— А в озере этом чудище живет, — перешел на свистящий шепот Ваня и ковырнул березовой веткой тлеющую головешку. — Кого увидит, того с собой забирает. Вот так!
Аля и Наташа поежились и подсели ближе к костру, чтобы унять мурашки, которыми были усыпаны их тонкие ручки.
— Бред! — воскликнул Костя. — Сюда метеорит упал. Ну или комета. Вот озеро и получилось необычное — круглое, вода черная, дна не видать. Таких еще полным-полно. Я читал в энциклопедии. А народ у нас дремучий, вот и придумывает ерунду.
— А как же то, что в Шушморе одни исчезают без вести, а другие через дни и даже недели вдруг появляются словно ниоткуда и себя не помнят? — юный рассказчик не сдавался.
— Ну… Местечко укромное, — авторитетно заявил Костя, — к прогулкам располагает. Вот и прут сюда грибники, ну или алкаши типа Наташкиных родаков.
От упоминания родителей девочка сжалась в комочек. Десятилетней Наташе порой казалось, что мать и отец вообще не помнили о ее существовании. Одинаково опухшие лица родительских приятелей никогда не переводились в их квартире. Частенько девочке приходилось спать где придется — то в подъезде, то у добрых соседей. Потому что запертую изнутри дверь крепко спящие ей попросту не могли открыть.
Эта четверка ребят была особенная. Костю воспитывала няня. Нет, даже гувернантка. Поэтому мальчик был не по годам образованный, прекрасно для своих одиннадцати лет знал английский и французский. Родители его жили и работали за границей. Широко шагали вверх по карьерной лестнице. И сыну готовили не менее успешную жизнь за пределами родного государства. Изредка мама и папа находили время, чтобы выйти с ним на видеосвязь. И каждый раз в ответ на детские обиды напоминали мальчику, что стараются ради его будущего. А Костя не понимал, каким он хочет видеть свое будущее. Он просто ненавидел настоящее.
Мать Али последние года четыре строила отношения с новым мужем. А недавно у них в семье случилось пополнение, и новоиспеченная родительница была постоянно занята с малышом. Девятилетняя девочка изо всех сил старалась помогать матери — и по дому, и с уходом за братиком. Качала коляску, мыла посуду, подметала, ходила за продуктами, даже научилась готовить несложные блюда. Но ей все равно доставалось поровну придирок и подзатыльников — от отчима, равнодушия — от мамы, которую она, несмотря ни на что, любила всем своим детским сердечком.
Ванька — вообще детдомовец. Сколько раз сбегал из казенного дома, сколько раз ловили и возвращали обратно — в свои восемь он даже считать до такой цифры еще не научился. Однажды парнишка помог старшим ребятам взломать дверь в архив. И заодно узнал историю своего происхождения. Мамаша его зачала и родила, еще будучи школьницей. И сразу отказ написала, он к личному делу был пришит прямо на первой страничке. Уверенная — хоть бы разочек рука дрогнула! — подпись родительницы иногда снилась детдомовцу по ночам.
Ребята познакомились случайно. И как-то сразу сдружились. Наверное, потому что все никому в этой жизни были не нужны.
— Болота кругом, тропинки путанные, — продолжал Костя. — Кто гибнет, кто с ума сходит. Сам не знаю, каким бы я из лесу вышел, если б заблудился.
— А нам историчка рассказывала, что в древние времена на этом месте язычники жертвы богам приносили и прямо здесь мертвых закапывали, — поделилась Наташа. — Глядите, тут и валуны по-особому разложены!
— Ребят, может, уже обратно? Мне холодно и страшно! — дрожащим голосом произнесла Аля. — Ой, что это?
Ребята посмотрели в сторону, куда указывала девочка.
— Белый пион и что же? — равнодушно сказал Костя. — Давайте еще на цветочки будем удивляться. Эх, девчонки!
— А правда, откуда садовый цветок в глухом лесу? — задумчиво произнесла Наташа. — У нас такие баба Нина в палисаднике сажает. Смотрите, там целая поляна!
Среди высокого разнотравья белели пышные шапки крупных цветов. Казалось, будто щедрая зима вдруг решила разбросать пушистые снежные подарки прямо посреди лета.
— Я нарву букет и маме подарю! — воскликнула Аля.
Девочка устремилась на дивную поляну, совершенно забыв про недавний страх. Друзья решили помочь ей — вместе дело пойдет быстрее. Ведь нужно успеть выбраться отсюда дотемна.
Лес неумолимо накрывали сумерки, которые также быстро сменились непроглядной темнотой. Но увлеченные занятием ребята совершенно этого не замечали. А мрак становился все гуще, тяжелее. И вот он уже тянул свои гиблые объятия к детям, обнимая каждого так крепко и сладко, как никогда в жизни никого из них не обнимали родители.
Тьма нежно шевелила тонкие косички и воздушные кудряшки девочек, гладила мальчишек по колючим ежикам. Шептала слова любви, которые они никогда не слышали от самых важных людей. Дети уходили спокойные и счастливые. И точно знали, что еще вернутся в этот мир. Он, лес, обещал.
А на рассвете урочище сбросит свое мрачное покрывало. Мягкие лучи утреннего солнца робко заглянут на поляну. Обогреют материнской заботой после ночной прохлады шелковистые лепестки. С каждым годом белоснежных пионов становится все больше. Но у Шушморского леса хватит любви на всех своих детей.
Автор публикации
