Двойка красовалась посередине страницы дневника как боевая лошадь. Паше даже показалось, что она встала на задние ноги и ржёт от удовольствия. Жирная, красная лошадь. Наглая и самодовольная.
Главное и самое обидное было в том, что появилась она совершенно неожиданно. И, как казалось ученику первого класса, незаслуженно.
Нельзя сказать, что у Паши в этой четверти было много таких «лошадей». Они, конечно, случались. Куда без них? Но ситуация осложнялась тем, что на носу были каникулы. А это означало, что заканчивалась четверть. И скоро отметки из дневника перекочуют в табель. И вместо четвёртки, у Пашии вновь образуется тройка. Табель неминуемо попадёт в руки матери. И вот тут возможны варианты. От нотации обыкновенной до полного запрета любых прогулок вне собственного двора дома и невозможности встречаться с друзьями.
Что и говорить – мама у Паши была очень строгой.
Да они все такие, мамы. Вот какая им разница – четвёртка, тройка? Главное же, чтобы человек хорошим был.
Вот и сидел хороший человек Паша с хорошим другом Серёжей и думали – что делать с красной лошадью?! Как её исправить на другую?
К сожалению, среди цифр не было ни одной, даже отдалённо напоминающей двойку. Это вот кол можно было легко исправить на четвёрку. Что Серёжка однажды блестяще исполнил, приведя маму в полный трепет. Чтобы её Серёжа по пению получил четвёрку, такого она не ожидала. Поэтому долго мечтала о том, что со временем их сын может стать известным певцом.
Потом, когда певчего Серёгу безжалостно изобличили на родительском собрании, художник был беспощадно порот. И отлучён от футбола на неделю
Поэтому способ исправления оценки не подходил по этому критерию.
Тогда Серёжа предложил вывести двойку стиральным порошком. Ведь им отстирывают любые пятна на футболках и майках. Нужно просто сделать крепкий раствор, взять ручку и аккуратно повторить линии «лошади». И все дела!
Паша сомневался в этом способе. И предложил залить двойку чем-нибудь. Да хотя бы вареньем. Мол, так уж получилось. С кем не бывает. При этом надо равнодушно пожать плечами для убедительности.
Серёга, будучи мальчиком упрямым и слегка самоуверенным, не согласился с таким приёмом. И предложил просто вырвать страницу. Заново переписать задания и вуаля! Двойка исчезла! Он вообще всегда был сторонником решительных действий.
Тут заупрямился Паша. Вместе с двойкой по чистописанию, исчезла бы вполне замечательная четвёрка по арифметике, тройка по рисованию и пятёрка по физкультуре. Что никуда не годилось! Хорошими отметками разбрасываться не стоило. У него даже мелькнула мысль, что на фоне такой хорошей успеваемости какая-то хилая двойка может и не обратить на себя внимания. Может, пусть всё останется как есть?
Но такая примиренческая политика тут же была пресечена беспощадным Серёгой:
– Как раз наоборот! – проворчал он. – Среди таких отметок эта «лошадь» сразу в глаза бросится. И твоя мама начнёт – «вот смотри! Всё так хорошо было, и тут целая двоища! Тебе не стыдно?! Ты позоришь нашу семью! Марш к себе! И на улицу ты больше не пойдёшь, пока не исправишь двойку на пятёрку!» Тебе это надо?!
Серёжа так убедительно изобразил мамину реакцию, что Паша хрюкнул. Конечно, ему это не нужно было. Поэтому стали думать дальше.
Но чтобы не терять время даром, ведь скоро наступит вечер, а там и мама с работы придёт, решили испробовать сначала стиральный порошок. Если не получится, налить на страницу варенья. Ну, а дальше… Дальше что-нибудь само придумается.
Сказано – сделано!
Паша принёс пачку стирального порошка и большую кружку.
Серёга включил чайник:
– В горячей воде быстрее растворится! – пояснил он.
Ребята засыпали порошок в кружку, добавили воды. И стали помешивать раствор ложкой. Но порошок не хотел размешиваться. Он плавал по воде и не хотел погружаться.
Тогда Серёга спросил:
– У тебя дрель есть?
Дрель тут же нашлась. Нашлось и сверло. Пёрышко, как его назвал Паша. Этим сверлом можно делать большие отверстия. А для их задачи – размешать порошок – оно как раз годилось. Как пропеллер вращалось.
Паша, как хозяин дрели и дневника, завладел инструментом. Серёга держал кружку. И Паша, направив пёрышко в кружку, включил дрель.
Пёрышко фыркнуло. Половина раствора тут же оказалась на столе, залив учебники и тетради!
Вместо того чтобы выключить дрель, Паша от растерянности надавил на выключатель ещё сильнее. Сверло закрутилось с огромной скоростью, а пенный поток с бешеным удовольствием устремился уже под самый потолок.
– Вот это да! – воскликнул Серёжа, выпуская кружку из рук. Она тут же не преминула опрокинуться на стол, и вылить остатки раствора на скатерть.
Паша застыл с открытым ртом, забыв выключить дрель, которая недовольно визжала на холостом ходу.
Наконец, в комнате наступил тишина. Такая, что стало слышно, как на столе лопаются маленькие пузырьки пены.
Почти весь стол был залит пеной. Она постепенно скукоживалась, превращаясь из холмиков и бугорков в мутные лужицы. Они стекали с книжек, впитывались в скатерть. И, что самое страшное, оставляли после себя мутные разводы на бумаге.
Паша смотрел на эту разруху с ужасом, не зная, что делать. Серёжа словно прочитал его мысли.
– И что теперь? – задал он вопрос. – Что делать-то будем?
Паша аккуратно добыл из рукотворного пенного моря дневник. Он был раскрыт как раз на той самой злосчастной странице, где гарцевала красная лошадь с кличкой «Двойка».
Сквозь серые подтёки мыльного раствора, лошадь по-прежнему скалила свои зубы – так показалось владельцу дневника. Стиральный порошок размыл почти все хорошие оценки, превратив их в синие смутные фигуры. Но красную пасту, наверное, можно было вывести только кислотой. Которой у парней попросту не было!
– Да-а, – протянул глубокомысленно Серёга. – Порошок явно не помог.
– Может, чёрт с ней, с двойкой? – спросил Паша. – Ну, поворчит мама. Впервой, что ли? А так только хуже сделаем.
– Надо придумать, почему мы так «постирали» стол и книжки! – почесал затылок Серёжа. – Откуда и зачем у нас появился мыльный раствор. Есть светлые мысли?
Мыслей у Паши не было. Он готов был отдаться судьбе. Но не тут-то было: Серёжка сдаваться не собирался.
– В общем, легенда наша простая, легенда наша такая! – рубанув воздух рукой, заявил друг. – Мы с тобой хотели протереть обложки учебников мыльной водой. Но не рассчитали. Вода выплеснулась и залила весь стол. Это – не страшно. И даже почти не враньё. А с двойкой поступим так! Мы сейчас склеим страницы!
Паша вытаращил глаза на товарища.
– Не боись! – бодро успокоил друга Серёжа. – Конечно, твоя мама сразу заметит, что страницы склеены. Но мы объясним, что они склеились … мылом!
Он торжествующе выпятил грудь.
– Попробуй докажи, что не так. У вас в квартире окна чем заклеивают?
Паша вспомнил, что они с мамой заклеивали оконные рамы белыми бумажными лентами именно хозяйственным мылом! Бумага зимой держалась крепко. А весной легко отмывалась тёплой водой.
– Ну, ты гений! – Паша восхищённо уставился на приятеля.
Склеивание прошло быстро и качественно. Бумажный клей сделал своё дело – двойка волшебным образом исчезла. Осталось просушить книги и стол со скатертью. Что и было сделано при помощи маминого фена и горячей плиты. Главное, не перестараться в сушке – чтобы тетрадки не обуглились.
К приходу матери с работы, следы преступления были почти стёрты. Окончательно их убирать нельзя было. Иначе как объяснишь, почему вдруг дневник склеился? Поэтому скатерть оставили мокрой, а ненужный на завтра учебник досушили не до конца. Обложка осталась мокрой, но чистой!
Мама поохала над книгами, покрутила дневник, подозрительно поглядывая на сына. Но ничего не сказала. Нажарила картошки, достала солёных грибов и заставила ребят поужинать.
Потом Серёга ушёл домой, лихо подмигнув на прощание Паше. Он на радостях не заметил, как его гримасу заметила мама, стоящая в глубине своей комнаты.
Минут через пять после того, как за ним закрылась дверь, мама вышла в большую комнату, где Паша прибирал учебники со стола, села на диван и пригласила сесть рядом сына.
– Так! – сказала она. – А теперь рассказывай, что произошло на самом деле.
Паша аж рот открыл. Такого поворота он не ожидал. Как мама могла догадаться? Ведь всё прошло так хорошо!
Наверное, на лице у него все эти мысли отпечатались крупными буквами. Да ещё красными чернилами. Почти как у той злосчастной «лошади» по имени Двойка! Поэтому мама, расхохоталась!
– Ты забываешь, что мы тоже когда-то были ученицами. И тоже выдумывали Бог знает что. Но при этом всегда имели мужество признаться, если нас ловили родители.
– А ты меня поймала? – растеряно спросил Паша.
– Скажи на милость, сударь, – усмехнулась мама, – почему вы вдруг с Серёжкой решили, что стиральный порошок может склеить так аккуратно всего две страницы? Вот другие никак, а две последние прочно склеились. Более того, клеить может мыло, но не порошок! Уяснил, химик?
Она снова заулыбалась. Потом построжала:
– Милый! Вы бы хотя бы на просвет проверили – видно ли твою двойку или нет? Не стыдно?
Стыдно не то слово! Паше стало ужасно стыдно. Он вообще-то всегда старался не обманывать никого. Тем более, маму. Ему подумалось, что двойка уже есть, значит, она все равно снизит отметку в табеле. Не лучше ли было просто ещё пару раз хорошо ответить на уроке, получить хорошие отметки, и тем самым изменить общую оценку за четверть.
А теперь придётся ещё и в классе, учителю, выдумывать что-то про чудесные склеенные страницы дневника!
Паша вздохнул: вот что значит делать не подумав! Сколько раз мама его учила – сначала семь раз отмерь, один раз отрежь! Называется, отрезали.
И Паша всё честно рассказал маме. Как они готовили раствор стирального порошка, и что из этого вышло.
Странное дело – чем дольше и подробней он рассказывал матери, тем легче становилось на душе. Накажет? Да и ладно! Зато не нужно будет потом мучиться: вдруг всё вскроется?
В конце покаянной речи, Паша пообещал в ближайшие же дни получить как минимум две пятёрки. Ну, или одну пятёрку и четвёртку. Или хотя бы две четвёртки.
Мама снова засмеялась:
– Наказать вас обоих, что ли? Надо подумать.
А потом продолжила:
– Понимаешь, сынуля, твоя мама не Баба Яга. Её не нужно бояться. С ней можно и поговорить. Как у вас там говорят – «по чесноку»? Двойки это всегда плохо. Но они неизбежны. И я это понимаю. Так же как и ошибки у людей. Просто их нужно вовремя исправлять. Не загонять грех вглубь себя. А взять себя в руки и решить проблему. Понял?
Паша молча, но с восхищением, слушал мать. Всё было очень просто. Нужно немного смелости. И тогда легче дышится.
Оставался один вопрос, одна проблема: дневник и классный руководитель!
Но это он будет решать завтра.
А сегодня Паша, как маленький щенок, погрызший тапок, положил голову маме на плечо:
– Я постараюсь больше не врать! – прошептал он ей.
Автор публикации
