Рядясь в тогу учительствующего, он, казалось, знал всё на свете. Для сторонних слушателей его речей так оно всё и выглядело. И он привык сохранять в глазах незнающих этот выигрышный образ всезнающего. Это было эффектно. Это приносило удовлетворение. Это помогало притушить упорно развивающееся чувство душевного одиночества.
Но, как бы это всезнайство убедительно ни было с внешней стороны, его всегда мучил ряд вопросов, на которые у него не было ответа. Вопросы эти при всей их банальности не давали успокоения его душе ни на минуту. «Чем человек может измерить свой потенциал нерастраченной любви? И что делать со своим вселенским чувством любви влюблённому, если от него только-то и требуют участия в сексуальных играх? Как жить человеку, обладающему даром всепоглощающей любви, в то время как предмету его любовного влечения претит такое беззаветное чувство своего друга жизни? Как человеку не сгореть в огне своего чувства божественной любви, когда другая сторона мечтает всего лишь об удовлетворении чисто плотских желаний, а всякое высокое напряжение чувств и, тем более, какое-то самопожертвование ради любимого человека относится к разряду неразумного и нерационального?» – вот какие думы лишали его покоя и сна.
Учительствующий мучился этим вопросом много лет. И вот однажды все эти тяжёлые раздумья исчезли как бы сами собой. С его души слетели тяжкие вериги. Что же такое могло с ним произойти из ряда вон выходящего, что так долго терзавшие его вопросы вдруг разрешились каким-то чудесным образом?
Всё оказалось до крайности просто. Вся его неразделённая сила любви растворилась в синеокости взора девушки с кристально чистой душой.
Но кто сможет поручиться в том, что его потенциал любви не окажется слишком малым для восприятия безграничной глубины души синеокой девы?
8.05.2003
Сергей БОРОДИН
Автор публикации
