Вечная нежизнь

— Слово какое-то… непонятное… — дед пытался прочитать письмо. — Это какая буква? А это?

Степан взял лист бумаги. Почерк бабушкин, но в то же время и не ее. Будто писала с закрытыми глазами, все вкривь и вкось.

— «У меня все хорошо, — с трудом прочитал он. — За меня можете не волноваться. Я тут уже устроилась. Дед, как прижмет, можешь переехать ко мне».

— Куда это… к ней? — не понял Егор Ильич. — В каком смысле прижмет?

Степан посмотрел обратный адрес.

— Санаторий «Солнечнодарск»… Это пятьдесят километров отсюда. Как бабуля там оказалась? Она тебе ничего не говорила?

— Откуда? Вышла посидеть на лавочке и пропала.

Бабушка исчезла три дня назад. В тот же день Степан обзвонил все больницы и полицейские участки, но ее нигде не было. И вот теперь это письмо.

Дед забрал листок.

— А может, того… зомбанулась?

Внук пожал плечами.

— А давно ты видел зомби? Всех перебили за месяц.

— Это да, — Егор Ильич поцокал языком. — Но почерк смотри… как не ее. Да и не всех перебили, иногда появляются.

— Может, инсульт?

— Я тебе дам инсульт! — разозлился дед. — С инсультом человека парализовать может!

— А зомбанулась, по-твоему, лучше?

— Ну… — дед замолчал.

 

***

Несколько лет назад в Зеленых Горках произошел локальный зомбиапокалипсис. Все началось, как в кино — с воинской части, в которой, как потом выяснилось, проводили эксперименты с биологическим оружием. Что уж там произошло, никто не знает, но когда в увольнительную вышли не солдатики в парадной форме, а потрепанные и изорванные уродцы, шагающие по улицам дерганой походкой, жители запаниковали.

И сразу выяснилось, что в городе много охотников, судя по тому, что половина горожан оказались вооружены. Но пока люди поняли, что стрелять надо только в голову, зомби многих покусали, тем самым завербовав в мертвую армию. В ход пошли топоры и казацкие шашки. Оказалось, что казаки из народного ансамбля «Ойся, ты ойся» шашками умели вертеть не только на концертах самодеятельности.

Сергей тогда был начинающим журналистом, после окончания журфака устроился в местную газету. За каких-то несколько дней он стал весьма популярным блогером, его онлайн-репортажи показывали в новостях по всему миру, а канал «Стёпа против зомби» насчитывал миллионы подписчиков.

Добить зомби помог отряд спецназа, прибывший на другой день. Еще через день точечными ударами ракет «Калибр» воинскую часть вместе с лабораторией превратили в мирный пляж на берегу реки Дубравки. Откалибровали. В течение нескольких лет нет-нет да и появлялись зомби, которых быстренько нейтрализовали, но в целом Зеленые Горки вернулись к мирной жизни. Вот только въезд в город запрещен, а выехать можно лишь после обследования и вердикта врачей и при наличии справки со штампом. Справка действительна в течение одного дня. Если собираешься к обеду выехать за город — будь добр в восемь утра пройти обследование в поликлинике по месту жительства.

 

 

Степан попытался узнать о санатории, но не нашел никакой информации, кроме номера телефона. Телефон не отвечал.

— Пожалуй, я съезжу в этот санаторий. — Он глянул на часы. — Сегодня не успею, а завтра с утра в поликлинику и потом туда.

— Я с тобой! — дед полез в ящик письменного стола и достал из него старый именной ПМ.

— Дед, куда ты пойдешь с пистолетом? В поликлинику?

— Ну…

— Я один поеду!

— Не поедешь ты один, — заупрямился Егор Ильич. — Я хоть и старый, но службу свою не забыл еще. А ты один пропадешь, если там нечисто.

— Ну что сможет быть нечисто в санатории? — удивился Степан.

— А вот это мы и узнаем. У меня чутье. Я полсотни лет отслужил в органах. Я с тобой поеду.

— Хорошо. Только без оружия!

— Ладно. Тем более я и не знаю, будет он стрелять или нет. Патронам столько лет, сколько и тебе. Может быть, в них порох отсырел давно.

Дед убрал оружие в ящик.

 

***

Еще утром это дня Степан был у онколога. Диагноз неутешительный.

— У вас злокачественная опухоль, — сказал доктор. — Необходимо срочно начать принимать лечение. Я вам направление выписал. Не медля, идите завтра же с утра.

Это был приговор. Степан не знал никого, кто победил бы рак.

— А смысл есть?

— Смысл есть всегда.

— А если не лечить, то сколько я протяну?

— Я не Нострадамус. Может быть, два месяца, а может, и год.

Но вместо лечения Степан поехал искать бабушку Марию Федоровну.

 

***

— Куда собираетесь поехать? — спросила медсестра, заполняя документы.

— В санаторий «Солнечнодарск», проверить бабушку.

— А там разве есть санаторий? Впервые слышу. — Женщина закончил писать. — Так, поднимите голову, откройте пошире глаза.

Капнула в каждый глаз из пипетки.

— Что это? — спросил Степан.

— Проверяем реакцию. У зомбифицированных зрачки сразу сужаются. Все в порядке.

— Это все обследование?

— Да. За пять лет ни одной осечки.

Следующим был дед. Ругался, обзывал всякими словами и зомби, и правительство, и военных, и врачей. Наверное, медсестре полагается какая-нибудь медаль за выдержку. Или даже орден.

Если обследование прошло быстро, на получение справки со штампом ушло полтора часа. Пришлось долго сидеть в очереди. Там уже ругался не один дед, образовался целый оркестр стариков.

После поликлиники поехали на автовокзал.

— Справки покажите, пожалуйста, — попросила кассирша. — Паспорта тоже.

Автобус отходил через полчаса, и Степан стал слоняться по автовокзалу, а дед остался сидеть на скамейке, нацепив очки и просматривая «Зеленогорские новости».

Степан купил минеральной воды и пирожков с картошкой. Пока расправились с ними, пришел автобус.

Перед входом у них снова потребовали справки и паспорта. Затем в салон вошла контролерша и опять проверила наличие справок. Потребовал документы и военный на выезде из города. Когда после нескольких проверок оказалось, что они не зомби, их наконец выпустили.

Степан впервые за долгие годы выехал за пределы города. Будто свежего воздуха глотнул, хотя в тряском автобусе и стояла пылища.

Дед дремал, откинувшись в кресле, а внук смотрел в окно и пытался понять, как и почему бабушка оказалась в этом санатории. Не найдя ответов на свои вопросы, тоже прикорнул, а проснулся, когда автобус уже стоял на автостанции Солнечнодарска.

— Выходим, приехали!

— Не подскажете, где тут санаторий?

— Не подскажу, — голос водителя сразу стал злым, он отвернулся и стал сосредоточенно что-то искать на панели.

— Уважаемый, подскажите, как добраться до санатория, — обратился Степан к человеку, сидевшему на скамейке в ожидании своего автобуса.

— Бог подскажет!

Они вышли на дорогу и поймали такси. Услышав, куда нужно ехать, таксист зло бросил:

— Сами туда езжайте!

— Мы туда и едем!

— Но без меня!

Степан усадил деда на лавочке в тени, а сам вернулся на автовокзал и подошел к тумбе справочного бюро. Бесстрастный электронный голос объяснил, как добраться до санатория.

На остановке долго ждали автобус номер тринадцать — «Старый город — Санаторий». Пассажиров в нем было мало. Все вышли задолго до конечной. Водитель, когда Степан и Егор Ильич покидали салон, пробормотал что-то недоброе. Похоже, это место городские жители не любили.

У ворот с вывеской «Санаторий „Солнечнодарск“» стоял вооруженный автоматом солдат.

— Вы куда, граждане? — осведомился он. — По какому вопросу?

— Бабушку ищем.

— Жену мою, стало быть, Марию Федоровну Игнатову.

— Она в санатории?

— А где же ей быть?

— Хм… посетители к нам обычно не ходят. Сейчас выясню. — Солдат исчез в будке, и послышался его голос: — Иван Михайлович, тут к нам гости. К Марии Игнатовой. Да, хорошо. Провожу!

Он вернулся и открыл дверь в воротах.

— Проходите. Вас ждали.

— Ждали? — удивился Степан. — Знали, что мы приедем?

— Это мне неизвестно. Я тут только за КПП отвечаю.

Солдат проводил посетителей через широкий двор к трехэтажному зданию. У входа стоял мужчина в белом халате.

— Здравствуйте! Я Иван Михайлович Селезнев, сотрудник санатория.

Он пожал руки посетителям и отпустил солдата.

— Вообще-то мы не устраиваем приемных дней. Но для вас решили сделать исключение.

— С чего бы такие привилегии? — спросил Степан.

— Вы Степан Игнатов, известный журналист, о вас знает весь мир. Состоите в партии «Единство». Нам нужен ваш голос и ваша площадка, с которой вы расскажете миру о нашей организации.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Пойдемте, я провожу вас к Марии Федоровне. А там все и обсудим.

— С ней все в порядке? Как она вообще здесь оказалась?

— Об этом я вам тоже расскажу.

Втроем прошли в одноместную палату, которая больше походила на тюремную камеру — мощная стальная дверь, решетка. Окно в палате было, как в карцере — почти под потолком.

— Что все это значит? — возмущенно сказал Егор Ильич. — Это санаторий или тюрьма?

Баба Мария сидела за столом и листала журнал.

— Ба, как у тебя дела? Что случилось?

Подняла глаза и, увидев мужа и внука, улыбнулась, но улыбка вышла неестественной.

— Все хорошо. Вот сижу… читаю… картинки разглядываю.

Голос как неживой, словно только что вышла из коматозного состояния.

— Что с тобой? Как ты здесь оказалась?

— Не помню, — бесцветным голосом сказала бабушка.

— Что вы с ней сделали? — скрипучим голосом спросил дед.

— Мы спасли ей жизнь, — ответил Иван Михайлович.

— Да какая жизнь, — стал ругаться дед. — Вы посмотрите на нее, она, как кукла! Чем вы ее накачали?

Дед выхватил из-под мышки пистолет и навел на Ивана Михайловича. Тот отпрянул к двери.

— А ну говори, — в голосе старика зазвучала сталь. — Живо все выкладывай!

— Ты с ума сошел! — завопил Степан и попытался отнять у деда оружие.

Грохнул выстрел, и Ивана Михайловича отбросило к стене. Он сполз на пол. На груди в халате появилась маленькая дырочка, но крови не было.

— Ух ты… не отсырели патроны.

— Что ты натворил? Я же говорил — не брать оружия!

— Нечего под руку лезть. Я его только попугать хотел!

— Вот и попугал!

По телу Ивана Михайловича вдруг пробежала дрожь, будто ударило током. Его изогнуло дугой и подкинуло в воздух. Он открыл глаза, бешено повращал зрачками. Взгляд его был безумен. Оттолкнувшись от пола руками, стал на колени, затем с трудом поднялся на ноги. Движения стали дерганые и угловатые. В глазах — лишь пустота. Степан видел такие глаза, когда началась эпидемия.

Сфокусировав мертвый взгляд на Степане, зомби двинулся в его сторону. Дед вскинул пистолет и спустил курок, но вместо выстрела раздался лишь металлический стук бойка. Осечка.

Иван Михайлович бросился на Степана, но точно столкнулся с невидимой стеной. Опрокинулся на спину, и, полежав так несколько секунд, поднялся, отряхивая брюки от пыли.

— Спасибо, что живой. — Теперь в его глазах теплилась жизнь. — Уберите оружие, пожалуйста. В следующий раз система может не успеть подавить вирус.

— Какая еще система? — спросил дед, пытаясь дрожащей рукой сунуть пистолет в кобуру.

— Мы разработали излучатель, способный подавлять вирус. В пределах его действия зомбифицированные остаются разумными людьми. Пока генератор работает, все мы здесь под колпаком.

— Так здесь все зомби? — опешил Степан.

— Не все. Из персонала — только я. Меня укусили, когда генератор отключился.

— И часто он отключается? — встревожено поинтересовался Егор Ильич.

— Один раз. Больше этого не повторится.

— А почему моя бабка… такая. Она что же… умерла?

Иван Михайлович развел руками.

— Как видите. Но со временем станет полноценным человеком.

— Так что вы с ней сделали?

— Спасли ей жизнь… вернее… нежизнь. У нее случился сердечный приступ. Наш человек работает в скорой в Зеленых Горках. Он ввел в кровь вирус, и Марию Федоровну переправили к нам. Она мертва… и будет мертва еще очень долго. Но тело ее живет, разум тоже. Это вечная жизнь.

— А я вам зачем нужен? — спросил Степан.

—Нам нужен будет рупор. Вы популярный журналист, вы политик, вы расскажете, что зомби это не апокалипсис. Это вторая жизнь. Мы планируем создать ряд подобных санаториев. Это будет большой бизнес, но нам понадобится помощь правительства.

— Так вы все это подстроили?

— Увы! Но Марию Федоровну все-таки спасли, согласитесь.

— А если я откажусь?

— Тогда вы умрете от рака. Вы ведь вчера были у онколога. Так?

— Так, — ответил Степан. — Вы и это знаете.

Егор Ильич стрельнул глазами на внука. Степан ему ничего не говорил о диагнозе.

Иван Михайлович продолжал:

— Мы дадим вам вторую жизнь. Абсолютно бесплатно. В недалеком будущем планируем создать миниатюрный излучатель с вечным аккумулятором, его можно будет носить, как часы, на руке. Мария Федоровна сможет вернуться домой. А вы излечитесь от смертельной болезни.  Я вас не тороплю, вы можете подумать.

— А что тут думать, — сказал дед. — Мне эта идея не нравится. Но звучит заманчиво.

— Ну… — задумался Степан. — Вечная нежизнь вещь хорошая, если есть на что ее потратить.

— А главное — пенсию буду получать вечно, — сказала бабушка.