Море из одуванчиков.
Сегодня я проснулся очень радостный от того, что мама и папа дома. Значит, не нужно идти в садик, есть там суп, который я не люблю, спать днем и целый день ждать, когда тебя заберут домой. Обменявшись с родителями утренними поцелуями и обнимашками, без напоминаний побежал умываться и чистить зубы. А затем уселся за стол пить утренний йогурт. Простите меня, я совсем забыл представиться из- за утренних хлопот. Меня зовут Руслан. Мне 5 лет. Я люблю пить йогурт через трубочку и смотреть в окно. Очень интересно с шестого этажа наблюдать за стаей ворон, которые собираются на парковке в одном и том же месте и начинают громко каркать, перебивая друг друга. Видимо, обсуждают какие-то новости. Большая часть расположилась на ограждении. Внизу по асфальту расхаживает туда- сюда ворона, давняя моя знакомая, с повреждённым крылом. Никак не могу понять, почему они всегда собираются именно в этом месте? Эта территория двора уже стала заметна по оставленному птичьему помету. Раньше сюда ставили машины, которые тоже всегда оказывались испачканными отходами птичьей жизнедеятельности. Сейчас жители нашего дома стараются не занимать это облюбованное воронами место. Вот так эти нахалки и отвоевали себе территорию для своих птичьих собраний. Картина с птицами в любое время года не меняется и выглядит почти одинаково. Едва окинув быстрым взглядом галдящую стайку, я понял, что у них все хорошо, все по-прежнему. Но особенно с высоты моего этажа чудесно смотрится газон из одуванчиков, к которому, надеюсь, я имею самое прямое отношение.
Больше всего в эти ленивые и неспешные утренние часы я люблю разглядывать деревья. Напротив моих окон растут клены и березы. Вы когда-нибудь замечали, что у деревьев, как и у людей, есть глаза, а у каждого дерева свой, особенный характер и настроение? Например, березка под моим окном всегда веселая и неунывающая, а глаза у нее очень добрые. Громкая трескотня ворон ее нисколько не беспокоит, а забавляет. А когда на ее ветки садится любознательный воробей, чтобы понаблюдать за тем, что происходит внизу, березка раскачивает его, как на качелях.
Растущий рядом с ней клен осенью любуется собой и очень гордится тем, что его листва в это время года окрашивается в самые немыслимые цвета и оттенки, от желтого до бордового. А сейчас он лениво и равнодушно машет веточками, как будто отгоняя от себя плохое настроение. И, по-моему, ему не особо нравится эта галдящая воронья семейка по соседству.
Куст сирени, еще недавно красовавшийся в нежно-фиолетовом наряде, сейчас укрылся, как плащом, темно-зелеными листочками и о чем-то мечтает с закрытыми глазами.
Пару дней назад, занимаясь с папой на спортивной площадке, я видел, как бригада работников на специальной технике, спиливала деревья под окнами домов. Я спросил папу, зачем они это делают, и папа ответил: «Видимо, жильцам нижних этажей не хватает света, деревья закрывают».
Я чуть не заплакал, когда увидел, как убивают дерево. Спиленный ствол лежал на дорожке, как поверженный великан. Листва его кроны была еще зеленой и свежей. Обходя ветки, по листьям шли чьи-то ноги, ехали детские коляски, ролики, велосипеды. И за колесами по дорожке тянулся длинный зеленый след от растоптанных листьев. Мне было очень горько смотреть на гибель деревьев, которые вдруг стали мешать людям, и я стал думать, как же их спасти.
Может быть, их можно было как-то пересадить с одного места на другое? Я знаю, что для того, чтобы выросло высокое дерево, нужно много-много лет. И каждый год оставляет свой след на его стволе. Сколько дереву лет- столько колец на срезе его ствола. Из книжек, которые мы читали с мамой, мне известно, что больше всех живет дуб–до тысячи лет. Сосна тоже долгожитель – она может прожить шестьсот лет. Полвека живет на земле клен, почти столько же – лиственница. Березы и яблони могут радовать людей двести с лишним лет. Я думаю, что спиленный тополь хоть и был уже взрослым, но в городских условиях мог бы дожить до восьмидесяти лет и еще послужить людям. Ведь в дикой природе эти деревья живут по три столетия. Он многое повидал за свою жизнь и знал всех жителей этого дома, родившихся еще в прошлом веке.
Вообще, то, что когда-то происходило на земле, видели только деревья и архитектурные сооружения. Они были свидетелями не только строительства новых городов и заводов, но и страшных войн, революций, несущих с собой разрушения. Почему же мы безжалостно губим этих свидетелей? Пусть они мирно доживают свой век, а когда дерево станет сухим и безжизненным, тогда можно спилить его и использовать для печи или камина. В конце концов, можно просто развести костер на природе. И оно побудет с нами еще какое-то время и согреет нас своим теплом, а мы будем благодарны ему за это.
Мысль о погубленных деревьях еще долго не давала мне покоя, и мы с мамой не раз обсуждали это. Но потом мама мне сказала: «Сынок, иногда живые деревья необходимы для изготовления нужных человеку вещей– мебели, лестниц, оконных рам. Из сухих деревьев сделать это невозможно. Вот и получается, что, хоть дерево и срубили, оно продолжает жить, служить людям и радоваться жизни. И, возможно, проживет больше, чем ему отмерено природой»
Меня, честно сказать, эта мысль немного успокоила. Я вспомнил, что у меня тоже есть игрушки из дерева – конструктор и кубики. Я очень люблю придумывать и создавать из них разные модели машин, строить дома и мосты.
Хорошо, что я завел с мамой этот разговор о деревьях, потому, что она рассказала мне интереснейшую историю о моих предках. Оказывается, мои прапрапрапрадедушки. Я не ошибаюсь, “пра” я повторил четыре раза. Именно о моих родственниках, живших четыре поколения назад я и веду разговор. Так вот, они были мастерами экипажного дела. Жили в Вятской губернии–в современном понятии- это область, и сейчас она называется Кировской.
Когда на Руси еще не было автомобилей, люди передвигались на большие расстояния в различных экипажах, в которые запрягали лошадей. Названий и видов экипажей было очень много, некоторые из них звучали довольно забавно. Судите сами: колымага, сидейка, дилижанс, каррука, фаэтон, тарантас, дроги, долгуши, бричка дрожки, пролетка, дровни, розвальни.
Особенно меня заинтересовала колымага. Для меня это слово всегда значило «плохая машина». А оказалось, что колымага –древний колесный экипаж, типа шатра, с кожаными занавесками, закрывающими оконные отверстия.
Изучая историю ремесла наших предков, мы с мамой пришли к выводу, что они занимались изготовлением кошевок –легких саней для выезда.
Поскольку гены, заложенные в нас, передаются по наследству, мне стало понятно, почему я так люблю возиться с деревянными конструкторами и мастерить разные предметы техники. А вы знаете, кем были ваши предки? Какие таланты хранят ваши гены?
Размышляя о генах, я любовался берёзкой, клёном и желтым газоном из одуванчиков. С некоторых пор –это мои самые любимые цветы .
В один из дней в конце весны я вдруг заметил, что зеленые газоны нашего двора усыпаны яркими желтыми цветами. Я знаю, что эти радостные пушистые цветы называются одуванчиками. Когда мы с мамой читали о них в энциклопедии, меня удивило то, что они являются лекарственными растениями. Наверное, те, кто не любит пить микстуру и таблетки, могут просто съесть одуванчик, чтобы выздороветь.
В ненастную погоду и с наступлением ночи корзинка одуванчика закрывается. Чтобы размножаться, этот цветок придумал очень интересную штуку. На его семенах имеются волоски, с помощью которых семена могут перелетать на большие расстояния. А длина корня одуванчика может достигать половину моего роста.
Растут одуванчики практически по всей земле, кроме высоких гор и Арктики. Их можно встретить на лугах и лесных полянах, на склонах гор, в степях, вдоль дорог, в парках, садах и огородах. Только почему-то их совершенно несправедливо считают сорняками.
Но самое удивительное, что я узнал об этих цветах, так это то, что они существовали миллионы лет назад. Тот период жизни Земли называется Плиоце́н. Начался он более пяти миллионов лет назад, когда наша планета была еще молодой, и продолжался почти три миллиона лет. Одуванчики смогли выжить даже тогда, когда климат на планете стал холодным и сухим, а многие растения и животные исчезли.
Мне очень жаль, что такие чудесные цветы называют сорными растениями. Посмотрите, как они похожи на маленькие солнышки! Я подумал-подумал и решил украсить ими весь город. Как? Очень просто. Каждый день выхожу на улицу и со всех пушистых одуванчиков раздуваю семена. Особенно стараюсь там, где этих цветов мало или вовсе нет. Так я помогаю им размножаться. Над моими газонами порхают бабочки, собирают пыльцу трудолюбивые пчёлки, стрекочут кузнечики.
Почему я придумал всё это? Потому что считаю, что пусть лучше всюду растут одуванчики, чем там и тут валяется разный мусор –пластиковые бутылки, обертки. Этот сор губит нашу планету, он занимает уже так много места на Земле, что ей нечем дышать. А от одуванчиков никакого вреда нет, только красота. Если вы поддержите меня и тоже станете раздувать их семена, то скоро нас всех будут связывать огромные моря из одуванчиков – цветов, появившихся на Земле задолго до появления на ней человека.
Автор публикации
