Старики иной раз молвили умную вещь, что коль рудник есть, значит добывают руду из горы. А гора всякая бывает – иная и над землёй высится, а иная и вглубь земную уходит. Вот так же дело обстояло и с их рудником – горы никакой нет, а рудник есть.
Многие такому удивлялись. Славился их рудник на всю округу не сколько медью, а сколько чудным малахитом, который там добывали. Гремела слава о их руднике, говорят до самой столицы иной раз добиралась! И мастера у них работали и жили чудные, такие вещи творили своими руками, что словами не описать! Чудесные шкатулки, женские гарнитуры и разнообразные статуэтки слетались скупать со всех соседних областей, а иной раз и куда подальше уезжали. Деревня при руднике зажиточной считалась, люди жили хорошо и сыто, но нос старались не задирать. Всегда с радостью принимали каждого, кто приезжал работать, хотя условия и тяжёлые были, не всякий выдержит. Но и силой никто не держал, коли не по нраву приходилось мастерство.
Всё это помнил Борислав из рассказов деда. Помнил он, как любил сидеть у его ног, пока старик что-то вырезал из небольшого камня. И рассказывал дед про любимую Медную гору, которая и не гора внешне вовсе, а просто холм небольшой, обнесённый невысоким забором, да поросший тонкими деревцами. Рудник закрыли, когда дед совсем молодым был. Докопались в глубине рудника до чего-то, треснул камень и из него газ пошёл какой-то. Много рабочих тогда отравились, не все выжили, и рудник приказали закрыть. Были, конечно, смельчаки, которые всё равно шли в рудник. Прекрасно они понимали, что запасы руды быстро к концу подойдут, а работы кроме рудника в округе толком и нет! Но и они тяжело болели, только единицы на ногах оставались.
Дед всё приговаривал, что это хозяин Медной горы на них за что-то разозлился, что прогневали его люди, а вот чем… кто уж знает? Дед вообще любил сказки про хозяина рассказывать, всё пытался внуку донести, что настоящий он, а не только персонаж сказочный. Но Борислав воспринимал это как и положено ребёнку, ведь кто поверит в змея малахитового зелёного, который над камнем лежит и за всеми зорко приглядывает? Встреча с этим змеем считалась большой удачей – уж коли он мастерам являлся, то всегда работа их спорилась, и изделия удивительные получались! В каждом камне они узор могли видеть, и знали как обработать его так, чтобы узор этот сохранить. А ежели рабочему кому являлся, то всегда он куски руды хорошие откалывал, ровные.
Борислав сызмальства слишком умный был. Не верил он в нечисть всякую, и всегда только с презрением фыркал на всякие приметы. Но дедовы сказки любил, хотя и спрашивал с лукавой улыбкой, о том, а не встречался ли дед сам с малахитовым змеем? Дед тогда становился задумчивым, а на лицо его словно туча смурная набегала. До самой смерти он внуку на этот вопрос не отвечал, а за пару дней до кончины сказал, что являлся, а сразу после этого шахту и закрыли. И смотрел змей на этой встрече слишком уж пристально, но непонятно было, к добру это, или к худу…
Дед умер через два дня после своего рассказа. Всегда был крепким мужчиной, а тут просто взял и не проснулся. И лицо у него спокойное было, когда обнаружили, словно готов он был к этому.
Погоревали родные конечно, да похоронили, как и положено было.
Жизнь ручейком побежала дальше.
Деревня-то вокруг рудника постепенно опустела. Разъезжаться начали люди, кто куда, в поисках лучшей жизни. Ведь в окрестностях рудника не было иного промысла, да и местность была не такая, чтобы поля можно было возделывать. Оставались только старожилы, типа деда Борислава, которые наотрез отказывались родные земли оставлять без присмотра. А с ними и их семьи оставалась, дети и внуки. Как же стариков то бросить? Вот и после смерти деда, собрал отец Борислава свою семью большую, погрузили нехитрый скарб в телегу, да отправились в деревню, которая располагалась в вёрстах тридцати от рудника. Стояла она на берегу полноводной реки, полей было много, всем там занятие нашлось.
Борислав, с возрастом, начал сказки деда и подзабывать. Крутило и вертело его, словно был он игрушкой в чьих-то пальцах. Сестра старшая с пути сбилась, да уехала куда-то за тридевять земель с чернявым парнем на лихом скакуне. Потом и средняя сестра замуж вышла, да тоже уехала к мужу далеко-далеко, только изредка от неё весточки доходили, что всё хорошо у неё, второго уже ждут. Старший брат по кривой дорожке пошёл, спутался с бандой какой-то, да сгинул на неизвестной тропке, говаривали, что свои же ему нож в спину вогнали. Средний брат нанялся на корабль, да домой носа теперь не казал, а может и тоже на чужбине где-то сгинул давно, от него совсем никаких вестей не было. Оставался с родителями только Борислав, которому невмоготу было оставлять родные места. И невесту себе уже присматривал, как сначала мать слегла, а за ней и отец. Недолго старики прожили, оставили младшего сына совсем одного, без какого-либо толкового наследства.
Дом добротный, что отец ставил, поле, да лошадь старую, которая уже давно на ладан дышит. Но Борислав, погрустив, только рукава засучивал, да за хозяйство брался. Где не разумел не стеснялся у старших соседей спрашивать что и как, и молва о нём добротная по деревне шла. Но и их деревня не слишком богато жила, скорее руководствовалась принципом, что есть на что жить, и ладно.
Когда время пришло, начал Борислав родительские вещи разбирать. Перебирал милые его сердцу безделушки, хотя не было в них ничего особенного. И на самом дне родительского сундука наткнулся он на вещь, которая в тряпицу была завёрнута. Удивился, развернул – да так и ахнул от удивления! Была там спрятана малахитовая брошка. Совсем простенькая, в медной окантовке, но с таким чудным рисунком! И не волнами или разноцветными изломами, а будто от центра спираль вьётся. И если приглядеться, то где спираль заканчивается словно голову треугольную разглядеть можно. Борислав с огромным удивлением разглядывал брошку, ведь не мог припомнить ,чтобы её мать носила. Наверное принадлежала она бабушке, которую парень совсем не помнил, потому как покинула она их семью ещё до его рождения. Но почему родители брошку эту не продали? Ведь тогда смогли безбедно жить довольно продолжительное время! Борислав хоть и не искушён в украшениях был, но сразу видел работу мастера, да и рисунок необычный, мало кто такую красоту увидеть может.
Но, подумав, понял парень, почему брошку не продали. Это ведь, получается, их семейная реликвия! Потому отец и прятал её, а до этого, наверное, дед её так же бережно хранил. Полюбовался парень зелёными переливами чудесного камня, да завернул обратно, решив перепрятать уже в свои вещи.
Но стало у него с тех пор внутри словно что-то свербеть. Не давало ему покоя какая-то мысль, которую он всё никак не мог за хвост ухватить! Вертелось по краю сознания, а продумать себя не давало.
Да и с хозяйством у парня всё хуже становилось, не ладилось ничего толком. Уж совсем в отчаяние впадать начал, да вдруг вспомнил про их дом при руднике. Отец говаривал, что дом ещё стоит, и что кое-что в закромах могло остаться. Уезжали они тогда быстро, словно гнал их кто-то поганой метлой с насиженного места. И задумал Борислав сходить до той деревни, мало ли? Вдруг и правда что найдёт? О том, чтобы брошку продать он даже и не думал, не такой он человек был. Всё-таки память, а он может и вовсе в роду последний остался! Будет что детям передать, или даже внукам…
Ободрённый такими мыслями, собрался Борислав, нехитрые пожитки в мешок покидал, а брошку в тряпице поближе к сердцу спрятал. Дом крепко накрепко закрыл, попросил соседей приглядывать, да в уплату им мелкую живность отдал, что у него оставалась. Мнилось ему, что может он там остаться ненадолго, а вот насколько? Кто знает.
Оседлал старую клячу, да отправился в деревню у старого, закрытого рудника.
***
Погода хорошая стояла, начало лета. Тепло, но ещё не жарко, и Борислав не торопил старую лошадь, оглядываясь по сторонам. Этой дорогой к полям ездят, поэтому укатана она хорошо. Но это всего вёрст на пять, а потом заросла старая дорога, хотя иногда и проглядывает сквозь траву колея. Ориентируется Борислав по старым, уже почти сгнившим деревянным столбикам вдоль дороги. Его семья последняя с той деревни уезжала, деда он помнил плохо, совсем ведь малым был, но сказки его отчего-то очень чётко в память молодого мужчины врезались.
Едет он оглядываясь вокруг, и отчего-то сердце сжимается. Ведь не так много лет прошло, даже и половины жизни человеческой нет почти, а всё выглядит так, словно не жил тут никто и никогда! Деревья всё ближе подступают, молодой кустарник активно с обочины на дорогу тянется. Глядишь и зарастёт скоро всё молодой порослью, а потом и вовсе лес займёт своё законное место.
Борислав едет и думает, отчего так сердце недобро дёргает, отчего его так вдруг потянуло в деревню, где когда-то родился, и где предки его жили и работали? Может и правда виновата его нужда, бедность непроглядная, с которой он сам справиться никак не может? Пока ехал он до места назначения, много чего передумал, много вопросов у него в голове крутилось, но так и не надумал он ничего дельного. Даже задремать умудрился, и встрепенулся, когда увидел покосившуюся крышу первого дома.
Деревня, конечно, уже тоже заросла дикой травой. Хаты ещё стояли, потемневшие и покосившиеся от времени и навевали совсем грустное настроение. Коли не то происшествие на руднике, так и процветала бы деревня дальше! Борислав сам не знал, как нашёл свой дом. Большой, некогда добротный он показался ему совсем печальным зрелищем. Левая половина рухнула, провалилась вовнутрь да и всё остальное повело и перекосило. Оставив лошадь пастись, с опаской он зашёл вовнутрь. Ничего интересного – разруха и запустение, да природа, которая занимала причитающееся ей место. Пошевелив носком сапога осколки какого-то горшка, Борислав вздохнул. И зачем только приехал? С чего он решил, что сможет найти здесь что-то, что поможет ему?
Борислав таки обошёл и все остальные целые дома что оставались в деревне, но ничего путного или интересно не нашёл.
А потом ноги его сами к руднику понесли. Вход перекрыт был, но дерево давно сгнило, и проникнуть внутрь не составляло никакого труда. Внутри Борислав нашёл чашку со свечкой и, немного поколебавшись, всё таки с интересом отправился на исследование рудника, решив зайти недалёко. Зашёл в штольню – боковой выход рудника, через который выносили добытую руду. Проход был неожиданно просторным, но потолок всё таки был низковат, и Бориславу пришлось наклонится, чтобы пройти дальше от входа. Каменная глыба сверху выглядела прочной, да и балки ещё твёрдо держали каменный свод, не взирая на то количество времени, что уже прошло. Штольня то становилась уже, то немного ширилась, а в пламени свечи по неровным стенам то и дело пробегали зелёные всполохи. Борислав даже пару раз остановился, с интересом рассматривая это явление – медь была так близко! Но видимо лежала совсем тонким слоем, раз не привлекла внимания старателей. Штольня шла под небольшим уклоном, и вскоре ток свежего воздуха оповестил Борислава. что он вышел уже непосредственно к шахте. Пройдя немного дальше, он задрал голову, рассматривая едва виднеющийся кусочек неба над головой. Стенки шахты были укреплены брёвнами, и стоило признать, что дерево держалось изо всех сил, не позволяя шахте обрушиться.
Борислав невольно поёжился, представляя, сколько людей здесь работало. Представил тихий шум голосов, да звуки работы металла по камню. Он огляделся, пытаясь представить здесь деда, но ничего не вышло. Пнув какой-то маленький камень, он с интересом разглядывал ещё один проход, который вёл куда-то глубже. Ещё одна штольня уходила куда-то вглубь рудника и веяло из неё затхлым воздухом. Поколебался немного, да решил обратно на выход идти, удовлетворил своё любопытство в полной мере. Ничего здесь не было.
Испытал Борислав ещё более жгучее разочарование, чем раньше. И вопросы. которые вертелись у него внутри совсем неоформленные. только множились. Что же его дёрнуло сюда приехать? Борислав совсем ничего не понимал.
Выбравшись из рудника, молодой мужчина тяжело вздохнул, а после решил подыскать место для ночлега себе. Побудет ещё пару дней, попробует что-нибудь отыскать, да обратно поедет. Видимо действительно наниматься к кому-то придётся, чтобы было что зимой есть. О женитьбе уже и не приходилось думать.
Как и всякий молодой человек, не взирая на переполнявшие его горестные мысли и печальные эмоции, уснул Борислав крепко и сразу.
А вот сон, что приснился ему, был необычно ярок.
Снилась ему штольня, по которой он совсем недавно шёл. Зелёный свет переливался на её стенах и играл самыми разнообразными оттенками, да так ярко, что приходилось Бориславу глаза ладонью прикрывать! И казалось ему, что зелёный свет вокруг него струится, словно обвивается вокруг него, а потом начал он тухнуть, стал спокойнее и смотреть на него уже можно было спокойно. С изумлением Борислав увидел как из каменных стен проступают очертания змея. Треугольная голова его медленно проступала посреди выступов, а глаза смотрели прямо на Борислава медными бляшками с черными ниточками зрачков. Постепенно смог парень разглядеть дивное создание в подробностях – голова была размером с человеческую, а чешуйки были словно тонкие пластинки малахита, каждая со своим узором! Длинное тело покоилось в камне, и было почти невозможно понять, где настоящий камень, а где тело змея.
– Наследник мастера. – Проговорил змей, но пасти не открывал, что вызывала у Борислава ещё больше удивления. – Чего пришёл? Чего желаешь?
Борислав же стоял и слова вымолвить не мог, словно кто-то язык у него отнял. Так значит дед правду рассказывал?! Есть змей малахитовый, что над камнем лежит?! Совсем не верилось ему, забыл Борислав, что спит, шибко уж реальным сон был. Но парень быстро опомнился, сообразив, что от него ждут ответа, внимательно разглядывая змеиными глазами. Борислав поклонился змею, чувствуя сильное внутреннее волнение:
– Прав ты! Дед мой здесь мастером был, да давно его уже нет. А привела меня к тебе нужда. Хочу попросить у тебя помощи, дабы воскресить доброе имя моего рода. – Хотя и думал Борислав больше о возможных богатствах.
– Желание хорошее. И дед твой хорошим человеком был. – Взгляд хозяина рудника словно в человеческую душу смотрели и змей задумчиво головой едва заметно покачивал, обдумывая чужие слова. Вроде человек перед ним был хороший, но едва заметное тёмные пятнышко внутри было. Но может кажется малахитовому змею это просто?
– Помогу. Но в обмен на обещание твоё. Коль женишься, и будет у тебя вторая дочка, отдашь ей брошку, что ты сохранил.
Борислав аж задохнулся от неожиданности. Это ж надо же – благодаря деду снискал снисхождение у хозяина рудника! К требованию змея отнёсся Борислав легкомысленно – может у него три сына будет, почём змею знать? Не может он ведать будущее, то никому не дано! Поэтому условия сделки Борислав с удовольствием принял. Змей пообещал ему, что будут ему каждый месяц слуги приносить малахит, а он пусть ремеслом привычным займётся. Поначалу сложно будет, но дед великолепным умельцем был, да и в Бориславе видит змей такую способность, а коли спрашивать будут – пусть отвечает, что нашёл запасы дедовы, в подполе в старом доме. Вот оттуда и руда, а уж змей излишне любопытные глаза и отведёт.
И как договорились обо всём, так снова вокруг Борислава завертелась зелёная карусель, пришлось парню жмуриться, а в ушах шорох каменный стоит – уползает змей вглубь камня.
Проснулся Борислав весь потный, подскочил со своего спального места. Долго не мог в толк взять где он, а потом и сон вспомнил. И очень огорчился, уяснив, что это всего лишь сон был. Сплюнул с досады, собрался. да домой обратно двинул, мрачнее тучи был.
Но самое главное его дома ждало – как только зашёл он в сени, так сразу наткнулся на несколько мешков тяжёлых. В недоумении один развязал, глянул – а там малахит кусками от мала до велика! Где стоял ,там и сел Борислав.
Так значит то совсем не сон был?
А где-то глубоко шевельнулось у него дурное предчувствие, но так незаметно, что от нахлынувшей радости он сразу про предчувствие и забыл.
***
Борислав поверил в то, что действительно встретился он с малахитовым змеем. Ведь откуда ещё могли взяться в доме мешки с малахитом? Поначалу он радовался, а потом крепко задумался о том, что действительно придётся руки приложить. А как представил он, какие богатства несметные в этих мешках стоят, так мешки сам в сарай перетащил, да дедовы инструменты старые достал. Поначалу тяжко ему пришлось, ведь не учил никто его совершенно, но врождённый талант всё-таки ему хорошую помощь отказывали.
Мудрствовать он не стал, сделала несколько вещиц, да на ярмарке продал. Вот тогда он и почувствовал всю радость обладания звонкой монетой! С тех пор заспорилось дело у него в руках. Стремился он побыстрее жизнь свою устроить, и поначалу много времени делу посвящал. Просиживал днями и ночами, будь то при дневном свете или свете свечки, уставал сильно. Но старания его даром не прошли, и вскоре начали его дела поправляться. Змей обещание выполнял и каждый месяц мешки с малахитом появлялись в доме у Борислава, хотя ни разу он не видел тех слуг, что их носили.
Да и ему всё равно было.
Лет всего с пяток прошло, а дела у Борислава совсем хорошо шли. Дом отстроил, забором от чужих глаз отгородился. Дабы не терять доход, нашёл двух мастеров, да перевёз к себе, самому то уже не с руки было заниматься такими делами. Да и куда ему – теперь, когда деньги были, следовало и хозяйством заняться и иными делами. А чтобы за хозяйством следить, нужно жениться! Девушку он тут же, в деревне приглядел. Хотя и была она обещана другому, Борислав хороший выкуп родителям предложил, так те сноровисто девку переопределили к другому жениху. Рыдала и выла она на всю деревню, но потом смирилась – супротив родительского желания ведь не пойдёшь. Но честно сказала Бориславу в лицо, что не любит его и любить не будет и замолчала. А Бориславу и всё равно – главное что первая красавица, которую он давно уже любил, теперь ему принадлежит! И плевать, что разговоры не поддерживает, да бесед интересных не ведёт! Баба, что с неё взять-то?
Чем больше становилось богатство Борислава, тем больше вырастала жадность его. Сидела она где-то в глубине его души, подгрызала незаметно, а потом уже и власть заимела сильную над ним.
Жизнь шла своим чередом, но помнил Борислав о договоре со змеем чудесным, малахитовым. И не хотел он никак уговор выполнять. А со временем и вовсе начал верить в то, что добился всего сам, без чьей либо помощи. Родились у него сын, да дочка, а потом и вторая дочка. Нет-нет, да закрадывались в Бориславову голову воспоминания. А младшая дочка в мать пошла – редкостной красавицей росла! Но дети промеж собой дружили, мать из учила не спорить из-за глупостей. Жена с Бориславом общалась по необходимости, да и он сам предпочитал просто гордиться своей “добычей”, и не сопли и любовь разводить.
Минуло семнадцать лет.
Старшие дети уже и семьи свои позаводили, и в доме оставалась только младшая дочь. Отец её нежно любил, и с браком не неволил, хотя и намекал, что пора бы дочке и найти себе пару. Малахитовую брошку он её так и не отдал, решив, что змей далеко и никакого долга ему отдавать не нужно будет.
Пришло время, и влюбилась дочка. На ярмарке познакомилась она с парнем из соседней деревни, и покорил он её своими чарующими, зелёными глазами. Парень сам из себя статный, да рукастый, как говорят, правда сирота. Вот только Бориславу он совсем не по нутру пришёлся, мечталось отцу, что дочь поперспективнее жених найдётся. Но дочь ничего и слышать не хотела, влюбилась без памяти в парня!
Дело было уже к свадьбе. Борислав, скрипя зубами, дал согласие на брак, понимал, что дочь и взбрыкнуть может. А ещё его жена раздражала, которая искренне за молодых радовалась, да поощряла! Он попытался жену урезонить, да та на него так зыркнула, что слова у него в горле застряли. К слову, малахитовую брошку Борислав так дочери и не отдал, избегал договорённости со змеем. Хранил в шкатулке, стоящей на прикроватной тумбочке, часто открывал шкатулку, да на брошку смотрел, но в руки не брал, побаивался.
Свадьба была большой, тут Борислав нисколько не поскупился, хотя и грызла его неутомимая жадность изнутри, но любовь к дочери победила: закатил он пир на весь мир! Невеста с женихом смотрелись очень гармонично, словно созданы были друг для друга, смотрели влюбленными глазами. Свадьба пела и плясала, а Борислав царём на ней сидел, считая, что всё только благодаря ему происходит.
И вот, торжество на пике застыло. Встал жених, чтобы речь сказать, невесту крепко за руку держит, а девушка сидит, улыбается во весь рот. А на платье, у самого горла – та самая брошка зеленью сверкает! Борислав аж дар речи потерял – откуда она у дочери?! Неужели залезла в сокровенную шкатулку?! Пока Борислав хватал ртом воздух, зять его новоиспечённый начал говорить о своей любви к девушке о том, что он безмерно счастлив быть связанным с ней узами законного брака. И рад, что отец невесты дал разрешение на сиё действие. И, неожиданно, завёл разговор про своего отца:
– Сиротой сказался, только от того, что не мог всей правды сказать. И отец на свадьбу ну никак не мог приехать, слишком он к своей земле привязан. Хотел он, чтобы я своим трудом на жизнь заработал, да научился ценить то, что имею. Посему и отправил меня сюда, а ещё сказал, что судьбу здесь свою найду. – Пока молодой парень говорил, все гости затихли, с интересом его слушая. – Говорил отец мой, что я по брошке малахитовой свою невесту узнаю. И брошка та необычная – рисунок на ней змею напоминает. – Он глянул на Борислава своими зелёными глазами, и застучало у того сердце где-то в горле, а парень продолжил: – Долго я такую девушку искал, несколько деревень объездил. И вот, на одной ярмарке, влюбился в девушку без памяти. А на одно из свиданий пришла она с этой брошкой, и понял я, что она мне суждена, как и я ей. Жена моя говорила, что брошка та наследственная, и что прячет её отец, хотя и должен был ей передать по наследству.
Бориславу было нехорошо. Душно стало как-то, а горло и вовсе словно сдавило тисками. Казалось ему, что зять прямо к нему обращается, да напоминает об уговоре, который Борислав постарался забыть!
Парень продолжал говорить о своей любимой. радовался, что с такой хорошей семьёй породнился, а сам не сводил взгляда с Борислава, словно в самую душу ему заглядывал своими зелёными глазами. И виделась Бориславу треугольная змеиная голова, которая словно из-за спины парня выглядывала. Осуждающе медные глаза змеиные на него смотрели, с укором, словно упрекали за попытку отвертеться от данного обещания. Смотрели и смотрели, пристально, и совершенно не мигая.
Закончил свою речь парень, поцеловал невесту, и закружилась свадьба вновь. Никто не обращал внимания на Борислава, который сидел, задыхаясь от собственной жадности, которая сдавила ему горло.
Свадьба затихла только под утро, разбрелись кто куда, в жених с невестой отправились в свою комнату. Мать невесты решила разбудить мужа, который заснул за столом, чувствуя раздражение, тронула его за плечо, а Борислав на землю повалился, совсем холодный!
Забрал змей малахитовый в наказание душу его, а жадность проверкой была – справится человек с даром или нет?
А как прошло время, увёз молодой муж жену к руднику, дабы с отцом её познакомить, но к тому времени она уже знала, кто такой её муж. Но любила его не взирая ни на что, а мать только радовалась за дочь.
Автор публикации
