Суп

Уроки закончились. Лера шла домой мимо дремавших на жаре хрущевок. У подъездов сидели бабки. На Леру внимания не обращали – она сливалась с турниками, на которых сушились простыни и детские ползунки.

На фоне отдохнувших после летних каникул, упитанных одноклассников Лера выглядела уставшей. Черные брюки скрывали худобу ног, но ключицы торчали из-под белой кофточки. Округлыми бугорками выделялись запястья, плечи и едва заметный, острый горбик на спине у основания шеи.

— Лерка! Ты чего там носом зарылась в учебник? Видишь книгу первый раз в жизни?

Одноклассники подтрунивали над Лерой. Часто обращали внимание на ее замкнутость. Шутили.

Лера молчала. Она не привыкла постоять за себя, не умела. Если осмеливалась, получалось робко и неуклюже.

— Тебе-то что? Сам, наверное, читать не умеешь.

Лера зашла в подъезд. Было прохладно и пахло сыростью. Поднимаясь по лестнице, Лера всегда считала двери соседей. Они все были разного цвета: черные, коричневые, шершавые и гладкие, под дерево, с позолоченными и стальными ручками. Все они были массивными, словно двери в хранилище с золотом. Казалось, что они подпирают стены.

Поднявшись на третий этаж, Лера уперлась в рыжую дверь. Вокруг замка была содрана обивка и торчало несколько кусков поролона. Лера сделала несколько попыток запихнуть поролон под тряпичную обивку. Ничего не вышло. Лера бросила свою затею и вставила ключ в единственный замок. 

Квартира была маленькой и темной: узкий коридор, две комнаты и три квадратных метра кухни. Жили вдвоем с матерью.

Лера бросила рюкзак на диван, умылась и переоделась в домашнее. На плите стоял суп с лапшой.

Лера налила себе два черпака, взяла кусок черного хлеба и села за стол. Суп был жидким. В тарелке плавали несколько кусков морковки, горсть лапши и куриное крыло. Лера поежилась от вида вареной куриной кожицы. Она несколько минут смотрела в тарелку. После чего взяла ложку и стала медленно зачерпывать суп.

Съев весь бульон и лапшу, Лера достала крыло и завернула его в салфетку. Если мать увидит, что она снова выбросила курицу, будет скандал. Девочка сунула салфетку в целлофановый пакет. Хотела спрятать его в глубине мусорного ведра, но оно оказалось почти пустым.

Лера решила сложить крыло в рюкзак и выкинуть его утром, по пути в школу.

Заварив себе чай с сахаром, девочка вышла на балкон в маминой спальне и села на табуретку. Во дворе было оживленно. Дети ползали по турникам. Под подъездами все так же сидели бабки. Изредка дверь подъезда скрипела и из нее выходили соседи.

В соседнем дворе был пункт приема стеклотары. Через Лерин двор к нему тянулись все пьянчуги района. Иногда они останавливались возле мусорок и рылись в поисках пустых бутылок.

Лера заметила группу одноклассниц. Одеты как одна: яркие топы, джинсы и босоножки на высокой платформе. Длинные густые волосы подколоты разноцветными крабиками. Девочки шли плавно, покачивая бедрами. Одни рассматривали телефоны, другие разговаривали и смеялись. Пара девочек заметили Леру и показали в ее сторону пальцем. Никто не махнул ей и не улыбнулся. По группе пробежал смешок.

Девочки скрылись из виду. Пошли на канал за больницу, подумала Лера. Там часто собирались. Катались на досках. Слушали музыку. Пили пиво.

Леру не звали гулять. Девочки сторонились ее, всегда замолкали, когда она проходила мимо, и шептались ей вслед. Мальчишки смотрели сквозь нее. Пробегали мимо на переменах, толкали, задевали плечами. 

Жара спала. Стало смеркаться. По пути на кухню Лера задержалась у зеркала в прихожей. На маленьком столике лежали три разноцветных крабика. Совсем как у одноклассниц. Лера подколола челку и стала рассматривать свое лицо в зеркале. Острый подбородок, темные круги обрамляют выпученные глаза, прямой нос с широкой переносицей. Она видела в зеркале девочку, которую никогда не позовут на канал. Лера была тенью.

Мать должна была с минуты на минуту вернуться домой. Лера разложила на кухонном столе учебники и принялась делать домашнее задание. От тусклого света страницы тетрадей казались желтыми. Буквы делались выпуклыми.

Лера перечитывала текст задачи несколько раз. Пыталась вникнуть, но не могла сосредоточиться.

Щелкнул замок. Дверь заскрипела. В квартиру зашла мать. Лера услышала тяжелое дыхание и глухой стук обуви о линолеум.

— Лера? Ты дома?

— Да.

— Поела?

— Да.

— Такой день сегодня жаркий. Я еле высидела. Сломался кондиционер, а завхоз зажал вентилятор. Работали, как в бане.

Лера не спешила встречать мать. Та зашла на кухню и положила на стол рядом с учебниками пакет из магазина, в котором работала.

— Голова болит весь день от этой жары, чтоб ее. И ноги свинцовые.

Мать села на табуретку. Она посмотрела на Леру, потом заглянула в раковину.

— Посуду помой. У меня нет сил.

Мать встала и пошла в комнату переодеваться. Минуту спустя из комнаты послышался ее голос.

— Полы мыла?

Лера не хотела отвечать. Полы помыть она забыла. Если признаться, придется выслушать тираду о том, что она не бережет мать.

— Сейчас помою, только задачу допишу.

В ответ последовала тишина.

— Мне немножко осталось.

Снова тишина.

Не дописав задачу, Лера встала и пошла в ванную. Она намочила тряпку и вернулась на кухню. Девочка опустилась на колени и стала водить тряпкой, загребая пыль и мусор к себе.

— Углы не забудь, углы! И под столом. Там вечно гора крошек.

Мать выглядела уставшей, но не злилась. Она налила себе тарелку супа, села за стол и стала есть, ковыряя куриное крылышко краем ложки.

— Я тебе говорила, что твоя двоюродная сестра поступила в университет?

— Да, — Лера вытирала пол под унитазом.

— На платное. Не наш вариант, конечно. Мать ее звонит мне такая, хвастается. Ну, думаю, зараза.

Лера собирала пыль в углах. К рукам липли длинные черные волосы. Лера собрала их в комок и выкинула в унитаз.

— Начальница моя сегодня намекнула мне, что я не беру дополнительные смены. Все берут, а я не беру. Такая уже где змея. Я и так еле досиживаю смену до конца. Смотрит на меня, мол, несправедливо, что все по двойным сменам, а я нет. Лера, ты курицу съела?

Леру прошиб пот. Она вспомнила, что в боковом кармане рюкзака лежит пакет с куриным крылом.

— Съела.

Мать мыла тарелку.

— Если бы посуду мыть научилась еще. Сколько можно тебе уже повторять, что мне тяжело обслуживать тебя постоянно. Здоровая дылда уже.

Лера молчала. Лучшая тактика, когда мать начинает говорить о домашних делах. Опустив голову, она стояла у кухонного стола с тряпкой в руках.

— Хотела таблетки купить сегодня. Заоблачная цена. Берите, говорят, отечественные. А они хорошие? спрашиваю. Молчат. Плечами разводят. Оригинальные, как пол моей зарплаты. Врачиха чем думала, когда мне их выписывала. Не понимаю. Ну что стоишь с тряпкой? На пол капает же!

Мать резким движением выхватила тряпку из рук Леры и пошла в ванную.

Лера слушала, как течет вода. Ждала и не знала, что ей делать дальше. Мать вышла из ванной и, не взглянув на Леру, ушла в спальню.

Лера осталась стоять, в неуверенности глядя на дверь маминой спальни. Убедившись, что мать занялась своими делами, Лера вернулась к домашнему заданию. Прочитала текст задачи. Не поняла. Перечитала первое предложение снова. Сосредоточиться было сложно.

— Лера, — послышалось из спальни.

— А?

Пауза. Лера встала и подошла к матери. Та лежала на кровати.

— Я завтра в две смены буду. Доконала меня эта грымза. Все, говорит, берут двойные смены, а ты нет. Придется идти в двойную.

— Хорошо.

Лера почувствовала облегчение. Она любила быть дома одна. Можно было сидеть на балконе и смотреть на прохожих. А еще можно снова выбросить курицу.

Утром Лера собиралась в школу в одиночестве. Мать уходила на работу рано.

Лера сделала себе бутерброд с вареной колбасой. Насыпала две ложки сахара в кофе. Залила молоком. Села за стол и принялась есть.

Она помнила про пакет с куриным крылом. Первым делом, как проснулась, носом уткнулась в боковой карман рюкзака. Запаха не было.

Выйдя из подъезда, девочка увидела группу одноклассниц, которые шумной толпой направлялись в школу. Она прошла мимо мусорных баков и постеснялась достать пакет с курицей. Решила, что раз курица не пахнет, выкинет ее на обратном пути.

День в школе ничем не отличался. Лера ходила из кабинета в кабинет и незаметно сидела на задних партах. Слушала учителей, пыталась сосредоточиться, думала о курином крыле и о том, что сегодня она сможет вдоволь сидеть на балконе и смотреть на прохожих.

На одной перемене мальчишки схватили Лерин рюкзак и стали бегать с ним по классу.

— Отдайте! — беспомощно кричала Лера. — А ну верните, идиоты!

Мальчишки кинули рюкзак на пол и стали пинать его ногами. Из бокового кармана вылетел пакет. Будто по приказу, все остановились. Столпились вокруг странного предмета и стали его разглядывать. Лицо Леры горело огнем. Она поспешила к одноклассникам, растолкала их локтями и встала посреди толпы.

Группа одноклассниц, сидевшая за партами, от внезапной тишины повскакивала с мест.

— Что это за гадость? Похоже на вареную ящерицу!

Один мальчишка поднял пакет и рассматривал куриное крыло.

— Это твоя ссобойка? — по классу пробежал хохот.

Лера стояла и смотрела на пакет. Она проклинала курицу и мамин суп. Ей хотелось, чтобы этот пакет провалился под землю. Чтобы она снова стала невидимкой, как прежде. Девочки смотрели попеременно то на Леру, то на пакет.

Лера выхватила пакет из рук мальчишки.

— Это для собаки… — выдавила она, — для бездомной.

В этот момент в класс зашел учитель. Зазвенел звонок. Дети вернулись на свои места. Лера села на заднюю парту. Пакет сложила в рюкзак.

После школы Лера петляла дворами. Остановившись возле мусорных баков, она достала пакет и выкинула его.

Придя домой, она тщательно вымыла полы на кухне и в туалете, разогрела вчерашний суп и, поежившись, съела вареное куриное крыло.