Согласитесь, назначать свидание, пусть даже деловое, гораздо романтичнее у старой афишной тумбы, чем у видавшей виды доски, с разномастными объявлениями. Это я к тому, что одна знакомая, (и по совместительству прототип героини моих повестей и рассказов про частную сыщицу Маргариту Сергеевну Крулевскую1), ввиду полного отсутствия вышеупомянутых тумб, назначила встречу у такой неприглядной информационные доски, изготовленной много лет назад, на местном заводе металлоконструкций.
— Афишу видишь? — вместо приветствия обратилась ко мне Марго.
— И чего в ней особенного. Приезжает в наш город балетная труппа с неизменным «Лебединым озером». И жители, правда только привитые, получают возможность насладиться чарующей музыкой Петра Ильича и пируэтами Одетты и Одиллии2 …
— А ещё детективы пишешь! Стыдно! — оборвала меня на полуслове собеседница. Внимательно посмотри на фотографию балерины. Ничего не замечаешь?
— Ну, стилизация под старину. Анна Павлова?3 Я не ошибаюсь?
— Да будет тебе известно, что эта женщина сыграла роль увядающей звезды, причём в фильме Альфреда Хичкока!
— Того самого? — я округлил глаза.
— Именно, в шпионском триллере «Разорванный занавес». И маэстро был без ума от её глаз. А Павлова, побывав на одном из её выступлений, отправилась за кулисы и подарила, юной балерине, жемчужную брошь в форме розы, прилюдно сняв её с себя.
— Марго ты меня запутала. Как она может приехать на гастроли? Ей уж сотня лет стукнула, никак не меньше!
— Сто три в этом году исполнилось бы. И, к сожалению, будучи русской, Прима на своей исторической Родине никогда не была.
— Госпожа сыщица идём в кафе и там за чашечкой Американо …
— Чёрной жемчужины4, — в очередной раз перебила меня спутница, — век как знакомы, а ты никак не запомнишь мои кофейные пристрастия, это не делает тебе чести. Кстати, в продолжении нашего разговора:
— За цвет её глаз, но в основном, за мастерство и внешность ей присвоили титул — “чёрная жемчужина Русского балета”. Она ведь была наполовину грузинка. Надеюсь, когда-нибудь у нас в стране или хотя бы в Тбилиси ей поставят памятник. Ибо заслужила. Не для каждой балерины ставили танцы Серж Лифарь и сам Баланчин.
***
Пять минут спустя мы расположились на диванчике, в уютном кафе, с подходящим названием
«Батман»5. В моей голове уже рождались отдельные фразы и диалоги будущего очерка.
В ожидании нашего заказа я продолжил расспрашивать Марго о загадочной балерине:
— Ты говорила, что она разу не приезжала ни в Россию, ни в СССР. Выходит, что будущая Прима родилась уже в эмиграции?
— Не совсем так. Девочка появилась на свет весной тысяча девятьсот девятнадцатого года, в вагоне поезда, застрявшего в снегах то ли нашей Сибири, то ли уже Китая, куда бежала от гражданской войны её мать. Затем был Харбин, Шанхай, Каир и наконец Франция. Там пятилетнюю «проказницу» отдали в балетную школу бывшей балерины Мариинского театра Ольги Преображенской.
Через четыре года она уже поражала всех, делая тридцать два фуэте! Девочку пригласили в сам «Гранд-опера»! Новость о таланте «бэби-балерины», мгновенно разлетелась среди русских эмигрантов.
Год спустя юная балерина уже совсем не боялась сцены, но просила, чтобы за кулисами стояла мамочка и подавала подбадривающие знаки.
С тех пор, самый родной ей человек был не только гримёршей, костюмером и парикмахером, но и живым талисманом. Пухлая женщина, в любом театре где выступала её дочь, выбирала место, ставила стул, садилась и осеняла свою «звёздочку» крестным знамением.
А ещё через шесть лет юному дарованию уже восторженно рукоплескали зрители не только родного Парижа, но и миланский «Ла Скала», и британского «Ковент-Гарден». Европа была покорена.
***
Подошёл официант, поставил на стол заказ и положил толстенный альбом.
— Солидно. Впечатлена. Ваше новое меню? — поинтересовалась Марго.
— Спасибо за комплимент, но нет. Здесь подобрана информация о балерине, первой покорившей Голливуд.
Забыв про остывающий кофе мы принялись листать страницы удивительного фолианта.
Несколько фотокадров из фильма-балета «Испанское каприччо».
Пожелтевшее фото далёкого сорок третьего года, сделанное на съёмках игрового фильма «Дни славы». Затем следовал лист со статьёй из какого таблоида, повествующая, что режиссёр фильма Кейси Робинсон влюбился в балерину и, оставив законную супругу, женился на героине своей киноленты.
Пятьдесят третий год. Афиша к фильму «Поем сегодня вечером». Жена режиссёра в роли неподражаемой Анны Павловой.
На следующее утро.
Я включил компьютер и руки сами, не дожидаясь команды из головы, застучали по клавишам.
«В маленьком городке, с красивым именем Санта-Моника, тихо умирала семидесятисемилетняя балерина. Она уже написала завещание в котором просила передать в дар Академии русского балета, в далёком Санкт-Петербурге сценические костюмы.
Некоторое время назад, маленькая, еле заметная ранка, на её стопе вдруг воспалилась. Врачи вынесли приговор — «Немедленная ампутация или смерть».
Бывшая Прима выбрала второе!»
***
Пальцы продолжали барабанить по клавишам, а перед глазами всплыли: сначала строка, написанная мелким шрифтом в самом низу гастрольной афиши:
«Балет посвящён памяти гениальной русской балерины Тамары Тумановой — Туманишвили», а потом запись на последнем листе альбома, увиденного кафе «Батман».
***
« …мы шутили: когда она делает арабеск, то можно выйти пообедать, вернуться, а она всё ещё будет стоять в арабеске…» 6
Автор публикации
