“Егерь”

“Егерь”
рассказ (ужасы,мистика, юмор)

1

– Все мужики, мы пришли – вот это и есть наше зимовье, – сказал егерь, идущий впереди небольшого отряда из четырех человек. – Я ж говорил – затемно дойдем, а кое-кто сомневался…

Зимовьё представляло собой стоявший на небольшой поляне добротный бревенчатый сруб с пристроенным к нему широким крыльцом. С лева и справа от массивной входной двери были расположены два маленьких окошка, напоминавших бойницы.

– Будь как дома, путник, я ни в чем не откажу, я ни в чем не откажу, я ни в чем не откажу-у-у… – напевал в полголоса егерь, со скрипом открывая тяжелую массивную дверь.

– Что ты там поёшь, это кажется, «Лесник», Король и шут? – с озорной усмешкой заметил высокий худощавый Роман.

– Ага, – расплылся в довольной улыбке егерь. – Точно, узнал знакомую песню?

– Конечно, обожаю эту группу, давно её слушаю.

– Ты б ещё «Проклятый старый дом» спел, – вставил коротышка, которого звали Боря, и пропел мрачным голосом: – «Я ненавижу белый свет, мне лучше в полной темноте», это чтобы всем спалось крепко, ха-ха!

Затем все четверо охотников от души рассмеялись как дети.

– Да, – протянул Боря, окидывая взглядом внутреннее убранство дома. – Зимовье что надо.

– Здесь клёво, – кивнул Рома. – Мне тоже нравится. А тебе Паш, как?

– Нормально, в самый раз, – пожал плечами Павел.

– Устраивайтесь гости дорогие, – с радушием сказал егерь, аккуратно поставив в угол свой карабин. – Чувствуйте себя как дома, а я пока разожгу огонь.

Затем он отложил рюкзак в сторону и принялся за дело.

– Да, кстати, мужики, – спохватился егерь. – Не в службу, а в дружбу, сходите кто-нибудь за дровами – там дровница во дворе, слева от входа. Да принесите побольше, чтоб лишний раз по потемкам не ходить.

– Боря, сходи за дровами, – сказал Паша, лениво скидывая порядком надоевший увесистый рюкзак.

– А что сразу я? Сам сходи, – огрызнулся Боря.

– Ко-ро-че, я схожу, – устало махнул рукой Рома и добавил, пробурчав себе под нос: – А то еще будем сто лет выяснять, кому за дровами идти…

После чего он вышел из дома в стремительно надвигавшиеся таежные сумерки. Но не прошло и двух минут, как вдруг все трое вздрогнули от неожиданности, когда с наружи раздался душераздирающий вопль, который, затем резко оборвался. Евгений быстро схватил карабин, стоявший в углу и, проверив заряд, сказал не своим от волнения голосом:

– Так мужики, из дома ни на шаг, сидите здесь – вдруг это медведь!

– А если медведь? – не на шутку встревожился Паша. – Тогда что делать?

Но Евгений не ответил ему и молча, нахмурив брови, вышел на улицу. Спустя некоторое время, снаружи раздался выстрел. После чего кто-то сдавленно взвизгнул нечеловеческим голосом, следом послышалось утробное звериное рычание. Затем прогремел еще выстрел, опять сдавленный визг и рычание, после чего воцарилась тишина.

– Давай-ка посмотрим, что там стряслось, – сказал Боря, едва сдерживая охватившую его дрожь.

– Женек сказал – отсюда ни ногой, забыл? – возражал Павел, который был напуган не меньше. – А если там медведь или еще какая-нибудь зверюга?

– А если Женьку помощь нужна? – не унимался Боря, заряжая ружье. – Может пока мы тут языками чешем он там кровью истекает?

– Да одни мы ничего не сделаем – кругом тайга, места незнакомые, – настаивал на своем Паша. – Опасно сейчас выходить. Давай лучше переждем до утра, уже видишь, как стемнело.

– Давай хотя бы на крыльцо выйдем, – настаивал Боря.

– Ну, давай, только ты первый, – сдался Пашка. – Сам вызвался.

– Боишься, значит, Паштет? – нервно усмехнулся Боря. – Ты ж у нас самый крутой в банде?

– Сейчас не до крутизны – тут думать надо!

– А до этого ты чем занимался? – съязвил Боря, и добавил примиряюще: – Ладно, пойдем, взглянем.

Осторожно выглянув из-за двери, они увидели стоявшего перед домом Евгения, который, взяв ружье наизготовку, целился куда-то в сторону дровницы.

– Что там, Женек? – осторожно спросил его Паша.

– Я сказал, сидите в доме и не высовывайтесь! – громким шепотом бросил через плечо Евгений и стал медленно отступать к дому.

Неожиданно из сумрачного леса на него сзади прыгнуло нечто. Оно выглядело как антропоморфная помесь волка и медведя с черной, слегка отливавшей сединой густой шерстью.  Однако Евгений, словно, ожидая этого, успел обернуться и выстрелить в существо, прежде чем оно отбросило его назад. Существо взвизгнуло и, зарычав низким приглушенным голосом, на мгновение замерло на месте – видимо выстрел попал в цель. Падая, Евгений выронил ружье, которое упало справа от него. Не поднимаясь на ноги, он перекатился по траве и ловко схватил ружье. Но не успел он передернуть затвор, как черная тварь снова кинулась на него и мощным ударом когтистой лапы выбила из его рук оружие. Всем своим весом тварь навалилась на егеря и прижала его к земле. Евгений вовремя успел выставить вперед правую руку, согнутую в локте, что и спасло его, иначе тварь перегрызла бы ему горло. Это порождение зла вцепилось мощными клыками ему в предплечье и стало трепать его с остервенением в разные стороны, как волки рвут свою добычу. Евгений пронзительно закричал от боли, а тварь зарычала еще сильнее, словно жертва прибавляла ей сил. Все произошло так быстро, что Роман и Борис не сразу сообразили, что делать. Из ступора первым вышел Боря. Он вскинул ружье и, хорошо прицелившись, выстрелил. Тварь взвизгнула по-собачьи и, выпустив свою добычу, с рычаньем скрылась в лесу. Друзья тут же бросились к Евгению и, затащив его в дом, принялись промывать его сильно кровоточащие раны. Раны были ужасные, рваные, почти до кости, однако мужикам удалось остановить кровь и перебинтовать их.

– Ну-ка Женек, пошевели пальцами, – сказал Паша, и когда тот вяло пошевелил ими, констатировал:  – Значит, кость цела.

– Жень, а что с Ромкой? – вдруг вспомнил о друге Боря.

– Да, кстати, что с ним, он жив? – встревожился Павел.

– Боюсь, что нет ребята, – вздохнул егерь. – Когда я обошел вокруг дома, его уже нигде не было, только следы крови возле дровницы, много крови…

Боря крепко выругался матом, а Павел молчал, как пораженный громом. Для близких друзей, знакомых еще с детства, осознание того, что их друг жестоко убит адской тварью было сильным ударом.

– Мужики, надо сваливать отсюда, – осипшим голосом произнес Боря после некоторого молчания.

– Но не сейчас, – вставил Евгений, мучительно морщась от боли, затем, посмотрев в окно,  он добавил: – Уже стемнело, утром выдвигаемся.

– Хорошо, – сказал Боря. – Тебе виднее, ты в этих местах свой.

– Да уж, свой, – процедил Женя. – Однако Ромку это не спасло.

– Ну, ты ж не виноват в этом, – вставил Паша с горечью.

– Да я должен был предвидеть это, понимаете? – с возмущением сказал Женя. – Места у нас опасные!

– А что такое? – нахмурился Боря.

– Да слухи разные ходят, про оборотней, – понизил голос егерь, словно это была запретная тема.

– Да ну, – отмахнулся Павел.

– Ну, ты же сам все видел! – сказал Боря, удивленно глянув на друга.

– Ну да, видел, – ответил тот, пожав плечами. – Я просто в это поверить не могу. Мне все это сном кажется.

– А вот это, по-твоему, сон, да? – горько усмехнулся Евгений, и продемонстрировал свою перебинтованную руку.

– Я должен был присматривать за Ромкой, – добавил Евгений, помолчав немного. – За всеми вами, и не отпускать вас одних. А еще лучше – не браться за это дело. Ну да ладно, прошедшего не воротишь. А теперь об оборотне. У нас по селу ходят слухи, что местный колдун, когда приходит час полнолуния, в оборотня превращается, а потом люди начинают пропадать, туристы, например, охотники. Да-да, я так же сначала, как вы не верил этим россказням, пока мой отец своими глазами не увидел это чудовище.  А вот теперь и я увидел его своими глазами.

Евгений говорил оживленно и, словно не чувствуя боли, шевелил больной рукой. Затем, он начал почесывать ее.

– Что-то ребят, я странно себя чувствую, – сказал он. – Рана чешется и не болит совсем, как будто затягивается. Ну-ка разбинтуйте, взглянуть надо, что с ней, вдруг заражение пошло.

Ребята сняли бинт, и были поражены увиденным – рана действительно начала затягиваться с бешеной скоростью.

– Опа, – сказал севшим голосом Евгений. – А это совсем не хорошо. Кажись, он заразил меня.

– Кто, оборотень? – недоумевал Боря.

– Да мужики, он самый, – вздохнул Евгений. – И поэтому, я вынужден вас оставить. Как знать – может я стану для вас так же опасен как та тварь из леса? А вы запритесь по крепче и дождитесь утра, а потом бегите отсюда, да не оглядывайтесь, или я за себя не ручаюсь!

– Да погоди, – остановил его Паша. – А вдруг ты не превратишься в него, в оборотня то есть?

– Ты хочешь сказать, – невесело усмехнулся Боря. – Что Женек станет добрым оборотнем из старых фильмов?

– Ну не знаю, может, переболеет, может у него иммунитет? – ответил Паша.

– Переболеет, как же! – усмехнулся Женя. – Нет, мужики, не хочу вас расстраивать, но кажись, это не лечится. Прощайте, и запомните меня таким, какой я был, потому что я уже не буду прежним.

И он вышел в ночную тьму, освещаемую лишь светом полной луны…

 

*    *    *

 

– Как думаешь, Паш, – сказал Боря, выглядывая в темное маленькое окошко, когда Евгений ушел. – В эти окошки медведь пролезет?

– Я думаю, Боря, в эти окошки не то что медведь, человек не пролезет.

– Я тоже так думаю, –  сказал с расстановкой Борис. – Но все же, я предлагаю, что нужно спать по очереди, как ты на это смотришь?

– Не возражаю, только я сейчас не усну – ложись ты, а я покараулю.

– Добро, – кивнул Боря.

– Через сколько тебя толкнуть?

– Через два часа.

– Идет.

Однако Павел не сменил друга ни через два часа, ни даже через четыре, он также заснул, с ружьем в обнимку.

 

 

2

С первыми лучами солнца друзья осторожно выбрались из дома и направились в обратную сторону. Подойдя к кромке леса, они вдруг остановились как вкопанные – в тени деревьев маячила чья-то крупная фигура, разобрать было сложно. Фигура вышла к ним, и они с ужасом отпрянули – это был не человек, может когда-то он и был им, но теперь это угадывалось лишь по оборванной одежде, висевшей на нем клочьями. Он выглядел как гремучая помесь человека, медведя и волка.

Тварь вышла из леса, затем, остановившись, вальяжно облокотилась рукой о дерево и произнесла хриплым утробным человеческим голосом:

– Ну что, не ждали? А я все равно приперся. Вам не убежать от меня!

– Женёк, это ты? – крикнул Боря не своим голосом.

– Можно и так сказать, – ответила тварь, ковыряясь длинным когтем в своих волчьих зубах.

– Значит, это все-таки был оборотень, и он заразил тебя! – испуганным голосом воскликнул Боря, крепко сжимая ружье так, что побелели пальцы.

– А ты соображаешь, – усмехнулся оборотень, хищно прищурив свои желтые бесовские глаза с вертикальными зрачками.

– Лучше по-хорошему, уйди с дороги, – сказал Боря, направляя на оборотня ружье. – Иначе я выстрелю в тебя, слышишь?

– Стреляй, – сказала тварь и демонстративно почесала свою мохнатую шею когтистой лапой.

Раздался выстрел, и пуля, вырвав щепки, вошла в дерево всего в паре сантиметров от головы оборотня.

– Ха, не попал! – усмехнулась тварь, кокетливо отряхивая свою мохнатую голову от щепок. Затем, с шумом выдохнув, мощным рывком бросилась на Борю, стоявшего от нее метрах в пяти. Тот успел нажать на курок, прежде чем тварь вонзила в него свои когти, однако пуля не попала в цель. Дрожащими руками Павел навел ружье на оборотня. Раздался выстрел, и над головой ликантропа просвистела пуля. Тот зарычал и сделал вид, что приготовился к прыжку в сторону стрелявшего. Павел развернулся и что было сил бросился бежать в сторону зимовья, но тяжелый громоздкий рюкзак бил ему по ногам затрудняя бег, казалось, он обречен на смерть, но тварь и не думала преследовать его. На пороге зимовья Павел обернулся и с ужасом увидел, как эта дьявольская тварь с хрустом оторвала голову его другу и, увидев, что Павел наблюдает за ней, с криком «Лови!» швырнула в него оторванной головой, словно это был волейбольный мяч. Паша, от неожиданности отшатнулся назад и, запнувшись о порог, буквально ввалился в незапертую дверь зимовья. Сняв с себя мешавший рюкзак, он кое-как поднялся на ноги, и быстро захлопнув массивную дверь, задвинул мощный засов. Еле держась на ногах, он прислонился к двери спиной.

«Вот я и в домике», – подумал Павел, нервно усмехнувшись, – «Как тот поросенок из сказки, кажется, он один из всей троицы остался в живых». Павел тяжело дышал не в силах успокоиться, его легким, словно не хватало объема, чтобы насытить кислородом кровь.

«Не хватало еще сдохнуть от одышки, – подумал он. – Надо завязывать с куревом! С сегодняшнего дня и начну, если выживу».

Внезапно крыльцо жалобно скрипнуло, затем тяжело и медленно шагая, кто-то подошел к двери, и Павел не сомневался кто это. Оборотень тихонько поскреб массивную дверь когтями и прохрипел бодрым издевательским тоном плохого актера:

– Кто-кто в теремочке живет? – затем приставил ухо к двери, прислушался, ощерив  свою пасть в подобии улыбки.

– Сейчас как дуну, как плюну! – свирепым голосом сказал монстр и снова прислушался.

«Да он издевается надо мной», – пронеслось в голове у Павла, – «Этот гад издевается!» Он второпях перезарядил ружье, роняя на пол патроны, и уже не в силах держаться на дрожащих ногах медленно сполз по двери на пол.

– Я слышу, как стучит твое сердце, каждый его стук! – вкрадчивым тоном сказал зверь. – Ладно, до встречи дружок, я вернусь позже, ха!

Опять жалобно скрипнуло крыльцо, и оборотень, тяжело шагая, ушел прочь.

Павел прислушался к звукам снаружи, но не услышал ничего, кроме звенящей тишины, да стука крови в висках.

«Женёк специально заманил нас в это зимовье, чтобы убить, – подумал Павел. – Ба брось ты, тогда почему он дал себя укусить, ведь ни один человек в здравом уме не станет так поступать?»

Солнце уже клонилось к закату, а он все сидел под дверью и ждал, что оборотень придет за ним. Наконец, он поднялся, чтобы размять свои затекшие конечности. Он решил хоть немного вздремнуть, раз уж опасность временно отступила и в этом крепком «домике для поросенка» ему бояться нечего. «Пересижу здесь ночь, а утром попробую выбраться отсюда», – рассудил он и поудобней устроился на лавке.

Ночью шел дождь, и он заснул под его мягкий шепот беспокойным сном…

 

3

Весь мокрый и липкий от холодного пота Павел неожиданно проснулся. Он сел на кровати и сначала даже не понимал, где находится, так обычно бывает на незнакомом месте. Спросонок грань между явью и сном казалась ему едва различимой.

«Так это был сон», – подумал он, с силой растирая лицо руками и прогоняя остатки дремоты, – «Это всего лишь  страшный сон».

Однако сон был настолько ярким, таким детальным, что вряд ли забудется через пару часов.

Он поднялся с кровати и, распахнув настежь дверь, вышел на крыльцо. Он вдохнул полной грудью свежий воздух таежного утра, потянулся, прогоняя остатки сна и, слегка поёжившись, огляделся – вокруг ни души. Он прислушался, было тихо и безветренно, и только пение птиц в кронах деревьев лишь изредка нарушало покой.

– Эй, мужики, вы где? – произнес он достаточно громко, но ответа не последовало. – Есть кто живой? – крикнул он чуть громче сложив ладони рупором – и снова тишина. С озадаченным видом он обошел зимовье вокруг, по пути не встретив ни души и, наконец, остановившись перед крыльцом, он произнес в полголоса, обращаясь в пустоту:

– Что за черт, куда все подевались?

С выражением полного недоумения на лице он озирался вокруг, ища хоть какие-нибудь следы друзей, но глазу не за что было зацепиться. Ночью был дождь, который смыл все следы возможного пребывания человека в этих местах. Ему казалось, что он совсем оторван от цивилизации, однако зимовье напоминало о том, что сюда все-таки наведываются люди, хотя бы изредка.

– Наверное, ушли на охоту без меня, – сказал Павел, успокаивая себя сам. – Надо бы кофейку сварганить.

Он вошел в дом и, не глядя, хлопнув дверью уже было направился к печи, как вдруг замер на месте, услышав едва заметный шорох за спиной. Он услышал, как мягко ступая, к нему подошел некто. Он стоял так близко, что Паша почувствовал его горячее дыхание на своей шее, от которого у него пробежали мурашки по спине. Он слышал этот зловонный запах гниющего мяса, исходивший из его пасти, смешанный с запахом собачьего духа. Павла охватил дикий страх, внутри него все буквально похолодело, кровь застучала в висках. Он стоял несколько секунд не смея обернуться. Он боялся даже подумать о том, что все случившееся прошлой ночью могло быть на самом деле. Он боялся увидеть того, кто стоял за его спиной, потому что знал, он был уверен, что стоявшее за его спиной нечто – не человек.

И когда он резко обернулся, то изо рта его вырвался сдавленный крик, больше похожий на шёпот простуженного алкоголика. То, что он увидел перед собой, оказалось той самой огромной тварью из его ночного кошмара…

– Задумал спрятаться от меня, сучёнок? – язвительно прохрипел оборотень, разбрызгивая слюну из зубастой пасти прямо в лицо Павлу, который только и успел инстинктивно сделать шаг назад, хотя бежать было некуда, да и не имело смысла. Затем, помедлив немного, тварь кинулась на него и, мертвой хваткой вцепившись когтями в его тело, перегрызла ему горло. Голова его откинулась назад и ярко-красная кровь фонтаном брызнула во все стороны из разорванной плоти. Не в силах сделать вдох Павел хватал онемевшими губами воздух, а тварь с остервенением вгрызалась в его бьющееся в предсмертных судорогах агонизирующее тело. Теперь он больше не чувствовал боли, он уже был целиком во власти небытия. И в его угасающем сознании вдруг промелькнула на удивление ясная и нелепая мысль: «Кровь яркая, алая, фонтанирующая – значит артериальная, как на тех плакатах по оказанию первой помощи с надписями: «КАЖДАЯ МИНУТА АРТЕРИАЛЬНОГО КРОВОТЕЧЕНИЯ СТОИТ ЖИЗНИ!»

 

*    *    *

Из газеты «Уссурийская панорама» за 2013 год.

«27-го августа в селе Брусничное на пороге собственного дома, было обнаружено тело местного знахаря со следами огнестрельных ранений. Как предполагает следствие, пострадавший случайно стал жертвой одного из охотников, тела которых в тот же день, были найдены неподалеку от охотничьей заимки, расположенной в пятнадцати километрах от места происшествия. Как выяснилось, группу из четырех человек, атаковал медведь, который зверски растерзал троих из них. Тело егеря, сопровождавшего группу, до сих пор не найдено, предположительно он был съеден диким зверем».