Судьба знает, как лучше?

– Мариш…- сказал Сашка, –
– Я сказать тебе хотел…
– Что, что сказать?! – смеялась Маринка, одной рукой прижимая телефон к уху, а другой пытаясь выловить из сумки тюбик с губной помадой, чтобы накрасить губы. Маринка всегда смеялась, когда Сашка ей звонил! Так радостно ей было слышать его голос…

Было раннее утро, звонок Сашки застал её уже в прихожей, перед выходом на работу. Оставалось лишь мазнуть помадой по губам, глядясь в зеркало, висевшее здесь же, на выходе из квартиры, над высокой тумбочкой.
Через восемь минут надо было быть на остановке автобуса, иначе придётся ждать следующего.

– Слышишь, Мариш… я к тебе завтра приеду…
– Как хорошо! – щебетала Маринка. Она уже согласна была опоздать на работу, получив такую новость.

– Ты прямо с дороги ко мне, потом домой?!
– Я совсем к тебе приеду… навсегда! Примешь?
– Сашка! Конечно! Спрашиваешь ещё!!! Приму!
Только я опаздываю жёстко, опять выговор от начальницы схлопочу! Давай, вечером ещё поговорим?

С Сашкой Маринка встречалась уже третий год. И третий год она тонула в его умных глазах, млела от его поцелуев и прикосновений.
А ещё Сашка был давно и прочно, как считала Маринка, женат, имел двух уже взрослых, отдельно живущих от родителей дочерей. Маринка была разведёнкой, двенадцать лет после развода жила вдвоём с дочкой, которая три года назад вышла замуж и уехала с мужем в Португалию, куда они вместе с молодым мужем завербовались по контракту на строительство какой-то лаборатории.

И Маринка, и Сашка работали в одном большом холдинге, а познакомилась на корпоративной вечеринке, где они весь вечер, «тряхнув стариной», зажигали на танцполе. Потом Сашка пошёл Маринку провожать, сел с ней в такси, где они безумно целовались на заднем сиденье, а потом поднялся в Маринкину квартиру, потому как Сашку сильно мучила жажда.

Никогда не мечтая о замужестве, Маринка не питала иллюзий по поводу формата их отношений, начавшихся так бурно. Она привыкла жить одна, одна решать свои проблемы, а Сашке была поначалу просто рада. Это было великолепно, ощутить вновь себя желанной женщиной! По роду работы Сашка часто бывал в командировках, возвращаясь из которых, почти всегда перед возвращением домой посещал небольшую, но уютную «двушку» Маринки.

Они никогда не говорили об уходе Сашки из семьи. Он – любовник, она – любовница…

«От слова – любовь!» – думала Маринка, -«Люблю!Люблю! Без всяких условий! Пусть всё будет, как можно дольше!»

Подруги, может, и не осуждали, но смотрели на эту связь с жалостью, долей снисходительного понимания, чувствуя собственное превосходство, будучи замужем. Мужья периодически ими поругивались во время девичьих посиделок, но придавали им статус порядочных семейных матрон.

А Маринка? Чего б ей не найти свободного мужчину и покончить с этими скользкими отношениями? Но свободные мужчины попадались Маринке какие-то убогие, с кучей нерешенных проблем, раненой психикой, любители выпить и чуть ли не уснуть мордой в салате… возможно, что где-то и обитал одинокий принц, образованный и не бедный, но искал он для жизни точно не Маринку, пятидесяти с хвостиком лет, а длинноногое, с пухлыми губками существо… Перечисляя про себя прочие впукло-выпуклые достоинства девицы для достойного одинокого мужчины, Маринка расстраивалась и старалась в этот день в зеркало не смотреться!

«Как хорошо, что у меня есть Сашка!» – думала в эти минуты Маринка и представляла, как при очередной встрече она засунет свои ладошки любимому мужчине под рубашку, обнимая его крепкую спину…

На автобус Маринка всё же успела. Подавая кондуктору проездную карту, осознала, как сильно дрожат у неё руки. В голове же уже составляла план, что купить из продуктов, что приготовить завтра, чтобы Сашка ощутил с первых минут в её доме любовь и заботу.

Потом порадовалась, что месяц как, наконец-то, осилила установку в спальной комнате очень вместительного шкафа-купе. Надо освободить пару полок и десяток вешалок под Сашкины любимые костюмы и рубашки. А продукты купить сегодня! А чтобы не забыть ничего, надо написать список!

И ничего пока не говорить подругам! Через десять дней у Янки на дне рождения она, словно невзначай, обронит фразу, что-нибудь, вроде: Мы с Сашкой завтракали и чуть не опоздали на работу!!!

К концу рабочего дня внутри Маринки играл целый оркестр чувств.
«Чуть ли не вальс Мендельсона!» – хихикала про себя Маринка и старалась вернуться мыслями к работе.

Посетив продуктовый гипермаркет, едва живая от эмоциональных переживаний и тяжести двух пакетов с продуктами, мужскими шампунями, гелем для душа, новой зубной пастой, зубной щёткой и прочей необходимой мелочёвкой, Маринка очень устала. Разобрав пакеты, поужинала без аппетита и прилегла. Спать было рано, настенные часы показывали всего лишь начало десятого вечера, а за окнами лишь начинало темнеть. Конец мая был удивительно тёплым для Московского региона. Цвела вовсю сирень, радовали белым цветом во дворе яблони. Марина приоткрыла створку пластикового окна в спальне, закрепив фиксатором положение. Шум, доносящийся с улицы через приоткрытое окно, и детские голоса убаюкивали. И Маринка уснула, оставив гореть лампу у ноутбука на узком длинном столике у стены.

Проснулась она неожиданно, с колотящимся сердцем, нащупала рукою лежащий возле подушки телефон и посмотрела время. Цифры показывали час ночи. Подумала, что надо встать и погасить лампу. Но, переведя взгляд на столик, испуганно подскочила. Во вращающемся кресле, перед включённым ноутбуком, спиной к ней сидел мужчина. И это был не Сашка!

У Сашки были ключи от её квартиры и, в принципе, он мог вернуться раньше с командировки, но комплекция сидящего в кресле мужчины явно не дотягивала до крепкой Сашкиной фигуры, а густая тёмная шевелюра незнакомца резко отличалась от седины бритого затылка, маскирующего таким образом лысоватость любимого.

– Кто вы? – непослушным языком спросила Маринка, прижимая к груди телефон, соображая, успеет ли она позвонить и попросить о помощи. Больно пульсировала кровь в виске, оттого Маринка даже не могла сообразить, куда она должна позвонить…

– Мужчина в кресле развернулся лицом к перепуганной женщине. Это был худощавый парень лет тридцати в чёрной футболке с красной эмблемой на груди незнакомой Маринке фирмы. Впрочем, когда это Маринка разбиралась в этих всех эмблемах и лейбах?!

– Кто вы?! – жалобно повторила она вопрос.
Парень слегка улыбнулся и покачал головой так, что Маринка поняла, что этот незнакомец очень опечален оттого, что не имел чести быть узнанным…

– Да я, как бы, Ангел… Ангел-Хранитель твой… на-ка, попей водички! – и протянул Маринке стакан с водой.

– А у меня всё хорошо! – проговорила Маринка дрожащим голосом, подумав про себя:
– «Бред! Я просто сплю! Сон это такой!»

– Не спишь! – строго сказал Ангел.
– Что у тебя хорошего? Рассказывай!

– Завтра я буду не одна, – словно оправдываясь заговорила Маринка,
– Мой любимый мужчина принял решение уйти из семьи. И мы будем жить вместе, потому что любим друг-друга!

– Вот! – сказал Ангел и поднял вверх указательный палец. Маринка смотрела на этот многозначительно покачивающийся палец, а внутри у неё всё холодело от ощущения чего-то непоправимого и страшного.

Ангел выдержал паузу и, не опуская палец вниз, сообщил:

– Я здесь для того, чтобы тебя предостеречь. Прежде, чем ты примешь решение, хочу, чтобы ты посмотрела, к чему всё может привести.

Он крутанулся на кресле, щёлкнул мышкой и, оттолкнувшись ногами отъехал вместе с креслом от экрана Маринкиного ноутбука, чтобы не закрывать ей обзор.

На экране вначале был просто двор, вернее его вид сверху, как будто съёмка велась с высокого этажа. Квартира Марины находилась на двенадцатом этаже их дома, поэтому она сразу опознала собственный двор, которым не раз любовалась каждое утро, имея привычку пить кофе у окна, любуясь видом города. На экране было видно, что шёл дождь, похожий на тот, что шёл два дня назад, когда Маринке пришлось бежать на работу без зонта, поскольку она оставила его на работе.

Далеко внизу, из подъезда дома вышел высокий , широкоплечий мужчина в серой, свободной ветровке. Мужчина зябко передёрнул плечами и накинул на лысоватую голову капюшон куртки. Затем задрал голову вверх и быстро помахав кому-то там, смотрящему в окно, зашагал за угол дома, где находилась парковка машин.

«Это ж Сашка!»- ахнула про себя Маринка, – это его серая куртка!»

– Это он мне машет? – спросила она парня, называющего себя Ангелом.
– Смотри! – строго сказал тот.

Картинка сменилась. Мужчина сидел за рулём в машине, был виден лишь его бритый седой затылок, как-будто камера, снимающая это видео, была установлена сразу за ним. Работали дворники на лобовом стекле, смывая струи дождя, мешающие смотреть на дорогу. Рука Сашки потянулась к соседнему сиденью и взяла телефон. Набрав номер, рука положила телефон вновь на соседнее сиденье. Видимо, Сашка включил громкую связь, потому что через секунду в салоне автомобиля раздались гудки вызова.

– Да! – раздался недовольный молодой женский голос, –
Это ты?! Зачем ты звонишь?! Совесть есть у тебя?

– Доброе утро, Котёнок! – сказал виновато Сашка,
– Я очень по тебе соскучился!.. И по Женечке…

– Доброе?! Соскучился?! Разве у тебя есть время скучать?!

– Не надо так! – хрипло проговорил Сашка,
– Я так хочу вас видеть! Правда! Давай, встретимся и поговорим…пожалуйста… я всё объясню…

– Да ты же нас бросил!!! Бросил!!! – кричала девушка.

– Я вас не бро…

Вдруг раздался громкий удар, треск, как будто лопнула какая-то большая металлическая конструкция… изображение сморщилось, зарябило, Сашка зачем-то непрерывно жал на клаксон, а телефон продолжал кричать истеричным голосом старшей Сашкиной дочки Кати:

– Бросил! Бросил! Ненавижу!!!

Затем в эту истерику вплелись чужие мужские голоса:
– Скорую! Вызывайте скорую!!!
– Резак нужен…

Похолодев от ужаса, Маринка смотрела на тёмный экран ноутбука, не в силах вымолвить ни слова.

Экран вновь засветился. Это были похороны. Крышка гроба была закрыта. На ней билась в своём горе девичья фигурка вся в черном. Жена Сашки Людмила стояла неподвижно, словно застыв. На секунду камера показала крупный план её лица. «А я говорила!!!» – сообщали миру её презрительно поджатые губы и сухие, прищуренные до щелочек глаза. Так же молча, обняв мать, стояла, тоже вся в чёрном, младшая дочь Сашки.

– Папа, папа… – всхлипывала старшая и, вдруг, как взвыла:
– Не-на-ви-жу!!!

Экран погас. Маринка сидела вся мокрая от слёз, от ужаса. Крупные капли пота стекали по её спине, шее, груди, а тело сотрясала крупная дрожь…

– Выпей водички! – Ангел снова протянул Маринке стакан с водой.
Стуча зубами о стакан, Маринка пила воду, а та скатывалась по её подбородку, заливая и так мокрую от пота домашнюю футболку.

– Эт-то можно … как-то… изменить? – всё ещё сотрясаясь от дрожи, спросила Маринка.

Ангел развёл руками и сказал:

– Я здесь, чтобы тебе помочь… Только от твоего решения зависит жизнь этого человека.

– И что же будет? – спросила Маринка, внутри себя смиряясь с неизбежностью.

– Да всё будет хорошо, – брезгливо сказал Ангел,
– Будет жить дальше со своей нелюбимой женой…
Тысячи людей живут с нелюбимыми жёнами и мужьями, и ничего, – СЧАСТЛИВЫ!!!
– А теперь, спи! И помни: Судьба знает, как лучше.

– А ты?! – спросила обессилившая и зевающая Маринка.

– А меня ждут другие… добрые дела! – усмехнулся Ангел и погасил лампу.

**********

Солнце светило в окно, колыхалась от ветра портьера, чуть позвякивали пластиковые жалюзи, стукаясь о раму окна, которые Маринка обычно поворачивала на ночь так, что бы утреннее солнце не мешало ей выспаться.

«Сегодня суббота! И приедет Сашка! – сладко потягиваясь думала Маринка. У неё немного болела голова, видимо, опять спала в неудобном положении… Придётся купить эту замечательную ортопедическую подушку, которую так нахваливает её вторая подружка Юлька…

Взгляд Маринки лениво скользил по комнате, пока не споткнулся о тёмный экран ноутбука… И она вспомнила:
Ангел… авария… похороны…

Что это? Сон? Явь?
Телефонный звонок разорвал воздух так, что Маринка вздрогнула.
«Я знаю, где живёт любовь!» – громко и весело утверждал полюбившийся Маринке рингтон, установленный на телефоне после первой встречи с Сашкой.

Паника накрыла с головой. Надо было ответить и что-то сделать такое, чтобы увиденное ночью кино не повторилось в жизни!
Но что?!

Она ответила, ещё не решив точно, что скажет.

– Маришка! Доброе утро! Представляешь, у меня зарядник сдох?! Я не смог тебе позвонить с дороги! Сейчас на заправке выручили, зарядили! Маринка, через час я у тебя!!!

– Нет, Саша. Я не могу!

– Чего ты не можешь?! – веселился Сашка, –
– В душ не успеешь?! Красоту навести?! Так я, как Наполеон Жозефине скажу:
– Еду! Умоляю! Не мойся! Помнишь, я рассказывал?!! Мариш, чего молчишь-то?

– Я не могу, Саш… я… я… я встретила другого мужчину…
И влюбилась…

– Как же так? – растерялся Сашка,
– Ты серьёзно? Марина…
Я ведь и Людмиле сказал, что не хочу жить без тебя… что когда-то надо же успевать быть счастливым… Куда же мне теперь?

– Домой. – сухо сказала Маринка.
– Ты повинись. Людмила поймёт… и простит… Прощай…

«Судьба лучше знает, как лучше…» – думала Маринка.
Собственно, не было уже Маринки. Сгорела. А вот оболочка оказалась более жизнеспособной, она заправляла постель, ставила чайник… вот только солнце ей казалось чёрным…

*********

В воскресенье в маленьком кафе, за два квартала от своего дома, сидела чуть располневшая женщина за столиком с чашкой капучино, нервно курила и напряжённо вглядывалась в каждого вошедшего посетителя.

Парень в чёрной футболке с красной эмблемой на груди и таких же чёрных джинсах появился возле столика настолько неожиданно, что женщина вздрогнула.

– Добрый день, Людмила Григорьевна! – улыбнулся парень. Однако, глаза его от улыбки не потеплели, взгляд остался холодным.
Людмила кивнула парню на свободный стул напротив неё, затянулась дымом, выдохнула и спросила:

– Как наши дела?
– Всё шикардос! – ответил парень,
– Фирма веников не вяжет!

Парень положил перед женщиной планшет и наушники.
Людмила посмотрела видео, сказала, поморщившись:

– Не очень-то он и похож…
Поверила?

– Поверила. А вот поверит ли он?.. теперь ваш ход.

Парень пригладил буйную шевелюру, вытащил из планшета наушники, сложил всё в небольшой рюкзачок.

– Карта Сбербанка? – спросила Людмила.
– О’кей! По номеру телефона.

…Оба телефона брякнули, сообщая о произведённой операции. Парень легко поднялся, закинул рюкзачок за спину, и быстро ушёл, не попрощавшись.

Людмила потушила сигарету, допила кофе и, подозвав официанта, попросила счёт.

«Судьба судьбой, – думала Людмила, – но кто, как не жена знает, что лучше для её мужа…»