-Маменька, я есть хочу,- шептала уже обессилевшая рябая девчушка, сжимая холодную и сухую руку мамы.
– Перестань, дура!- кричал злой Алёшка, страшась той неизвестности, что ожидает его, почти юношу, с его пятилетней сестрёнкой в скором времени.
– Мама,- плакала иссохшая от голода, рыжая Настя, поглаживая шершавую, такую же костлявую, как и ее, и Алешкина, руку уже ушедшей матери.
– Дурёха! Я тебе покажу, как плакать!- грозил острым и маленьким не по годам кулаком мальчик.-Не видишь, спит мама. Устала. Не хочет больше вставать. Это ты нытьём своим её расстроила,- сиплым голосом бурчал Алёшка, подбирая грязным рукавом свои слёзы с воспалённого лица.
– Я не буду больше …- ещё сильнее стоная, проговорила девочка.
Так и провели свою первую взрослую ночь рыжие, забытые Богом дети. Свеча тускло догорала своё, всё ещё освещая бледное лицо матери со впалыми щеками и глазницами. Крепко замкнутые веки не подавали признаков тепла и бурлящей по венам крови. Эти глаза закрылись уже навсегда, хотя ещё совсем недавно блестели материнской любовью.
Алёшка засыпал, уже точно зная, что предстоит им двоим нелёгкая дорога. Предугадав свой уход, мама оставила несколько наставлений старшему сыну, который обязательно выполнит свой долг.
1943 год. Отец прислал два письма, с тех пор, как ушёл на фронт, а третье было уже не от него. После гибели отца Алёшка остался за старшего, так как мама уже долгое время болела, прикованная к постели. Денег не хватало на еду, а уж доктора они позволить себе не могли точно. Да и маменька противилась: «Там, на фронте, помощь больше нужна. А моя хворь как-нибудь и так пройдёт».
На утро Алёшка пробежался по уже давно пустующим домам, в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы немного утолить того зверя, что сосал под ложечкой. В одном из уже развалившихся домов мальчик нашёл немного соленья и сырую, проросшую картошку. Это и стало пайком детей на дня два.
Алёшка помнил наставления маменьки. Он должен был с сестрой добраться до Воронежа, который находится в 10 км от их деревни.
Мальчик бережно укутал лёгкое тело в старую пелену, поцеловал на прощание маму в закостенелый лоб. Собрав немного вещей и найденную еду в старый картофельный мешок, он взял Настеньку за тонкую костлявую руку и, в последний раз простившись с мамой и ветхим домом, пошёл вдоль никому не нужных, старых домов. Они были последние, кто покидал деревню, ведь хворая мама бы не смогла дойти до города, а Алёшка отказывался бросать её одну.
Шли они, хлюпая соплями, но ни за что не оглядывались назад. Алёшка вспоминал, как ещё совсем недавно в их доме пахло пирогами и другими самыми лучшими кушаньями. А сейчас он, умоляя свой животик не болеть так сильно, волочит свои худые ноги, сам не зная, куда и зачем.
– Братик, я больше не могу идти,- шептала девочка, боясь снова разозлить Алёшку.
– Надо.
– Я хочу есть,- всхлипывая, говорила она.
– Мы должны обязательно дойти,- с серьёзным лицом говорил мальчик, чувствуя ту ответственность, что легла на его ещё детские плечи.
Настя оставила руку Алёшки и без сил упала на холодную землю. Тяжело вздохнув и собравшись с силами, он взял её хрупкое тельце, и не на минуту не останавливаясь, тяжело передвигал свои тонкие ноги.
Ему вспоминалось лицо папы. Его густые брови, которые он любил хмурить, когда Алёшка бегал без дела. Перед глазами возникли губы мамы, ласково расплывающиеся в улыбку. Ему казалось, что он становится сильнее, думая о них и продолжая идти по пыльной дороге.
Сам не помня себя, он настиг Воронежа, сделав лишь один привал. Где-то совсем близко гудели низкие голоса. «Маменька, мы пришли»- шептал сухими губами Алёшка. Когда голоса стали ближе, мальчик, лишённый сил, упал, но не на землю. Это были чьи-то крепкие руки. «Папа»- подумал он и лишился сознания.
Когда Алёшка открыл глаза, уже было совсем светло, а рядом с ним сидела что-то тщательно жевавшая Настя.
– Эй, малец, воды глотнёшь?- рядом оказался седовласый мужчина, солдат.
– Держи, поешь,- протянул лепёшку другой, помоложе.
– А теперь расскажи, как ты умудрился приволочить сюда себя, да не одного,- спросил солдат, указывая на Настю, и тепло улыбнулся.
Алёшка знал, что выполнил лишь один из наказов мамы, но верил, что теперь он сделает всё, чтобы исполнить и другие её просьбы. Теперь он не просто Алёшка. Он взрослый, на плечах которого лежит непосильная ответственность, которую он будет нести достойно.
Автор публикации
