После завтрака, Флинт запряг телегу и поехал в Хартлпул.
Дорога, от дождей, что не прекращались уже три дня, сильно раскисла, и лошадь с трудом выдирала копыта из мокрой глины. Благодаря этому обстоятельству, Гарри подъехал к Хартлпулу гораздо позже, чем рассчитывал. Однако времени у него было ещё предостаточно, потому он позволил себе заглянуть в придорожную харчевню “Голова короля”, чтобы съесть порцию заячьего супа и пропустить стаканчик сливовой водки. В трактире было немноголюдно, и Флинт занял место в углу, возле пылающего очага. Хозяин харчевни, одноногий Локхарт, которого в округе прозвали “Одна подошва”, поприветствовал Гарри.
– Давненько не заезжал, – сказал он, кивая своей дочери, которая помогала ему управляться с таверной, чтобы та отнесла суп и выпивку новому гостю. Когда Флинт появлялся в “Голове короля”, то непременно заказывал суп из зайца и стаканчик фирменной водки Локхарта, потому гробовщику не надо было задавать себе труд выкрикивать заказ: он просто спокойно дожидался за столом, и через пару минут, симпатичная дочь трактирщика ставила все это перед ним. Не успел ещё Гарри проглотить ложку супа, как услыхал обрывки разговора, что вели два лесоруба, сидевшие за соседним столом.
-… говорю тебе – это был Соммерстон. Что ж я, графа не узнаю?
– С чего бы ему шататься в Клиндейле, да ещё пешком?
– Он был не пешком, а ехал на телеге, которой управлял какой-то молодчик.
– Граф Соммерстон, да ещё и на телеге! Ну ты и выдумал, дружище!
– Не хочешь – не верь, а я глазам своим доверяю. Конечно здороваться с ним я не стал. Если такой важный человек путешествует по захолустью, да ещё пользуется обывательской телегой, когда у самого не счесть карет и фаэтонов, то уж яснее ясного, что он не желает быть узнанным. Ведь для чего человеку заворачиваться в длинный плащ и надвигать на лицо шляпу?
– Странная история. Может это как-то связано с его старой служанкой из Бремена?
– Кто ж поймёт. Должно быть есть причина, коль сам Соммерстон пачкает свои сапоги в клиндейлской глине и путешествует на простой телеге.
Лесорубы закончили свой обед, пожелали Локхарту здоровья и вышли из харчевни. Гарри задумался над их беседой, да так глубоко, что суп успел совсем остыть. По описанию, выходило, что гроб ему заказал сам граф Соммерстон, один из богатых и уважаемых вельмож Дарема. Потом Флинт не без труда связал свое ночное видение и упоминание лесорубом старой служанки из Бремена. С ней, видимо была связана какая-то история, и Гарри догадывался, что история эта не слишком приятная. Чтобы окончательно не запутаться в своих суждениях, Флинт забыл про суп, осушил стакан сливовой водки и решил хорошенько порасспросить Локхарта, что он обо всем этом думает.
Одна подошва не слишком сильно пролил свет на все эти обстоятельства, но вот его дочь предоставила Гарри весьма ценные сведения, особенно, что касалось служанки Соммерстона. По словам молодой девушки, старуха из Бремена оказалась настоящей ведьмой. С её появлением, в поместье стала твориться чертовщина. Сначала пал мор на домашнюю птицу; потом сдохли все свиньи; следом околела любимая лошадь графа, а пару недель назад, он перебросился на людей. В частности, неожиданно умерло двое слуг и маленький сын одного из них. А три дня назад слегла восемнадцатилетняя дочь самого Соммерстона. Говорят, что граф грешит на бременскую служанку.
Это все, что знала дочь трактирщика. То, что Соммерстон приезжал к нему за гробом, пока оставалось тайной для всех и Гарри пока не собирался никому её выдавать. Теперь он был почти уверен, что в могиле лежит безобразная старуха, явившаяся ему ночью, и старуха эта не кто иная, как служанка из Бремена.
Продолжение следует…
Автор публикации
