Двое вошли в небольшое помещение, которое служило в местном полицейском участке комнатой для допросов. Разговор начал тот, что моложе. Такая уж пошла молодежь: уступите дорогу, а то ненароком затопчут. Второй мужчина выглядел устало, не старался скрыть свое недовольство происходящим. В шикарных костюмах припереться в Богом забытый городок (наверняка, и машина у них не похожа на здешние), разумеется, всё настроение испортится.
— Простите за ожидание, мистер Хаттон. Я специальный агент Джейсон Александер, а это…
— Вы из федеральных, что ли? — перебил мистер Хаттон.
Биллу с утра позвонил один из офицеров, видимо, новенький, потому что фамилию Хаттон так и не запомнил, а «стареньких» ребят из полиции он знал, не всех, но самых надоедливых и активных. Билл рассчитывал, что выходные проведет за баночкой пива и просмотром фильмов. Но вот уже целый час торчит в полицейском участке. Конечно, его поспешили успокоить, чтобы он не волновался: вопросы по старому делу, то да сё. Хаттон и не волновался. Тогда не волновался, а сейчас тем более. От кофе, который предложили учтивые слуги порядка, пришлось отказаться. Билл не взял бы его в рот даже за деньги. Уж больно эта жижа походила на воду из лужи: и по цвету, и по запаху.
— Не совсем, — молодой агент улыбнулся мужчине.
Выглядел паренек весьма радостно. Да, для Хаттона это был паренек: нарядился в папкин костюм, галстук нацепил и всё — считай важная птица. Приветливая улыбка, глаза горят, настрой позитивный. А напарник на заднем фоне весь извелся: хмурится то и дело, осматривается по сторонам. Кто знает, может, дорогу плохо перенес (ехали, скорее всего, из большого города). Не успел позавтракать? В семье проблемы? Да и просто возраст сказывается. Поди, хлебнул сполна за время службы, не то, что этот малец.
— Итак, еще раз, я специальный агент Александер, а это специальный агент Адам Митчелл, — молодой человек произнес всё быстро, не дав возможности слово вставить, закрепил улыбку на лице.
— Если вы не федералы, то кто? И чего я вам вдруг понадобился? Мои показания есть в деле, — агенты переглянулись.
— Мистер Хаттон, — старший подал голос. — Мы агенты из социальной службы. Специальной социальной службы. Занимаемся в основном такого рода делами.
— Суицидами, что ли? — Хаттон подтянулся на стуле, ощущая, как спина прижимается к твердой поверхности спинки стула.
— Ну, можно и так сказать, — агент поджал губы и пару раз кивнул.
— А я причем?
— Ваши показания, мистер Хаттон, они нас заинтересовали, — молодой агент неторопливо открыл папку с делом.
— Остальных тоже приглашали или только меня?
— Пока только вас, — снова переглянулись.
— Ваши показания касательно гибели мистера Бейкера отличаются от показаний других свидетелей.
— Если… если вы и так всё знаете, чего опять тащить меня сюда? Там же всё написано черным по белому.
— Иногда недостаточно записей, хочется поговорить с человеком лично. И если вы не против, мы хотели бы записать ваши показания на пленку.
— Видео? — Билл занервничал.
— Нет, мистер Хаттон, нам достаточно аудио версии вашего варианта развития событий. Приступим?
В комнате стало тихо. Билл поправил пятерней начинающую редеть шевелюру. Молодой агент едва заметно улыбался, его напарник присел на тумбочку, скрестив руки на груди. Небольшой диктофон появился из черного чемоданчика, агент нажал кнопку, и запись пошла.
— Что конкретно вы хотите услышать?
— Всё, мистер Хаттон. Даже больше, потому что, как мы с коллегой полагаем, местная полиция не уделила должного внимания вашим показаниям. И, то, что вы сейчас скажите, останется только между нами.
— А как же пленка? — Хаттон указал пальцем на диктофон.
— Я хотел сказать, полиция не получит лишнюю информацию, я вам обещаю.
Мистер Хаттон кивнул, а затем посмотрел на свои руки. Показания. Лучше бы он вообще молчал. Гарри Бейкер сам виноват. Сам затянул себе петлю на шее.
— Мистер Хаттон, я могу называть вас Уильям?
— Билл, — Хаттон поднял глаза. — Мне привычнее — Билл.
— Хорошо, — агент Александер сделал пометку в блокноте, который вытащил из кармана.
— В ваших показаниях, как мы поняли с коллегой, есть несоответствие. Хотелось бы уточнить, это полиция, убедила вас поменять свои показания? — мистер Хаттон молча кивнул. — Как вы думаете, почему?
Билл усмехнулся, пожевав нижнюю губу выдал:
— С такими показаниями я похож на психа.
— Поэтому вас уволили с работы?
— Нет, я ушел сам. Не выдержал.
— Чего? — послышался щелчок ручки.
— Атмосферы, да и…всё как-то. Короче, после того, как Бейкер сотворил это, магазин стал нерентабельным.
— Сотворил что? — вопрос прозвучал слишком тихо.
— А то вы не знаете, — агенты уставились на мистера Хаттона. — После того, как он повесился на рабочем месте, дела у старины Мёрфи пошли не очень, точнее, у магазина.
— Но ведь вы не считаете, что мистер Бейкер сделал это сам? — Билл поерзал на стуле.
Опять та же песня, он решил, что всё забылось. Как-никак полгода прошло. Старина Мёрфи, бывший начальник и просто хороший мужик, продал магазин почти задаром. Сейчас там мойка. Сотрудники разбежались кто куда, кто-то, как Билл, всё никак не могли найти работу. Хотя, что скрывать — только Билл не мог найти работу. Во всем виноват длинный язык и чрезмерное количество пива.
— Нет, — наконец-то Хаттон подал голос. — Его убили, точнее, заставили наложить на себя руки.
— И кто же это сделал, по-вашему? — агент поправил ворот пиджака.
— Рут Дилан, — через силу выдавил Билл.
Мужчина чувствовал себя прескверно. Эти двое вполне могли солгать о своей работе. И что это за социальная служба такая? Приехали, поди, чтобы упрятать Уильяма Джозефа Хаттона в психушку.
— Расскажите нам, Билл, что произошло до того, как тело мистера Бейкера обнаружили на складе. Каким был мистер Бейкер?
— Заноза в заднице, — пробормотал Хаттон.
— Что? Я не расслышал, — всё-то он расслышал, сделал вид, что не слышит, в точности как бывшая жена Билла.
Четыре года назад укатила с молоденьким любовником. Потом явилась и подала на развод. Судью уверяла, что она молодая и сексуально активная женщина, а муж не может в полной мере обеспечить ее ни финансово, ни в постели. Бил тогда чуть не рассмеялся в голос. Благо, жена после того, как получила документы и забрала часть вещей из дома, свалила, и Хаттон ее больше не видел. Как-то она прислала извинительную открытку, сейчас Билл даже не помнил, куда задевал послание, не помнил, что там было написано.
— Я говорю, Гарри был настоящей занозой в заднице. Все это понимали, даже Бен. Он принял его на работу только потому, что парень был сыном его знакомого, а знакомый в свое время помог Бену. Не знаю чем, но помог. У нас много было сотрудников его возраста, но никто не старался выделиться. Уважали старших. А этот… — Билл немного помолчал, глядя в одну точку, нехотя продолжил:
— Пришел и сразу же — менеджер. У нас Сара считалась менеджером, но я за всё время работы не видел, чтобы она нос задирала. Знаете, я работал в «Удачного дня» десять лет, с самого открытия, когда Бен помогал нам с товаром, и сам всё решал. Мы были как одна команда. Каждый раз проходили проверки, всё расставлено по полочкам, покупатели практически не жаловались. Практически. Только Фаулер, но он вечно жалуется, даже на почтальона. Никто не берет его во внимание. Такая уж натура у этого говнюка. Мы даже помогали с доставкой пожилым, в основном миссис Торес, но она умерла прошлой весной, упокой Господь ее душу, — последнюю фразу Хаттон проговорил как-то в сторону.
— Вы верующий, Билл? — снова щелчок ручки.
— Периодически. Но за нее стоит у Бога просить, уж больно старушка была хорошая.
— Мне интересно, этот факт никак не мог повлиять на ваши догадки?
— Про смерть Бейкера? — агент кивнул. — Нет, моя вера тут не при чем.
— Эм… извините, что перебил, продолжайте.
— Поначалу Бен осаждал парня, мол, не спеши, мы пока не готовы к переменам, людей всё устраивает, но Гарри не отставал. Всё жужжал и жужжал над ухом. Через месяц, глядим, нам новую форму подогнали. Цены повысились, не на много, но стало ощутимей. Люди вместо пяти пачек стали брать три. Он тут давай акции толкать, чуть товар залеживается — акция. Люди шли, не скажу, что стало меньше, но атмосфера изменилась. Даже девчонки на кассе стали меньше улыбаться. Да он даже время работы поменял. Тори, одной из сотрудниц, приходилось приезжать на час раньше, а у нее маленький ребенок, и мужу инвалидность дали, — Хаттон шумно выдохнул.
— Бедняга, на стройке работал. Там несчастный случай, короче, глаз потерял и оглох на оба уха. А мальчонке годика два. И вот представьте, ей добираться почти час, а тут еще магазин перешел на новое время. Новое время для « Удачного дня»! Как вам такой слоган? Вывесил огромный плакат у входа, — Билл развел руками в стороны.
— Она уволилась через месяц. Правда, потом Бен взял ее назад, хороших сотрудников не так быстро найти. А Тори была лучше, уж как ее любили покупатели. А этот хрен начал другую политику, мол, надо всё автоматизировать. Я не знаю, чего уж он там хотел. Роботов или еще чего. В нашей — то глуши роботы, ха! — Хаттон затих.
— Может, хотите кофе? — дружелюбно поинтересовался молодой агент.
— Эти помои? Нет уж. Хочу уйти отсюда побыстрее, так что продолжим. Бен пропустил это мимо ушей. Не такой у нас и большой магазин был, да и отделов немного. Хотя, один плюс в работе этого парня всё же был. Расширили список продуктов. Всякие там диетические продукты, женская половина населения скупала всё на ура. Бизнес процветал. Но атмосфера была другая. Даже премия не радовала. А тут он решил какую-то акцию с кухонными наборами придумать. Мол, никто их не покупает, презентация нужна и прочая его ересь рекламная. И вот приходит к нам, значит, Рут Дилан. Она не так часто ходила за покупками. Может, раз в неделю. Видит она эти наборы, подходит к девочке нашей и говорит: « Милая». Она ко всем так обращается ласково, никогда не кричит и не подумаешь, что перед тобой ведьма.
— Кто? — молодой человек, внимательно слушавший рассказчика, внезапно встрепенулся, задав вопрос. Даже безучастный напарник посмотрел в сторону Билла.
— Ведьма, — четко повторил Хаттон.
— Рут Дилан — ведьма. Все это знают, абсолютно. Перейти ей дорогу — смерти подобно. Она у нас появилась года три назад. Купила дом, заплатила налог, всё как положено. Вот только старика Джо не провести, у него глаз наметан. Он сразу же сказал всем, но так, чтобы новенькая не узнала, но она-то всё равно знала. Сказал, значит, что Рут Дилан — ведьма.
— А как он …эм, как он догадался? — агент наклонился ближе, словно не желая упускать сказанное.
— Уж не знаю, мы разбираться не стали. Только Бобби Крюгер как-то ей нагрубил, а потом геморроем страдал. Совпадение скажите. Извинился, помог починить крыльцо, и всё как рукой сняло. Потом ходил к врачу, сгорал от стыда, но пошел. А врач и говорит: « Мистер Крюгер, у вас чудесная прямая кишка, ни намека на какие-нибудь изменения». Представляете? — агент Александер кивнул.
— Вернемся к случаю в магазине, — предложил он, сделав запись в блокноте.
— Да. Приходит Рут и просит ей продать ножи не в наборе, а по отдельности. Нужно ей ровно двенадцать одинаковых ножей. Бедняжка Мисти растерялась, я вижу, что сейчас девчонка в обморок упадет. Подхожу, здороваюсь и говорю, что у нас сейчас акция, но мы можем для нашего постоянного клиента сделать исключение. Бена в то день не было, но видит Бог, он поступил бы так же. Спроси вы его сейчас — не сознается. Скажет, что у женщины скверный характер. Многие так скажут. Но не я, — Хаттон задумался.
— Мистер Хаттон, — внезапно зазвучал голос агента постарше, мужчина нехотя сполз с тумбочки, подхватил стул и решил расположиться ближе к рассказчику.
— Вы думаете, что жители боятся Рут Дилан?
— Возможно, — Билл переводил взгляд с одного агента на другого.
Митчелл кивнул и поднялся со стула. Его телодвижения напрягали, напрягало недовольно-задумчивое лицо, запах одеколона. Слабый, но Билл почуял его, он засел где-то в носу, отвлекая и затормаживая.
— Что было дальше? — напарник решил, что надо бы продолжить рассказ.
— Несу я, значит, со склада в коробке двенадцать одинаковых ножей. И тут этот Бейкер появляется, как из-под земли. «Куда это ты, Билл?» Говорю: « Наша постоянная покупательница», — максимально выделяю голосом важность человека: « желает приобрести эти ножи». «Но они входят в набор», — отвечает он мне.
Будто без набора мы их не можем продать. А Рут притихла, вижу ее, стоит и слушает, я говорю шепотом, а этот орет чуть ли не во всю глотку. Она всё слышит, вижу по ней, что всё слышит. Я стою на своем, он выдает: «Где покупатель? Смотри, я научу тебя разговаривать». Меня разговаривать мать научила, когда тебя, говнюк мелкий, в планах не было, возможно, и твоих родителей. Идет уверенной походкой к Рут. Начинает речь свою нудную и подводит к тому, что ножи можно приобрести только в наборе. А если она хочет без набора, то они будут в два раза дороже. Представляете?
— И что покупательница?
— Ушла. Не сказав ни слова. «Вот так их надо ставить на место. Мы здесь главные. Она вернется». На его мерзкой довольной роже читалось. Хоть и нельзя так о покойных, — пробормотал Хаттон и кашлянул.
— Она не вернулась. Через три дня у него заглохла машина. Совпадение? Да, так же, как и с геморроем Боба Крюгера. Потом его чуть не прибило лампой. Крепко зараза держалась до этого, даже, если толстяк Фрэнк пожелал бы покачаться на ней — выдержала бы. Естественно, вырубился свет, прямо посередине рабочего дня. Люди покупки побросали, парочка покупателей осталась ждать. Я запустил генератор, позвонил мастеру. К концу дня всё уладили. Рут появлялась после, но быстро уходила. Я наблюдал за ней, не настойчиво, но наблюдал. Боялся, что вся ее злость перейдет на магазин. Оказалось, зря беспокоился. А потом Бейкер опять налажал. И в этот раз по-крупному.
— Что он сделал? — видимо, молодой агент был куда более заинтересован, чем напарник. Так и сыпал вопросами. Митчелл ходил по комнате, рассматривая обстановку, Билла это начинало раздражать.
— Рут дождалась завершения акции, купила себе эти ножи. Ровно двенадцать. На кассе он попросил ее открыть сумочку. Якобы видел на записи камеры слежения, что она убирала нож, еще один, в сумку.
— Нож оказался там?
— Да, но не в этом дело. Она ведьма.
— В любом случае сработала бы сигнализация.
— Она не сработала бы, и мы знали, что Рут иногда берет какую-нибудь вещь. Лишнюю луковицу, яблоко или еще чего, по мелочи.
— Обычная воровка на мой взгляд. Разве нет? — молодой человек откинулся на спинку стула.
— Нет, она брала, но в кассе после таких вот «пропаж», дня через два появлялись лишние деньги.
— Неправильно дали сдачу. Всё логично, — он что-то записал в блокноте.
— Мы тоже так думали. Но когда подобные вещи случаются в течение трех лет, это уже не случайность. Видимо наш умник просек всё и решил проучить. Выгнал ее с позором, отчитал, как шкодливого ребенка. Людей было в магазине достаточно. А потом все, кто покупал в тот вечер молоко, вернулись на следующее утро. Свежее молоко скислось. Тори случайно разбила коробку яиц. Такой вони я не помню за всю свою жизнь. У нас упали выручки, в коробках с хлопьями одна мамашка нашла зубы животных. Готовит она деткам завтрак, высыпает сладкие хлопья в яркие чашки, а там зубы. Хорошо, что не человеческие. В шоколадных батончиках червей один парень нашел. Как вам такое, господа специальные агенты? Недобросовестные производители? А?
— Неприятная вещь, — Митчелл даже не отреагировал, изучал что-то возле стены.
— Потом Бен Мёрфи упал и сломал себе руку. Знаете, ничего серьезного, но… У всех что-то случалось, по мелочи конечно. Но этому не было конца. Сам не знаю, как так получилось. Я вышел на остановке, рядом с домом Рут и решил, раз уж так совпало, попробую поговорить с ней. Ей богу, ее чудный дом не назвать ведьминым логовом. В тот день она пригласила меня войти, угостила чаем. Я между делом предложил ей свою помощь. Как раз заметил, что у нее рука перевязана. А она отшутилась, типа, Галстучек ее поцарапал.
— Галстучек? — старший агент отвлекся от изучения картины.
— Да, кота так у нее зовут. Черный как сажа. По мне так его надо было назвать Уголек или еще как.
— В чем помощь заключалась? — Митчелл соизволил принять участие в беседе.
— Ну, говорю, могу продукты привозить, а потом рассчитаемся. Она сказала: «Уильям, милый…». Все у нее милые и дорогие. «Уильям, милый, я сама разберусь с этим. Но за предложение. Спасибо».
— Вам нравится эта женщина? — лучше бы этот мужик молчал, честное слово. Что за вопросы такие странные?
— Рут Дилан?! — возмущенно переспросил Билл. — С ума сошли, она же ведьма! В сущности, она никого не трогала до появления этой занозы. Но нравится? Нет, упаси боже!
— Что произошло накануне трагедии? Как мистер Бейкер себя вел? — молодой агент вернул разговор в нужное русло.
— Он стал слишком нервным, слышал краем уха, что собирается наш умник переехать в соседний город. У нас тут, вроде как, плохо дела пошли, а он молодой перспективный, чего ему тут гнить. На склад боялся ходить. Каждого шороха боялся.
— Но получается в тот вечер мистер Бейкер остался один в магазине? — Билл кивнул.
— Мёрфи попросил его проверить весь товар перед увольнением, пригрозил, что пустит слушок. Видно, не так уж и дорожил Бен своим приятелем, что сынка его решил так припугнуть.
— Аа, мистер Мерфи частенько угрожает подобным образом сотрудникам? — снова что-то царапнул в блокноте.
— Нет, это вообще не в его стиле.
— Как вы думаете, что произошло?
— Думаю, все ушли, он остался один. Тут-то она его и поймала. Напугала чем-то до чертиков.
— И мистер Бейкер решил свести счеты с жизнью?
— Видимо. Я, честно сказать, не представляю, на что способны ведьмы. А вы?
— Нет, никогда не встречались, — напарники переглянулись и синхронно мотнули головами.
— Вот вам моя версия.
— А вы не боитесь, что она вам отомстит? — медленно закрыв папку с делом, поинтересовался Александер.
— Нет.
— Нет — не боитесь, или нет — не отомстит?
— Не боюсь, — слова прозвучали не слишком уверенно.
— Что ж, спасибо за сотрудничество, — указательный палец нажал на кнопку диктофона.
Агенты откланялись, оставив мистера Хаттона в одиночестве.
Они сидели в машине: Митчелл за рулем, Александер на пассажирском сиденье. Времени было полно, только третий час дня. Беседа заняла меньше двух часов, ожидалось, что провозятся дольше, но мистер Хаттон — настоящая находка.
— Нет, ну ты слышал? Ведьма, хм, — агент Александер смотрел в окно. — Надо же в такой глуши, где все всё знают.
— В глуши проще, как по мне, — Митчелл уже нацепил свои любимые солнечные очки. — Да и показания выглядят, как приглашение.
— Пожалуй, ты прав, — Александер убрал небольшую записную книжку во внутренний карман пиджака, пристегнул ремень безопасности.
— Галстучек, — улыбнулся, помотав головой. — Ну и имя для фамильяра выбрала. Будем проверять?
— А куда деваться, это же наша работа, — Митчелл неторопливо вырулил на главную дорогу, спешить им некуда, целая ночь впереди.
На следующее утро Билл Хаттон вернулся в полицейский участок. Он вспомнил, как ему показалось, действительно важную информацию. В коридоре мужчину встретил офицер, который приезжал на вызов. Недавно какой-то наркоман опорожнил кишечник на ступеньки крыльца дома, а потом уснул прямо там, возле своей кучи. Утром Билл обнаружил находку, да и парня узнал. Женишок соседской девчонки. Сбился у него радар, вот он и попутал дома. А кучу навалил в качестве мести: она его бросила и зажимается теперь с парнем из футбольной команды.
— Утречка, Билл. Что опять случилось? Марти снова подарочек оставил?
— Доброе, — мистер Хаттон попытался выдавить из себя улыбку. — Нет, я по другому вопросу. Я вчера был тут, какие-то специальные агенты вызывали меня.
— Сюда? — брови офицера поползли вверх.
— Ага, — Билл кивнул. — По делу Бейкера.
— Оно уж давно как закрыто, да и не было никого. С чего федералам дела старые ворошить, да и запросов не было.
— Они не из эти, ну не из ФБР. Какая-то социальная служба.
— Вот те на! — полицейский рассмеялся. — Никого здесь не было, Билл. Ни вчера, ни в тот день. Ты себя как чувствуешь-то?
— Никого, значит. Нормально, нормально, — мистер Хаттон медленно развернулся и зашагал к двери.
Конечно, он ведь так и не выходил вчера из дома. Они вели допрос в его доме. На кухне. Вот картина, которую рассматривал агент Митчелл. Кофе, похожее на помои, заварил сам Билл.
Но эти парни точно были в его доме. Пусть не в участке, но в его доме они были. Стоя возле обеденного стола, мистер Хаттон держал в руке визитку, на которой красовалась надпись «Специальный агент Джейсон Александер. Отдел специальной социальной службы», ниже значился телефон. Мистер Хаттон собирался позвонить, но вглядываясь в цифры, понял, что этот номер принадлежал ему. Да, это был его домашний номер.
Он сошел с ума. Точно. Его одержимость мыслью, что Рут Дилан ведьма и чрезмерное употребление пива сыграли свою роль. Билл собрался выбросить визитку, когда обратил внимание на мелкие буквы. В нижнем углу визитки было четко написано: « Не ищите с нами связи, мистер Хаттон. Удачного дня!»
Автор публикации
