Я вернулась в город детства и юности на несколько дней, в командировку.
Узнаю и не узнаю знакомые улицы и дома. Стою на красивой набережной. В те годы её не было — заросший кустами высокий правый берег и ещё более дикий левый. Я жила в Заречной, низкой части города в частном доме. Это была рабочая окраина с многочисленными заводами и фабриками: овчинно – меховая, мебельная, пивзавод, химфар завод, фанерный комбинат.
Район был неблагополучный, но родной. Здесь я никого и ничего не боялась. Родители работали в центре города, добиралась до которого на машине. Отчим был счастливым обладателем «Жигули».
Школа, в которой я училась, была далеко не элитная, но очень «продвинутая» благодаря нашей директрисе. Многие учителя и выпускники стали впоследствии не последними людьми в городе. Правда, кто «братком», а кто депутатом.
Берега соединял старый деревянный мост. Он рухнул в далёком 1982 году, когда я окончила школу. Сейчас недалеко от того места где он стоял, красуется новый, вантовый. Тот старый мост сыграл не последнюю роль в моей судьбе.
Кто я – гуманитарий или технарь? Не могу сказать определенно. В школе одинаково хорошо давались все предметы. В старших классах я сменила около двадцати разных кружков. Но к окончанию школы утвердилась – буду геологом.
Такому выбору «предки» рады не были. Дома разгорались настоящие баталии по этому поводу. Главным аргументом моей матушки, был тот, что она не понаслышке знает о геологических партиях. Шестнадцать лет назад меня зачали в таёжной палатке. Авантюрная в молодости маменька работала радисткой вместе с будущим мужем — моим отцом, в геофизической экспедиции. Их семейная жизнь не заладилась и, с трёх лет меня воспитывал отчим.
Он любил меня как родную, но его авторитет был непререкаем. Папа, как, я его звала, считал, что в городе много высших учебных заведений, где следует учиться порядочной девушке. Геолог и артистка кукольного театра к числу подходящих профессий не относились: «Чтобы дочка Петра Константиновича шлялась по лесам и болотам с пьяными мужиками или дёргала за ниточки марионетку в кукольном театре в хмельной компании актёров? Не бывать этому».
В тот злополучный, а может и счастливый для меня день, кто знает, отчим чуть раньше уехал на работу. Мы с матерью вышли из дома вместе по направлению к автобусной остановке на том берегу реки. Мать — на работу, я — подавать документы в институт на геологоразведочный факультет.
Не доходя квартал до моста, мы услышали гул, а то, что увидели спустя несколько минут, ввергло в шок – моста не было. В воздухе висело облако пыли, по воде расходились круги, по берегу метались, кричали и плакали люди. Мама кулем, осела на землю. Дрожащими губами она бессвязно бормотала одно и то же: «Петя, Петя…» Кто – то из очевидцев кричал, что там внизу маленький рабочий автобус. На том берегу реки лежало тело человека, как мне показалось, даже не одно. Нашей красной «копейки» видно не было.
Телефонные будки в нашем районе большая редкость, ближайшая примерно за километр. Что есть силы, задыхаясь, мы побежали к ней. Слава Богу, очереди нет. Дрожащими руками мама набирает рабочий телефон отца. Длинные гудки, по её лицу неудержимо катятся слёзы, и наконец, из трубки звучит: «Слушаю». Он успел проскочить мост до трагедии и о происшествии ничего не знал.
Родительница, немного успокоившись, выдавила сакральное: «Дочь, это тебе знак свыше. Если ты станешь геологом, твоя жизнь рухнет как этот мост…»
Я упрямо иду в выбранный институт. В приёмной комиссии сидят молодые люди – старшекурсники. Моему появлению жутко рады. Окинув меня оценивающими взглядами и посмотрев аттестат, радостно заявляют:
— Здорово, что к нам. Ты первая из девушек в этом году документы на факультет принесла. Даже не сомневайся, у нас весело.
Я смотрю на их красивые бородатые лица и сгребаю со стола документы:
— Я тайм – аут возьму. Немного подумаю.
Стою у института «на распутье». Одолевают мысли. Хитро мудрая мать, тот ещё психолог, хорошо знает мой характер. Сначала протестую с криками и слезами, а потом поступаю, как сказали. А здесь ещё и аргумент в виде «знака свыше» подкинула. «Рухнет твоя жизнь как этот мост, — в голове назойливо звучат слова маменьки. — С такими парнями и, правда, рухнет…»
Вдруг вижу знакомое лицо — мимо пробегает одноклассница. Мы с ней в школе особо не общались. Здороваемся, обсуждаем страшное происшествие и наши планы.
— Ну что, ты уже отдала документы на геологоразведку? — интересуется она.
— Да нет, думаю. А ты, куда будешь поступать, на художника? —припоминаю, что она отлично рисует.
— Какой художник, у нас на него не учат. Я решила в университет, на географический факультет — сообщает она.
«Может и мне ту даже податься, — размышляю я про себя, — география нравится, знаю её отлично».
Всё, кажется, решение приняла:
— Я с тобой пойду. Да и, черт возьми, геология, география — корень то один…
Пять лет спустя я окончила географический факультет. На последнем курсе вышла замуж за своего молодого преподавателя. Сейчас он дома вместе с нашими детьми ждёт моего возвращения.
Кто знает, может и правда — ЗНАК?
Автор публикации
"Зря, просто так обижать человека не надо. Потому что это очень опасно. А вдруг он Моцарт? К тому же ещё не успевший ничего написать, даже "Турецкий марш". Вы его - обидите - он и вовсе ничего не напишет. Не напишет один, потом другой, и на свете будет меньше прекрасной музыки, меньше светлых чувств и мыслей, а значит, и меньше хороших людей.
Конечно, иного можно и обидеть, ведь не каждый человек - Моцарт, и всё же не надо: а вдруг...
Не обижайте человека, не надо.
Вы такие же, как он.
Берегите друг друга, люди!"
Леонид Енгибаров
Доброго времени,Лана! Знаки… Как часто они ориентируют во внешнем мире, но вся сложность в том, что трактовать знаки трудно и верить им порой не хочется. Спасибо! С проснувшимся утром! Наталья.
Хороший знак!
«Может и мне туда же податься (поправка).