Достаточно тёплый, и чересчур сырой конец марта выдавал серость тумана в атмосфере Земли. Конечно же в городе этот туман был прекрасно виден, но именно за городом его было в несколько раз лучше. По неизвестным для меня самого причинам я любил туманы, находя в них нечто загадочное, романтическое, красивое, манящее. Именно эти чувства заставили меня выехать за пределы города, отправившись на поиски туманов, в которых я обязательно что-нибудь найду, пойму, приобрету, приумножу. Да, от части, где-то в глубине своего сознания, рационального мышления я знал, что это всего лишь, если можно так выразится, романтические представления о природе, но в них так хочется верить, мечтать о них, просто надеяться на том, что благодаря туману моя жизнь измениться в лучшую сторону.
Всего лишь пятьдесят километров от пределов мегаполиса оказалось достаточным чтобы я смог каким-то мистическим способом осознать, что именно здесь я найду то, что ищу. Хотя я уже тысячу раз испытывал подобные чувства, но свербящая дрожь в теле говорило мне о том, что в этот раз я не ошибусь. Выйдя из электрички, тут же мне в нос ударил свежий воздух, которым я не мог насладиться полностью. В плане свежего воздуха хвойных лесов, что окружали деревню, я был жадный до безумного сумасшествия и непреодолимой несдержанности. Осмотрев то что было у самой платформы я понял, что если уж не туман изменит мою жизнь, то этот прекрасный вид точно.
Одиноко стоящая платформа, будто пряталась среди хвойных лесов от того, кто может нанести ей безвозвратный ущерб. Ни деревень, ни сёл, ни дорог я не видел там, и даже просветов не видно было за стволами многовековых сосен. Лишь один туман, безмятежно плывя сгущался впереди моего взора. Именно туда мне и надо. Поправив поудобнее куртку и портфель, я пошел не спеша, будто наконец-то вернулся я домой, и теперь можно спокойно пройтись и как следует расслабиться.
Безусловно я знал, что каким бы лес не был огромным, в этот день я буду в нем абсолютно один. Оно и было понятно, ведь я искренне верил, что я единственный безумец на всей планете, который бродит по лесам без дела, на достаточном расстоянии от населённых пунктов, в погоду, когда над головой дождевые тучи, а под ногами снег и лужи, а всё для того, чтобы войти в туман.
Медленно бродя по рыхлому снегу, иногда ногами проваливаясь в него, я шел вперёд, туда, где мне казалось туман более насыщенный и густой. И на моё счастье мне довелось побывать в тумане, который не давал мне видеть более чем на пять метров вперёд. Я был рад, взволнован, доволен, восхищён. Я был убеждён, что моя жизнь измениться, и теперь никогда не станет прежней. Но, я не знал, что это произойдет так скоро.
Не видя дороги перед собой, я не увидел обрыва, и мог в него кубарем свалиться. Если бы кто-то не схватил меня за портфель в последнее мгновение и не вытянул обратно. Я тут же обернулся и увидел спасителя своего. Это был худощавый, достаточно вытянутый брюнет с бледным лицом и впавшими глазами. Поднявшись на ноги, я немедленно поблагодарил его, на что получил совет быть осторожным и проследовать за ним. Хоть и странная была просьба, учитывая обстоятельства и местонахождение, но всё же я решил проследовать за ним.
Мы шли примерно с полчаса по лесу сквозь густой туман. Не говоря ни единого слова, он шел так уверенно, с чётким пониманием куда и зачем он идёт, пока я всё это время был в полнейшей растерянности и замешательстве, словно неопытный щенок, что боится каждого шороха на неизвестной ему территории. И я уже привык к этому молчанию, слепо следуя за ним, как неожиданно он остановился перед тем, что поразило меня до глубины души. Шестиэтажное заброшенное здание, что пустовало уже не менее полувека, но каким-то образом сохранившее свою стойкость и былое могущество.
Мой спутник объяснил, что это бывший закрытый научно-исследовательский институт, в котором проводились безумные эксперименты с человеческим телом, а на пике своего могущества здесь учёные пытались доказать, или же опровергнуть существование души. Но как это часто бывает, когда люди лезут туда, куда не надо. Что-то пошло не так. Много людей здесь погибло зря. В основном это были те, над кем проводились эксперименты, а именно бомжи, алкаши и наркоманы, без роду, семьи и дома. В основном это были те несчастные, которых никто и никогда искать не будет, а если и будет, то сухая надпись «пропал без вести» скроет эти ужасные эксперименты. Но все же это были люди.
Махом руки спутник меня повёл внутрь. Внутри меня начало тревожить какое-то беспокойство, нездоровое ощущение трясучки. Это гнетущее чувство действовало на меня словно электрический ток, но я шел дальше. Спутник мой показывал те комнаты, где именно проводились эксперименты и умирали люди, и я видел впитавшуюся много лет назад кровь тех несчастных. Кровь была абсолютно везде, и она на столько сильно впиталась в бетон, что спустя года она всё ещё проявлялась на стенах, потолке и полу. Спутник же рассказывал мне об экспериментах в мельчайших подробностях, а моя фантазия дорисовывала то, как у людей вырезают тут органы, пришивают лишние конечности и отрезают уже имеющийся, и всё это без какого-либо наркоза.
Мне становилось всё хуже и хуже, когда я осознавал и воспринимал всё это. И если бы не мой спутник, то я бы и остался бы там, упавший в обморок. Его предложение увидеть кое-что красивое во всём этом здании, я воспринял как спасение для себя. И тут же он повёл меня всё выше и выше. Мы прошли мимо двух этажей, на которые мой спутник обещал меня обязательно сводить. И когда мы поднялись на крышу, то я увидел захватывающее зрелище.
Мы стояли на открытой крыше, на уровне крон сосен. Везде, куда только хватало зрения, я видел лишь одни зелёные деревья. Мы стояли обдуваемые свежим ветром, наделённым лесной прохладой. Я чувствовал, как с каждым вдохом мне становилось легче. Мой же спутник безразлично посмотрев на меня, тут же отвернулся и подойдя к краю крыши сел там. Недолго думая, я присоединился к нему, и начал смотреть куда-то вдаль. Его молчание мне о многом говорило, и когда он вновь заговорил, мне стало тяжело. Он рассказал мне, что, просмотрев ещё два этажа, мы обязательно вернёмся обратно, чтобы я увидел кое-что важное. Не знаю почему, но в этот момент я подумал о закате, а о своём спутнике я подумал, что он немного сумасшедший, раз хочет увидеть закат через тучи.
Мы опять пошли осматривать здание. Последние два этажа оказались менее ужасными, так как это было всего лишь архивом. И именно там сохранились все документы и записи о тех ужасных экспериментах с фотографиями того, как всё это проводилось. Валкая жалость к тем погибшим меня постигла. И в то же время я понял откуда мой спутник знает обо всём том, что здесь когда-то происходило. По просьбе своего спутника я взял несколько папок с документами, чтобы обнародовать их, выложив в интернет. И мы вновь отправились на крышу, чтобы увидеть то, что он так хотел мне показать.
Мы вновь сели на краю, и он указал мне своим пальцем на пустырь, объяснив, что там подземный бункер, в котором находиться куда больше интересного, и как только оттуда уйдёт вода, он меня туда сводит, на что я согласился. Так же он меня просил просмотреть папку под номер шестьсот тридцать пять, когда я вернусь домой. Но то, что произошло дальше я не мог и представить. Мой спутник резким движением спрыгнул с крыши шестиэтажного здания. Я хотел бы его поймать, но увы, я не успел. Я видел, как он летел вниз, и примерно в пяти метрах от земли он просто испарился, не оставив от себя ни единого следа. Я, тут же спустившись вниз начал искать его. Но не его, и не тела обнаружить я так и не смог.
В ужасе я бежал оттуда сломя голову, несмотря на корни деревьев, об которые спотыкался, и на туман, сквозь который ничего не было видно. И лишь когда я опять же чуть не свалился в тот же овраг меня поймал кто-то. Это был вновь он. Живой и невредимый. Он протянул мне мой телефон и рюкзак, который я забыл на крыше. Также он напомнил мне про ту папку. И он вновь исчез, растворившись в тумане, добавив, что ждет меня через три дня.
Шокированный я побежал дальше, туда, где нет этой мистики и ужасов. Мне хотелось выбросить все это из головы, но этого не удавалось. Я молил чтобы все это было фантазией моего больного воображения, но дела, что были в рюкзаке, говорили о реальности произошедшего. И лишь оказавшись дома, я открыл эти дела, и то, что я там увидел, оказалось не менее шокирующей и пугающей информацией, поразившей меня до мозга костей.
Мой спутник был одним из первых людей, у кого учёные отняли душу, отправив её восвояси, а тело оставив в виде живого мешка мяса и костей. И теперь его душа навеки заперта на территории этого НИИ, удерживаемая некими потусторонними силами, что неподвластны моему пониманию, а тело уже давно лежит умершим где-то под землёй. Увы, но он теперь на веке остался запертым там на веке. Не жив и не мёртв. В вечном страдании и ужасе вечного мучения помнить всё то, что творилось в стенах этого здания.
Со временем, когда я смог успокоиться, то я понял нечто важное для себя, а именно что просьба духа, что спас меня несколько раз за день, дело чести для меня и моей жизни. И я точно знаю куда поеду я через три дня, по воле призрака НИИ, а пока я расскажу о нем всему миру, как он и просил меня.
Автор публикации
