1.
Девушка перелистнула пожелтевшую страницу номера и улыбнулась с затаенной грустью.
— Мариш, я понимаю, что оцифровать все собрание нашей газеты необходимо, но мне будет не хватать ощущений от прикосновения шероховатой бумаги к кончикам пальцев. Наверное я слишком романтизирую, но бумажная версия хранит в себе больше жизни, чем экран монитора.
Марина покосилась на коллегу.
— Зелёная ты ещё, Светка. Нет разницы в каком виде сохранять тексты. Главное, чтобы они были всегда под рукой. Вот будешь готовить материал порадуешься электронной версии. Найти нужную информацию легче, забив в поисковике слово, чем сидеть и листать сотню номеров, — Марина захлопнула блокнот и поднялась из-за стола. — Пора. Не забудь плотно закрыть стекло, чтобы с газетой ничего не случилось. Всё-таки первый выпуск в единственном варианте!
Светка напоследок пробежалась взглядом по открытому развороту, тихо вздохнула и последовала примеру коллеги. Через пять минут архив редакции погрузился в полумрак.
Воцарившуюся тишину нарушил, приглушённый стеклянным куполом, старческий кряхтящий голос.
— Милые, а что значит «оцифровать»?
— Ой, бабуля опомнилась, — задорно захихикали лежащие на полочках тонюсенькие методички. — Бабушка-газета, это ты столько времени потратила на разучивание нового слова?
— Тсс, мелочь, нашли над чем насмехаться. Старость надо уважать! — резко гаркнула на взбалмошный молодняк слегка потрёпанная, но очень представительная Книга учёта. — Наша уважаемая бабуля-газета в этом году сто лет отмечать будет! Она столько всего видела, вам и не снилось! Так что не знать современное словцо ей позволительно.
Методички обиженно фыркнули, а Книга Учёта повернулась к почетному члену архива.
— Уважаемая Газета Макрабовна, оцифровать — это значит перевести все содержимое с ваших страниц в электронный вид. Это нужно, чтобы будущее поколение не утратило истории и события, которые записаны на ваших страничках, когда вы… — ответчица замялся, пытаясь подобрать слово помягче.
Газета ее опередила.
— Когда я совсем состарюсь и рассыплюсь. Спасибо, милая.
Книга учёта неловко кашлянула, но Газета Макрабовна, кажется, давно смирилась с подобной участью.
— Всему приходит свое время. Я это знаю. Главное, чтобы мои истории сохранили, ведь иначе в чем был смысл моего существования?
Обитатели архива присмирели, поймав грустное настроение почетной бабули.
***
— Он был моим первым. Такой обходительный, улыбчивый и талантливый. От его слов кружилась голова. Он плел паутину предложений так изящно, что пройти мимо было невозможно!⠀
— Это о ком она? — с любопытством поинтересовался опоздавший Журнал «Путешественник».
— О своем первом авторе, — прошептала Книга Учёта.
— Говорит, словно о любовнике, — фыркнул на это Журнал, за что получил ощутимый толчок в корешок от представительной дамы.
— Первый автор — это лучше любовника!
Журнал усмехнулся, но промолчал.
— Его звали Василий Петрович. Но для меня он остался Васей с улыбкой чеширского кота, — меж тем вздохнула бабуля и умолкла, погружаясь в воспоминания.
Методички переглянулись и хихикнули. Покраснели.
— Милая, я вот что хотела узнать. А когда меня оцифруют, я ведь все забуду из прошлой жизни? — спустя время поинтересовалась рассказчица.
— Нет, что вы, Газета Макрабовна! Память останется при вас! Просто… — Книга Учёта замялась. Покосилась на остальных в поисках поддержки. — Люди не будут больше слушать истории из ваших уст.
Бабуля-газета помолчала, осмысляя услышанное. Затем негромко обронила.
— Главное, что истории сохранятся.
2.
⠀— А никакой оцифровки не будет! — пихнула обложкой подружку одна из методичек и выразительно посмотрела на напарницу. — Я сегодня была наверху и там такое…
— Вы совсем из ума выжили?! — неожиданно возле сплетниц возникла Книга Учёта. Одарила болтливых подружек сердитым взглядом. — Вы ещё громче об этом кричите, чтобы совсем расстроить нашу уважаемую Газету!
— Да она спит, — беспечно отозвалась методичка, — А наверху целый скандал. Владелец первых номеров не позволяет редакции трогать архив!
— Какие же вы всё-таки… — представительная дама недоговорила. Методичка, та что была наверху, повернулась к подруге и с жаром произнесла.
— Ждёт нашу бабулю забвение!
И сразу же получила тычок от Книги Учёта.
Но бабуля-газета не спала. Несмотря на почетный возраст, слухом Макрабовна обладала неплохим. Разобрала из болтовни не все, но главное уловила: ее материалы и жизнеописания людей прошлого канут в Лету.
И старушечье сердце не выдержало. На полосах проступили мокрые пятна. Старая, одинокая хранительница истории оплакивала чужие судьбы. И свою.
3.
— Светка, ты не закрыла стекло?! — Маринка замерла над куполом, под которым покоился первый выпуск старой газеты, и не могла поверить своим глазам. Номер был в разводах. — Нас уволят! — обречённо выдохнула журналистка спустя мгновение.
— Не уволят, — робко за ее спиной прошептала Светка. — Я в прошлый раз часть полос сфотографировала на телефон. Не все, но…
Где-то в глубине архива облегчённо выдохнула Книга Учёта. Всё-таки Макрабовна будет жить.
⠀
Автор публикации
