Дед Максим, сидя на крыльце, по привычке закурил сигарету. Любил он в лучах уходящего солнца посидеть, подумать о жизни, по вспоминать прошлое. А если находил свободные уши, не упускал возможности рассказать о странных обстоятельствах своей жизни. За это, несмотря на то, что жители посёлка считали старика слегка чудаковатым, местные мальчишки любили его. И часто, вечером, собирались возле крыльца его дома в ожидании очередной истории. Вот и этим вечером ребятишки терпеливо ожидали начала очередной истории.
Сделав пару затяжек, старик окинул молодёжь взглядом и начал:
– Это было во временя моей молодости, примерно как ваши отцы сейчас. Мы тогда с жинкой в городе жили. И как ведётся желторотым птенцам, только, что выпорхнувшим из родительского гнезда, жили на съёмной квартире. Спалось мне там скверно. Если часа четыре в сутки получалось поспать уже считалось за счастье. Вот и той ночью чувствую кто-то будит меня. «Ну», думаю, «жинке что-то понадобилось». «Поспать не даёт», да и отмахнулся я от неё. Дальше тормошить меня начала со словами «Макс, проснись, беда рядом». Глаза открываю и вижу…
Жинка спит сном младенца, а перед ней тень склоняется и тянет ручонки свои загребущие. Думаю, «Эээ, нет. Моё есть моё. Моё трогать нельзя». Притянул значит супружницу свою к себе, обнял, смотрю, а жинка от меня отодвигается, и ведь со всей силой держу её, ан не помогает, и все ближе к морде чёрной приближается. Струхнул тогда я не на шутку, до сих пор кондратий хватает, как вспомню. Со всех сил потянул её в свою сторону и молитву начал читать. Глядь, а тварь отступает, шаг за шагом, да так в стену и вошла будто её не бывало. Я ж не долго думая с кровати то вскочил и свет в комнатах включил.
И хотите смейтесь, ребятишки, хотите нет, но без света я больше не сплю.Дед Максим, сидя на крыльце, по привычке закурил сигарету. Любил он в лучах уходящего солнца посидеть, подумать о жизни, по вспоминать прошлое. А если находил свободные уши, не упускал возможности рассказать о странных обстоятельствах своей жизни. За это, несмотря на то, что жители посёлка считали старика слегка чудаковатым, местные мальчишки любили его. И часто, вечером, собирались возле крыльца его дома в ожидании очередной истории. Вот и этим вечером ребятишки терпеливо ожидали начала очередной истории.
Сделав пару затяжек, старик окинул молодёжь взглядом и начал:
– Это было во временя моей молодости, примерно как ваши отцы сейчас. Мы тогда с жинкой в городе жили. И как ведётся желторотым птенцам, только, что выпорхнувшим из родительского гнезда, жили на съёмной квартире. Спалось мне там скверно. Если часа четыре в сутки получалось поспать уже считалось за счастье. Вот и той ночью чувствую кто-то будит меня. «Ну», думаю, «жинке что-то понадобилось». «Поспать не даёт», да и отмахнулся я от неё. Дальше тормошить меня начала со словами «Макс, проснись, беда рядом». Глаза открываю и вижу…
Жинка спит сном младенца, а перед ней тень склоняется и тянет ручонки свои загребущие. Думаю, «Эээ, нет. Моё есть моё. Моё трогать нельзя». Притянул значит супружницу свою к себе, обнял, смотрю, а жинка от меня отодвигается, и ведь со всей силой держу её, ан не помогает, и все ближе к морде чёрной приближается. Струхнул тогда я не на шутку, до сих пор кондратий хватает, как вспомню. Со всех сил потянул её в свою сторону и молитву начал читать. Глядь, а тварь отступает, шаг за шагом, да так в стену и вошла будто её не бывало. Я ж не долго думая с кровати то вскочил и свет в комнатах включил.
И хотите смейтесь, ребятишки, хотите нет, но без света я больше не сплю.
Автор публикации
