Сегодня не умрём

 

Арданцы на этой неделе совсем не давали отдохнуть. Миномётные выстрелы сотрясали округу днём и ночью. Из гаубиц били реже, зато больнее.

Пулемёты на стенах не замолкали. Снаряды взрывались то тут, то там, а стрельба всё продолжалась: та-та-та-та-бум-та-та-та-та-бум.

Они мало спали, мало ели, мало пили. Госпиталь забился до краёв ещё на второй день осады, и раненых со стен заменять становилось всё сложнее. Около пулемётов стоял запах крови и смерти.

Но они не могли сдаться или отступить. За крепостью их города – «склады». Запасы воды и еды, оружие и инструменты, ресурсы.

Отступать было нельзя, поэтому те, кто мог, поднимались на стены и вставали за пулемёты. Арданцы продолжали обстрел.

***

У Гилта дрожали руки, и в ушах стоял звон. Он не помнил, сколько просидел за пулемётом. Тело ныло от боли, но Гилт не замечал этого. Главное, что атаку отбили. «Если бы тот снаряд прилетел на метр ближе…»

Гилт сел на землю рядом с Ларамом и снял противогаз.

– Сигарку?

Гилт кивнул и уже через несколько секунд сделал первую затяжку. В голове немного прояснилось. Шла уже третья неделя осады, а арданцы всё стягивали людей. И никто не знал, когда это закончится.

В столице как будто забыли про их существование. Словно они захолустье, на которое напал мелкий отряд. Гилт почесал бороду.

– Ещё сигарку? – Ларам протянул пачку. Он был очень тонкий, бледный и болезный на вид. Гилт даже в сумерках мог разглядеть каждую вену на его пальцах и кисти. «Удивительно, как он ещё не заболел и не умер. Особенно с его любовью к сигаретам», – подумал Гилт.

Мало кто здесь отличался недюжинным здоровьем. Всё-таки радиация даже спустя сотни лет делала своё дело.

– Откуда ты их берёшь?

– Надо уметь искать. И экономить по надобности, – Ларам показал на верх стены, туда, где стоял Нувай. – Его надо будет сменить через пару часов. Он с ног валится. Ещё и ранен.

– Не уйдёт, – Гилт покачал головой. – Ты же его знаешь.

– Да… – Ларам прокашлялся и сказал особенно низким голосом. – «Пока моя смена не закончится, со стены меня заберёт только смерть».

Гилт рассмеялся, и сигарета чуть не выпала изо рта. Он поплотнее закутался в плащ.

Уже темнело, и от зданий и оборонительных стен остались только мутные очертания. Небо постепенно теряло оранжевый блеск, но звёзд не было видно. Облака висели от горизонта до горизонта.

Падал снег, тёмно-серый и липкий. Уже далеко не первый в этом году и наверняка не последний. Гилт смотрел на небо и ловил ртом снежинки. Если бы не огонёк от сигареты, он бы совсем растворился во тьме.

Они перекинулись ещё парой бессмысленных фраз, немного помолчали, когда Гилт вдруг окликнул Ларама и спросил:

– Когда уже?

– Восемнадцать дней.

– Какое счастье.

Огонёк потух.

***

Через несколько дней Гилт понял, что ошибался. Про них не забыли. Отряд в пятьсот человек пришёл на помощь.

Вскоре началось контрнаступление, и они шли в авангарде. Переходы на многие километры через пустоши и разбомблённые города. Сражения, одно за другим, осады, в каком-то смысле утомительные, но такие же опасные.

«Как сказал бы Нувай, от такого начинает ехать крыша. Жалко, что он больше ничего такого не скажет».

Нувай такой глупой смерти не заслужил. Солдат до мозга костей, он умер от укуса крысы. Мелочь, на которую сначала не обратили внимания. А через несколько дней у него началась лихорадка, и встать он больше не смог.

«Всё это глупость, не думай об этом. Он бы и так скоро умер», – Гилт поёжился, вспомнив, как выглядело тело Нувая – жёлтая кожа, весь в язвах и рубцах.

«Зато остаётся меньше недели».

– Гилт! Вставай, отдых закончен. Сержант говорит, что ещё немного и догоним арьергард.

***

И вправду, солдат арьергарда Гилт увидел уже через несколько часов. Он стоял на вершине холма перед металлической табличкой с изображением черепа и надписью «Опасно». Когда-то здесь было минное поле, но сейчас найти на нём мину можно, только если далеко уйти от дороги.

Арданцы очень не хотели сдавать позиции. Теперь они оборонялись. Теперь за их спинами стояли города.

Гилт докурил сигарету, бросил окурок в грязь, надел противогаз и взял автомат. Сколько раз он уже так делал? Сколько лет? Кажется, всю жизнь.

Но каждый раз как в первый.

Мимо проехало несколько танков, ещё доядерных. Маленькие машинки с тоненькой бронёй – не чета нынешним. Одно точное попадание снаряда, и взрыв обеспечен. Они легко увязали в грязи и часто ломались, но у арданцев не было даже этого.

Гилт ещё раз выдохнул и двинулся за танками. Бой грозил затянуться.

***

Во всём лагере слышали, как матерятся в палатке генералы. Никто не обращал внимания, не удивлялся. Сотни безразличных ко всему тел занимались своими делами, пока есть время.

Ведь это было так часто. Удачное наступление, они прорываются всё дальше на территорию врага, громят отряд за отрядом, а потом происходит что-то, что спутывает все карты.

Теперь этим «что-то» оказались свейары. Они появились ночью, будто из ниоткуда. Отряд спас Ларам – он в ту ночь стоял на дозоре, вовремя заметил противника и забил тревогу.

Утром арданцы, узнав, как всё повернулось, поспешили уколоть их ещё раз, сожгли часть припасов и отступили за реку. Ни о каком наступлении теперь не могло быть и речи, и генералы с каждой минутой матерились всё громче.

Гилт лежал на сугробе, положив руки под голову, и ловил снежинки. Они падали на лицо и тут же таяли, и вода медленно стекала с щёк.

– Сигарку?

– К чёрту. Сколько ещё?

– Два дня.

Снег повалил сильнее. Всё такой же тёмно-серый, но завораживающий.

– Значит генералов тоже к чёрту.

Ларам рассмеялся и ушёл. Гилт ещё долго слышал как скрипит снег.

***

– Заряжай, идиот! – Гилту хотелось разорвать в клочья рядовых. В них прилетело уже три снаряда, они отправили только один. Рац всё мельтешил, бегал, торопился, как будто не понимал, что от него требуется. Шимар смотрел на него и чего-то ждал. – Да делайте хоть что-нибудь! – Гилт отвесил ему подзатыльник и побежал дальше.

Ноги увязали в сугробах. Снег валил так плотно, что Гилт не видел ничего дальше двух-трёх метров. Сплошная серая завеса.

Здесь дела шли хуже. От миномёта остался только металлолом. Солдаты лежали чуть поодаль. В крови, покрытые снегом, словно пылью.

Гилт побежал дальше. Одна позиция за другой, и везде только снег и кровь. Раненые, мёртвые, живые. Кто-то кричал от боли, кто-то молчал. Ревели моторы, и всё вокруг тряслось от взрывов.

– Полковник! – Гилт схватил того за плечо. – Генералы приказывают атаковать.

У полковника тряслись губы. Он был такой же серый, как снег. По лбу и по руке текла струйка крови.

– Всё-таки они на это решились? – спросил полковник глядя сквозь Гилта и тут же начал выкрикивать один за другим приказы. Вокруг забегали люди, кто-то проехал мимо на мотоцикле. Гилт наконец-то смог остановиться, даже присесть.

Он только сейчас почувствовал, как болит нога. Гилт посмотрел вниз и увидел осколок, торчавший из икры. «Потом, потом, потом», – говорил он себе, пока поднимался, – «Остался последний рывок».

***

Теперь не матерились даже генералы. Как будто тишина падала на лагерь вместе со снегом, и также облепляла и обхватывала его.

Гилт очень хотел выйти из палатки и лечь на сугроб, чтобы снова посмотреть на небо. Но врачи запрещали даже вставать. Поэтому единственным развлечением был Ларам.

– Я буду звать тебя Ларам-всё-нипочём.

– Потому что мне всё нипочём?

– Ты догадливый. Ни царапины, мать твою…

– Сам удивлён. Только это теперь неважно, ты же понимаешь? Через пару дней всё закончится…

– Может они что-нибудь придумают? – Гилт говорил это себе, чтобы успокоиться. Но, конечно, он не верил. Свейары окружили их, зажали в угол, и всё что им требовалось, это несколько раз ударить. «Через пару дней всё закончится».

– Сигарку?

Гилт кивнул, и в этот момент в палатку зашёл солдат.

– Слышали уже? Перемирие!

Сигарета выпала изо рта Гилта, а Ларам так и застыл с зажигалкой в руках.

– К чёрту врачей, к чёрту сигарку! – Гилт рывком поднялся с койки и, опираясь на плечо Ларама, вышел на улицу.

К лагерю стекались свейары и арданцы. Они шли вразнобой, совсем не похоже на боевые колонны. Мотоциклы, грузовики и автомобили вырывались вперёд. Несколько человек из лагеря  шли навстречу, широко раскинув руки.

– Сегодня не умрём. И завтра, значит, тоже, – Ларам похлопал Гилта по плечу.

***

В какой-то момент Гилт перестал понимать где свои, а где чужие. Все и всё смешались в одну кучу. Солдаты пропали, остались только люди.

– Эй, дружище, хочешь чаю?

– А ты вообще родом откуда?

– Как тебя звать?

– Я тут шоколад припас, как раз на такой случай, будете?

– А у меня доядерное, мать его, вино, от такого не отказываются, даже спрашивать не хочу, будете или нет.

Отовсюду вопросы,  улыбки, шутки и смех. Гилт впервые за долгое время почувствовал, что может искренне рассмеяться.

В последний раз такое было ровно год назад.

***

Конечно, ёлку поставили ненастоящую. В округе, на этой ядерной пустоши, настоящую достать поможет только чудо. Кто-то пошутил, что так они сохраняют природу. Все долго смеялись. Может быть, даже дольше нужного.

Гирлянды походили на мочалку, которую слишком долго использовали. Игрушки, старые, доядерные, тоже поистрепались. Но это лучше чем ничего.

Они сидели вокруг ёлки: кто на земле, кто на рюкзаке. Некоторые постелили спальные мешки.  Какой-то арданец подогнал автомобиль, и сейчас на нём и в нём сидели с десяток человек.

– Жалко, что не светится, – Ларам цокнул языком.

Темнело, но небо было чистым, и луна со звёздами глядели на них сверху. Игрушки отражали слабый свет, и он играл и мелькал среди искусственных иголок.

Гилт обнял за плечи Ларама и свейара, сидевших от него по обе стороны, и прижал к себе.

– Я так рад, что мы с вами здесь. Так хорошо, правда. Ларам, у тебя остались сигарки?

– Что за вопрос?

Свейар достал из-за пазухи стеклянную бутылку.

– У меня для вас тоже новогодний подарок…

***

Несколько арданцев и рядовые, на которых Гилт ещё совсем недавно орал, разожгли костёр. Вокруг тут же расселись люди. Они прижимались друг к другу, и огонь освещал их лица. Кто-то сразу начал говорить:

– Помню, как-то с отрядом форсировали реку, и был такой глупый случай… Щас расскажу, животики надорвёте.

Рассказчик наклонился чуть вперёд, и все остальные наклонились вслед за ним.

***

– Хотите анекдот? Ядерная зима, идут по пустоши три человека, рядовой, сержант и лейтенант. Вдруг сержант останавливается и говорит…

Гилт не услышал окончания анекдота, но рассмеялся вместе со всеми. Спиртное приятно согревало.

И Ларам так вовремя давал сигареты.

– Ну а я, ну а я такой анекдот знаю, ох, все смеяться будете!

– Рац, ты опять тот хочешь рассказать? О боже…

– Да замолкни, Шимар. Хороший анекдот.

– Не в десятый раз…

– Рассказывай уже, а то как-то совсем не смешно становится!

***

Генерал, кажется, арданец встал перед ёлкой и отдал честь. Высокий и до смешного широкий, он полностью закрывал собой искусственное дерево.

Генерал пошатывался и явно мог упасть в любую секунду.

– Солдаты! Я беру на себя ответственность выступить перед вами, поздравить с праздником. Вы все здесь – очень храбрые люди. Я восхищаюсь всеми вами. Вы очень сильные и храбрые люди… Конечно, мы с многими из вас стоим по разные стороны фронта уже не первый десяток лет. Но не нужно забывать одного факта. У нас у всех две ноги и руки, одна голова. Мы люди, и когда-то эта война закончится, и мы вернёмся к нормальной жизни. Так сохраните человечность! Вот что я хочу вам пожелать – оставайтесь людьми. Вы все большие молодцы. Вот, что я о вас думаю. С Новым Годом, парни!

Генерал ещё раз отдал честь, и тут же упал на землю. Солдаты засмеялись, и несколько человек оттащили его обратно в круг.

Гилт смеялся вместе со всеми. Как же приятно согревало спиртное.

***

– Это что?

– Фейерверк.

– Как фейерверк? Ты откуда его взял?

С десяток солдат столпились вокруг немолодого офицера.

– В каком-то городе. Ещё пару месяцев назад. Решил, что сделаю сюрприз.

– Так чего тянуть? Уже ведь темно.

***

Гилт лежал на боку на земле, подперев голову рукой. Перед ним стояла практически пустая бутылка вина. Ларам сидел рядом и докуривал последнюю сигарету.

Громкий хлопок, и перед ними взлетела красная точка, за ней последовали синяя, зелёная и фиолетовая. Гилт посмотрел на небо.

Тут же раздался взрыв, и точка распалась на десятки разбегающихся во все стороны разноцветных линий, а за ней ещё одна и ещё одна. Звёзды на секунду исчезли, а луна слегка поблекла. Небо окрасилось во всю палитру цветов.

Гилт в последний раз приложился к бутылке. Ларам втоптал окурок в снег.

– С Новым Годом нас.

– С Новым Годом нас.

***

Гилт смог встать с койки и выйти из палатки только когда арданцы и свейары ушли из лагеря. Ларам сидел около кострища, и ворошил ногой угли.

– Всё по новой? – Гилт встал у него за спиной. Ларам кивнул. – Какая глупость это всё.

– А ты как думал?

Гилт сел рядом.

– У меня немного шоколада осталось со вчерашнего дня. Будешь?

– Я не хочу. У меня сигарки…

Гилт посмотрел на небо. Всё снова затянули тёмно-серые облака.

– Всё по новой…