Только не с тобой!

“МИССИС ПРАЙС ПРИ СМЕРТИ ЗПТ НАДЕЮСЬ ДОЖИВЁТ ДО ДВЕНАДЦАТИ ЗПТ ПРОСИЛА ВСЕХ СОБРАТЬ ТЧК”

Знаете это чувство, когда теряешь почву под ногами? Мир покачнулся и поплыл, как в тумане или в паровозном дыме на вокзале.

 – Тебе нехорошо, Генри? – учтиво спросила Агата из соседнего кресла.
– Она умирает, – машинально ответил я и скомкал телеграмму в руке. Ладони мгновенно покрылись влагой.
– Умирает?
– Умирает!
Она открыла рот, но не успела произнести ни слова. Третий звонок разрезал пространство, в зале погас свет, а я вскочил и пулей вылетел из театра, прямо под начавшийся снегопад.

***

Слышали фразу “С кем новый год встретишь, с тем его и проведешь?” В каком-нибудь параллельном мире это – просто примета. Забавная поговорка, присказка, повод встретиться лишний раз за одним столом. И я всё бы отдал, чтобы так было и в нашем.

Но…

Наша реальность сурова, и в ней новогодняя ночь определяет твою судьбу на целый год. Ты в буквальном смысле проведёшь его с тем, с кем рядом оказался в полночь. Поэтому для нас эта ночь – битва без правил и морали, и ставка в ней – год любви или презрения, гармонии или зубовного скрежета, счастья или дикого желания дожить до нового рубежа, нового витка планеты вокруг Солнца. Чтобы сыграть ещё раз.

 

Ровно год назад я оказался один, а хуже того – без гроша в кармане. И под бой Биг-Бена твёрдо решил, что пойду на  всё, чтобы встретить следующий Новый год с тем, кто сделает меня богатым. И, видит Бог, я старался, как мог!

 

Я крутился в высшем свете, я был красноречив и обаятелен – и сердце прекрасной Агаты дрогнуло. Богатая невеста, которой было плевать на моё финансовое положение, но которую не смогли оставить равнодушной моя природная предприимчивость и напор. Сегодня, сразу после спектакля, я собирался сделать ей предложение.

 

Но телеграмма пришла быстрее…

 

Ну и чёрт с ней, с этой Агатой! Когда на горизонте маячит наследство престарелой тётушки-миллионерши, менять свою свободу на приданое невесты, когда ты можешь остаться холостым и стать богатым, будет только дурак.

 

Миссис Прайс умирает? Да я чуть в пляс не пустился!

 

Тётушка была… точнее, всё ещё есть – прими, Господи, её душу! – та ещё чудачка. Чудачка с совершенно невыносимым характером. На каждые свои именины, когда собирался целый дом гостей, она говорила, что написала завещание так, что всё наследство достанется тому, кто первым окажется у её смертного одра. Правда, дольше, чем на один день, на её именины мы не оставались, потому что характер у миссис Прайс был поистине демонический…

 

И кто бы на моём месте не подкупил её камердинера, скажите на милость? Даже такие невыносимые снобы, как этот Нортон, способны сослужить неплохую службу, если ты умеешь найти подход к людям!

 

Спокойно, Генри, дыши носом и не потей раньше времени. Подкупить камердинера любимой тётушки, чтобы он прислал такую телеграмму на пару-тройку часов раньше, чем остальным – ещё полдела, куда важнее – оказаться её единственным наследником в такой удачной… – прискорбной, разумеется! – я имею в виду, прискорбной ситуации!

 

“БУДУ БЛИЖАЙШИМ ПОЕЗДОМ ЗПТ ГОТОВЬ ГОСТЕВУЮ СПАЛЬНЮ ЗПТ ДЕРЖИ В КУРСЕ ВСКЛ ВСКЛ ВСКЛ”

 

Телеграмма улетела в поместье тётушки Аннет, и я всё бы отдал, чтобы оказаться там так же быстро. 

 

Какие у меня варианты?

 

До полуночи – всего пять часов, дороги замело, если автомобиль застрянет на полпути – пиши пропало… Точно! Старая-добрая железная дорога!

 

Вы когда-нибудь пробовали добыть билет 31 декабря? Если вам ценна ваша жизнь, никогда не пробуйте!

 

Я дрался у билетной кассы с каким-то моложавым выскочкой, в итоге даже порвал подкладку плаща, и всё это только чтобы услышать, что билетов уже нет.

 

Проклятье!

 

Целый час я рыскал по вокзалу, приставая ко всем подряд пассажирам, суля им невероятное богатство и все подряд небесные кары, сочиняя небылицы о несчастных сиротках, ожидающих меня в приюте, и вполне серьёзно рассказывая об умирающей тётушке… Чтобы вы знали, пронять торопящихся в новогоднюю ночь людей невозможно ничем!

 

Я подумывал было о разбойном нападении на какого-нибудь несчастного одинокого задохлика с заветным билетом, но, как назло, все увиденные мною пассажиры были либо значительно крупнее меня, либо передвигались в дружной компании.

 

Наконец, я поймал какого-то молодого паренька, по виду студента, и выманил у него заветный билет, отдав за него всю наличность из моего кошелька. Грабёж! Но я надеялся, что уже завтра подобные мелкие суммы навсегда перестанут меня тревожить.

 

До нового года оставалось три часа, когда я, наконец, впихнул своё тело между кряхтящим меховым господином, от которого разило дешёвым табаком, и его высоким, беспрестанно харкающим соседом. Если бы мне сказали, что в такой компании я могу чувствовать себя совершенно счастливым, ни за что бы не поверил!

 

Да, я бы счастлив, что попал на поезд, но всё же от всей души надеялся, что это моя последняя поездка в купе третьего класса.

 

– …и ровно год назад, не вру! – вдохновенно вещал меховой господин. – Заходит, значит, этот пылкий влюблённый в её покои, и застаёт там её страстный поцелуй! И ни с кем-то, а с его собственным кузеном! Вот так новогодняя ночка, да? Я бы дорого отдал за то, чтобы посмотреть, как они все втроём прожили этот год…

 

Кузен!

 

Мой кузен, наверняка, тоже сейчас на пути к тётушке и её наследству… Или телеграмма ему ещё не пришла? А вдруг он тоже подкупил камердинера Нортона? Голова заработала с бешеной скоростью. Эдвард – страстный автолюбитель, ему даже в голову не пришло бы ехать поездом. Но каковы шансы, что он действительно застрянет в снегах? Мне нужно 100%!

 

Устроить ему аварию? Никак…

Подговорить механика? Поздно…

Убедиться бы, что на дороге действительно так много снега… Стоп!

 

Не без труда, но я нашел проводника.

– Телеграмму? – переспросил он.

– Да! С ближайшей станции, – если есть шанс, что Эдвард всё ещё дома, я обязан им воспользоваться. – Передайте в точности: “НА МЕСТЕ ТЧК ДОЕХАЛ ЧУДОМ ТЧК ДОРОГИ ЗАМЕЛО ТЧК ОСТАВАЙСЯ ДОМА”…

 

Проводнику пришлось отдать мой любимый именной портсигар. Совсем забыл, что вся наличность ушла за билет!

 

Я вернулся в купе.

 

– …этот горе-репортёришка приковал себя к батарее и заявил, что до полуночи не покинет здание. И что они могут сколько угодно раз отказывать ему в работе, но магию нового года им не одолеть! – мужчина покашлял, табаком запахло ещё сильнее. – И что вы думаете? Потом весь год, и правда, работал в той редакции. Полотёром! – купе взорвалось смехом.

 

Громкий попутчик мешал. А мне нужно было срочно придумать, как вывести из игры сестру! До нового года оставалось часа полтора. Кэрри никогда не отличалась расторопностью, зато сейчас должна была быть в гостинице в часе езды от тётушкиного поместья…

 

Вот дьявол! Я даже хлопнул себя по лбу от досады. Придумал бы раньше, написал бы то же самое и кузену!

– Ещё одну телеграмму! – потребовал я у проводника и продиктовал: “НЕ ТОРОПИСЬ ТЧК ТЁТЯ СКОНЧАЛАСЬ ТЧК ЖДУ НА ПОХОРОНЫ”

 

За эту телеграмму пришлось отдать фамильный перстень. Но, если дело выгорит, то всё того стоит!

 

– …а вот ещё случай был, обхохочетесь! Прибегает он, значит, на место ровно без пяти минут полночь…

 

До двенадцати оставался всего час.

 

***

 

За такси от вокзала до поместья я пообещал водителю свои фамильные часы, если успею к тётушке до полуночи… и не мог не смотреть на них я мог до самого конца, пока мы не подъехали к тяжелым воротам.

 

Снег валит крупными хлопьями, как будто сходит с ума. Без десяти – я мечусь у ворот, кричу, ломлюсь в них, как какой-нибудь бедняк. Глухо. Мне не открывают, меня, кажется, даже не слышат!

 

Я проклинаю всё на свете и лезу через ворота. Запыхавшись и ободрав всю одежду, падаю в снег с обратной стороны. Понимаю, что сейчас выплюну лёгкие на это белое полотно…

 

Ноги тонут в снегу.
– Без пяти! – кричит водитель снаружи.

Почему дорожка не расчищена?

 

– Без двух!

Стучу в колокольчик – глухо. Бью металлической колотушкой – не открывают. Толкаю дверь – не заперто!

 

– Без минуты двенадцать, сэр!

В доме тишина, только из дальней комнаты чуть слышно играет новогодняя мелодия.

 

“We wish you a Merry Christmas!” – пробегаю холл.

“We wish you a Merry Christmas!” – взлетаю по лестнице.

“We wish you a Merry Christmas!” – толкаю дверь в комнату тётушки…

 

– And a happy New Year! – громко скандирует старуха и смотрит прямо на меня.

 

– Генри, паршивец, так и знала, что это будешь ты!

 

Бодрая, в ночной сорочке и колпаке, тётушка Аннет салютует мне бокалом виски и подмигивает.

 

 – Ты, прохиндей, и чёрта уморишь за лишний фунт! – она смеётся и смотрит на меня, как удав на раненого кролика.

 

– Представляешь, а Нортон сегодня днём сбежал от меня, слабак! Сказал, что лучше будет жить под мостом, чем ещё год работать на меня… Выпрыгнул прямо из окна в сугроб – вот это номер, а! Ну да ничего, твоя тётя Аннет одна не останется! Он мне ещё летом рассказал про ваш уговор с телеграммой…

 

Часы в большой зале торжественно и неотвратимо бьют в первый раз.