Психические проблемы стали настоящим бичом для людей нашего времени, в связи с чем психоаналитики множатся подобно мухам-дрозофилам. И ведь что удивительно – ещё десяток лет назад о массовых отклонениях психического плана у граждан России никто и слыхом не слыхивал, а единичные случаи появления психически ненормальных особей вызывали у окружающих шутливое настроение. Сегодня же психическая неадекватность индивидов, выражающаяся, к примеру, в непроизвольных приступах всеохватной тревоги, агрессивной истеричности, неконтролируемых насильственных действиях, невозможности сосредоточиться на чём-то, расфокусировке внимания, стойкой потере трудоспособности, непреходящей индифферентности по отношению к текущей жизни, полной антипатии к другим людям, включая родных и близких, абсолютном безразличии к своей будущей судьбе и т.д., уже не только не вызывает в социуме шуток и смешков, но и, напротив, – поселила в душах людей страх сумасшествия от всего того, что происходит вокруг них.
Профессиональные социологи по результатам своих исследовательских работ сходятся во мнении, что наипервейшей причиной психической проблематики в общественном организме страны служит возникновение и прогрессирующее развитие чувства одиночества человека при своей противоестественности в условиях массовой скученности людей в местах их обитания. Отмечается, что наиболее интенсивно это дезорганизующе-разрушительное чувство развивается в урбанистических агломерациях, а также повсюду, где утверждается городской образ жизни. Таким образом, одиночество человека в обществе стало одной из самых серьёзных социальных язв современного цивилизованного мира людей, под которым следует понимать доминирующую на планете урбанистическую техногенную цивилизацию. Тот разнообразный комплекс потребительских услуг, высокотехнологичная система комфортабельности существования человека в городской среде обитания, тщательно продуманная и прекрасно реализованная эргономичность рабочих мест производственной сферы, высококачественность и удобство системы питания горожан, обилие культурно-развлекательных площадок – всё это является воплощением вековых мечтаний людей о благоприятных для человеческого существа условиях жизни. Однако при всей сказочности и совершенстве городской среды обитания человек в этой среде всё более и более становится одиноким, и с этой грозовой тенденцией общество не знает, как справиться. Угрожающий характер для существующих общественных отношений данного явления, когда чувствующий себя полностью одиноким человек кардинально не соответствует общепринятым нормам общественного поведения, состоит в том, что такой человек перестаёт быть полноценным членом социума, всё далее отдаляясь от общественной жизнедеятельности, теряя все связи с другими членами общества, тем самым становясь реальным маргиналом. Естественно, с подобной потерей своих активных членов, что на сегодня обрело характер массовости, ни одно общество смириться не в состоянии.
Именно поэтому психологи, а вслед за ними и многие городские жители самых разных профессий и сфер трудоустройства на все лады обсуждают чувство одиночества, которое испытывает в своей жизни всё большее число людей, находясь при этом в многолюдном окружении перенаселённой городской среды обитания. Казалось бы, это какой-то нонсенс, какая-то оторванная от реальной жизни полемика, ибо быть одиноким среди массового скопления жителей современных городов в соответствии с элементарными законами логики просто невозможно, ведь фактически рядом с каждым горожанином всегда кто-нибудь присутствует, а также его не оставляют в покое родственники, друзья и знакомые, часто связываясь с ним по телефону и в интернете. Кроме того, городские жители регулярно посещают различные собрания, курсы, конференции, клубы по интересам, фитнес центры, выставки, театры, концерты, кафе, рестораны, дискотеки и т.д. и т.п. И во всей этой перенасыщенной общением городской событийности трудно себе представить человека, обречённого на одиночество.
Однако практическая фактология различных социологических исследований говорит об обратном – о лавинообразном увеличении числа городских жителей, однозначно определяющих своё доминирующее психологическое состояние как чувство одиночества среди толпы других горожан, в связи с чем сегодня можно с уверенностью говорить о прогрессирующей болезнетворности городского образа жизни людей. Болезненное чувство неизбывного одиночества разъедает душу человека города, лишает его покоя, уверенности в своих силах, стабильно ухудшает состояние его здоровья, всё чаще провоцируя у него психические срывы и становясь причиной различных заболеваний тела и души. Всё это приводит к тому, что инстинкт самосохранения среднестатистического горожанина часто заставляет его доходить до крайности в попытках избавиться от этой «психологической ржавчины», и эти крайности часто выключают горожан полностью или частично, навсегда или временно из веками отработанной системы существования человеческих масс городского населения.
Абсолютная беспомощность общества в попытках справиться с данной социальной язвой указывает на тот факт, что в рассматриваемом случае оно столкнулось с проблемой надчеловеческого уровня, для разрешения которой затасканные стандартные методы не подходят по принципиальным соображениям. Другими словами, данная проблема имеет полностью духовную природу, а посему исключительно материальные методы её преодоления, что является родимым пятном современного общества, в данном случае ничтожны. Всё сильнее грешащие своей материалистичностью существующие религиозные системы тоже не способны предложить действенные способы излечения этого духовного заболевания. Поэтому те, кто подвержен обескураживающим приступам страха своего небытия от одиночества, пытаются спасаться сами по себе, как говорится, кто во что горазд.
Дабы люди, которые ещё психически стабильно находятся в реальной среде обитания, наотрез отказавшись от виртуального образа жизни, ясно разумели всю нетривиальность методов избавления от чувства одиночества, постепенно разрушающего не только личность конкретного человека, но и подрывающего основы всего общества в целом, полезно рассмотреть хотя бы малую часть факторов, напрямую провоцирующих возникновение этого чувства у населения, урбанизированного, что называется, под самую завязку.
Очень важно в числе факторов, наиболее влияющих на формирование у человека чувства одиночества, обозначить отсутствие будущего у современного служебного по своим компетенциям россиянина, напрочь упакованного в технократический антураж городского образа жизни. Стандартами общества развитого либертарианства установлено всемерное принижение человека как такового. Общественная практика открыто нацелена на уничижение его личности, ибо ныне человек обозначен в качестве живого товара, приравненного к массе неживых товаров. Товарная позиция человека используется на временной основе через обычную процедуру «купли-продажи» его рабсилы в интересах отдельных лиц, корпораций или международных авантюристов, получающих в результате такой сделки внушительную сверхприбыль.
Таким образом, человеку-товару предоставляется возможность продажи требуемых способностей его личности на время своей полной амортизации, после чего ни он сам как личность, ни его развитые способности, ни имеющиеся у него знания, ни наработанные умения и навыки уже становятся никому не нужными, а на его место покупают нового работника, чтобы хозяевам и на нём поиметь максимальную выгоду, выжав из него все силы и здоровье, вслед за чем и его отбросить в никуда как отшлакованный материал. Такие отбросы переходят в категорию лишних для общества людей, которых по хорошо отлаженным схемам, особо не затягивая сроки, утилизируют с минимальными издержками опять же с выгодой для хозяев денег. Как говорят в таких случаях, человек приходит в наш мир в индивидуальном порядке и умирает в таком же порядке в состоянии крайнего одиночества.
Следующим фактором, значимо влияющим на возникновение у человека чувства одиночества, служит практика лишения людей возможности заниматься творческой деятельностью. И хотя повсеместно провозглашается право человека на творчество, реально же истинный творческий процесс подменяется пародией на него, для чего даже применено словечко западного происхождения – «креативность», что предполагает всего лишь перебор уже существующих на практике вариантов решения поставленной задачи, выбор их комбинации и адаптацию под заданные условия, то есть человеку разрешена только комбинаторика и другие похожие операции по образу и подобию роботизированных агрегатов, в результате чего атомизированный человек вынужден существовать в своей скорлупке в гордом одиночестве, дабы никто не позаимствовал результаты его игры в комбинаторную мозаику. И опять же целью такой психической роботизации человека является получение сверхприбылей без учёта того, что на такого работника всей своей тяжестью наваливается пресловутое чувство одиночества в мире, где каждый – только сам за себя.
А ведь сильным мира сего хорошо известно, что человек надолго сохраняет здравость ума и отменное здоровье своего организма только при условии, если нагружает себя истинно творческой работой, которая помимо того, что ему по душе, ещё и вызывает непреходящий восторг его ума, что выражается в необычайной созидательной активности и небывалой трудоспособности, способной длиться продолжительный период как в непрерывном режиме, так и с небольшими перерывами. При таких обстоятельствах в организме творящего пробуждаются в обыденности неактивные механизмы самоизлечения от массы недугов. При этом самоизлечение протекает в автономном режиме без какого-либо участия человеческого сознания, полностью поглощённого творческой деятельностью. Обычно занятие творчеством вызывает у творящего положительные эмоции радости, счастья, добра, благости, что весьма важно для человека, поскольку не позволяют ему замыкаться в себе самом, пресекая, помимо всего прочего, пробуждение в нём чувства одиночества. Любая другая работа, нелюбимая и нетворческая, хотя, возможно, привычная и высокопрофессиональная, подпадающая под определение «ремесло», что принципиально отличается от творчества, такого комплексного самоизлечивающего эффекта не вызывает: то, чем занимается человек, не безразлично для его организма. Поэтому-то люди для своего физиологического и психического здоровья и стремятся к любимому творческому труду, даже если такой труд не приносит больших материальных доходов. Лишая же человека творческого горения, хозяева денег способствуют развитию у него чувства одиночества, восприимчивости к различным болезням и, как следствие, быстрому уходу в мир иной.
Ещё одним фактором развития у человека чувства одиночества стала обвальная недоступность его друзей, знакомых и родственников для неспешного бережного общения, при котором он мог бы нивелировать терзающие душу сомнения, страхи, негативные придумки и другие тревожащие чувства и мысли. Раньше и у наших древних предков, и в ещё не столь далёкие годы конца ХХ века разговоры по душам имели первостепенное значение, когда многое из текущих дел резко отодвигалось на задний план перед важностью такой беседы, ибо в те времена люди ещё понимали, что, отказав раненому душой человеку в общении, можно ввергнуть его в серьёзное душевно-телесное заболевание, а то и просто поспособствовать его физической гибели.
Теперь же всё изменилось самым решительным образом: пойти со своими бедами человеку некуда и не к кому, хотя места проживания вроде бы близких людей остались там же, где и были, разве что адреса поменялись. Человеку отказывают в так ему необходимой живой встрече, подменяя её опостылевшим телефонным зудением неживой техногеники или пустой сленговой писаниной в социальных сетях. Ну, ещё могут посоветовать сходить к психоаналитику, даже деньгами за сеанс могут ссудить. Но это же всё совсем не то, что нужно человеку для облегчения душевных тягостей, поскольку ни телекоммуникации, ни чуждый психолог не смогут заменить живое душевное общение с близкими людьми, что в плане облегчения ранений души не идёт ни в какое сравнение с примитивностью формалистики врачебного бизнеса или аппаратно-синтезированных голосов и изображений в телефонной трубке, компьютере или смартфоне.
На Руси же хлебосольство и гостеприимство извечно почитались на уровне священных обрядов. Наши предки были умудрёнными людьми, прекрасно отдававшими себе отчёт в том, что близкий человек в гости напрашивается не ради примитивной пьянки или от нечего делать – человеку надо полечить душу. И никто не отказывал ему в таком священнодействии, ибо отказавший покрывал себя неизбывным позором среди родичей. Гостю, пришедшему за душевной помощью, оказывалось широкое хлебосольство, что помогало ему без обиняков откровенно излагать свою беду. Так русичи и излечивали душевные раны друг друга без всяких психоаналитиков или холодных душой духовников. Если отвлечься от обряда душевного целительства при гостевании, то надо отметить, что ещё во времена Советского Союза и в первые годы после его развала ценен был сам гость с его знаниями, впечатлениями, опытом, чем в избытке «угощались» хозяева, выделяя для себя нужное и полезное им по жизни, а гость «угощался» насыщенной положительными мыслеформами пищей, благостной атмосферой гостеприимного дома, шикарной возможностью поделиться с близкими людьми богатствами своего внутреннего мира.
Теперь же сущность гостеприимства, при непосредственном воздействии служителей тьмы, кардинально изменилась, часто становясь неким особым видом пытки гостей. Гостевой приём сегодня осуществляется не от души, а от ума с неким меркантильным расчётом, когда всё в этом процессе заформализовано, просчитано, выверено, а особых нарушений при гостевании не дозволяется под страхом полного отлучения в дальнейшем от этого дома. Гостя же рассматривают как мишень, в которую по хозяйскому праву можно долбить и долбить своими убеждениями, своим миропониманием, своими желаниями, своей глупостью и необразованностью, ибо в других местах хозяева не могут так полноценно облегчить свой ум, поскольку, как правило, нигде такой благоприятной возможности им никто не предоставляет по причине равнодушия и отсутствия интереса к внутреннему миру других людей. А тут образовалась такая отличная возможность облегчиться в гостя, который своим появлением у них подставился по полной программе: он не сможет воспротивиться хозяевам, выливающим на него всю накопившуюся у них головную катавасию, пусть даже и дегенеративно-идиотическую, не откажет им в выслушивании их вычурных сентенций, не станет их критиковать или возражать им, поскольку понимает, что в противном случае его просто вытолкают за дверь. При этом гостей надолго не оставляют, ибо такие задержки весьма затратны даже в части пищевых угощений, ведь всё должно идти строго по протоколу – пришли, обменялись стандартными любезностями, вручили друг другу сувениры, недолго посидели за столом с изящно-скромными угощениями, встали, распрощались и ушли вон. Навязчивые же гости, которые не блюдут протокол и пытаются задержаться дольше положенного времени, раздражают выпячиваем собственного индивидуализма, который в любом случае антипатичен индивидуализму хозяев. Как бы то ни было, но при любых обстоятельствах к установленному времени хозяева зачищают своё жилое пространство от всех гостей, применяя для этого, если придётся, и жёсткие меры.
При подобных раскладах гость, приходивший за душевной помощью, уходит в шоковом состоянии, ибо таким «гостеванием» в дополнение к имевшимся у него душевным травмам добавляется ещё одна: получив стресс вместо помощи, он зарекается на будущее ходить в гости в надежде на взаимопонимание. В дальнейшем к гостеванию он может прибегнуть только в состоянии крайней безвыходности при случившейся у него какой-нибудь катастрофе, когда других вариантов, кроме как набиться в гости, возникшие обстоятельства ему не оставляют. Всё происходящее с гостеприимством людей повергает в глубокую печаль, ибо сам собой приходит на ум прогноз о том, что вскорости гостевание отомрёт полностью и окончательно, а деловые встречи ранее близких людей будут происходить на нейтральной почве в краткосрочном режиме при полном исключении душевности общения. Такая тенденция приведёт к тому, что чувство одиночества людей со временем только возрастёт в своей разрушительной мощи.
Иллюзорность совместного проживания в городе членов семьи также сильно влияет на развитие чувства одиночества. И связано это с тем, что город рано или поздно размежёвывает членов городских семей друг от друга. Причиной этому является факт того, что безграничный простор возможных личностных интересов членов семей в городских условиях жизни настолько радикально отчуждает их друг от друга, что между ними вырастают непреодолимые прозрачные стены взаимного непонимания и неприятия. Формально семья сохраняется, пока ещё есть какие-то значимые общие дела, например, совместные усилия по содержанию, воспитанию, образованию и поддержке роста компетенций детей. К слову сказать, как только ребёнок сподобится проявлять самостоятельность своих действий, семья начинает трещать по швам, пока полностью не развалится при нескрываемом равнодушии её членов друг к другу.
В этом плане повсеместно можно пронаблюдать непрекращающиеся мучения членов семей, обречённых на совместное проживание при прогрессирующем нарастании отчуждённости между ними, когда их интересы по жизни расходятся всё дальше друг от друга, взаимная ответственность изживает себя, общие семейные финансы становятся не общими, а индивидуальными, растрачиваемыми исключительно самим их обладателем без учёта мнения и нужд других членов семьи. При этом всякие бредовые восклицания о влюблённости, страстности, невозможности жить друг без друга – это всё не более чем сказка про белого бычка, поскольку фактически никто из супругов не соблюдает и не стремится соблюдать супружеской верности, а в городе половых партнёров для разового удовлетворения своей похоти хоть пруд пруди – только свистни или заплати, так сразу выстроится целый ряд претендентов.
Примерно то же самое можно сказать и об иллюзорности совместного проживания в городской семье людей различных поколений – стариков, детей и внуков. В качестве обоснования такого проживания в якобы семье всё реже встречаются такие раньше почти святые слова, как любовь, душевная близость, общие мечты о будущем, взаимное притяжение близких людей, созидание единой жизнедеятельности семьи. Сегодняшние городские семейственники стали чужими друг другу людьми, всё чаще выказывающие своим псевдосемейным сожителям пренебрежение к ним самим, к их мыслям и чувствам, к их фантазиям о будущем их отношений. Теперь никто особо не скрывает, что жить в одной семьеобразной куче их вынуждают обстоятельства, в основном – жилищный и финансовый вопросы. Все они вроде бы вместе находятся в одной квартире, даже можно дотронуться друг до друга, а по факту их нет рядом, поскольку их мысли, желания, устремления, идиллические мечтания сориентированы на точки практического приложения, располагающиеся далеко от места нахождения их физических тел в данной квартире, то есть они вроде бы и рядом, а фактически – очень далеко, куда других членов семьи, подобно инородным персонам, приглашать никто не собирается, то есть эти люди разных поколений стали настолько чуждыми друг другу, что даже тесное совместное сосуществование нисколько не растапливает лёд взаимной отчуждённости.
Подобная иллюзорность городской семьи с вынужденным до поры до времени сожительством в её рамках совсем не предполагает какого-то взаимного сочувствия, доверительного душевного общения и уж тем более – взаимопомощи на духовном фронте. В связи с таковым положением дел городской человек в современной семье не находит тех, с кем можно было бы пообщаться по душам, что, закономерно приводит к усугублению его одиночества по жизни.
С семейной иллюзорностью тесно связан и фактор эмоционального выгорания супругов или просто любивших друг друга людей, что также вносит существенный вклад в укрепление чувства одиночества человека наших дней. Такое выгорание оставляет от любви лишь одни обгоревшие головешки или вообще только пепел. Восстанавливать отношения в подобном случае абсолютно бесполезно, ибо субъекты таких отношений как бы растворяются в небытие. Семья при этом может и далее существовать в некоем виде при условии, что хотя бы один из супругов обладает повышенной устойчивостью к эмоциональным перегрузкам.
Мужчины в этом плане, как правило, гораздо слабее женщин. Поэтому они, остро ощущая по существу ставшую функциональной собственную ненужность семье в её классическом варианте, часто пытаются скрывать свою эмоциональную недееспособность, прячась от различных проблем за спинами жен, психически более сильных и выносливых. Такой ущербностью чувственной сферы объясняется массовое мужское поветрие по настойчивому желанию становиться «домохозяйками» вместо женщин с возложением на себя всех традиционно женских обязанностей по ведению домашнего хозяйства. Однако такая внутрисемейная метаморфоза обычно лишь на короткое время продляет агонию семейных отношений, поскольку у сбросивших с себя ярмо по созданию и поддерживанию домашнего очага женщин моментально включаются природные инстинкты по поиску более достойных мужчин ввиду того, что мужчин-домохозяек они не воспринимают в качестве полноценных мужеских особей. Ну а, найдя некоего мужлана, соответствующего своей новой социальной роли, женщина без каких-либо колебаний и размазывания по щекам чувственных соплей обыденно меняет на него мужчину-домохозяйку, всё чаще оставляя на такого бедолагу и их общих детей.
По этому поводу следует заметить, что увеличение денежных вспомоществований семьям со стороны государства несомненно нужное и полезное дело, которое, однако, не смотря на весь свой положительный эффект, не спасает семейные отношения от разрушения. В этом вопросе сегодня требуются качественно иные, непривычные новации типа снятия всех ограничений на существование многомужних форм семьи (полиандрическая семья), что издавна практикуется в Гималаях и весьма остроумно обыграно в знаменитом советском фильме «Покровские ворота», где художественно прорисована настоятельная потребность женщины обладать двумя мужьями: один – для культурно-душевной потребности, а другой – для секса и хозяйства.
Кстати, подобные новации в семейных отношениях в полной мере соответствует возросшему социальному статусу женщины, обладающей теперь высоким уровнем своего материального достатка и, помимо всего прочего, особо не скрывающей, что её эмоциональный потенциал способны разрядить только несколько мужчин разнопланового уровня развития. Как бы это ни возмущало чопорных представителей старших поколений, но одному мужчине нынешнего пошиба удовлетворить в течение всей жизни свою продвинутую супругу, впитавшую в себя бешеную энергетику городской среды обитания, уже не удастся даже чисто теоретически – такого самонадеянного самца, на деле представляющего собой сексуального пигмея, современная женщина своими резко возросшими природными возможностями оперативно спалит подчистую, отбросив его догорать в какой-нибудь придорожной канаве, где он сможет всемерно смаковать своё чувство одиночества, быстро угасающее вместе с его жизнью.
С последними двумя факторами, на которых взращивается чувство одиночества человеческой особи, тесно связан фактор заброшенности человека в старческом возрасте, что породило в обществе длительные, разномастные, весьма нервические, но почти всегда крайне тяжёлые для человеческой психики бурные дебаты о старческом одиночестве. Дублировать все перипетии таких дебатов не имеет никакого смысла, однако имеется настоятельная необходимость по акцентированию внимания на личностном восприятии пожилыми людьми своего возрастного состояния, при котором с ними перестают общаться фактически все окружающие люди, оставляя их наедине с уже неподъёмными для них проблемами, касающимися достойного окончания срока жизни. Глядя на одутловатые, морщинистые, с признаками различных болезней лица стариков, молодые люди, особо не задумываясь, высказывают мнение о потере этими стареями всех когнитивных способностей, свойственных человеку разумному. И им невдомёк, что за сморщенными стариковскими лицевыми масками многие из этих давно живущих людей сохранили живой ум, прекрасную память, способность критически оценивать происходящее и развитый логический аппарат. И эти многоопытные и многознающие люди ещё ой как много могут свершить за короткий период времени до своей смерти. Именно поэтому все те, кто задумывает резкое изменение общественных процессов, всегда стремятся поскорее извести старшее поколение как главное препятствие их коварным планам, ибо для них справиться с молодым поколением, не взаимодействующим со старшинами по освоению их жизненного опыта, особого труда не представляет, ведь даже просто искусственно раздувая амбициозность молодых, можно быстро добиться отключения у них любого вида разумности.
О чём же в наше время по преимуществу думают старики? Что их больше всего настораживает и волнует? На основе многочисленных разговоров со стареями можно попытаться синтезировать их обычные размышления, тематически направленные на рассматриваемую проблему одиночества людей в обществе себе подобных. Вот как это могло бы представляться какому-нибудь старику, сумевшему полноценно сохранить свой личный ментально-духовный потенциал: «Кому нынче интересно общаться со стариками? Тем более при распространённом мнении об их деменции и впадении в детство? Да, никому не интересно. Даже между собой старики перестали общаться из-за отсутствия неких значимых тем для такого общения. Сплошная тоска. Выть хочется от космического одиночества в человеческой пустыне. Друзей молодости остаётся всё меньше и меньше, буквально – единицы, да ещё хороших знакомых наберётся пара десятков. Печально и совсем не по себе, когда старые друганы и знакомцы мрут как на конвейере. Они уходят навсегда, унося вместе с собой свой богатый внутренний мир, оставляя немногим оставшимся другарям лишь память об общем с ними празднике жизни в молодые годы.
Однако же несказанно трагичнее наблюдать, как, к примеру, твой лепший друг или близкий знакомый, с которыми ты был в тесном контакте с далёкой молодости, теряет память, процесс чего происходит у тебя на глазах при твоём полнейшем бессилии что-либо изменить. Когда встречаешься с таким своим современником, то кажется, вот он перед тобой – живчик ещё полный сил, ан нет – это только внешняя оболочка твоего дружка или знакомца, которая не знает тебя, ибо не помнит ничего о тебе. Ты для этой оболочки – чужак, для неё общего с тобой прошлого нет вовсе, не было у вас с ней никаких совместных зажигательных проделок по молодости. Глядишь на эту оболочку близкого тебе человека – она улыбается, о чём-то говорит, что-то делает, общается с тобой как с новым знакомцем, показывает что-то своё памятное, даже не сознавая, что это, на самом деле, ваши с ней памятные дела. И каково твоё самочувствие при всём таком сюрреалистичном лицедействе? Убийственное, поскольку ты ощущаешь себя на чересполосице между жизнью и смертью.
О том, как нечто подобное происходит в реальности, молодым трудно объяснить, поскольку молодость всегда считает, что у неё безграничные запасы здоровья и времени жизни, а потому прогружаться такими заморочками не стоит, мол, надо жить в полную силу, не отвлекаясь на идиотизмы стариков. Короткого ума молоди сейчас не понять, что и жизнь очень коротка, и здоровье может обломаться в сей момент, а опыт старших при этом мог бы помочь молодым скакунам продлить время своей дееспособности.
Жизнь же действительно коротка и быстротечна. Ведь кажется только вчера и мы были молодыми, задорными, энергичными с массой всевозможных глупостей в головах. Вот мы, к примеру, с давним дружком несёмся на великах по полям, останавливаемся, о чём-то умном говорим, даём какие-то обещания быть верными нашим общим мечтаниям… Хлоп… Вот навстречу мне идет мой дружбан уже зрелых лет – большой умница, институтский светила перспективного научного направления… Хлоп… У столика уличной забегаловки стоит мой друг с двумя алкашами и наливается водяры до беспамятства, что происходит регулярно ввиду полного облома по жизни и собственной ненужности никому. О его нескончаемом пьянстве наглядно свидетельствует сине-красный цвет лица. А ведь ему ещё нет и пятидесяти лет…Хлоп… Напротив за грязным столом сидит обрюзгший человек с трясущимися руками. На лице его уже не осталось даже малейшего отпечатка высокой интеллектуальности, которой он обладал ещё не так давно. Это мой друг под шестьдесят лет. Обильные возлияния вместе с возрастом превратили его в ничто. Теперь, после разрушения его мозга алкоголем, он утратил даже минимальный контроль за своим состоянием, после чего из него полезли ранее тщательно скрываемые снобистские комплексы, в частности, о своём подавляющем умственном превосходстве над учёной братией. На это сумасбродство наложилась ещё и болезнь Альцгеймера, в результате чего он уверено стал считать себя не иначе как гением, которого окружают недоумки, не способные даже отдалённо понять его гениальные мысли… И теперь на седьмом десятке лет он настолько сжился с идей о своей гениальности, что относится ко всем людям как к придуркам, к которым его гениальное величество иногда соизволяет на время сойти со своего олимпа для каких-то неотложных дел. Реально же этот мой задушевный друг, дерзновенный в прошлом учёный, представляет собой весьма жалкое зрелище, периодически изрекая несусветные глупости в соответствии со своими примитивными мыслишками. Ну а поскольку он считает, что все его изречения гениальны, то круто обижается на окружающих по поводу того, что они его не боготворят. Люди же просто отходят от него в сторону из жалости к его разрушенной личности и сломанной судьбе».
Если подобные мысли присутствуют в головах старшин при фактическом игнорировании их со стороны молодёжи, у которой, как правило, отсутствует даже мало-мальское желание к какому-либо общению со старшим поколением, то чувство одиночества у стариков грозит перерасти в суицидальные настроения с активным поиском приемлемого для каждого из них варианта эвтаназии. Подобное положение дел становится всё более актуальным на фоне того, что время общественной значимости старших поколений (беби-бумеров и иксов), как утверждают социологи, безоговорочно завершилось. Остатки бумеров утилизируются поразительно быстрыми темпами. К тому же резко ускорилась утилизация и малочисленного поколения иксов. Попутно с этими процессами все общественные мироустроения старших поколений самопроизвольно разрушаются ввиду отсутствия дееспособных производительных сил для поддержания их существования, причём о каком-то перспективном развитии в данном случае и вовсе говорить не приходится. Всё происходит очень банально – по смерти, по болезни или по слабоумию из обоймы выпадают люди, на которых держались все эти социальные конструкции, после чего они быстро приходят в полную негодность.
При этом последние могикане этих двух поколений ещё пытаются суетиться по каким-то поводам, стараясь кому-то что-то доказывать. Однако вся их суета с каждым днём выглядит всё более убого, атавистично, а то и просто смешно, что вызывает чувство отвращения у представителей более свежих поколений миллениалов и зумеров. Несказанно трагично, что эти ныне жалкие осколки былого социального совершенства и могущества не понимают своего реального положения в нынешнем обществе, заключающегося в том, что они уже безнадёжно списаны хозяевами денег в утиль, что их прилюдная активность не только никому не нужна, но и считается вредной, поскольку противодействует существующим на сегодня доминантам общественной жизни современных людей. Для них самих вся эта пустопорожняя суета оборачивается просто катастрофичным провалом в пропасть ощущения космического одиночества со всеми сопутствующими такому положению последствиями. И почему-то большинство из них напрочь отказывается понимать, что их сегодняшняя сила – не в холопской подобострастности у грязных дверей чёрного хода дворцов власть имущих хозяев истории: их грозная сила состоит в соединении потерявшей нравственные ориентиры живительной энергии народа с энергоэгрегором мощи предков ради переустройства пространства жизни в соответствии с совершенными законами первозамысла Творца.
Существует ещё один довольно специфический фактор, проявление которого в существующей на сегодня реальной действительности объясняет наличие в обязательном порядке инстинкта одинокого существования у целого пласта мужской половины человечества в качестве неотъемлемого свойства характера. Этот фактор связан с социальной ролью особого типа мужского населения в обществе, на работе и в семье. Особенность таких лиц мужского пола состоит в наличии у них женского типа психики. Откровенно демонстрируемые ими манеры поведения, антураж, красование на публике, характерный для женщин мыслительный процесс, намеренное избегание требующих физической силы поступков и т.д. – всё это указывает на их принципиальную неспособность к мужественности как таковой.
Как правило, таких особей воспитывают матери-одиночки, в результате чего они становятся фанатичными потребителями, поскольку возникновение потребительского общества урбанистической цивилизации – дело рук женщин по воплощению в реальности истинной природы женских идеалов, потребностей, мечтаний и образа жизни. Мужеподобные особи, фанатеющие от самого процесса продвинутого потребительства, – это женские души, воплощённые в мужском теле не по ошибке, как случалось в старые времена, а сознательно с целью практического осуществления женского типа общественной жизни человечества. Исторический опыт амазонок по силовому продавливанию женских идеалов жизни в результате оказался нежизнеспособным. Поэтому теперь женская энергетика разума космоса присутствует на планете в виде мимикрии под мужские особи, которые по сути являются женщинами. Вполне естественно, что данные типажи мужского племени занимают срединное положение между мужчинами и женщинами, что заставляет таких персон вести одинокий образ жизни, ввиду возможной обструкции опасаясь открывать свою душу кому бы то ни было.
Приведённая фактология причин возникновения, существования и развития чувства одиночества у людей, как говорится, вполне самодостаточна. Представленная методология оценки влияния различных факторов на означенное чувство позволяет любому разумному человеку рассматривать и множество других факторов, стимулирующих чувственность людей по данному направлению, поскольку при всём том числе рассмотренных факторов нет никакого сомнения в объективной многофакторности сего явления. Однако же необходимо отметить, что выявление и описание многого числа факторов, провоцирующих это низменное человеческое чувство, само по себе не приведёт к его устранению, навсегда очистив от него чувственную сферу личности человека. Выше было упомянуто, что в случае с чувством одиночества общество столкнулось с проблемой надчеловеческого уровня, для разрешения которой общепринятые методы в принципе бесполезны, то есть оную проблему можно разрулить только необычным для существующих отношений между людьми методом. И надо прямо указать, что таким нетривиальным методом является изменение основ общественного обустройства страны по подобию древнего общества наших предков, известного под названием Родостав.
Суть здесь вот в чём: Родостав зиждется на развитом родо-семейном устроении общественной жизни. Только лишь семейные отношения не способны не только качественно оздоровить общество, но и сами деградируют без их родовой скрепы, что было с жёсткой наглядностью подтверждено в ХХ веке после ликвидации родовой составляющей общественного организма. Как было ранее показано, чувство одиночества человека вполне себе беспрепятственно развивается и в семье, члены которой никоим образом не могут воспрепятствовать этому процессу, ибо для этого у института семьи нет соответствующего инструментария, который имеется только на надсемейном уровне – в Роду, объединяющем целый ряд родовых семей. В данном случае таким инструментарием является родовая система психической защиты родовичей от воздействия на них любых негативных психо-эмоциональных факторов. Эта система многоуровневая по своему существу. Её верхним уровнем является Совет мудрецов Рода, а нижним – практическая основа культивирования в семьях традиционных обрядов и ритуалов по предотвращению сбоев психики младых и старших при общеродовом единении семейных традиций, что происходит при проведении различных родовых праздников.
При Родоставе чувства одиночества у родовичей не может возникнуть даже чисто теоретически, поскольку в Роду по данному направлению постоянно задействованы соответствующие родичи, призвание которых состоит в раннем предупреждении подобной психической патологии. Профилактика по предотвращению данной патологии психосферы человека носит активный характер с однозначным отвержением безнадёжных пассивных попыток её искоренения, то есть родович, оказавшийся подверженным возможности поражения такой психо-социальной дисфункцией, без какой-либо раскачки вовлекается в плотнейший общественный круговорот, в результате чего у него не остаётся ни времени, ни потенций к взращиванию позывов чувства одиночества. В таком водовороте принимает участие практически весь Род, ибо в данном случае в полную меру наполняется родовой энергией древнеродовой клич, дошедший к нам через мушкетеров – «Один – за всех и все – за одного».
Пришло время, затребовавшее со всем богатырским откровением русичей известить, что Родостав – это общецелительный образ жизни родового человека.
20.11.2005 – 25.07.2020
Сергей БОРОДИН
Автор публикации
