Светлоглазый тыкался и тыкался коротким носом в бок своей матери, пока та не обернулась и не посмотрела на него с укоризной. Близился час отдохновения и покоя, и жены лежали на песке вокруг костра, вытянувшись во все длину своих узких и разноцветных тел.
-Когда вернуться охотники с моря?
Мать прицикнула, было видно, что она и сама не рада была бы ответить на этот вопрос, он беспокоил ее. Но вот-вот ожидались совсем иные события.
– Помолчи…- произнесла она, напряженно вглядываясь через головы соседок в сторону костра.
Светлоглазый вполголоса заворчал. Там и впрямь происходило что- то весьма интересное, но смысла этого он до конца не понимал. Ребенок лениво обернулся в сторону моря.
Большой очаг висел над водой совсем низко, и в пурпурном море то и дело появлялись и пропадали очертания длинных узконосых созданий- ловчих, вышедших на охоту.
Кроме того, на небесах уже взошли трое из пяти дочерей Большого очага, и четвертая- прекрасная Алая луна уже показалась над морем.Свелтоглазый вспомнил о чем-то и с новой силой уткнулся в бок матери…
– А? Что?- с удивлением отозвалась, та, если не сказать, с некоторым испугом.
– А может ли вернуться на небо Серая луна?
Мать потихоньку заворчала.
-Нет, -со свистом выдохнула она, пришелкнув зубами.- Нет, – чуть тише повторила она. Тому, кто спустился в глубины моря нет возврата. Она теперь царит там, и ты знаешь про это…
Светлозлазый покорно заурчал. Да, он уже не раз слушал сказителя; как и другие дети его возраста. Светлозлазый уже знал о подвигах Сына Серой луны, освободившего свою мать от власти чудищ Глубокого моря, о том, как Серая луна ушла в жить в Светлые воды, а ее сын вернулся на побережье, дабы наставлять первых детей их народа… Все это было давно. И хотя, на бледнозеленых волнах, где вода преисполнена жизни и света, было весело играть в страшных” безглазых ” рыб, но только очень глупые или очень трусливые дети и впрямь думали, что могут повстречать чудище невдалеке от дома.
Однако, с тех пор, как за косяками первых рыб, пришли к берегам ловчие, дивные и страшные события в небе заставили обеспокоиться мудрейших из взрослых. Очень высоко, там где не ходят дочери Большого Очага, словно тонкий белый шов, появилась сверкающая черта.
Она медленно ползла по вечернему небу, из ночи в ночь все подрастая и подрастая, как стебель морской травы. Можно было ожидать, что в конце концов, черта рассечет небеса как шрам, и откроется Страна высоких вод, куда уходят мертвые. Кстати, наиболее глупые из молодых и старых предлагали добраться до Ступеней -Скал, дабы заглянуть в страну ушедших, и мудрым с трудом удалось отговорить этих отчаянных, но и то: только страх гнева мертвецов смог окончательно обуздать безрассудство.
А тем временем, новые знамения явились на небесах, и уже не одна черта, но множество черт бежали по гладкой поверхности небесного моря, будто состязаясь в беге наперегонки. ” Небесное море”- подумал Светлоглазый про себя,- знает ли кто, что в его глубинах? У взрослых обо всем есть песни, а об этом нет” .
Он с удовольствием подумал, что непременно сложит песню о глубинах непрозрачных небесных морей, и такой песни еще никто не пел прежде, но тут же Светлоглазый осекся…
Он был уже достаточно большим, чтобы понимать: всякая песня имеет началом правду, а о тех черных водах на небе
ни герой, ни сказитель, ни безглазый урод из пучины- никто не мог поведать ничего достоверного… А вдруг… Страшная мысль пронзила Светлоглазого… Если в глубинах знакомого, родного моря, туда где вода холодна и горька, как смерть, водятся жуткие чудища, то каких же чудищ может приютить Великое Небесное море?!
– Сын Морской кости! – рассердилась мать,- настанет ли берег твоим глупостям! Или мудрые скажут, что я не учила тебя терпению?
Светлоглазый обиженно засопел раздувая ноздри: на сей раз он толкнул мать нечаянно. Более того, ему тоже было интересно, что станут говорить мудрые, но пока не явился сказитель, речь шла только о том, что и так было Светлоглазому известно.
На восходе Желтой луны двенадцать гарпунов ушли на лодках к самой границе Светлых и Темных вод в поисках упавшей звезды, которую заметил Светлоглазый. Да, да ,именно он, забравшись на корму Самой большой лодки в порыве игры, обнаружил, как стекая к горизонту, одна из тонких черт оборачивается крохотной каплей вроде слезы, а
затем на поверхности моря , дальше Ступеней- скал появляется маленький бугорок, набухший как почка. Еще увидев звезду, Светлоглазый пронзительно закричал, так что и товарищи и некоторые взрослые успели на него оглянуться.
В следующий миг большая волна подняла лодки , и порвав сети, залила очаги. К счастью тогда мало, кто пострадал, но некоторых волна унесла довольно далеко от побережья, и позже их обнаружили чуть ли не у самых ступеней скал..
Так Светлоглазый получил свое первое имя, чем очень гордился. Светлоглазый- это видящий больше..
На темнеющем небе вновь выступили полосы нового знамения, они сделались почти привычными, как тонкие стежки белых ниток на черной лоснящейся коже морских ловцов.
Пронзительно, печально и радостно запели морские раковины. Светлоглазый не мог усидеть на месте, возле костра собирались певцы и танцоры. Подняв пурпурные гребни, высокие, словно паруса, кружились с легким завыванием танцующие, увешанные ожерельями и браслетами из драгоценной морской кости. Они походили скорее на диковинные и страшные цветы, переливавшиеся разными оттенками воды и неба, чем на простых детей берега.
Сомнений не оставалось: Сказитель пришел, именно он отбивал ритм длинным посохом из морской кости и нараспев говорил слова песни:
– Ты , распростерший паруса небес, ожививший звезды дыханием, и поселивший души в живом. И теперь в небесах бродит Большой очаг и его прекрасные дочери, а далее те, кто ведомы лишь тебе. Луны твои – янтарь и морская кость,
Большой Очаг согревает всех живущих.
Темные воды и светлые воды никогда не сольются, только мертвые, поднимаясь ступенями гор уходят за край моря, минуя воды горечи и скорби.
Только герои ходят за пределы пределов, только Сын Серой Луны возвратился из царства чудищ, только видевшие множество света возвращаются из темных глубин.
Только Сын Луны не боится Слепую рыбу, только Сын Луны
ходил в поход, отняв свою мать у бездны. Только зрячие знают правду и красоту, у слепых же – только жадность…
Однако жены начали заметно волноваться, то там, то здесь они вытягивали длинные, изящные шеи и ,позванивая подвесками, переговаривались, шипя. Кружение танца замедлилось, песня замерла.
Вскоре, помимо прочих звуков: морского шепота и свиста ловчих, все услышали трубы раковин, беспорядочные, будто бы испуганные.
Десятки глаз устремили свой взгляд в сторону новых звуков, и стало ясно, что, оставив лодки на песке, к собравшимся медленно движутся трое охотников из отряда.
Волнение было так велико, что изрядная толпа жен и молодежи устремилась на встречу мужам, ибо все ожидали новостей о таинственной звезде и своих братьях, что отсутствовали долгое время, а теперь, большей частью, стояли возле своих лодок, будто- бы пребывая в замешательстве.
Толпа не остановилась, добежав до троих из отряда, да и при всем желании, эти мужи не смогли бы смирить такое количество любопытных. И так уж вышло, что вырвавшись от матери, Светлоглазый оказался одним из первых в толпе, которая в силу своей многочисленности и пыла ,остановиться сразу не могла,… равно как и податься назад перед нахлынувшим страхом. Страх распространился почти мгновенно, опережая,и зрение и понимание, но Светлоглазый был одним из тех, кто увидел то, о чем нельзя было помыслить прежде.
Создание из бездны небесного моря. Оно лежало в сети ,бездыханное. Оно не казалось ни страшным, ни безобразным, но было странным и каким-то бесконечно печальным, как сломанная костяная дудка или иная погибшая красота.
Бледная шкура, матовая, без единого пятна, бледное лицо, словно выточенное из морской кости, и на голове-некое подобие морской травы, длинной, желтой, извивающейся.
– Интересно, такой ли была Серая Луна, упавшая в морские волны” – думал растерянно Светлоглазый,- я представлял ее иной, вроде мамы.
– Великие луны, вот он !- прошипела за спиной у ребенка его мать Морская кость и застыла в изумлении и ужасе,
увидев в сетях создание Небесного моря. Некоторое время понадобилось ей, чтобы оправиться.
– Идем сынок, идем,- тихо попросила она…
-Почему? -возмутился Светлоглазый, – Это я ее нашел! Это- упавшая звезда.
– Вполне возможно, – проговорила мать, – даже вероятно, что это так. Но это дитя других морей, упав на глубину, она не может здесь жить.
– Но я не хочу,- возмутился Светлоглазый, сражаясь с чувством непонятной щемящей тоски,- разве мы все равно, что слепые рыбы, разве здесь у нас мало света?
– Дело не в этом,- тихо возразила мать,- однажды падают все, даже те, кто всегда живет среди света. Но подумай иначе,
Она ведь дала тебе имя.
Автор публикации
