Глава 1
Кто хоть раз в жизни имел удовольствие прогуливаться по Большому Патриаршему переулку, вспомнит, конечно, это кафе. Всё благодаря поразительной симфонии ароматов кофе и свежей выпечки, которую, раз ощутив, уже ни с чем не спутаешь. В ветреную погоду девушки-студентки, сидя у пруда, поворачивают свои носики в поисках источника столь дивного аромата.
Интерьер кафе имел сказочную способность перенести вас за тысячи километров, в самый центр Парижа. Этим ранним осенним утром вы легко могли бы найти местечко за одним из столиков, но уже ближе к вечеру зал заполнится публикой, сверкающей брильянтовыми украшениями и идеальными рядами виниров.
Стоит уделить внимание и хозяйке этого заведения, Розанне Сергеевне Вьюновой, в девичестве Шкуратовой. Её бывший муж, с которым они прожили почти десяток лет, смог наградить её только фамилией и вот этим замечательным заведением. Детей они не нажили; ему не хотелось, а она считала, что не вправе настаивать. Наивной девочкой выйдя замуж за солидного мужчину, она и не заметила, как уходящая молодость забрала с собой и супруга. Она не винила его и всегда при встрече искренне приглашала его с молодой женой на какой-нибудь особенный кофе.
Как и многие дамы её круга, разменяв четвертый десяток, она стала чаще посещать фитнес-зал и косметологический кабинет. Через пару лет Розу ожидала круглая дата, но благодаря стройности и врожденному чувству стиля вы бы наверняка ошиблись, попытавшись её угадать. Роста она была среднего и обладала природной грацией, сообщавшей её облику особенную харизму.
Ещё с юности самым главным её увлечением была литература. Множество любимых произведений из зарубежной и отечественной классики было зачитано до дыр, поэтому в последнее время на полках стали появляться любовные романы современных авторов. Сия хозяйская черта отразилась и в интерьере кафе: одна из стен была полностью закрыта шкафами с книгами. Это было удобно; иногда Роза могла полдня провести за столиком с небольшим томиком в руках. Частенько, заметив чей-то интерес к её библиотеке, она ненавязчиво и легко заводила разговор о литературе. Пообщавшийся с ней посетитель всегда уходил с улыбкой, записав несколько названий книг, которые посоветовала ему эта милая женщина.
Несмотря на ранний час, в самом углу небольшого зала, за мраморным круглым столиком можно было заметить белокурую хозяйку в компании её подруги. Это финал традиционной утренней планерки. Личная проверка опрятности зала, кухни и персонала уже закончена, а после полагалось обязательно отведать порцию свежезаваренного черного кофе в компании подруг, неизменно появляющихся практически каждодневно. Редкий день мог порадовать Розу одиночеством; иногда ей казалось, что у них был общий «график посещений». Этим утром напротив неё сидела Вика. Подруга аккуратно орудовала ножом и вилкой, разрезая круассан на маленькие одинаковые части.
— Розочка, это шедевр! У меня гастрономический оргазм! — Виктория отправила в рот ещё один кусочек и отхлебнула кофе. — Скажу тебе без всяких прикрас: твоя выпечка — что-то невероятное!
Хозяйка мило улыбнулась в ответ. Если честно, хотелось фыркнуть, но Вику она любила. Хоть та и слыла сплетницей и болтушкой, она умела хранить секреты, когда это было необходимо. Хотелось поворковать по-женски, тем более было кого обсудить. Она немного замешкалась и посмотрела на собеседницу слегка оценивающе, как будто размышляя, стоит ли доверять ей столь ценную информацию. После небольшой заминки она всё же решилась.
— Когда пойдешь в уборную, обрати внимание на молодого человека с ноутбуком. Сидит в противоположном углу. — Роза инстинктивно указала мизинцем в другую часть зала.
— Слава Богу, Роуз! Наконец-то девочка созрела. А я-то думала, ты уже чепчик себе на старость выбираешь.
Она восприняла шутку без обиды, определённая доля правды в словах подруги присутствовала. После развода отношения с мужчинами в самом деле не клеились. Были, конечно, и мимолетные страстные романы, и красивые ухаживания галантных кавалеров. Но всё не то! Не было ни то что любви — даже привязанности. После встреч она часто ощущала только горчащее послевкусие. Ничего поделать с этим решительно не получалось. Выходов в свет становилось всё меньше, ей было приятней отдавать всю себя любимому Rose Volage.
— Ты не тараторь тут! Оторвись от сладкого и сходи в уборную. У тебя всегда так: сначала два месяца на диете, а потом как не в себя. Конечно, тебе сейчас и тульский пряник божественной выпечкой покажется. Давай дуй! — у хозяйки, привыкшей отчитывать подчиненных, давно уже выработался командный голос.
— Иду я, иду, — подруга ковырнула длинным острым ногтем между зубами и вытерла губы салфеткой.
Из-за стола уже встала совсем другая Виктория. С грациозностью пантеры она нежно прогнула спину, опираясь на стул. И пошла. Нет, не пошла! — продефилировала через весь зал. Перед дверью с надписью «WC» она поправила волосы и сверху вниз стрельнула глазами в молодого парня лет тридцати. У мужчин постарше от таких выстрелов иногда случались приступы тахикардии. Парень же, казалось, не обратил особенного внимания на эффектную брюнетку, лишь на миг оторвался от ноутбука.
Эта сцена особенно понравилась наблюдавшей за происходящим Розе. Она с трудом скрыла улыбку.
— Ничего не понимаю, — резюмировала вернувшаяся за столик Вика. — Я-то думала, там Абрамович в теле Патиссона! А там так, какой-то менеджер среднего звена без намека на мускулатуру.
— Да что ты понимаешь… Я его давно приметила. Уже около месяца к нам ходит, практически каждое утро, аккурат к открытию. Заказывает кофе и что-то печатает, — Роза отпила из чашки. — А вчера остановился у полок, и мы парой фраз о литературе перекинулись. Ты не поверишь, он писатель! Настоящий, понимаешь? Он мне Куприна и Чехова по памяти читал. Такие мелочи в «Даме с собачкой» подметил, которых я раньше и не замечала.
— Даму с собачкой я только одну знаю, Инессу Ведину. Она своего Киви мелкого никогда из рук не выпускает, хотя это уже давно не в тренде. Застряла в своем две тысячи десятом, когда ещё замужем за Эдиком была. Кстати! Хочешь, я про нее кое-что расскажу? Закачаешься!
— Да постой ты! Так вот. Такое чувство возникло — со мной раньше никогда такого не было, — как будто мы с ним даже мыслим одинаково. Чувствуем друг друга, понимаешь?
— Что чувствуете? У него пиджак за сто баксов и часы за двести. И обрати внимание: ноут даже без яблочка. Я вот чувствую, что он тебе не пара. Откуда у него вообще деньги, чтобы к тебе ежедневно заглядывать? — она тяжело вздохнула. — Отдохнуть тебе надо. Давай махнем на недельку на Мальту или в Испанию? А?
— Ты понимаешь, таким людям яблочки не нужны. Они по-другому этот мир видят. Я с ним минут пять-десять от силы поговорила, а кажется, что всю жизнь знакома. Как в кино всё, честное слово.
— А-у! Вьюнова! Мы загорать летим? Бизнес класс, шампанское и три часа полета. Я сама давно собиралась, да всё не с кем. Мой, как ты знаешь, весь в делах. Говорит, чтобы с подругами летела отмокать.
— А еще он смотрит на меня каждый день. Притом не так, как все мужики. Изредка взгляды короткие бросает, аккуратно так, робко даже. Чтобы меня не смутить. Думает, я не замечаю…
— Да остановись ты на секунду! Что с тобой? Я билеты заказываю, тебя спасать надо, — она провела пальцем по экрану телефона.
— Ой, прости, что ты говорила? Куда летишь? — Роза сконфузилась, в голосе послышались нотки растерянности.
— О мать!.. Нам вместо кофе надо коньячка заказать. Я на твоем месте бы в полицию написала, — Вика взяла подругу за руку. — Приходит каждый день, да еще посматривает так, чтобы ты не замечала. Может, он маньяк. Я про таких одержимых охотников до состоятельных дамочек знаю.
— Хватит ерунду молоть, ты же его видела. Он в произведение свое погружен; если бы не я — вообще бы головы не подымал, — она мечтательно подняла глаза вверх: — Может, там и про меня пара строчек есть.
Постепенно Виктория всё-таки перевела разговор на отстраненные темы. Рассказала пару занятных сплетен, чтобы отвлечь подругу, и даже поделилась пикантными подробностями своего бурного романа. Но всё было тщетно: та витала где-то в облаках. Уговорить её принять лучшее лекарство от душевных переживаний, то есть отправиться в путешествие, у Вики не получилось.
Глава 2
Только на третий день после визита Вики писатель вновь посетил кафе на Патриарших. Он как всегда неловко вытер ноги о круглый черный коврик на входе и занял свое излюбленное место. Заведение только открылось, и он стал первым посетителем, вдохнувшим знаменитый аромат свежей выпечки. Пальцы привычно застучали по клавиатуре.
На вид молодому человеку можно было легко дать и двадцать пять и тридцать пять лет. Его старила неизменно строгая манера одеваться: слегка зауженные брюки нейтральных цветов, белые рубашки, темные пиджаки. Черные волосы и слегка заостренный длинный нос придавали его образу некую таинственность. Так мог бы выглядеть главный антагонист голливудского фильма.
Худенькая официантка, с виду еще совсем девчонка, мгновенно приняла заказ и быстрым шагом направилась на кухню.
— Катенька, постой! — дождавшись, когда девушка скроется из поля зрения посетителя, хозяйка аккуратно поймала её за локоток. — Скажи мне, пожалуйста, что заказал мужчина за угловым столиком.
— Как всегда: черный кофе и сливки отдельно, — от прикосновения Розы она сначала вздрогнула, но сразу же успокоилась. Было видно, что она побаивалась грозную хозяйку, так как знала о её строгости не понаслышке.
— Добавь в заказ ещё кусочек миндального пирога. Скажешь, что это комплимент от заведения.
Прогуливаясь по своему заведению, Роза как бы невзначай остановилась возле писателя и легонько приложила руку ко лбу, как будто вспоминая имя, которое вот уже несколько дней не покидало её голову.
— Алексей, если я не ошибаюсь?
— Верно. Очень рад видеть вас, Розанна, — мужчина встал со стула и улыбнулся в ответ, чуть склонив голову на старомодный манер.
— Не стоит, не стоит, не хочу вас беспокоить. Просто заметила, что вы постоянно в работе, не отвлекаетесь ни на минутку. Пишете новый роман?
— Да, я работаю над произведением. В вашем уютном кафе делать это вдвойне приятней, чем где бы то ни было. Можно сказать, что я прихожу сюда за вдохновением, — он окинул взглядом интерьер.
— Скажу честно — есть у меня один порок: я очень любопытна. Расскажите хотя бы, о чем вы пишете. Сами понимаете: хочется узнать, какие строки рождаются в этих стенах. — Роза развела ладони, обводя ими зал.
— Конечно. Я буду благодарен, если вы первой его оцените. Это история о средневековом молодом купце, часто посещающем ярмарку в отдаленном городе. Однажды он с первого взгляда влюбляется в девушку, которую встречает на одной из его улиц. Он выясняет, что эта девушка замужем за свирепым и ревнивым рыцарем. Но что поделать! Купец начинает всё чаще и чаще наведываться в городок с одной единственной целью: хотя бы мельком увидеть красавицу. Он не может поведать ей о своих чувствах…
Алексей говорил, а внутри у нее разгорался огонь; она представляла себя идущей по мощеному тротуару с корзиной цветов. Вот она проходит готический собор с острыми серыми шпилями, и за поворотом на ярмарочную площадь встречает его, проезжающего мимо на гнедой лошади. Он бросает на нее взгляд, полный робости и страсти одновременно…
— Если вам действительно интересно, я могу скинуть на почту черновик.
Эта фраза заставила её вынырнуть из глубин воображения.
— Конечно! Мне весьма любопытно, — она достала из сумочки ручку и написала на салфетке свою электронную почту.
Глава 3
Её квартира в новостройке на Береговом проезде, неподалеку от Филевского парка, была самая заурядная. Когда она только переехала сюда после развода, то часто собирала компанию подруг. Такие посиделки под хорошее французское вино они называли «совет в Филях». Темы для обсуждений были разные, от банальных отношений с противоположным полом до современного искусства.
Сегодня Розанна специально покинула кафе пораньше и залпом прочитала долгожданное произведение. После, приставив стул к широкому окну, она пристроилась на сиденье коленями и оперлась локтями на подоконник, подперев разрумянившиеся щеки. Как приятно, оказывается, слушать тишину.
За окном нехотя падали золотые листья Филевского парка. Ветер подхватывал их на лету и разносил по окрестным улицам. Уже почти стемнело; по карнизу звонко застучал дождь. Роза просидела так не меньше часа. Она давно не была так счастлива.
«Но как ему это удалось? — думала она, прикрыв глаза. — Разглядеть во мне ту самую, которая поймет каждую строчку, прочувствует его всей душой через этот отрывок». Читая черновик, она всем сердцем сопереживала героине. Мысли, чувства персонажей находили в ней отклик и были переданы так легко и понятно, будто автором была она сама.
Как долго она ждала чуткого и необычного человека. Все её отношения, оставшиеся в прошлом, казались прелюдией к настоящему светлому чувству. Роза поняла: теперь она не одинока в этом мире.
«Жаль, что сегодня он ушел так быстро, даже не притронувшись к пирогу, — она мысленно переживала сегодняшний день заново. — Почем он ушел? Срочное дело? Может быть, что-то произошло? Могла ли я его обидеть? Писатели очень чувствительны; может, он подумал, что я угостила его из жалости?..»
«Творцы, тем более такие талантливые, всё видят по-другому». Она нахмурила брови, в голове промелькнула страшная мысль: «Может, он уже не вернётся? У него просто не было денег! Ну конечно! Не бывает богатых начинающих писателей, но бывают гордые! Может быть, каждый день он стыдился своего финансового положения, а я так бестактно на него указала?»
Ей захотелось с кем-нибудь посоветоваться. Рука нащупала смартфон.
Прикусив губу, Роза смотрела на экран; как жаль, что нет его номера. Хотелось позвонить и просто поболтать, а может, даже договориться о встрече за чашечкой горячего чая. Что может быть лучше в пасмурную погоду? Палец остановился на номере Виктории.
— Вик! Привет, дорогая, как ты там? — взволнованная Роза бессознательно мерила шагами комнату.
— Без тебя — плохо, зай, — мелодичным голосом ответила Вика.
— Я сама не своя! Только что прочитала его книгу… Не всю, конечно, она примерно до середины дописана.
— Тяжелый случай! По голосу слышу — он тебя охмурил как школьницу рассказом про «подарю звезду», — перебила её подруга.
— Нет же! Ты просто не понимаешь, каким языком это написано. Так уже больше века свои мысли не излагают!
— И что? Думаешь, это кому-нибудь сейчас интересно? Что ты вцепилась в этого фрика!
— Мне это интересно! И не смей его так называть! — в сердцах Роза нажала на «отбой», завершая звонок, а потом выключила телефон.
«Не надо было ей звонить. Нашла с кем советоваться. Критериев у нее два: размер кошелька и упругость мышц. На большее таких не хватает». Смахнув слезу, она побрела в сторону ванной.
Этой ночью Розе снился цветной сон, но для нее он был подобен кошмару. Снился Алексей, мечтающий поскорей закончить роман и пригласить её в ресторан, чтобы отметить издание книги. Но закончить никак не получалось; раз за разом разлетались по комнате разорванные страницы, пока их не осталось вовсе. Он был один, на его глазах блестели слезы. А потом — пустота, его нет… Как-то странно нет… Вообще. Во сне она подошла к окну и увидела кружащиеся на ветру листья. Потом Роза пригляделась. Нет! Это были порванные листы рукописи.
Глава 4
Три долгих дня он не появлялся. Роза стала приезжать в кафе раньше обычного и каждый день с нетерпением посматривала то на входную дверь, то на угловой столик. Казалось, зал опустел, хотя уже к обеду он наполнился людьми. Занять себя рутиной не получалось, и время тянулось медленно, будто бы издеваясь.
В то раннее утро, когда он всё-таки появился, одновременно с ним, как будто назло, в кафе в сопровождении двух подруг вошла Инесса со своей чихуахуа на руках. Пришлось соблюдать этикет; Роза усадила их за столик и присоединилась к компании. Теперь тишину зала нарушало не только цоканье клавиатуры, но и щебетание немолодых дам, что-то наперебой рассказывающих хозяйке.
Розанна улыбалась и кивала, не слыша ни единого слова. Изредка ей приходилось склонять набок голову, чтобы, выглянув из-за спины Инны, хотя бы одним глазком увидеть писателя. Прошло не больше получаса, когда дверь вдруг хлопнула: он покинул кафе.
Взглянув на столик, она обомлела: помимо оплаченного счета на столе лежали красная роза и записка. Да! Несомненно, этот свернутый несколько раз лист — записка. Наплевав на учтивость, она вскочила со стула и быстро пересекла зал. Шипы укололи руку; она вдохнула аромат цветка, и словно в беспамятстве приложила листок к груди.
Заметив хозяйку у столика, Катенька устремилась к ней:
— Розанна Сергеевна, я сейчас всё уберу! Я не видела, что стол грязный! — в глазах явственно читался страх: она ожидала взбучки. В последние дни хозяйка была особенно жестока; сказывалось нервное напряжение, источник которого никому не был известен.
Роза же не замечала ни суетливую девчонку, ни недоумение на лицах подруг. Мир для нее резко сузился до маленького свернутого листа бумаги. Она просто вышла из кафе и направилась к Патриаршим прудам. Присев на лавочку у воды, она положила розу себе на колени и развернула записку. Глаза быстро побежали по строчкам.
«Прошу простить меня за то, что не могу сказать вам это в лицо. Возможно, из-за моей природной робости оставить письмо проще, чем озвучить всё это. Возможно, я сам боюсь своих чувств. Но вы должны знать! Я не мог писать уже больше года, ни одной строчки. Жизнь моя сводилась к бессмысленным прогулкам по центру Москвы. Я стал противен себе за бесцельную жизнь, за стыдливость, ставшую моей постоянной спутницей.
Но всё изменилось! В тот день, когда я впервые встретил вас, меня как будто поразила молния. Я никогда в жизни не видел женщины прекраснее вас. Я благодарен богу за то, что в тот день заглянул в это прекрасное кафе. Да, мы всего пару раз перебросились несколькими фразами, но ваш голос… ваш чудесный голос уже, наверное, никогда не оставит меня в этой жизни.
Да, я знаю, что между нами разница в возрасте, что мы не похожи друг на друга. Но клянусь, я пожертвовал бы всем, что у меня есть, за день, проведенный с вами. Чтобы наслаждаться вашими движениями, голосом, утопать в глубине ваших глаз.
Сейчас я хочу закончить свой роман и посвятить его вам. Во всем мире нет человека более достойного того, чтобы для него жить, писать и даже умереть.
В вашем окружении наверняка есть храбрые мужчины, а я даже не знаю, хватит ли у меня смелости снова предстать пред вами. Но если мы всё же встретимся вновь, прошу, скажите всего лишь одно слово: «да». В вашей власти сделать меня самым счастливым человеком на земле… Если же ответом будет «нет», я больше никогда вас не потревожу.
Капли падали и скатывались по бумаге. Роза подняла голову к небу; нет, это не дождь. Смахнув слезы, она выпрямилась и пошла вдоль пруда. Сделав несколько шагов, она чуть подпрыгнула. Потом сделала еще пару шагов и со смехом подпрыгнула на одной ноге, словно прима Большого театра. Может, не во всей столице, но на Патриарших вместе с прилегающими кварталами точно не было человека счастливей.
Глава 5
Прошла неделя. Цветок, стоявший на её столике и радовавший глаз, уже почти увял. Записка, лежавшая на прикроватной тумбочке, была прочтена, наверное, пару десятков раз. Каждый день Роза в своих фантазиях представляла себя с Алексеем то прогуливающимися по набережной Темзы, то любующимися красотами Парижа. Однажды перед сном она даже подумала, как было бы хорошо бросить всё и переехать куда-нибудь в Альпы. Купить небольшой домик в горах. Быть прекрасной вдохновляющей музой… День за днем, сидя у камина, перечитывать его романы.
Она увидела его еще в окне, когда он только подходил к Rose Volage. В светлом пиджаке и джинсах он казался более статным. В его руках был букет белоснежных лилий. Сердце забилось чаще, в горле пересохло.
Розанна Вьюнова встала и поправила прическу. Прямо сейчас он откроет дверь и войдёт. Он уже на расстоянии метра… Она закрыла глаза.
— Да… — она выдохнула это слово так, будто оно было последним в её жизни.
— Не могли бы вы позвать Катерину? — он с недоумением наблюдал за хозяйкой кафе.
— Что? Кого позвать? — она открыла глаза и с ужасом посмотрела на мужчину.
— Катю. Она здесь работает. Прошу, хотя бы сегодня не ругайте её! — писатель улыбался.
— Зачем? — осознание было похоже на удар грома. В глазах потемнело, и Роза осела на стул.
Зал кофейни закачался и поплыл; краем глаза она видела, как молоденькой официантке вручает букет человек в светлом пиджаке, как он робко берет её за руку…
Она пришла в себя уже под вечер. Администратор Елена рассказала ей, что Алексей с первого дня ухлестывал за Катенькой. Скромная восемнадцатилетняя красавица с осиной талией и длинными каштановыми волосами была весьма хороша собой.
Девушка страшно боялась, что Вьюнова заметит его ухаживания и уволит её: про строгость и крутой нрав хозяйки ходили легенды. Никаких личных отношений на рабочем месте она не допускала. Когда она забрала со стола записку и цветок, Екатерина, ожидая увольнения, чуть не упала в обморок на кухне, а потом решила, что хозяйка записки не читала. Катя снова стала ждать парня, к которому и сама уже испытывала нежные чувства.
Почти две недели Розанна Сергеевна не появлялась на Патриарших, полностью возложив управление кафе на Лену.
Эпилог
— Это просто фантастика, Роуз! — Виктория с нетерпением поглощала кусочки миндального пирога. — Выпечка как всегда выше всяких похвал! Кстати, как твой драматург? Дочитала роман?
— Да, дочитала. Начало многообещающее, но концовка бездарная. Простачковый третьесортный писатель. По-другому и не скажешь, — Роза отхлебнула кофе, сдобренный французским коньяком.
— Ну вот видишь! Все они такие, эти фрики. Делают вид, что талантливы, а приглядишься — обычная посредственность, — подруга закатила глаза и чуть не подавилась крупным куском сдобы.
— Полностью с тобой согласна, дорогая. Да, кстати! Всё-таки Мальта, — Вьюнова взяла телефон и стала просматривать рейсы до острова. В Испанию, родину Де Веги и Сервантеса, ей лететь не хотелось. Хотелось куда-нибудь подальше от талантливых писателей.
Автор публикации
