Третья дочка

Жили-были в одном королевстве король с королевой, и счастливей них мужа и жены не было во всем свете. Королева была самой красивой из всех женщин, король — самый сильный и отважный воин, самый мудрый правитель. Родились у них дети, близняшки-первенцы, две прекрасные принцессы. Росли они смышленые, красивые, во всем отцу и матери послушные, не могли на них нарадоваться король с королевой, любили их подданные, славили и пророчили замужество удачное. Год за годом текли-утекали, красавицы принцессы вытянулись, расцвели, по двору плыли точно лебедицы молодые, волосы цвета солнца, глаза цвета голубого кристального, талии точно у осинки, девицы-красавицы. Только тешил король надежду на сына-наследника, да королева в лета уже входила. Всех знахарок, всех целителей созвали, по всему королевству клич пустили. Поили королеву отварами целебными, мазали мазями душистыми, жгли свечи медовые сладкие в опочивальне королевской.

И родился у них младенец желанный, да только не мальчик то был, а девочка. Король с тоски и досада снарядил отряд-поход дальний с войском на дальнее королевство, с которым давным-давно были соперниками. И уехал, оставил королеву с принцессами.

Росла младшая дочь неприкаянной, как ни старалась, не смогла в своем сердце королева найти к ней любовь и заботу материнскую, оставила дочку на нянек да мамок, да и забыла про младшую будто, находила утешение в старших дочерях. Видели старшие принцессы, что в немилости их сестрица младшая, что нет у нее материнской защиты и снисхождения, вот и стали ее побольнее колоть, до слез довести пытались, только не получалось. Только пуще злились сестрицы-близнецы, налетали на младшую девочку точно коршуны, дразнили ее, а как поняли, что ответа не даст, надоело им. Они смотреть перестали в ее сторону, словно нет у них сестры более, скользнут по ней взглядом глаз ледяных, точно на соринку какую посмотрят, безразлично и холодно.

Была третья принцесса черноволосая, темноокая, невысокая и тихая и такая серьезная, а как ни посмотрит, так по коже мороз ползет, острый-острый взгляд был у нее. Не по годам умная росла, проницательная, все про всех чувствовало дитя нежеланное, от кого добро ожидать, от кого беды. Никого она к себе близко не подпускала, ни к кому не ластилась, не давала к себе близко подойти. Боялись слуги принцессу, дикаркой звали, мальчишкой в девичьих платьях. Говорили разное, мол, не родная она, подменыш, колдовское дитя, проклятое.

На девятый год стала Третья принцесса в постель ложиться, откинула покрывало богато расшитое, глядит, а там змея ядовитая на простынях шелковых ее ждет-поджидает. Поняла тогда она, что не жить ей спокойно в замке.

Так в тоске по королю да ожидании еще пять лет прошло.

Королева старела, угасала ее красота неземная, годы брали свое. А дочери расцветали все краше. Пора была и женихов искать для дочерей старших любимых. Созвали принцев славных со всех земель далеких и близких. Принцессы с матерью восседали на троне, наслаждались вниманием и празднеством, выбирали женихов, точно ткани перебирали заморские. Младшая же принцесса все по саду гуляла, по лесу, дальше с каждым днем в своих одиноких раздумьях уходила, изучала деревья, следы животных подмечала, травы собирала полевые. Видит как-то по дороге повозка едет в лошадь хромую запряженная, рядом сгорбленная старуха идет в обносках, лохматая, грязная, один глаз пеленой белой затянут.

-Чего на дороге встала, дай пройти, – скрипучий голос был у старухи, зыркнула она глазом на принцессу, мимо хотела пройти. Глядит, а девушка ей траву протягивает целебную, колотун-траву, раны и болячки исцеляющую, да буханку с королевской кухни, что с собой взяла поутру.

-Возьми, говорит, просто так.

Взяла старуха траву да хлеб и говорит:

-Ну раз так, отплачу тебе словом, девочка. Не видать тебе в доме родном житья, ясно вижу. Скоро пир будет, только ты смотри на пиру не ешь, не пей, иначе смерть найдешь. В ту же ночь уходи, коли не боишься. По земле тебе скитаться, пока деревья листья трижды не сменять, тогда только ты счастье свое найдешь.

Дернула лошадь за поводья, да пошла своей дорой старуха. Принцесса каждое слово запомнила, тяжело на душе у нее стало. Вернулась в замок, а там веселье невиданное, трубы трубят, флаги развешаны, люди кричат, радуются — король с войны с победой вернулся, приумножил свои богатства, будет пир горой, да свадьба принцесс богатая, с отцовским благословением.

-Выросли дочки мои, красавицы ненаглядные, – поцеловал дочерей старших, узнал их отец после долгой разлуки, не могли они еще краше стать, расцвели только пуще.

Посмотрел на младшую дочь, а пред ним незнакомка молодая, пригожая, с волосами длинными-длинными. Так пленил ее вид да взгляд короля, не по-отечески он на дочь младшую стал засматриваться. Королева заметила это, кровь ее закипела от злости и ненависти, что украла ее красоту да цвет дочка младшая. Позвала королева слугу верного, дала ему иголку острую и послала на кухню с наказом секретным, коварным.

Собрались на пиру подданные, по одну сторону стола одна сестра сидит с женихом заморским, принцем богатым, по другую — вторая, во главе пиршества король с королевой в пышных убранствах, в коронах с камнями драгоценными. Люди пирую, праздную, вино рекой льется, слуги с ног сбиваются, подливая вино по бокалам, служанки блюдо за блюдом выносят. Каких только яств нет на пиршестве, на любой вкус, выбирай да ешь-наедайся. Одна младшая принцесса сидит тихонечко, не ест да не пьет, помнит наказ старухи. Принесли блюдо главное, короле пристально смотрит на дочку нелюбимую, коршуном за ней следит, глаз не спускает.

-Что не весела, дочка, не ешь, не пьешь. Коли ты не уважает отца, да мать, да сестер своих? – хитростью решила королева действовать.

Притворилась тогда принцесса, что пробует кушанье, вилкой отломала кусочек, да иголку увидела. Вздрогнула внутри принцесса, но виду не подала, сдержалась. Выждала момент и покинула праздник, больной сказалась. Поднялась к себе в покои, огляделась. Ничего не взяла с собой, все оставила, все наряды со златом – самое простое платье надела, да пару монет золотых за пояс заткнула.

Вышла из замка Третья дочь и прямиком в темный лес, что окружал королевство направилась. Шла, дороги не разбирая, все одно не разглядеть ничего за деревьями темными высокими. Ни тропинки, ни дорожки, ни следа человеческого на пути ее видно не было. Делать нечего было принцессе, шла она, день и ночь не различая, порвала подол, в волосы свои длинные колючки насобирала и листву древесную. Только с детства хорошо принцесса животных знала, волчьи тропы отличить умела, медведей не боялась, да в травах и кореньях съедобных толк знала. Шла она, да и вышла к дороге широкой, расступился лес, показалось небо синее. Обрадовалась принцесса, хижины вдалеке различила.

Много домов она прошла, да все пустые были. Печки остыть не остыли, еда на полках стояла, хлеб да булки доходили. Из одной двери в другую ходила девушка, все больше дивилась, так никого не нашла. Только в самой далекой хате, косой да с крышей дырявой, свет горел, да голос раздавался. Постучала принцесса.

-Входи, коли пришла, странница-горемыка, – старуха ей ответила.

На низенькой скамеечке, у окошка убогого при огарке свечном сидела она и пряла. Зашла Третья принцесса, поздоровалась, да расспрашивать стала, что за деревня такая, где людей никого нет.

-Проклятье на землю эту наслано. Уж тридцать три года минуло, да все некому чары снять, так и маются люди — в медведей они все обратились. А в замке, что на холме, княжна-медведица со своим медвежонком живет.

Послушала то принцесса, стало ей любопытно. Поднялась она по холму, одолела гору, вошла в ворота распахнутые. Пребывал в запустении замок, ни души не было видно, пыль и паутина повсюду царили, эхом гулким шаги ее отзывались. Подкралась к залу тронному девушка, за колонной притаилась, смотрит. Сидит на ковре бархатном медведица, рядом медвежонок лежит с головой человеческой, плачет заливается, молока просит. Мать-княжна заколдованная ничем дитя свое успокоить не может, мается рядом с ним ,страдает ее сердце материнское, горько воет она в своем животном обличье. Некому горю ее помочь.

Призадумалась принцесса, ничего на ум не пришло. Решила она ночь переспать, а утром опять посмотреть, может чего и придет в голову. Спустилась она в деревню обратно, попросилась на ночь у старухи остаться.

-Живи, сколько надобно, – и прядет себе дальше, не отрывается.

Легла принцесса спать на лавку, да и уснула. Спит и видит озеро большое, конца и края ему не видно. Подошла к берегу принцесса, у воды на колени опустилась, зачерпнула воды прохладной в ладони, да и умыла лица. Открыла глаза, а озеро исчезло, как и не было. Вместо него лес густой, темный, да тропинка бежит, будто манит. Пошла вперед принцесса, долго шла или нет, не знает, пришла к поляне широкой. Голову подняла, небо там звездное черное-синее, под ногами трава пушистая, а посреди поляны цветок растет. Лепестки у него белые, такие яркие, что глаза у девушки заболели. Протянула она руку к цветку, он сам ей в ладони упал. Под пояс она его спрятала, плащом прикрыла, да и в обратный путь отправилась, а как из лесу вышла, так и проснулась. Смекнула принцесса, что пророческий то сон был, не простой. Руку под подушку сунула, а там цветок лежит. Бровью не повела принцесса, в лице не изменилась, спрятала тихонько цветок, да на старуху поглядывает. Так все прядет да прядет, не отвлекается.

-Хорошо ли спалось тебе, странница? – спрашивает скрипучим голосом.

-Благодарю за гостеприимство, – просто принцесса ответила.

-Окажи тогда мне услугу простую по доброте душевной.

Согласилась принцесса, делать нечего, хотя и не была она уверена в доброте своей. Попросила старуха у принцессы ее косы длинные, а сама ждет да смотри, что принцесса сделает, сдержит ли слово. Пригорюнилась принцесса, конечно, очень уж она свои локоны роскошные долго растила и лелеяла, гребнем серебряным расчесывала, но как велено сделала. Отрезала свои косы длинные, как смоль черные, да старухе отдала.

Попрощались старуха с принцессой, у каждой своя дорога, своя история.

-Хорошая ты девица, помочь тебе я хочу, да не мое это дело в дела людей вмешиваться. Мое дело прясть. Но есть у меня сестрица старшая, она тебе помочь может. Вот возьми на дорогу, – со словами этими взяла старуха моток ниток красных, да принцессе в руки дала, наказала беречь пуще всего прочего.

Направила старуха принцессу за три моря, за три горы, через три леса высоких. Поклонилась низко принцесса и в замок снова направилась, к медведице-княжне.

Пока дошла, ночь на землю опустилась, только луна полная на небе ярко горела. Дошла девушка до тронного зала, где томились в медведей обращенные княжна с младенцем. Перво-наперво сдернула принцесса покрывало с зеркала большого, развернула его, чтобы свет лунный отражался. Достала цветок волшебный, оторвала лепесток один, растерла в ладонях его, что он в пыльцу обратился. Завидела медведица гостью незваную, с рыком на нее бросилась, а девушка взяла, да и сдула пыльцу с ладоней прямо на животное свирепое.

Правда-цветок,

заклятье сними,

все как есть покажи,

заклятье сними.

Замерло все вокруг, тишина стала звонкая-звонкая, звезды ярче яркого загорелись. Обратилась медведица в женщину прекрасную с волосами медными, обратился медвежонок в ребенка обратно. Подхватила мать счастливая на руки дитя свое, поверить своему счастью не могла. Один за другим стали выходить из лесу люди, в медведей против воле обращенные, а ныне вернувшиеся в человеческий облик, то были крестьяне, слуги и служанки княжны. Заполнялись пустые дома людьми, наполняли замок люди.

-Спасибо тебе, странница, спасибо, незнакомка, что спасла меня и народ от проклятья ведьмой злой наложенного. Все, что хочешь проси, любые богатства-сокровища! Велю в твою честь пир созвать!

Отказалась принцесса от пира, от подарков дорогих. Попросила только плащ, да еды в дорогу. Покинув замок, отправилась она на поиски старухиной сестры. Долго шла она дорогами разными, уж плащ износился, уж ботинки стерлись, деревья переодеться успели, пока она дошла. Встретила ее старуха, еще сгорбленнее, да ниже, чем сестра ее.

-Знаю, – говорит, – зачем пришла. Сестра моя тебя направила.

Протянула, на принцессу не глядя, старуха свою костлявую длинную руку, сухую, сморщенную. Положила на ладонь раскрытую девушка моток ниток, что ей первая старуха дала.

-Хороша пряжа, нечего сказать, ай да сестрица моя, ай да мастерица! – довольно проскрипела старуха.

Сидела она у ткацкого станка, да ткала покрывало невиданной красоты. Положила она принцессин моток в большую корзину подле себя и говорит:

-Буду год ткать, а ты, коли согласна, будешь год у меня жить, да помогать.

Согласилась принцесса. Так и стала она жить со старухою-ткачихой. Рано поутру она вставала, с первым лучом зари, собирала травы в лесу, раскладывала сушиться коренья и листья, штопала одежду, мыла и убирала, иными словами, делала всю грязную работу. Принцесса, хоть и была королевской дочкой, имевшей на повелении множество нянек, мамок и служанок, привыкла к работе и не боялась запачкать руки. Пропалывая грядку или полоская в реке белье, принцесса не раз с усмешкой представляла себе своих старших сестер за этим занятием и тихонько смеялась себе под нос.

Спокойно жилось принцессе у старухи. Дом ее находился на краю леса, далеко от города, на самом отшибе. Людей вокруг было мало, непрошеные гости захаживали редко. Сама старуха ткала себе целыми днями, бурчала под нос, да не обращала на помощницу никакого внимания, а по ночам храпела на печке. Так, незаметно, месяц за месяцем, деревья переоделись. Прошел год, отрасли немного волосы у принцессы.

Как-то поутру окликнула старуха принцессу.

-Готова работа моя, как и история твоя до твоего рождения соткана была, только ты ее раньше времени не узнаешь. А пока вот, возьми. Накинь и в путь отправляйся.

Вздохнула принцесса неожиданно, кольнуло у нее в груди, когда она взяла в руки вытканную старухой шаль. Мягко струился под пальцами черный материал, светился тихим неярким светом в руках девушки. Накинула она его на плечи, взяла свои пожитки и отправилась в путь-дорогу, сама не зная, куда идет. Бредет принцесса, останавливается у людей добрых или в придорожных тавернах. Покуда волосы не отрасли длинными как раньше были, принцесса их прячет под шапку да юношей прикидывается. Раз повстречала на дороге принцесса двух разбойников, что цыганку ограбить пытались, уж ножичками ей грозили. Подоспела к ним принцесса в облике юноши смелого, прогнала словами бранными, взглядом своим злым, да ловкостью и сноровкой их принцесса. Поблагодарила ее цыганка, да говорит:

-Каждому своя дорога уготована. Кто-то по ней бредет, кто-то ползет, а другие все норовят в сторону убежать. Вижу, ты из таких. Один раз ты уже от смерти убежала, с тех пор нет в тебе покоя, нет нежности. Неспокойная у тебя душа, девочка.

Удивилась принцесса, что раскрыла ее цыганка.

-Глаза у тебя такие ясные, что в них легко правду всю увидеть. Знала я, что тебя встречу.

-Видишь ли ты мою судьбу?

-Вижу. Но тебе ее знать надобности нет раньше поры-времени, милая девушка. Другое скажу тебе. Близко ты к месту, где три реки сходятся, смотри, не выбери ту, что самая мелкая, хорошенько подумай.

Позади нагоняли недруги принцессу, а впереди только скала высокая была, под ней море-океан глубокое, небо высокое. Ухватилась за концы своей шали принцесса, полную грудь вдохнула, расправила руки, шагнув с берега отвесного. Превратились руки в крылья, отразилась в воде не девушка, а голубка черная. Стрелы мимо летели, ни одна в птицу не попала. Долго летела над водой принцесса-голубка, так долго, что стала забывать, кто она есть и откуда. Она летела так долго, так высоко, что черные ее крылья покрывались инеем и острыми белыми снежинками. С каждым новым взмахом крыльев принцесса забывала боли и обиды, что тяготили ее плечи, забывала оскорбления, высыхали в ее памяти горькие слезы обиды на сестер и на мать. Делалось прошлое призрачней и отдаленней. Трижды уже земля переоделась.

Пока однажды, измученная и обессиленная, не увидела принцесса-голубка берег зеленый, землю долгожданную. Упала она на траву и закрыла глаза, обернувшись девушкой.

-Всё, пора спать!

-Ну мама! А конец? Почему ты все сказки до конца не рассказываешь?

Женщина погладила по голове маленькую девочку, укрытую одеялом по самый кончик носа.

-Чтобы у тебя было время во сне сказку закончить так, как захочется!

Девочка нахмурилась, потом улыбнулась.

-А я знаю, чем эта сказка закончилась!

-Да? – женщина улыбнулась, вопросительно подняв брови.

-Это легко. Она выросла большой, вышла замуж за принца, и у них родились дети!

-Все может быть, – лукаво улыбнулась дочке мать.

Выключая свет, она обернулась, и в темноте комнаты ее взгляд скользнул по отражению в зеркале на дверцах шкафа. На секунду, всего на одну, там отразилась девушка с длинными черными волосами и крыльями вместо рук. Но потом мираж исчез. Еще раз взглянув на мирно сопящую дочку, она тихо прикрыла дверь.