Три Солнца.

До чего же хороши святочные ночи на севере бескрайней и прекрасной страны. Небольшая деревенька выглядит так, как будто ее изобразил на новогодней открытке талантливый художник с безграничной любовью к своей суровой, но родной земле. Серые деревянные домики словно принарядились к праздникам в искрящееся снежное одеяние. Вокруг – глубокая черная ночь, несмотря на то, что старинные часы с кукушкой только что пробили 17 часов. Это север – другой мир, непонятный для тех, кто сейчас наслаждается легкой «европейской» зимой, неспешно прогуливаясь по чищеным ухоженным улочкам и сетуя на легкий ветерок, который легонько колышет волосы. Здесь зима представляет собой бескрайнюю темноту, прерывающуюся на 5 часов, как будто для того, чтобы подразнить усталых жителей и вернуться снова – во всей своей необъятной силе.

Надвигается лютая пурга. Румяные детишки в меховых тулупчиках суетливо хватают санки и бегут домой к беспокоящимся родителям. Спешащие прохожие неуклюже шагают среди снегов – тропинки не успевают чистить, настолько быстро их засыпает, казалось бы, бесконечным снегом.

Вдалеке показалась невысокая женская фигура – возвращается Мухина Ядвига Владиславовна с работы. Что можно о ней сказать? Это уставшая женщина с погасшим взором – ей давно пора бы отдыхать дома, но ей приходится самоотверженно работать на благо семьи, отдавая все свое здоровье и остатки сил. Идти от школы до дома совсем недалеко – не больше километра, но в такую пургу этот несчастный километр по ощущениям превращается в целых пять. «Скорей бы добраться, скорей бы добраться» – повторяла про себя Ядвига, сжимая в руке тяжелые котомки с нехитрым продовольствием, набранным в долг в сельском магазине.

Дома ее ждала дочь Юленька – девушка с печальной судьбой. Односельчане поговаривали, что у нее проблемы со здоровьем, тянущиеся с самого детства – то ли лошадь стукнула, то ли в колодец свалилась. По этой причине она тяжело и мало ходила. Но местная молодая фельдшерица Анна Сергеевна считала, что у несчастной просто-напросто запущенное ожирение, приправленное паталогической ленью. Все архивные медицинские документы указывали именно на это, а травма в подростковом возрасте если и имела место быть – то давно уже устранена.

Юленька – единственный ребенок в семье, полностью вкусивший всю безграничную заботу со стороны матери. Девушка никогда ни в чем не нуждалась. Ее подружки работали еще до наступления совершеннолетия, а ей это было не нужно. Больше всего на свете она любила сидеть дома, укутавшись в мягкое одеяло, попивая чай и читая бульварные романы из местной библиотеки. Бывали дни, когда она совсем не вставала с кровати, кроме как по нужде и до холодильника. Заботливая мать всегда оставляла там множество уже готовых блюд – чаще всего это были слипшиеся макароны с наскоро отваренными сосисками, иногда были пельмени, но в большинстве случаев они уничтожались дядей Лешей – отцом Юленьки, который нигде не работал, а только ходил по гостям, воруя у жены деньги на водку и угощая на эти гроши своих собутыльников.

Юленька же вдоволь начиталась очередной макулатурой, по ошибке именуемой любовным романом. Вы наверняка встречали такие в киосках – на обложке была изображена полуголая брюнетка с алыми, вульгарно приоткрытыми полными губами, в чуть приспущенном ярком платье каких-то сумасшедших цветов, а на эту прелестницу с вожделением смотрел длинноволосый мужчина с растегнутой белой рубашкой. Вокруг этого непотребства была изображена золотая рамка и помпезные букеты роз, украшенные блестками и лентами. Сверху гордо красовалось название – «Вино любви». Девушка очень любила такие романы – они были совсем примитивными, как будто бы писались специально для таких экзальтированных созданий. Юля очень любила представлять себя на месте героинь – она закрывала глаза и видела себя роковой обольстительницей, к чьим ногам падают прекрасные, сильные мужчины, сраженные наповал неземной красотой… В жизни Юленька была далеко не такой – она ни разу не слышала признаний в любви в свой адрес.

Она посмотрела на обложку книги и тяжело вздохнула. Юленька – полная противоположность той девушке на картинке. Она, конечно, обладала большой грудью, которая у нее начала расти раньше, чем у сверстниц, и вымахала до размеров крупных перезрелых дынь. Но чем старше она становилась, тем сильнее грудь обвисала, тяжело ложась огромными мешками на толстый живот – и все вместе это богатство стремилось к земле и смешно колыхалось при ходьбе. Комичный эффект добавляло еще и ее полное лицо в прыщах, вызванных отнюдь не гормональными проблемами, а неправильным и неограниченным питанием. Гигиене матушка ее тоже не обучила – и так, говорит, красивая. Одежду Юля не выбирала сама – ее покупала Ядвига Владиславовна, и те вещи были скорее похожи на парадно-выходные одеяния для тучной пожилой женщины, но никак не для тридцатилетней незамужней девушки.

Юленька достала парафиновую свечку из прикроватной тумбочки – она часто гадала и верила в потусторонние силы. Но тут скрипнула входная дверь, и жилище наполнилось бодрящим морозным воздухом – наконец домой пришла Ядвига Владиславовна:

– Что, так и сидишь, тунеядка? Хоть бы порядок навела.

Пожилая женщина окинула квартиру взглядом: тут уже 40 лет как требовался ремонт, и генеральная уборка не помешала бы. Деревянный пол давно пора было менять, как и обои, отходившие от дышащих на ладан стен. Не знал этот дом руки хозяина и постепенно разрушался. Бедная Ядвига не могла все это взять на себя – она много работала, а во время пребывания дома она только и делала, что обслуживала свою семью.

Она поздно поняла, что своей гиперопекой допустила самую большую ошибку в жизни. И теперь старательно отыгрывалась на дочери, называя ее жирной, тунеядкой и прочими обидными словами. Юленька была очень чувствительной и ранимой, но ничего не могла с собой поделать – после 30 лет характер меняется с большим трудом, а для такого безвольного и слабого человека, как она, это было абсолютно нереальным.

– Как вы мне надоели. Дочь – толстая дура, да муж-алкаш! Скорей бы Господь избавил меня от этого мучения.

Дядя Леша, на секунду прервав чтение газеты «Правда», пробубнил что-то невнятное. Побаивался он в открытую спорить со своей женой – она хоть и хрупкая женщина, но порой ему очень хорошо прилетало от супруги скалкой или чугунной сковородкой. Поводы были весьма серьезные: это и глупые его изречения с претензией на глубокую жизненную философию, и пьянки, после которых он вваливался в дом в совершенно отвратительном своем виде, сопровождаемый смрадом водочного перегара. Прилетало ему и за то, что у него отсутствовало чувство насыщения – он молниеносно поглощал все незатейливые блюда, приготовленные Ядвигой для любимой дочери.

У Юленьки навернулись слезы на глазах и уже готовы были стекать по дряблым щекам, но она решила не портить себе святочный вечер очередной истерикой, которая спровоцировала бы еще больше грубостей со стороны своей семьи.

– Мам, я занята.

Ядвига закатила глаза и удалилась на кухню готовить ужин. Дядя Леша лежал на протертом диване и невозмутимо читал газету. Все как обычно, ничего нового в этом семействе давно не происходило.

Юленька налила в эмалированное блюдечко ледяную воду, зажгла свечу с помощью спичек, стянутых из кармана старой куртки дяди Леши. Маленький огонек загорелся, и в доме как будто бы стало немного красивее и чище. По крайней мере, Юле хотелось в это верить.

Она бережно взяла свечу своими короткими полными пальцами и начала неспешно капать воском в блюдечко с водой. Спустя капелек пятнадцать-двадцать на воде показалась непонятная фигура. Юля сразу же решила, что это сердечко – похожие она очень любила рисовать в своей тетради во время романтических мечтаний на школьных уроках. Но школа закончилась уже 10 лет назад, а Юленька так и осталась застрявшей в подростковом возрасте. Подскочив с кресла, она грузно зашагала на кухню, тяжело дыша.

– Мама, мама! У меня наконец-то будет любовь! Гадания в святки – правдивы и истинны, сами духи мне указали на то, что случится любовь. Скоро я встречу своего суженного, радость-то какая, мам!

Ядвига посмотрела на свою дочь уничижительным взглядом и произнесла:

– Да кому ты нужна? Посмотри на себя – толстая, страшная, мозги жиром заплыли и несешь всякий бред. Лучше бы делом занялась!

Юля, пропустив мимо ушей оскорбления, схватила мать за рукав засаленного халата и потянула в комнату.

– Вот смотри. Это – сердечко.

– Сердечко, говоришь? А, по-моему, это куча навоза, в которую ты постепенно превращаешься.

Ядвига ехидно заулыбалась, довольная своей искрометной шуткой. Дядя Леша оторвался от своего чтива и захохотал так, что пыльный хрусталь в лакированной стенке мелко задрожал.

За ужином семейство не проронило ни слова, все смотрели по старенькому квадратному телевизору вечерние новости. Юленька, доев кашеобразные макароны с сардельками, встала из-за стола и удалилась в свою комнату, огороженную занавеской.

– Может, со стола уберешь и посуду помоешь?

Но Юля будто не слышала просьбы своей матери. Она уже пребывала в своих мыслях, вызванных святочным гаданием на свечке. Бледные тонкие губы чуть слышно шептали:

«Я верю, что ты придешь за мной и заберешь из этого ада, любимый. Я не знаю, какой ты, где ты, но я уже тебя люблю… Я родилась не в том месте, не в том теле, мой мир – злой и холодный. Укради меня, любимый, от этой проклятой семьи. Нам суждено быть вместе, гадание не обманывает, я точно знаю, я верю. Буду самой красивой невестой… Буду твоей!». Юля закрыла глаза и провалилась в глубокий сон:

– Вот он, мой волшебный мир!

Яркий свет ударил в глаза, а босые ноги защекотала изумрудно-зеленая трава. Над головой раскинулось бирюзовое небо с тремя Солнцами в окружении причудливых фракталов. Юленька даже вскрикнула во сне от восторга. Она побежала по траве, заливаясь громким смехом и раскинув тонкие изящные руки, словно крылья. Вдалеке показался небольшой прудик. Юля вспорхнула, подобно Сильфиде, и вмиг очутилась возле чистейшего, лазурного водоема, наполненного маленькими красными карпами. Она взглянула в отражение и не поверила своим глазам: оттуда на нее смотрела стройная красавица с большими миндалевидными глазами и полными губами. Толстая рыжая коса, будто змея, обвивала изящную шею и ниспадала на аккуратную упругую грудь. В реальной жизни Юлины волосы были жидкими и бесцветными, а прически, которые старательно делала ей Ядвига – пучки, украшенные огромными бантами, – совершенно не подходили ей и делали ее похожей на бабушку, возомнившую себя первоклассницей во время очередной старческой причуды.

Она с восхищением смотрела на свое отражение, вокруг которого плавали небольшие яркие рыбки, как тут к ней сзади подошел высокий и красивый мужчина и положил руки на ее тонкую талию. Юлино сердце затрепетало от восторга, и она была готова взлететь в небо от счастья – прямо к трем Солнцам и немыслимым кружащимся фракталам! Но она обворожительно улыбнулась и повернулась к незнакомцу:

–Я ждала тебя. Как твое имя?

Мужчина лишь широко улыбнулся и ничего не ответил Юленьке. Она смотрела на него, пытаясь запомнить прекрасные черты. «Красив, как дьявол» – промелькнуло в ее голове. Незнакомец поистине был прекрасен: уложенные волосы цвета воронова крыла доходили до плеч, а лицо было таким, как будто бы его создал гениальный античный скульптор, и сейчас его творение, как лучший шедевр, предстало перед восхищенной зрительницей…

Юля в порыве неведанной ей до это страсти бросилась на мужчину и крепко обняла его. Он слегка отодвинул ее от себя и, на секунду задержав свой васильковый взгляд на миндалевидных глазах в обрамлении густых черных ресниц, слился с ней в страстном поцелуе.

***

– Опять все сожрал, скотина!

Девушка проснулась от истерических криков матери. Дядя Леша начал было оправдываться, но немытая грязная тарелка с застывшим за ночь жиром от пельменей выдала его позорное преступление.

Юля тяжело вздохнула и поспешила записать свой сон в блокнот, чтобы не забыть. Ядвига спешно собиралась на работу, а дядя Леша храпел на разложенном диване, который заменял кровать супругам.

Полистав роман, Юля отправилась смотреть в окно: сквозь морозные узоры она смотрела, как гуляют счастливые молодые пары, играют в снежки забавные малыши. Хорошо на улице, светло и снежно… Она решила все-таки выйти на улицу и прогуляться до деревенского рынка.

Надев бурый ватник и валенки, Юля поспешила на улицу. До рынка было рукой подать, – но для нее это были большие усилия. Она вынуждена была нести свое грузное тело по рыхлому нечищенному снегу – ночью пурга свирепствовала так, что даже мухинский дом был занесен снегом по самое окошко.

На рынке она встретила свою знакомую – Дашу Скворцову. Эта красивая девушка всегда восхищала Юленьку своей грациозностью, тонкостью и миловидными чертами лица. Длинные светлые волосы, убранные в толстую косу, выбивались из-под алого платка и придавали Даше совершенно очаровательный вид, а в сочетании с морозным румянцем и озорной кошачьей улыбкой она выглядела словно дорогая фарфоровая кукла.

Даша – танцовщица. Когда-то они вместе с Юлей занимались в балетном классе, но никогда не были равными. Дашу всегда отличала строгая дисциплина, стремление к безупречным движениям – она была гордостью своей преподавательницы по танцам, за что та возила ее по разным конкурсам и выступлениям. Для Юли балетный класс был всего лишь местом, где можно хоть как-то скрасить скуку. Ей было все равно и на движения, и на дисциплину. Она когда-то хотела стать известной танцовщицей, но лень и гедонизм взяли над ней верх. А Даша, отлично окончившая балетный кружок, занималась преподаванием танцев в местном доме культуры и сама выступала.

Девушки увидели друг друга, заулыбались и поздоровались.

– Пойдем поможешь мне выбрать платье?

Юля, недолго думая, согласилась. Всё же лучше, чем бесцельно слоняться по морозу. Она оглядела рынок: пестрые палатки с самой разнообразной одеждой производства союзных республик стояли стройными рядами, вдоль которых ходили местные жители – торговались, покупали.

– Какое красивое! Пойду его примерю.

Даша выбрала розовое платье из сатина, дополненное корсетом с золотистыми нитями. Подскочила круглолицая полная женщина с дежурной улыбкой, в которой не хватало пары зубов:

– Точь-в-точь как у принцессы! Самая красивая в нем будешь!

Продавщица схватила за руку смущенную Дашу и повела ее за занавеску в палатке, девушка только успела крикнуть:

– Юль, подожди меня, я быстро!

Она осталась стоять одна, но вовсе не расстроилась – ей было морально тяжело смотреть на таких, как Даша. У Юли словно срабатывал триггер – когда она видела красивых девушек, то зависть в ее сердце прорастала подобно ядовитым цветам, которые травили ее изнутри и доставляли бедняжке нестерпимые душевные муки. Она не знала чувство искренней радости за другого человека так же, как и не знала взаимной любви.

Но вдруг вдалеке она заметила необычный черный шатер – он очень выбивался из привычных грязноватых белых палаток. Заинтересованная, она решила подойти поближе и узнать, что там продается. Из шатра шел запах экзотических благовоний и сигаретного дыма. Немного поколебавшись, она решила зайти.

Там ее встретил пристальный взгляд васильковых глаз – сердце Юленьки ушло в пятки. Она вспомнила и кружащиеся фракталы, и три пылающих Солнца на бирюзовом небосклоне, и красных карпов. От удивления она не могла промолвить ни слова.

– Женщина, мы закрываемся.

– Хорошо, до свидания.

Незнакомец был одет во все черное и курил. Его руки украшали татуировки в виде неведомых символов, а черные волосы были убраны в хвост.

«Маг» – подумала Юля. Она старалась незаметно рассмотреть его и сопоставить реального мужчину с увиденным в ее сне. «Это был ОН. Нашел меня и дал мне знак через сон, чтобы я к нему пришла.» Она задумчиво вышла из шатра и начала мысленно себя корить за то, что не спросила его имени, не рассказала о себе, не познакомилась… Завтра будет еще один шанс, и тогда-то она своего не упустит.

Юленька совсем забыла про подругу – она шла, пребывая в своих мыслях, и думала только о незнакомце. Кто же он такой? Почему он ей приснился после святочного гадания? Юля верила в магию и волшебные знаки, поэтому она была уверена, что это – ее судьба.

«Пусть все получится, мой дорогой. Я сделаю тебя самым счастливым, буду твоей до самой смерти. Я люблю тебя, люблю, люблю! Буду самой красивой невестой – все соседки обзавидуются! Ты придешь ко мне в дом просить матушкиного благословения, она, конечно удивится, но будет рада за нас. Она в меня не верила, но теперь увидит, что ты у меня есть. Повенчаемся… или магам нельзя? Плевать, я приму твои традиции, я не боюсь…». Улыбка озарила ее полное лицо, и в Юлиной голове уже зазвенели свадебные колокольчики, хотя с тем таинственным человеком они всего лишь перебросились парой фраз.

Снег хлопьями кружит на фоне небесной лазури – вот он, белый прекрасный мир, который подарил любимого несчастной одинокой девушке. Дай Боже, чтобы эти два сердца соединились. Милосердный к своим рабам Господь, не допусти очередного разочарования в жизни. Как это страшно, когда сердце разбивается, подобно хрупкому льду о жестокое равнодушие холодного, каменного мира…

– Нагулялась, сволочь? Иди пожри.

Юля неспеша ковырялась в тарелке с разваренными вчерашними макаронами. Есть ей совершенно не хотелось, что очень удивило ее родителей. Ядвига в очередной раз искрометно пошутила – сказала, что, может, эта корова похудеет, если каждый день так будет ужинать, как сегодня. Иногда Юле казалось, что она уже отрастила броню и ей все равно на эти оскорбления, но порой было очень больно. Иногда – нет, каждый день – у Юли в голове проносился вопрос: чем она заслужила такой жизни? Но ответ на него она так и не нашла.

Ночь прошла моментально: Юля, уставшая от тяжелой зимней прогулки, мгновенно и крепко уснула. Спала совершенно без снов. Проснувшись, она побежала босыми ногами в коридор, второпях одеваясь – так ей не терпелось попасть на рынок, который стал местом, где она встретила своего суженого из святочного сна.

Мороз в этот день свирепствовал особенно сильно. Снег застывшей ледяной коркой покрыл деревенские улицы и сиял в свете неласкового зимнего солнца. Юля шла по заснеженной улице настолько быстро, насколько она могла это делать с учетом своего тяжелого неповоротливого тела. Но какой огонь горел внутри этого неказистого сосуда души! Вот-вот начнется ее сказка – новая жизнь в качестве любимой. Сегодня она точно не упустит своего шанса.

Тяжело дыша, она подошла к воротам рынка – народу в этот день было мало, скучающие продавцы судачили между собой за прилавками и попивали горячий чай. Вот и заветный шатер показался. Девушка с трепетом подобралась к нему – оттуда, как и вчера, доносился запах экзотических благовоний вперемешку с табачным дымом. Подойдя ближе, она услышала женский смех – сердце камнем рухнуло в пятки. Очевидно, ее маг там был не один.

Она, немного поколебавшись, все-таки решила зайти внутрь и… не поверила своим глазам. В свете горящих факелов, на черном кресле, сидел ее возлюбленный, одетый в черную мантию, а его голову украшал странный головной убор, напоминавший митру кардинала – но черный, с перевернутым крестом. На коленях у него сидели две молодые фигуристые девушки в нижнем белье. Все участники этой картины, конечно, кроме бедной Юленьки, были очень довольны. Маг, оскалившись, с вожделением смотрел то на одну, то на другую девушку. Юлю компания заметила не сразу – настолько сильно они были поглощены друг другом. В палатке было жарко, воздух кружил голову, еще немного и Юля бы потеряла сознание…

– Выйди вон.

Скомандовал холодный металлический голос, который вчера звучал так сладко, как райская мелодия… Полуголые девушки захихикали. Но маг строго посмотрел на них, и они резко замолчали.

Юля спешно вышла на улицу – ее мир рухнул. Сказка закончилась, не успев начаться. Беспощадная пурга пела последнюю колыбельную неслучившейся любви. Слезы застывали на глазах бедной Юленьки – она не могла даже плакать, настолько сильно она была потрясена увиденным. Хотелось кричать так, чтобы ее плач пролетел над холодным миром и пал мертвой птицей к ногам возлюбленного, которому было все равно на несчастную дурнушку. Перед ее глазами так и стояли образы веселящихся красивых девушек, сидевших у него на коленях – ах, если бы она только могла, она бы взяла огромный нож и порезала их на куски, перед этим поиздевавшись вдоволь. В своей голове она рисовала изощренные кадры мести этим красавицам.

Дома никого не было – Ядвига была на работе, а дядя Леша ушел в гости к своим друзьям, таким же бездельникам, как и он сам. «Слава Богу, что я сейчас одна…» – подумала Юля. Ее лицо больше не выражало скрытую радость и предвкушение исполнения ее мечты – быть любимой. Оно не выражало ничего, кроме бесконечной печали.

Она переоделась в свою ночную сорочку и легла на кровать. Роман, который она недавно читала, со злостью был брошен в противоположную стенку. Юля просто смотрела в потолок опухшими от слез глазами. Ей было плевать и на святочные гадания, и на зимние забавы, и на этот прекрасный белоснежный мир, дарящий предчувствие Рождества. Надежда на счастье медленно умирала…

Незаметно для себя, Юля уснула. И, несмотря на горькое разочарование в реальном мире, во сне она увидела снова чудесную картину – три Солнца в окружении разноцветных фракталов засияли над девушкой. Яркая изумрудная трава опять колосилась под ногами, и точно также вдалеке оказался уже знакомый ей прудик, к которому она полетела на невидимых крыльях – стройная, красивая, с густыми ярко-рыжими волосами, в которых играл свет, исходящий от трех небесных светил. Юля стала ждать Его, чтобы он объяснил несчастной, что же все-таки произошло в этом проклятом шатре.

Он пришел – и Юля уже позабыла о грязном разврате, невольной свидетельницей которого она стала.

– Здравствуй, моя любимая. Мы с тобой так и не пообщались. Мое имя – Владислав, и, как ты догадалась, я ведьмак. Я долго наблюдал за тобой. Ты – та девушка, которая мне нужна… не обращай внимания на тех двух – я мужчина, и у меня есть свои потребности. В любом случае, эти девушки уже лежат в земле. Они мне послужили только для мимолетной связи в ожидании тебя, моя Королева. Я искуплю свою вину, если ты пообещаешь пойти за мной.

– Я… прощаю тебя.

Юля проснулась глубокой ночью, когда все домашние уже спали. Ее лицо снова озарила улыбка, и она, неодетая, поспешила на улицу – где-то там ее ждет возлюбленный. Три звезды сияют над черным сосновым лесом и указывают ей путь к мечте, к своему Владиславу, который сделает ее своей королевой.

Она знала, что уходит навсегда, но не бросила взгляд ни на родителей, ни на старый дом, который оставался все дальше и дальше… Густой лес в темноте виделся ей воротами в новый мир – прекрасный и недоступный ни для кого, кроме нее и возлюбленного. Она уже не чувствовала ни мороза, ни пронизывающей пурги.

И снова три Солнца озарили небосклон, которого час назад было не видно из-за бушующей непогоды. Снег под ногами обернулся изумрудной травой, и она почувствовала, что становится легче – грузное тело осталось где-то там, позади, и сейчас она, легкая, словно бабочка, летит на встречу со своим любимым. Она раскинула тонкие руки и громко засмеялась. Ах, какое немыслимое счастье!

– Здравствуй, любимая! Ты не побоялась…

***

Наутро деревеньку всполошила чудовищная новость: девушка погибла при странных обстоятельствах. Говорят, что она сошла с ума и убежала в лес неодетой, да там и замерзла. Никто не видел, как она уходила – ночи на севере непроглядно темны. Что так одурманило голову этой несчастной? Никто не понимал…

Привлекательный молодой человек сидел в шатре и принимал клиентов на расклады Таро. Удушливый аромат экзотических цветов и специй окутывал небольшое пространство и доносился до случайных прохожих, прогуливающихся по рынку. Нескладный двухметровый продавец игрушек заглянул в шатер:

– Колька, ты слыхал, тут девку в лесу мертвую нашли?

Васильковые глаза пристально посмотрели на заглянувшего знакомого продавца.

– Да, слышал. Толстую такую, она еще ко мне заходила, не понял, зачем. Все веселье нам испортила тогда.