Путь Души, или Тень Леопарда Глава XXV – Магия Братства

ПУТЬ ДУШИ, ИЛИ ТЕНЬ ЛЕОПАРДА

ГЛАВА XXV – МАГИЯ БРАТСТВА

 

Друг – это одна душа, живущая в двух телах

Аристотель

Хэй осознал, что стоит на небольшой террасе храма Амон-Ра на западном берегу Ау-Сет. Это было их с Сэем укромное место, где они часто встречали рассвет и провожали Лучезарного Ра во мрак тёмной ночи. Смеркалось… Хэй созерцал Великую реку во всей красе и величии. Отблески сумерек отражались на мерной могучей поверхности тёмных вод. Иногда она виделась текучим мистическим существом, что величаво проплывает мимо, великодушно и милостиво позволяя лицезреть себя, проникать в его тайны и могучую волю. Горы Долины Мёртвых[1] алели тёплым закатом. Их таинственные вечные вершины, освещённые заходящим солнцем, завораживали и останавливали суетное человеческое сознание. Даже в звуках вокруг слышалось безмерное спокойствие и полное умиротворение… Хэю показалось, что поблизости послышался едва уловимый скрип песка под чьими-то ногами. И краем глаза увидел глубокую тень, выросшую у него за спиной. Хэй обернулся. Перед ним стоял высокий, плотного телосложения мужчина, закутанный в серую жреческую накидку. На голове тёмная повязка…

— Это же Сэй! — подумал Хэй. У него перехватило дыхание от волнения и всплеска чувств!

— Хэй! Это ведь ты? — Голос Сэя был твёрдым и искренним.

— Да, Сэй! Привет тебе! Мы сейчас в моём сновидении?

— Всё так. Мы уже в который раз используем земное воплощение твоей Души с его разрешения для обхода существующих ограничений такого контакта.

— Здравствуй, Сэй, Друг мой! — С превеликой радостью повторил приветствие Хэй.

Сэй сильно изменился: стал крупным внушительным мужчиной с властной грацией в каждом движении. Его когда-то худенькое лицо стало большим и грузно веским. Глаза горели жёстким стальным блеском, какого Хэй никогда раньше не замечал. Голос стал уверенным и глубоким.

— Здравствуй, Хэй! Мой Друг! Здесь мы можем обняться…!

Они обняли друг друга. Дружеские чувства всколыхнулись в них.

Сразу многие забытые фрагменты из событий их нерушимой братской дружбы всплыли сами собой…

 

Хэй вспомнил, как однажды они отправились из Города Солнца на практические занятия к древним развалинам исполинских храмов у Великой реки для совершения глубоких медитаций с получением опыта контакта с Тёмной стороной Силы. Группа из двенадцати учеников под присмотром двух наставников долго добиралась до этих сооружений по песчаным дюнам под ярким палящим солнцем. Но это стоило того!

Неповторимое ощущение торжественного величия властно охватывало земные мысли и побуждало непроизвольно трепетать сердца юных адептов при виде впечатляющих сознание руин. Эти храмы строили наши предшественники, о которых было мало что известно. Иберий только лишь упомянул, что эта цивилизация неожиданно и необъяснимым образом исчезла ещё в стародавние времена.

Нас сразу же провели в тень подземного мистериального центрального зала этих непостижимых по своей сути сооружений, вводящих пребывающих здесь в ошеломляющее состояние и даже вызывающих непроизвольный страх. Проведя групповую медитацию, обменявшись впечатлениями о возникавших таинственных, образных и не похожих ни на какие другие видений, нам, наконец, дали время самостоятельно осмотреть развалины.

Хоть Хэй и упомянул в воспоминаниях «развалины» незримо присутствовавший в его сновидении Виктор отметил, что этот древний удивительный храм был в почти полной сохранности. Его величественные формы, использованные в конструкции, массивные, впечатляющие воображение блоки красно-бурого гранита неимоверных размеров, изящество простых архитектурных решений – всё это безмолвно поражало. Безвестные талантливые зодчие хорошо знали, как внешне воздействовать на земное сознание, чтобы впечатлить и остановить мельтешащий, суетный человеческий диалог с самим собой. Здесь ты замирал и оказывался один на один с неведомыми богами, тенями мёртвых, чувствами загадочных строителей и их непостижимыми для человека архитектурными замыслами, что возвели этот величайший сакральный шедевр в камне.

Хэй с Сэем увлеченно изучали монументальную, даже по их меркам, архитектуру таинственных храмов. Они проникли в почти недоступные, манящие, будоражащие юношеское воображение подземные залы. Там, при свете факелов обнаружили выстроенные в одну торжественную линию гигантские чёрные базальтовые саркофаги без каких-либо иероглифических знаков и рельефов. Энергетика места ощущалась концентрированно плотной и искристой. Друзья, впечатлённые её силой, тут же решили в порыве помедитировать, вопросить духов подземного мира, открыть тайны этого места, узнать его прошлое, об их предназначении, грядущих событиях. Хотя Иберий вот только что строжайше запретил всем экспериментировать с проникновением в суть этого уникального места. С его слов, это было очень опасно.

При таких ярких авантюрных порывах Хэй как-то сразу лихорадочно прошёл через зыбкую дымку завесы, что подозрительно быстро появилась у дальней от света гранитной стены с изображением портала перехода в иной мир…

…Это было то же самое подземное святилище. Но уже без нанесённого сюда ветром жёлто-белого песка, торчащих из него обломков гранита и кровавого известняка. Стены зала освещались как будто бы ниоткуда. Этот мерцающий призрачный лунный свет завораживал. Сознание уже давно замедлило неспокойный диалог, находясь в явном ступоре. Хэй осмотрелся по сторонам и понял, что находится здесь в одиночестве. Сэя рядом не оказалось. Он не был столь поспешным и нетерпеливым. Впереди, правее от ряда мрачных саркофагов, зиял большой тёмный проём. В здравом уме он бы никогда не отправился исследовать это таинственное место, мало того, в другой реальности и, скорее всего, в другом времени. Но сам Хэй находился как будто в зыбком властном трансе и не мог ничего с этим поделать: его неистово тянуло исследовать это загадочное и волнующее воображение пространство. Он начал понемногу подходить к сумрачному проёму. Оказалось, что там впереди высокие, большие тёмно-синие лазуритовые ступени с искрящимися золотистыми вкраплениями, что призывно спускались к неторопливо плещущимся чёрным вязким водам подземного ритуального озера…

Он сошел к нему по широким ступеням лестницы. Казалось, что поверхность этой полужидкой воды «живая» и странно, замедленно текучая. Тёмные воды вдруг взволновалась, по их поверхности пошли плавные круги. Началось как будто завораживающее волнение. Таинственная субстанция наконец забурлила… И перед ним из этой тяжёлой, переливающейся серыми оттенками вязкой воды показалась огромная плоская голова, что вырастала на могучем змеином, блистающем и переливающимся тёмным светом теле. Монстр, увидев Хэя, замер, изучая и проникая в человеческое сознание. Он как бы читал его трепещущие мысли. Хэй почувствовал всем нутром: его «просматривают» в деталях… Глаза у существа были завораживающими, горели гипнотическим, всепроникающим чёрным огнём. Голова напоминала змеиную, непохожую ни на одну, что он когда-либо видел. Тёмное существо находилось в явно агрессивном расположении духа. Хэй чувствовал сильный устойчивый отток жизненной энергии. «Змей» опирался на две могучие «драконовые» лапы (подсказал также трепещущий дух Виктора). Чёрная жидкость, похожая на густое, текучее, с металлическим отблеском масло, стекала с его блестящей чешуи, что сразу становилась удивительно чистой и сверкающей матовым светом. «Змей» продолжая пристально и неподвижно смотреть ему в глаза, стал извивать круги своим телом. Мурашки побежали по телу Хэя.  Пронеслась мысль, что «змей» вот-вот его схватит и утащит в чёрную мрачную бездну.

Вдруг Хэй почувствовал, как правое плечо сжали твёрдой человеческой ладонью. Кто-то резко, сильно и рывком дёрнул его назад… Чернота вспыхнула яркими, красными с жёлтым искрами. В глазах потемнело. Хэй в одно мгновение оказался лежащим не в подземелье, а на поверхности песков, что подступали вплотную к вырастающим из них массивным квадратным колоннам этого таинственного сооружения… Рядом с ним стояли тяжело дышащие Иберий и Сэй. Хэй хорошо запомнил широко открытые от страха глаза его друга, отчаянно переживавшего за него…

 

Когда я исчез, Сэй тут же попытался следом войти в эту таинственную тёмную завесу, но она мгновенно растаяла, и меня уже за ней не было. Он понял, что я, похоже, явно по чьей-то злой воле там «застрял» и сразу же побежал звать Иберия. Тот, к счастью, оказался совсем рядом. Он с большой долей вероятности предположил, что мы, впечатлённые этим загадочным местом, непременно нарушим его запрет. Тут же, по словам Сэя, Иберий громко произнёс странное заклинание на неизвестном языке, взмахнул руками. В глазах у Сэя сверкнуло, и я каким-то странным образом кубарем вывалился прямо из гранитной стены. Мало того, ничего не понимающий от шока происшедшего и ослеплённый ярким солнечным светом, умудрился одновременно серьёзно повредить правую ногу.

Все участники этого похода в пустыню вскоре спешно собрались вокруг нас на истошные крики Сэя. Но Иберий быстро мне сказал шёпотом, чтобы мы ничего не говорили нашим товарищам о том, что произошло. Я вроде как просто споткнулся…

В общем, Сэй нёс меня фактически на себе почти два часа, не соглашаясь на предложения других товарищей его сменить, и совершенно выбился впоследствии из сил. Иберий, когда мы, наконец, вернулись домой и мне оказали помощь, объявил, что мы поговорим на эту тему позже, и ещё раз настоятельно рекомендовал держать язык за зубами. Эти события так ярко всколыхнули память, что, вспомнив их, я ощутил себя вновь с колотящимся от возбуждения сердцем…

— Сэй! Я сейчас словно увидел случай в подземном храме с чёрным «змеем» и то, как ты долго и самоотверженно помогал мне добраться до дома. Знаю о твоих долгих усилиях воплотить грандиозный и опасный план возвращения меня в тело в нашей реальности.

— Дорогой Друг! Как же я рад тебя видеть. Мы сейчас в состоянии сновидения, но чувствую и ощущаю тебя, как в былые времена. Мне так тебя не хватало, Брат! И, да, «весёлое» было приключение…

Сэй сдержанно, но радостно и открыто смотрел на меня.

— Много воды в Великой реке утекло с тех пор, как ты был заживо замурован и трагически погиб безвинно. Прости, что не вступился за тебя открыто и сразу. Амон-Сет сообщил всем, что ты проходишь личное, ответственное, долгосрочное испытание и тревожиться нечего. Но не стал посвящать в детали. Однако через три дня молодой жрец, что тебя сопровождал в свите Амон-Сета, рассказал Иберию, что Хэю поручено пройти Сотворение Света без права знания исходных условий и содержания этого ритуала. Очевидно, он слышал ваш разговор с Амон-Сетом. Иберий тотчас же отправился на аудиенцию к фараону, но Владыка, пребывая всё ещё великом гневе на тебя, вскричал: если Иберий придёт ещё раз с этим его всенепременно тут же казнят. Все были в ужасе и смятении. Амон-Сет же накануне доложил Владыке, что ты нарушил все правила и традиции: соблазнил жрицу – дочь его отца. И единственный выход: подвергнуть тебя необычному, сложному испытанию, которое оправдало бы перед богами в случае успеха… Амон-Сет торжествовал. Интрига удалась. Ты находился на грани жизни и смерти и вскоре должен был погибнуть. Мы пытались пройти к тебе через свои астральные конструкции: хотели создать «коридор света» для «аварийного» выхода. Но встретились не только с астральными стражами фараона, Верховного Жреца, но и Стражами Исхода, о которых мы только знали в теории. Поэтому нас сразу же обнаружили. Затея провалилась. Меня тогда наказали двухнедельным заключением, «посадив» на одну воду. Шу повезло больше. После того, как она вступилась за тебя перед отцом, её, как дочь фараона, отправили в изгнание на далёкий уединённый остров на Великой реке, в древний храм Хатхор, найдя соответствующий повод для занятий там в наказание.

Сэй вздохнул.

— Извини, Хэй, что не уделяю внимание нашим дружеским чувствам и всему тому, что мы пережили вместе. У нас мало времени, даже по меркам этого сновидения. Состояние подобных грёз может быть спонтанно прервано. Мы не знаем даже, когда это может произойти и при каких обстоятельствах. Поэтому я и спешу, друг мой. — Сэй еще раз вздохнул и продолжил.

— Амон-Сет использовал древнее заклинание, перешедшее к нам от другой, более высокой по уровню развития тёмной цивилизации, пребывавшей когда-то в этих местах. Именно поэтому и вспомнился случай с твоим исчезновением в развалинах их таинственного святилища. Древние боги этих людей до сих пор живы и часто не просто требуют жертвенных подношений для поддержания их жизненной силы, а просто забирают её у тех, кто бездумно и безответственно оказывался в этих местах или начинал пытаться с ними контактировать. Иберий не думал тогда, что тебе так легко удастся вызвать Завесу. Портал был пройдён именно потому, что в будущем у тебя было записано в поле событий Тёмное Забвение, его энергетика, что и создало временно́й парадокс, обусловив появление условий перехода в тот мир. Иберий был посвящён в подробности входа – выхода именно в эту реальность Тёмного Исхода. Потому он и смог спасти тебя. По большому счёту, тебя должны были «сцапать» ещё тогда Тёмные силы, но наша с Шу будущая работа по твоему спасению создала второй временной парадокс, когда Иберий «случайно» оказался рядом и знал, что делать. Ранее он получил уникальную возможность изучить подробности ритуала выхода на контакт с этим таинственным народом, жившим здесь до нас. Иберий, как оказалось, был не просто жреческим наставником, а человеком, кто обладал тайными знаниями, могучей волей и силой, скрывая их под образом обычного стареющего учителя Школы Хора. Тебя постоянно «вели» по жизни светлые силы Города Солнца.

— Да! Ну и дела. Я чувствую своё расширяющееся сознание, и этот процесс, похоже, становится устойчивым и стремительным. Только что меня посещала Анкх-Мут. Теперь ты. Удивительные события: одно за другим.

— Чудеса проявлялись всю нашу жизнь, а мы воспринимали это всё как случайности и само собой разумеющееся. Не задумывались, что стои́т за всем тем, что происходит. За знаками и загадочными событиями, несущими многомерный тайный смысл.

— Именно так я и начинаю воспринимать эту жизнь.

— Пока ты ещё «в духе», надо «принять» кое-что. В тебе сейчас сознание Виктора, воплощения из будущего, где была, наконец обнаружена ваша Душа. Я говорю и для тебя, Виктор: ты тоже можешь включаться в проведение нашей экстренной итоговой встречи, совета по спасению вас обоих, — сказал с твёрдостью и некоторой доброй иронией Сэй, подняв глаза к энергетической точке над головой Хэя.

— Да, Сэй, говори, мы слушаем тебя.

Виктор воодушевился, что в удивительном контексте контакта Хэя с Сэем, и ему также уготована роль и честь присутствия, привнесения личных чувств, информации и соображений.

— Не буду вдаваться в подробности ритуалов, которые мы провели, всех тонкостей, и рассказывать о самоотверженных людях, что стали добровольцами для твоего спасения…

Сэй сделал паузу, задумавшись.

— Я должен вам обоим сказать важные вещи. После того, как эти понятия будут внедрены на уровень твоего первого и второго сознания, мы сможем расслабиться и, если останется время, дадим себе возможность просто немного побеседовать по-дружески.

— Да, Сэй. — Хэй собрался. — Ещё и ещё раз слушаю тебя очень внимательно.

Фигура Сэя стала светлей. Его тело всей своей манифестацией сейчас озарялось этим удивительным золотистым сиянием, что как будто изливалось из него.

— Что происходит?

— Проявляются визуально источник нашей Дружбы как Братства. Он тебе понадобится. За эти годы в поисках Истины мне много чего открылось, о чём мы вообще не ведали. Иберий подсказал, каким образом использовать духовную силу нашей Братской дружбы: возможности безусловных, чистых отношений, ощущений, чувств, осознать их величие не только в земном, но в иных мирах. Они могут, наряду с Божественной Силой Творения, безусловной Жертвенной Любовью, стать тем источником, что поможет вскрыть оковы Времени и Пространства.

— Да. Мне говорила Анкх-Мут что я получу информацию, ту, что просто внедрится на уровне… «нейрологии», — добавил Виктор уместное к теме слово.

— Точно. Меня, кстати, уже пронизывают понятия мира Виктора, и я уже лучше понимаю, как он думает.

— Всё правильно. Мы этого и добивались. Потому как ему придётся «слиться с тобой» на финальном этапе испытания, как и тебе с ним.

— Что ты имеешь в виду под словами и термином «слиться»?

— Не спеши, Хэй. Для начала надо будет вобрать в себя этот могучий источник возможностей. Я долго взращивал его и довёл до состояния высокого «кипения» если можно так выразиться по-человечески. А сейчас ты его можешь принять!

— Я готов принять, Брат мой!

Сэй смотрел на друга с доброй улыбкой. Сквозь тысячелетия, тёмные, зыбкие времена забвения, неведения и страдания… Его внутренний духовный свет с глубокими оранжевыми оттенками стал разгораться, искриться яркими всполохами. Теперь он становился интенсивно золотым, начав расширяться во все стороны, как яркая энергетическая сфера. Я увидел, как от меня свечение и энергия стали вытягиваться навстречу сиянию сферы со стороны Сэя. Из её формы ко мне также потянулась энергетическая бурлящая волна яркого света Творения. Я заворожённо наблюдал за этой силой человеческой Вечной Дружбы, что сейчас тянулась ко мне. Волны соединились, Меня мягко, но мощно встряхнуло и мелко, но как бы воодушевляющее затрясло, как когда-то уже происходило в теле. Эта тряска почти сразу же трансформировалась в тёплую, приятную, сдержанную вибрацию, непередаваемую словами. Мной ощущалось, будто нахождение в необъятной водной стихии, на гребне плавной и могучей волны океанского прибоя. Вместе с удивительной энергией в меня входили многочисленные удивительные образы невиданной красоты, силы и славы: закружило в водовороте жизни, братской любви, пребывания в моменте «здесь и сейчас», в процессе восстановления всего того, чего я был лишён в будущих воплощениях. В какой-то момент непроизвольно закрыл глаза и потерял счёт времени. Вдруг мои глаза сами резко и непроизвольно открылись…

Сэй торжественно стоял передо мной. Его «оранжевого сияния» уже не было заметно. Он только немного светился мерцающим золотом изнутри.

— Посыл окончен, Хэй. — Сэй смотрел на меня внимательно, очевидно отслеживая ответные реакции тела Духа.

— Все в порядке, Сэй! Благодарю за этот восхитительный дар Дружбы…

— …И Творения, — добавил Сэй. Он где-то внутри улыбался. Я это чувствовал.

— Это тот великий ресурс нашей Дружбы, который «пакетно» вошёл в тебя.

Виктор в свою очередь уловил знакомые современные термины и немного озадачился лёгким вопросом по ходу, но промолчал.

— Как ты себя чувствуешь, Хэй? Замечаешь какие-либо дискомфортные ощущения в энергетическом теле?

— Всё в порядке, Сэй! Ощущения самые позитивные. Только я чувствую лихорадочное состояние. Очевидно, это ощущения Виктора.

— Да, всё так и есть. Ты же частично находишься в границах и его энергетического тела. Теперь второе и важное.

Сэй сделал паузу.

— Перед испытанием ты провозгласишь словарную формулу-манифестацию для блокировки всех категорий астральных стражей и призовёшь меня.

— Так их можно все же блокировать?

— Как я понял: возможно всё! Просто надо знать, как, что, где, с кем и когда.

Сэй уже открыто улыбнулся мне.

Я вдруг увидел его прежнего: такого же худенького и невзрачного юношу, будущего жреца, глаза которого всегда горели решимостью, отвагой, мужеством и удивительно нереальной для нашего мира добротой одновременно. Наверное, вот за эти качества я и считал его Другом с большой буквы. Братом, кто прорвался сквозь Время, Пространства и Смерть, чтобы принести спасение. Хэй с усилием остановил мысли, потому что чувства всколыхнувшись, завибрировали и в результате могли помешать происходившей подготовке будущего мистического изменения уже давным-давно прошедших событий, наполненных страданием и болью.

— А что это за манифестация?

— Ты удивишься, насколько всё просто! Однако я продолжу излагать именно то, с чего начал. Когда появлюсь я, а это будет лишь на несколько мгновений, ты вновь испросишь у меня этот ресурс. Это обязательный пункт исполнения ритуала. Ресурс нашей Дружбы во имя победы над Смертью в сражении за Жизнь. Я его тебе «передам», а ты примешь. Что это будет в качестве репрезентации образа, сейчас не столь важно. Главное: прими его в себя. Затем тебе надо будет принять артефакт Знания Истины от Виктора. То, что ты в тот момент не будешь знать, но узнаешь сразу, всецело, исходя из посыла твоей веры и воли.

— Здесь я немного путаюсь: Знания Истины? Исходя из посыла веры и воли?

— Да. Ты сам всё вспомнишь в поле Духа и Света. Согласен: всё кажется зыбким, хрупким и неясным. Многое тебе даст и сообщит Виктор из твоего последнего воплощения, из полученного опыта взаимодействия с Нечером. Затем вы с Виктором объединитесь на энергетическом уровне. Во многом вы оба будете обладать «прямым знанием», как дальше действовать непосредственно в тот самый момент. До этого Виктор тебе сообщит о некоторых деталях этого ритуала, которые ему удастся узнать у Тевта. Он с ним встретится и получит эту сакральную информацию на уровне сознания, которая в том его мире присутствует в общем доступе, но не доступна подавляющему большинству в реальной практике и опыте.

— Постой! Значит, то сакральное знание, из-за чего я погиб и не прошёл испытание в мире Виктора, общедоступно?

— Да всё так. Это же разные не только воплощения, но другие миры, иные реальности, в которых существуют все варианты развития событий. Тот мир не похож на наш и не такой образный в ощущениях. В нём преобладает механическое восприятие, схема, алгоритмы наряду, однако, с присутствием Божественного Тайного Промысла. Пока не концентрируйся на этом. — Сэй перевёл дух, выдохнув после долгой и продолжительной речи…

— Какая Божественная ирония! — ответил, наконец, Хэй на слова друга, с запозданием реагируя на известие об открытости обряда Сотворения Света в мире Виктора.

— Ты будешь в полной темноте, — не обращая на его слова и эмоциональную телесную реакцию, продолжал Сэй. — Тебе надо будет создать Тело Света. Оно обычно даётся как инициация в ритуале, а точнее активизируется у человека только после прохождения множества насыщенных и тяжёлых испытаний, поляризации человеческого сознания, выхода на стабильный, сбалансированный, нулевой уровень эмоциональных реакций на происходящее в его мире и теле. Иберий только начинал готовить тебя к осознанию этих возможностей, работе со всеми энергетическими телами, пронизывающими физическое. Амон-Сет прекрасно знал, что у тебя фактически не было шансов «пройти», потому как не был подготовлен как информационно, так и с позиций принятия сознания, из-за нехватки веры и личного смятения от «предательства» по твоему мнению, Шу. Он использовал твой чувственный надлом. Ты только подошёл к этому важнейшему этапу в многолетнем обучении будущего жреца с высоким Предназначением. Тебя готовили к подобному в Солнечном Городе, но, увы, не успели. А точнее: всё вокруг начало слишком быстро меняться.

Сэй перевёл дух…

Хэй тоже молчал, осмысливая всё, что услышал от давнего лучшего и единственного друга на Земле.

— Тебе было тяжело, Сэй?

— Да, друг мой! Разве есть у кого-то еще такая сила вдохновенных творческих возможностей, светлых идей, озарений, непредсказуемости, искренней неземной доброты, чистоты веры в Истинную Любовь и Предназначение Искателя Истины! Именно за эти качества моя Душа и выбрала тебя Другом в этом земном воплощении. Да, мне тебя бесконечно не хватало: верного товарища, воина духа, человека, для которого никогда не существовало препятствий и невозможного!

— Спасибо, Брат! Мне тоже очень тебя не хватало. Даже тогда, когда ничего не осознавал и не помнил, всё равно интуитивно знал о тебе.

Виктор в этот же момент также вспомнил о его пребывании в земном теле и невыносимую тоску желания настоящей мужской, братской, беззаветной дружбы. Ему её точно так же не хватало в его воплощении. Он очень хорошо знал и чувствовал, «как это» может быть. Теперь было понятно, что в чувствах Душа напоминала ему о реальной дружбе Хэя с Сэем, что прорывалась в ощущениях сквозь время, пространства и зыбкую ткань человеческих судеб, подёрнутых вуалью неведе́ния, полного забвения в теле и сознании.

Все трое молчали, осмысливая происходящее.

Наконец Сэй сказал:

— Хорошо! Основное уже обсудили. Кстати, мы не знаем точно, кто появится перед тобой первым – Виктор или я. Будем принимать всё так, как оно будет происходить по воле богов.

— Хорошо! А как же те слова, что мне нужно будет манифестировать, провозгласить?

— Что удивительно, они сейчас уже не столь важны. Главное: ты сконцентрируешься на нашей дружбе, любви к Шу, благодарности Виктору. Призовёшь Великую Хатхор, Лучезарного Ра. И когда их и наша энергия будет наполнять и переполнять тебя, всё вокруг, произнеси нужные слова того, чего ты хочешь. Богиня будет говорить твоими устами. Все Стражи будут блокированы. Я и Виктор появимся перед тобой. Не надо земных слов, говори Божественными!

— Я тебя понял. Меня даже слегка лихорадит от всех этих вещей. Интересно, я действительно сплю? Ведь чувствую себя как обычный бодрствующий человек?

— Ну, тут ещё я постарался. — Сэй улыбнулся. — Ты ведь не всё успел изучить и постигнуть в нашем мире. Речь идёт о поддержании полной энергетической стабильности пространства Контакта. Потом ты узнаешь, как всё делать.

— Хорошо. Но я все же не до конца понимаю, как произнести формулировку блокировки Стражей?

— Знаешь! Адепт становится настоящим Магом тогда, когда сознание перестаёт главенствовать. Когда чистые эмоциональные посылы формируются в слова манифестации, минуя суетное сознание. Такой чувственный посыл превращается в энергетический сгусток на уровне Души. Он и творит манифестируемую реальность. Так живут и действуют боги. Так творит, Словом, Бог. — Сэй внимательно, молча вгляделся в глаза другу.

— Теперь мне гораздо понятней, — ответил Хэй. — Надо спонтанно провозгласить желаемое, не задумываясь над предварительной словарной конструкцией!

— Да. Ты всё правильно понял. — Сэй тепло смотрел на Хэя.

Было уже совсем темно, но отблески солнца ещё давали возможность всё видеть вокруг.

— Анкх-Мут мне сказала, что ты впоследствии стал жрецом храма Птаха в Хут-Ка-Птах и занял там значительный пост в иерархии? — наконец спросил Хэй.

— Верно. Меня отметили и вознаградили за усердие постижения Истины.

— Я к тому, что немного странно и необычно слышать о Едином Боге от жреца Птаха, одного из наших богов, выступавшего как раз в роли Отца, Творца богов и людей? И вообще, ты ведь наверняка теперь знаешь все «подводные течения» событий вокруг Эхнатона и суть его реформ, оказавших впоследствии влияние на умы людей?

— Да, ты многого не ведал. Религия и вера в Тау-Кемет всегда существовали на глубоком сакральном уровне. Знание о Едином Боге было одной из тайных завершающих инициаций на человеческом земном пути жреца, избранного для Таинств. Речь идёт о Предвечном Солнце, Боге Творце, Боге Отце. Мы живём сейчас во времена глобальных перемен, отчаянной борьбы Света и Тьмы. Противостояние между жречеством Ану и Ау-Сет за влияние над правителями страны резко обострилась. Перетянуть на себя всю власть можно было только путём создания новой религии – Единого Божества, сосредоточив её основы в одних руках. Это было ненавязчиво внушено юному правителю ещё в подростковом возрасте, когда он обучался у жрецов Солнечного Города и получал тайные посвящения. В том числе и знания о Едином Боге. На эту роль идеально подошёл один из древних солнечных богов – Атон, находившийся до тех пор в тени. По сути, это был религиозно-политический переворот, сосредоточение в одних руках как светской, так и сакральной власти в стране. Владыка принял новую реальность, объявив себя единственным посредником между человечеством и Атоном, зримым солнечным обликом бога-предка. Эхнатон нарушил сложившуюся традицию, попытавшись раскрыть людям правду о сути всего и существовании Единого Бога. Однако этот искренний порыв, звучащий сейчас во времени Виктора как «Амарна» сослужил Владыке плохую службу. И всё потому, что в противодействие реформе включились жрецы Амона, усмотревшие в ней явную опасность потери их влияния на властителей, политику и в итоге неизбежное падение неисчислимых храмовых доходов. Жрецы Амона вступили в незримую борьбу со жречеством Солнечного Города и стали пытаться ментально вредить юному реформатору. Борьба шла во многом на незримом уровне. Ты уже частично знаешь об этом, потому как сам являлся частью нового тайного Солнечного Ордена защиты фараона в Мире Отражений. Эхнатон был чрезвычайно эмоциональным, романтичным человеком, любившим жизнь, желавший радоваться ей и в то же самое время легко подвержен внешнему влиянию. Жрецам Амона надо было исказить его чистый, искренний порыв несения Света в мир, нарушить внутреннюю гармонию, внести в его внутреннюю вселенную ложные идеи. В результате, желая донести до людей правду о Едином Боге, о возможности духовного преображения, вознесения, правитель в помрачении нарушил все жреческие правила. Он попытался открыть тайны, которые «недо́лжно» было раскрывать, провозгласил именно себя единственным богом на земле, как посредника между людьми и Атоном. Гордыня ещё молодого, не окрепшего духовно, несовершенного человека была взращена лукавством. Таким образом, жрецы Амона сделали всё, чтобы светлые начинания Эхнатона провалились, а мир в Душе был нарушен. Им удалось исказить его учение, побудить забыть о внешнем человеческом мире. Впоследствии, путём тайных интриг и подкупа сторонников Эхнатона жрецами Амона, фараон был повержен Тёмной стороной. Его же имя в мире Виктора связывают именно со словом «еретик» – вероотступник. Нити лжи тянутся из глубины тысячелетий. На самом деле для нас в Тау-Кемет ещё не наступило время просвещения мира Светом Правды, Светом, попаляющим Тьму. И Тьма в моем времени сейчас побеждает. Ахетатон будет «стёрт с лица земли».

— Да, Сэй. Мне уже всё понятно теперь. — Хэй помолчал.

— Я сознательно стремился стать проводником Птаха, потому что он был богом с незапамятных времён, существовал ещё в древней Нубии и олицетворял собой не только душу, но и сознание. Именно сознательная сила Божественного Слова является той творческой силой, благодаря которой этим богом и привносятся в Мир людей гармония, порядок, строится всё мироздание. Именно Птах занимается материализацией в мире. Вместе с жрецами Птаха я создавал культовые статуи богов, узнал тайны материалов и их внутренний тайный символизм. Мы творили сакральные статуи такими, чтобы в них хотелось войти божественному духу. Так и происходило! Я многое и очень важное почерпнул в тайных знаниях о Птахе. В частности, о силе Слова для сотворения чего угодно и в практическом приложении именно к твоему случаю. В Ау-Сет эти знания были уничтожены…

Сэй как будто сменил направление своего взора.

— Сейчас я обращаюсь к Виктору.

   Виктор встрепенулся.

— Да, я внимательно слушаю, Сэй.

— Тебе, наверное, уже говорила Анкх-Мут что надо будет провести ритуал возвращения к Причине и войти заново в новую реальность.

— Да, я помню. У нас это называется психотехнологией Линии Времени.

— Да. Но есть одна важная тонкость, что должна быть учтена. И в точности.

— Какая же?

— Тебе надо будет вернуться не только в твоё прошлое до утробного периода, но и пройти «проблемное поле» Тёмного Забвения, говоря терминами твоего мира…  

— Поле? А как это сделать? Ведь мы можем только проникать в прошлые жизни и корректировать там некоторые события.

— Тебе нельзя вмешиваться в прохождение Хэем испытания Сотворения Света. Ты только сольёшься с ним, как ресурс твоего воплощения, обретения потенциала необходимых знаний перед самым началом Акта Творения и наполнишь его всем своим существом. Речь идёт о твоей реальности. Мы называли то, что привело тебя к страданию – Тёмным Забвением, но в ваших терминах психотерапии, которую ты практикуешь в теле Виктора, это можно назвать и «проблемным полем».

— Да, да. Что-то знакомое.

— Конечно! Мы же в процессе нейтрализации смертного финала судьбы Хея инициировали твой контакт с одним из сильных Тёмных учителей в вашем Мире Знания, который должен был дать ускоренное качественное понимание себя, других и Мира, стремительное формирование необходимых условий для перезапуска как твоей реальности, так и реальности Хэя. «Поле» вашими терминами – это то, что может возникать как внутри нас, так и вовне. Это некая энергоинформационная система, которая каким-то образом препятствует осуществить эффективную деятельность человека…

Виктор с удивлением, уже в который раз отмечал современность звучания терминов в словах этого человека, да и вообще во всех его собственных диалогах в сновидениях второго порядка.

— Так значит, это был ваш посыл для меня: встретить его в моей жизни! Признаться, я, проучившись у него несколько лет, начал, наконец, окончательно и чётко определять для себя картину мира. Она у меня тогда практически сложилась после этого интенсивного обучения, хоть и искажённая, как я теперь понимаю.

— Он был необходимой ступенью твоего ускоренного качественного скачка в формировании взглядов на мир, поляризации сознания, несмотря на достаточно механистичное использование множества адаптированных, упрощённых к земным реалиям древнеегипетских сакральных практик и ритуалов.

— Да? А я думал, что это я созрел для этой встречи?

— Конечно, созрел и был готов. Но без этих знаний ты бы не смог пропустить весь новый опыт через сознание, сложить уникальный взгляд на мир и всё, что происходит с тобой, другими. Ты получил мощнейший пакет информации на уровне сознания, но без духовного импульса, без осознанного участия в нём Божественного Промысла. Сейчас ты подходишь и к этому. Но вернёмся к Полю Тёмного Забвения. На древнеегипетском это звучало гораздо затейливей и сложней.

— O! Мне многое открывается, — с волнением ответил Виктор. — И мне в теле надо будет поработать с Полем Тёмного Забвения?

— Точно! Включи этот обязательный элемент в работу по изменению твоей реальности и подумай о внесении в парадигму мировосприятия присутствие Творца во всём том, что тебе представляется Жизнью. Речь идёт о Вере. Именно это даст при должных исходных разрешение Свыше на реализацию духовного посыла, так и на совершение акта Творения Тела Света!

Виктор поражался, насколько чётко он получает ответы на все ещё невысказанные и даже неосознанные в настоящем насущные вопросы.

— Мне всё же нужны детали, как «Сотворить Свет».

— Выделенное время нашего контакта заканчивается. Детали ты получишь от Тевта в более устойчивом пространстве его астрального острова. Напомни ему об этом обязательном пункте ваших диалогов.

— Конечно. Спасибо тебе, Сэй!

Сэй вновь обратился к Хэю.

— Хэй! Нам всем уже пора! В новой реальности мы обязательно встретимся с тобой!

— Подожди, Сэй! Но ведь в этой самой новой реальности, если всё получится, мы будем там опять молоды, недостаточно просветлены, не будем обладать всеми нужными знаниями, не будем помнить обо всём, что происходит сейчас и происходило со мной в безвременье?!

— Не переживай ты так! Все эти квантовые парадоксы уже не так к нам категоричны, потому что мы их и создали. Во многом мы будем помнить этот опыт и что происходило после твоей смерти. Разрешение на сохранение частичной памяти взаимодействий с Миром в твоей прошлой реальности, где ты погиб и сумел изменить эту самую реальность в порядке исключения нами получено от Совета. Так что нам останется только «знать и молчать»…

Я как Хэй ощущал, что сознание начало успокаиваться. И уже начинал осознавать суть этого Божественного замысла насчёт «Хэя–Виктора» и всех участников этого удивительного человеческого опыта, который довелось им всем испытать и принять. Хэй поражался своей важной роли в нём. Позволению понять, приоткрыть завесу неведения о нитях жизненных судеб людей, воле богов и Творца, кто незримо присутствовал во всём, что касалось его такой многомерной судьбы… Хэй с удивлением чувствовал, что думает одновременно с Виктором. Они синхронно мыслили. Их обоих обуревали догадки и поражали всё новые озарения. Это было непередаваемо удивительно и так необычно. Хэй иногда даже терял очередную мысль, пытаясь понять: это подумал он или Виктор. Виктор в свою очередь вернул ему посыл, что у него происходило в точности то же самое.

Наконец Хэй произнёс:

— Ну вот, теперь мне всё же спокойней становится.

— Хорошо! Нам уже пора, — ответил, уже почти по-человечески торопясь Сэй. — Время на исходе!

Хэй заметил, что стало совсем темно. Подул прохладный и даже зябкий ветер с уже невидимых глазом просторов Великой реки. Сэй торжественно смотрел на друга, смерть которого оплакивал много лет назад.

— До встречи, Друг мой, — сказал Хэй. — В его горле образовался знакомый сдавленный, твёрдый горький комок. — Я справлюсь, Сэй!

— Я знаю! — ответил Сэй. Глаза его наполнились теплом и светом…

Тёмная грузная фигура Сэя как-то легко и быстро растворилась во мраке ночи…

Хэю тоже было пора. В тот раз, когда «приходила» Анкх-Мут он просто от усталости замертво завалился спать на свою жёсткую низкую кровать, а здесь её не было. Хэй пожелал заснуть во сне Виктора… Темнота вокруг него ещё более сгустилась. В глазах что-то сильно сдавило до жестокой боли. Он, непроизвольно закрыв глаза… тут же проснулся как Виктор в московской квартире.

 

На часах было 02:43. Сердце бешено колотилось. В желудке «происходили» пронзительные спазмы, последовательно, один за другим. В горле сухо. Да так, что язык не ворочался. Губы почти растрескались от сильного обезвоживания. Виктор протянул руку к бутылке с питьевой водой, что всегда стоит ночью в изголовье, и залпом опорожнил. Не забыл и манифестировать запрос: запомнить все детали его с Хэем совместной встречи в Мире Отражений. И, упав без сил на кровать, заснул долгим крепким сном, уже без каких-либо тревожных и долгих сновидений…

_________________________________

[1] Долина Мёртвых, Долина царей, Великое место (др.-егип. tA-st-aAt – Та-Сет-Аат) – скалистая долина в Египте (Фивы) со стороны западного берега Нила, где за период Нового царства (примерно 500 лет с XVI века до н.э. по XI век до н.э.) построены гробницы для фараонов, а также ряда их высокопоставленных чиновников и родственников.