо владевшая немецким, а тем более таким экспрессивным немецким, немного растеряно смотрела на этот вулканчик эмоций.

– Витя, что происходит? – пробормотала она уголком губ.

– Она очень рада нас видеть, похоже мы единственные клиенты за последний месяц – так же вполголоса ответил я, не переставая улыбаться радушной хозяйке.

Мы сидели на диванчике, за стеклянным журнальным столом, в небольшом офисе, увешанном картами окружающих гор, буклетами ресторанов и лыжных курортов. Неугомонная хозяйка поставила перед нами две чашки горячего чая и корзинку с домашним печеньем.

– И даже не вздумайте отказаться! Это печенье делает мой муж и это лучшее печенье в Австрии!

Она села на диван напротив и расстелила перед нами карту города.

– Итак! Позвольте представится – меня зовут Эмма и, как вы, наверное, догадались, я хозяйка этой небольшой компании. – она замолчала, явно давая возможность представиться нам.

– Виктор – я протянул ей руку, и мы обменялись рукопожатиями, рука у нее была сухая и твердая как палка. Наверняка ее здоровью позавидовали бы половина жителей больших городов.

– А мою подругу зовут Юлия. Извините, но она не очень хорошо говорит по немецки.

– Ах, Джули! Великолепное имя! Как у моей внучки! Маленькой негодяйке скоро уже пять лет! – почему-то шепотом добавила она.

– Но, что я опять про себя. Дайте снова угадаю. Вы, молодая влюбленная пара и вам надоели эти чертовы лыжные катания!

– Ну, по сути, да – не улыбаться ей в ответ было почти невозможно.

– Замечательно! Тогда вы пришли по адресу. И, хотя время уже довольно много, я думаю мы сможем что-нибудь придумать. У нас в городе есть три уникальнейших музея, вот полюбуйтесь сами.

Она разложила поверх карты разноцветные рекламные буклеты.

— Это музей велосипедов, наша маленькая гордость, расположен как раз недалеко отсюда. Музей снега, он расположен в живописном парке, под открытым небом, так что работает до поздна. И музей древних орудий пыток, но он находится в подвале разрушенного замка, на окраине города. Не пользуется особой популярностью и закрывается раньше всех.

А завершим мы наш вечер в особенном ресторане. Не в этих модных туристических ресторациях – она презрительно фыркнула – нет. Мои гости достойны самого лучшего!

– Эмма, вам невозможно отказать – я взял Юлину руку — это именно то, что нам надо.

-Отлично ВиктОр! Вы сразу мне понравились, итак: обзорная экскурсия по городу, посещение двух музеев (цена билетов входит в стоимость экскурсии) и праздничный ужин в фирменном ресторане (оплата отдельно) – Эмма назвала сумму, явно превышающую стоимость экскурсии вдвое, а то и втрое, и замерла в лучшей своей улыбке.

Жадность: мой любимый грех – хмыкнул я про себя и покорно отсчитал из бумажника нужную сумму.

 4.

Надо сказать, что экскурсовод из нее был великолепный. Почти час мы катались на небольшом минивэне по городу, слушая десятки историй, связанных с появлением и ростом Валлендорфа. Причем каждый раз Эмма терпеливо ждала, пока я переведу очередную порцию информации Юле и только потом продолжала свой рассказ. Впрочем, все было довольно стандартно – на месте города раньше была деревушка, примыкавшая к замку, семейному гнезду дворянского рода Валлендорф. Но, как и большинство, род постепенно обмельчал, замок забросили, а деревня, наоборот, разрослась. Последний потомок дворян проматывал остатки семейного состояния где-то во Франции, а Валлендорф, теперь город, активно рос, благодаря множеству лыжных курортов вокруг. Конечно же не обошлось и без парочки историй про привидения на руинах замка и бесследно исчезнувших туристах. Я был поражен, как Эмма, будучи за рулем, умудрялась совмещать свою неутомимую жестикуляцию и филигранную езду, хотя пару раз мы все-таки проскочили на красный свет.

Затем настала очередь музеев. Велосипедный музей был по истине огромен, занимая весь двухэтажный каменный особняк, находившийся в центре старого города. От причудливых самокатов и трехколесных двухметровых монстров до современных спортивных байков – коллекция музея впечатляла. А все потому, по секрету сообщила нам Эмма, что именно здесь, в замке Валлендорф, барон Карл фон Дрез и придумал первую в мире самоходную повозку на двух колесах.

Музей снега оказался обычной выставкой снежных фигур в микроскопическом парке, в новом районе города. Снежный замок, фигуры рыцарей и персонажей из сказок – достаточно банально, но выполненные достаточно мастерски и при красивом освещении, тоже выглядели красиво и внушительно. Юлиным восторгам не было конца и края. Она, как ребенок, забиралась на стены снежной крепости, картинно теряла сознание в лапах огромного дракона и требовала сфотографировать ее “вооооон с тем рыцарем”. Она была счастлива. Я был счастлив. И я забыл. Забыл кто я. Откуда. На эти несколько часов я стал обычным человеком. Любящим и счастливым. Человеком.

Вечером, уставшие и порядком проголодавшиеся, мы наконец приехали в “фирменный” ресторан, который так расхваливала нам Эмма. И конечно же хозяином и шеф-поваром ресторана оказался ее муж.

Какая неожиданность.

Но Эмма не обманула, еда оказалось отменной. Ее муж, в противовес ей, широкоплечий здоровяк, присоединился к нам, преподнеся в подарок бутылку неплохого вина из “личных запасов”.

– Давайте выпьем за этот великолепный вечер и за новые впечатления! – Эмма подняла бокал и все дружно чокнулись.

– Ну что, ВиктОр, как вам наше австрийское гостеприимство? Наш городок?

Она еще пригубила вина и посмотрела на Юлю.

– Кажется Джули в восторге и, вы посмотрите – словно ни чуточку не устала! Ах….молодость, молодость…ВиктОр, вы и Джули……вы как будто созданы друг для друга, не упустите ее, мой дорогой.

– Все было просто великолепно, Эмма, спасибо вам огромное – я приподнял бокал – за вас! За нашего неутомимого гида.

– Ах, ВиктОр, я очень рада, что вам все понравилось. Не поверите, здесь бывает так невыносимо скучно! А знаете – она будто задумалась о чем-то на секунду – вы очень мне понравились, ВиктОр. И я хочу предложить вам еще кое-что, если, конечно, вы не против повеселиться еще немного. – последнюю фразу она проговорила заговорщицким шепотом.

– Эмма, вы меня заинтриговали, но почему шепотом? Я закурю, разрешите?

– Конечно курите мой дорогой! Я предлагаю сделать сюрприз, для вашей милой избранницы – настоящий костюмированный бал!

Моему изумлению не было предела.

– Да да, мой мальчик, самый настоящий бал – она увлеклась и чуть не сбила бокал с вином со стола.

Я посмотрел на Юлю. Она слегка раскраснелась после выпитого и увлеченно рассказывала мужу Эммы о Россие. Правда учитывая ее познания в немецком, скорее пыталась рассказать, но это совершенно не смущало ее собеседника.

Я любил. Всем сердцем, всем своим существом. Конечно, мне хотелось удивить ее.

– Хорошо Эмма, рассказывайте.

Она подлила нам еще вина и так же, в полголоса заговорила.

– У нас есть друзья, очень состоятельная пара. Переехали в наш Валлендорф уже довольно давно и, кстати, тоже были моими клиентами. Так мы и познакомились в общем то. Так вот, сегодня у них юбилей свадьбы и они собирают всех своих друзей на грандиозный бал в стиле восемнадцатого века. Ну знаете, все эти парики, пышные платья, кавалеры сплошь в мундирах – наш гид мечтательно закатила глаза – ах какое было красивое время, должно быть.

– Простите Эмма, идея, конечно, замечательная, но мы же не знакомы с ними…да и.…одежды кроме лыжных курток у нас нет.

– Ах перестаньте! – Эмма накрыла мою руку своей – они будут рады гостям из далекой России, уверяю вас! А что до платьев, то с этим проблем еще меньше! Хозяин дома увлекается историей и собрал невероятную коллекцию одежды той эпохи. Мы все там и будем одеваться! Неужели вы думаете, дорогой мой, что у меня дома висит платье фрейлины при дворе Карла Второго? Поверьте, мне — это будет незабываемый для вас двоих вечер!

Идея и правда была отличная. Конечно, мы немного устали, но бал! Это действительно будет потрясающе.

– Вы меня убедили, Эмма! Я буду перед вами в неоплатном долгу.

– Ну что вы, я смотрю на вас, и сама…вспоминаю свою молодость…вы бы видели, как Пауль ухаживал за мной… представьте только, сотня красных роз на снегу и прямо под моим окном, ах какое это было замечательное утро…

– Простите ВиктОр….я опять замечталась… Итак, они живут за городом, я отмечу вам на карте. Совсем рядом, меньше получаса езды. Бал начинается в одиннадцать вечера, но, сами понимаете, приехать лучше пораньше, нужно же еще переодеться. Я уверена, Джули будет неотразима!

– Решено! Мы приедем. Повторюсь Эмма, я перед вами в долгу.

Мы еще немного посидели, поболтали о том о сем. Юлин немецкий заметно улучшился, что тоже не могло не радовать. Посмотрев на часы, я делано зевнул, незаметно подмигнув Эмме.

– Юленька, солнце мое, что-то я совсем устал, да и не выспались мы с тобой сегодня, давай поедем уже?

Она нежно потерлась о мое плечо и промурчала:

– Как скажешь, дорогой. Спасибо за хороший вечер, я определенно не ошиблась в выборе мужчины. Дома тебя ждет небольшой сюрприз, обещаю.

Я расплатился, оставив щедрые чаевые. Мы попрощались с Паулем и кивнув с Эммой друг другу, как старые заговорщики, оставили их с мужем вдвоем.

На улице заметно похолодало, но мы этого даже не замечали. До машины был всего квартал, а прогулка после такого плотного ужина была то, что надо.

Юля взяла меня под руку и спросила:

– О чем вы там с Эммой все время шушукались? Мне уже начинать ревновать?

Я рассмеялся.

– О дааа!!! Она, наверное, знойная штучка, как думаешь?

– Ах ты!!!!

Юля кинулась мне на шею и повалила в сугроб, заботливо сметенный снегоуборочной машиной по всему краю дороги.

– Сейчас я тебе покажу знойную штучку!! – с негодованием воскликнула Юлька и начала закидывать меня снегом.

– Юля прекратите! Вы весь снег раскидали по дороге! Что скажут коммунальные службы?

Я совершенно безуспешно пытался укрыться от снежной лавины, летящей в меня без остановки. Бросив это бесполезное занятие я вскочил, обхватил хулиганку за ноги и, перекинув через плечо, понес в сторону машины.

– Моя сильный! – Я стукнул себя кулаком в грудь. – Моя добыл самку!

Юля отчаянно стучала кулачками мне по спине, обещая невероятные кары и мучения, как только выберется из плена. Но я невозмутимо и размеренно шагал вперед. Через сто метров она обреченно всхлипнула – Сдаюсь – и я вернул ей вертикальное положение.

– Ну что, принцесса, будете еще бузить?

Юля обняла меня и нежно поцеловала.

– Знаешь, глупо прозвучит наверное… – она посмотрела прямо в глаза – …мы с тобой вечером, поздно, в незнакомом городе, одни…а мне не страшно. Совсем. Потому что ты рядом. Я с тобой ничего не боюсь……странно, да? Глупая я наверное….

– Юлька, солнце ты мое, ты не глупая – я подхватил ее и закружил по пустынной улице в объятиях – ты самая лучшая…ты…самая……любимая….

– Тогда не отпускай меня, никогда – прошептала она и уткнулась мне в шею, чтобы я не видел маленьких хрусталиков слез, блеснувших на ее глазах.

А я увидел.

Дикое, странное чувство затопило меня всего. Так не бывает, глупость. Два взрослых человека, знакомых всего неделю несут самую невероятную романтическую чушь, на темной улице курортного города. Признаются в любви. Не в подростковой влюбленности, нет. В любви. В большой и серьезной. По-взрослому. Но мы же и есть взрослые.

Как дети.

Целый хоровод противоречивых чувств проносился у меня в голове, пока я нес свою маленькую принцессу к машине.

– Так не бывает.

– Но так есть.

– Тебе что, не нравится?

– Нравится!

– Так радуйся же, дурак, радуйся! Перестань видеть во всем подвох или недосказанность, иногда бывает так, как бывает, ни больше ни меньше.

– Я знаю.

– Тогда что же тебя грызет, чертов параноик!?

– Это не на долго, я почему то уверен… что это все не на долго….

– Ты в силах сделать так, чтобы это стало твоим навсегда.

– Сделать что?

– Ты знаешь…

– Я не помню….

 5.

Пока я шел к машине, Юля незаметно задремала и теперь тихонько посапывала, лежа у меня на плече. Странно, но я совершенно не устал и мог бы еще пронести ее чертову уйму километров.

– А ты храпишь во сне – прошептал я ей на ушко

– Все ты врешь, я и не спала! Просто…притворилась, бе!

Она спрыгнула с рук, увидела нашу машину и удивленно замерла:

– Ты нес меня все это время? Ты же даже не запыхался!

– Сказывается спортивная молодость – отшутился я – поехали. У меня еще есть сюрприз для тебя.

Я завел старенький арендованный “Опель” и вытащил карту с пометкой Эммы.

– Куда мы едем?

– Любопытной варваре на базаре сама знаешь, изрядно досталось. Потерпи немного, и сама все увидишь.

– Таааак, вот значит, о чем вы бормотали там с Эммой. Ну хорошо, я люблю сюрпризы. Вези!

Мы проехали через пустынные улицы спящего города и выехали на шоссе, где наш гид поставила галочку. Минут через двадцать езды с левой стороны замаячил приличных размеров особняк с очищенной подъездной дорожкой. Я свернул, проехал почти до самого крыльца дома и остановился. Дом действительно впечатлял – высокие парадные двери, витражные окна первого этажа и колонны, подпирающие крыльцо, говорили о неплохом достатке хозяев. Величественные двери распахнулись и к нашей машине вышел приземистый мужчина в черном сюртуке.

– Добрый вечер – он церемонно поклонился – чем могу помочь?

– Добрый вечер!

Я вышел из машины и вынул из кармана карту с отметкой Эммы.

– Подскажите, мы, верно, приехали? На бал, нас приглашала Эмма.

– Ах да – дворецкий (ну а кто это еще мог быть) расплылся в улыбке – вы те самые гости из России? Эмма говорила о вас, добро пожаловать! Оставьте машину здесь, ее заведут в гараж. Прошу за мной.

Я помог Юле вылезти из машины:

– Прошу вас, фройлян! Я обещаю вам незабываемые впечатления!

Мы вошли в дом вслед за дворецким. Хозяин и правда был поклонником 18-19 веков. Большая резная мебель, портреты пышных дам и удалых офицеров украшали просторный холл.

– Фройлян Эмма говорила, что вам необходимо переодеться. Прошу за мной.

Мы прошли через просторный холл и свернули в какой-то коридор, заканчивающийся дверью. Дворецкий открыл дверь и посторонился, пропуская нас вперед. Первая вошла Юля и удивленно спросила:

– Витя, и что дальше?

Перед нами была абсолютно пустая комната без какого-либо намека на гардероб.

Я почувствовал укол в шею и провалился в темноту.

 6.

Первым ожил слух. Монотонный певучий гул окружал меня со всех сторон. Боль яркими вспышками пульсировала где-то на уровне висков. С трудом разлепив налитые свинцом глаза я огляделся. В нескольких метрах передо мной возвышался широкий и длинный алтарь из черного дерева с нарисованной пентаграммой под ним. Рядом с алтарем, спиной, стояла невысокая фигура в золотистом балахоне, с факелом в одной руке и коротким кинжалом в другой. Дальше угадывался зрительный зал полный темных фигур с факелами.

На алтаре лежала обнаженная девушка. Ее грудь тяжело вздымалась в такт монотонному пению в зале. Глаза бессмысленно блуждали вокруг, затем она заметила меня, и искра узнавания мелькнула на ее лице.

Юля. Моя принцесса.

” Я с тобой ничего не боюсь. Глупая я, наверное…”

Я рванулся к ней, но не смог пошевелится. Меня привязали к стулу, лодыжки к ножкам, а руки протянули вниз, вдоль спинки. Головная боль усилилась и к ней добавилась тошнота. Суки, что же они нам вкололи?

– Возрадуемся, братья! Сегодня мы сделаем настоящий подарок нашему покровителю! Сегодня Люцифер в полной мере оценит нашу преданность и осенит нас благодатью тьмы!!!

Пение стало громче, еще громче, дошло до истошного визга и резко оборвалось.

Человек в золотистом балахоне обернулся и подошел к алтарю.

Это была Эмма.

– Нет! Стой! Нет! – я пытался кричать, но с губ срывался лишь невнятный хрип.

Надо что-то сделать! Надо разорвать эти проклятые веревки……надо забрать отсюда Юлю….

надо……..

надо……

надо…….

Но я не мог. Я всего лишь человек.

Человек? Нет……вспоминай…….твою мать…давай же….

Эмма встала у алтаря и занесла кинжал над головой.

– Стой…….остановись, старая сука…….не смей…

Эмма с размаху вонзила лезвие в Юлину шею. Кровь брызнула из перерубленных артерий, как сок из перезревшей ягоды.

Я закричал, голос словно проснулся и мой крик эхом прокатился по темному залу.

Время остановилось.

Неровное пламя факелов.

Эмма, погрузившая нож почти по рукоятку в шею моей девочки.

И взгляд. Ее взгляд.

Полный детского испуга, ищущий во мне защиту. Нашедший смерть.

Ведь со мной ничего не страшно…

Я вспомнил кто я.

Темная ярость затопила белки моих глаз.

Стул жалобно хрустнул и развалился под внезапной тяжестью.

Я размял затекшие от веревки кисти рук и шагнул вперед.

Я стал выше, гораздо выше обычного человека. Сзади затрещал свитер, высвобождая два иссиня черных крыла. Одежда пошла по швам, жалобно обвисая лохмотьями.

Я схватил застывшую в ужасе Эмму за горло и поднял над головой.

– Вы!!! Кучка поганых тварей!! С чего вы взяли, что мне нужны ваши жертвы??

Мой рев гремел на весь зал.

– Невинные души! Зачем они мне!?

Медленно оглядел замершую безликую толпу в балахонах, стоявшую у моих ног.

Я вытянул сипящее и барахтающееся тело вперед и второй рукой взял ее за правое плечо.

– Отец подарил вам, скотам, свою любовь и всепрощение!!! Вы – его ненаглядные обезьянки!!

Я потянул в сторону, медленно, с чавканьем и хрустом ткани вырывая Эмме правую руку.

– И как вы тратите его дар? Режете друг друга, как свиней?! Бездарные куски мяса….

Эмма визжала, заливая кровью сцену. Я швырнул руку в немой зал и взялся за левое плечо.

– Жрите, псы. Я приказываю вам. Ваш господин.

Крики старухи захлебнулись, когда я вырвал ей вторую руку и так же бросил во тьму зрительного зала.

– Жрите друг друга, недостойные любви.  Жрите…….

7.

Зарево пожара занималось все сильнее и сильнее, освещая темную безлунную ночь. Сегодня не было звезд.

Я сжег их. Сжег всех. Давящихся друг другом животных.

Запахнул поплотнее пальто и пошел в сторону города. Теперь у меня появилась цель.

Плевать на данные Отцу обещания.

Мне нужна была женщина.

Я проведу с ней остаток ночи. Проведу с пользой.

И мир содрогнется, когда услышит первый крик ее новорожденного дитя.