– Долго ещё? – в комнату входит Вера, старшая сестра, и ест ложкой салат из хрусталя бабушки.
– Помоги застегнуть. – Я поворачиваюсь к Вере спиной. – Мучаюсь уже полчаса.
– Заметно. – Сестра ставит салатницу на туалетный столик. – Лицо блестит, как блин намазанный маслом.
– Что? Сильно? – Я смотрю в зеркало. На лбу и над губой испарина. Достаю салфетки и прикладываю к лицу. – Ненавижу свою жирную кожу.
– Жирная кожа дольше остаётся молодой. – Сестра садится на край кровати и возвращает салатницу в руки.
– Хватит жевать. Застегни это чертово платье!
– Как скажешь. – Вера закидывает ложку с салатом в рот и протягивает руки ко мне.
– Руки?
– Что?
– Руки чистые?
– Ну да, – Вера вертит руки перед лицом.- Нормально?
– Нормально.- Я поворачиваюсь к сестре.
– Лопатки сведи… живот втяни. – Делаю глубокий вдох и втягиваю живот, но в отражении зеркала живот торчит. – Ну? Еще втягивай.- Вера дергает за молнию на платье.
– Куда ещё? Уже судорогой сводит.
– Снимай лифчик!
– Зачем?
– Чтобы платье застегнуть.- Вера за плечи поворачивает меня к себе.
– Может, живот сильнее втянуть?
– Не поможет.
– Я специально бельё нижнее красивое покупала. Комплект. – Я выдыхаю, молния медленно расходится до поясницы. К горлу подкатывает ком, и я хочу плакать.
– Это не лифчик, а бронежилет какой-то.- Вера сдергивает платье.- Ну, вот что это? Там подкладка, как в куртке. У тебя и без того красивая форма груди. Снимай.
– А вдруг у меня будут торчать соски?- Я поворачиваюсь к зеркалу и тянусь руками за спину, чтобы самостоятельно застегнуть платье.
– Это сексуально. Не парься.
– А ты?
– Что я?
– Платье никакое не наденешь? – Я смотрю на Веру. Сестра стоит в майке и спортивных штанах, вытянутых в коленях. Волосы собраны в пучок. И несколько небрежных локонов свисают из прически.
– Нет. Спасибо. – Вера толкает ложку в рот. – Я весь год при параде. Каблуки. Рубашка выглаженная. Юбка. Хватит. Я устала.
Я смотрю в зеркало. Черное платье выше колен на тонких бретельках. Волосы собрала заколкой, чтобы открыть область декольте и плечи. Красная помада, чулки. Я классно выгляжу. Буду, если застегну платье. Может, правда снять лифчик?
– Кто в своём уме встречает Новый год на работе? – Вера отставляет пустую салатницу.
– Идея моей коллеги, – я открываю шкатулку с украшениями, – И ,знаешь, идея многим понравилась. Оказалось, что на нашем факультете массе людей не с кем встречать Новый год.- Я достаю серьги с красным камнем.
– А твой историк будет?
– Он не мой, – я краснею.
– Понятно. Снимай лифчик, – Вера дергает за тонкие бретельки. Я снимаю лифчик и надеваю платье.
– Готово!– Вера смотрит на меня через зеркало. Я чувствую, что лифчик и правда был лишним.
Я надеваю серьги и поворачиваюсь к сестре.
– Не эти.
– А какие?
– Сейчас.- Сестра встаёт и вываливает содержимое шкатулки.- Вот эти из жемчуга. И ожерелье такое же.- Вера возится с застежкой.
– Я нервничаю. – Салфеткой стираю поцелуй сестры с щеки и открываю пудреницу, чтобы обновить макияж.
– Никогда тебя такой не видела. Глубоко под кожу залез?
– Я не знаю. – Глубоко вдыхаю. – Я даже не знаю, нравлюсь ли я ему так, как он мне.
– Желаю, чтобы историк исполнил все желания этой ночью. – Вера застегивает ожерелье на шее.
– Всё за одну ночь?
– Ну, можно продлить удовольствие до третьего января.– По телу пробегают приятные мурашки.
– Что вы тут застряли? – в комнату входит Оля – наша младшая сестра.- Бабушка торопит к столу.
– А салат ещё есть?- Вера первая выходит из комнаты.
– Ты такая красивая, Вероника.- Глаза Ольги вспыхивают. – Никто сегодня не устоит перед твоими чарами.
Мне не нужен «никто». Нужен лишь один.
В гостиной накрыт праздничный стол. Запах еды витает в воздухе квартиры. Я чувствую, как желудок сворачивается в узел. От волнения или голода – не понимаю. Бабушка расставляет фужеры для шампанского. Дед сидит в гостиной в большом кресле набитом подушками.
– Дед, ты идешь? Или без тебя начнем. – Бабушка повернулась в сторону гостиной.
– Да, иду, я иду,- дедушка встаёт, хромает и опирается на третью ногу.
– Вера, а ты что не оденешься? – Бабушка сложила руки на животе.
– Ба, я же не голая, – Вера плюхается на стул и протягивает руки к пирогу. – С картошкой же да, Ба?
– Да. Так весь год и будешь жевать еду. – Бабушка цокнула и повернулась к столу.
Я села между сестрами напротив бабы с дедом. И начала присматривать то, что не выскочит из желудка при первой же возможности. Я останавливаю взгляд на селедке под шубой и вспоминаю – лук. А вдруг я буду целоваться сегодня? Что, если Максим пригласит на танец, а я буду дышать, как дракон смесью рыбы и лука? Может, фаршированная утка? Жирно. Оливье- то, что надо. Я протягиваю руку к салатнице.
– Сначала старшие,- Вера выхватывает салатницу на свою сторону и отваливает половину себе в тарелку.
– Как ты столько ешь и не толстеешь?
– Я ведьма! – Вера смеется.
– Дед, разливай, – командует бабушка. – Проводим старый год.
– А мама с папой не звонили? – Спрашивает Ольга у бабушки.
– Ещё нет, милая. Позвонят, когда у нас наступит новый год.
– А ты что ешь? – Я повернулась к младшей сестре. Рядом с тарелкой кожура от мандарин и косточки от яблок.- Ты на фруктах живешь?
– Я на диете. – Оля проглатывает дольку мандарина и тянется к стакану с водой.
– Ты и так стройная.
– Не достаточно, – Оля чистит мандарин и целиком погружает мякоть в рот.
– Ольга!- повысила голос бабушка.- Не выдумывай.
– Оля, если Вера ведьма, то это передается по женской линии в нашей семье. – Дедушка подмигивает младшей и подкидывает ей в тарелку манты. – Так что ты тоже ведьма. Не сомневайся. Ешь и не потолстеешь.
Мы прощаемся с две тысячи одиннадцатым годом. Меня поздравляют с окончанием университета. Снова. Желают карьерного успеха. Вере желают детей и мужа. Да, именно в этом порядке. А Ольге сдать экзамены для начала.
– Послание президента слушать будем? – дедушка прерывает наше ностальгическое настроение, которое закатилось до момента, как мы втроём ходили под столом, а родители встречали Новый год с нами.
– Иди, включай. Послушаем.- Бабушка встает из-за стола.- Девочки, берите бокалы с шампанским. Желания загадывать будем.
– Какой канал включить?
– Да любой.- Бабушка садится на диван рядом с дедушкой.
– Қымбатты отандастар!
Я двигаюсь на край дивана ближе к журнальному столику и достаю, приготовленные стикеры для желаний. Новогоднее обращение Абишевича на двух языках. Времени достаточно, чтобы ещё раз обдумать и сформулировать желание.
– Мы вступаем в Новый две тысячи двенадцатый год….
Я размашистым почерком пишу: «Хочу попасть в тайный кабинет историка». Чиркаю спичкой и поджигаю бумагу.
– С Новым годом. С новым счастьем. Жаңа жыл күтті болсын, ағайын!
Пепел бросаю в шампанское. Выдыхаю и заливаю зелье в рот. Гермиона бы мной гордилась. Старшая сестра ногами забралась в кресло. Чай и два куска торта. Вера сладкоежка. Ольга рядом жжет свой стикер с желаниями.
После гимна бабушка уходит в комнату читать книгу. Дедушка переключает каналы в поисках интересной новогодней программы.
– Ещё вино будешь или шампанское? – Ольга стоит с двумя бутылками в руках.
– Пусть будет шампанское. – Я протягиваю фужер и смотрю на часы. Двадцать минут нового года. Я зеваю и подпираю голову ладонью.
– Не усни, – Вера толкает меня,- когда твоя карета приедет?
– Уже должна, -я смотрю на экран телефона. Одно сообщение. Открываю «Вас ожидает белая тайота…». –Я спрыгиваю с дивана, собирая все острые углы в квартире. -Ну, я поехала!
Наспех прощаюсь с семьёй. Останавливаюсь перед лифтом. Вдруг застряну? Нет уж, лучше пешком. Машина стоит у торца дома, я по сугробам пробираюсь к такси. Ветер со снегом в лицо. Я отворачиваюсь, чтобы не смыть метелью макияж.
– Девушка, с новым годом вас.- Водитель смотрит на меня через зеркало. – Вы торопитесь или уже опоздали?
– Не опоздала, но можно ехать и быстрее.- Поправляю платье, которое стремительно рвется к верху, обнажая подвески от чулок.
– Быстрее только на тот свет, – водитель смеется, -дороги, барышня, дороги. Вся проблема в них. Платишь налоги, платишь, а дороги из картона.
– Ага,- мычу в ответ, не желая продолжать разговор.
– Грабят, всё никак награбить не могут. Отстроили дачи, особняки, а всё воруют. Когда уже у них лица треснут.
– Не знаю. – Открываю телефон. Три пропущенных от Насти и девять сообщений. Благодаря её инициативе, этой ночью у меня есть возможность поговорить с Максимом в не рабочей обстановке.
– Он тоже будет, – Я сидела в столовой, когда Настя села напротив.
-Кто?
– Ну он, – её Волнистые белые локоны падали на плечи.
– Историк,- Настя похлопала в ладоши. Грудь Насти – два мяча для боулинга содрогнулись и расстегнули верхнюю пуговицу блузки.
– Он сам это сказал?- не поверив, я переспросила.
– Ага,- у подруги заблестели глаза. – Я заходила в учительскую, чтобы всех опросить, кто придет. И он там был, ответил – да.
– Класс. – Все, что я смогла тогда ответить.
При мысли об историке щеки вспыхивают. Достаю пудреницу, чтобы проверить макияж и не блестит ли лоб. Жарко, и я открываю окно машины на пару сантиметров, чтобы впустить холодный воздух.
После окончания университета я до конца лета отдыхала и в сентябре занялась поисками работы. Я даже не пыталась найти что-то по профессии. И когда отчаяние туго затянуло петлю на шее, моя одноклассница Настя сообщила о вакансии помощника методиста в гуманитарном университете. Алия на шестом месяце беременности должна уйти в декретный отпуск. Администрация вуза разрешила ей взять стажёра на полставки, которого она обучит и займёт её место. В буквальном смысле я девочка на побегушках. Алие уже сложно передвигаться. Она медленно ходит, и приходиться быть её ногами.
Историк – Максим Юрьевич – учитель и декан факультета истории и права. Впервые историка я увидела на собрании.
– Пошли со мной.- Алия встала из-за стола, опираясь о ручки.
– Зачем? – я оторвалась от монитора.
– Что значит «зачем»? Увидишь, как проходят собрания. Посмотришь на нашего декана.- При последних словах Алия улыбнулась, словно лиса.
Мы вошли последние. За нами хлопнула дверь, и двадцать пар глаз повернулась в нашу сторону. У окна на краю стола сидел молодой мужчина.
– Присаживайтесь. – Мужчина обратился к нам.
– Это и есть декан, то есть историк?- Шёпотом спросила я у Алии.
– Ага,- девушка открыла блокнот, -красавчик, правда?
Я повернулась в сторону декана. Высокий. Широкие плечи. Рубашка в клетку с подвернутыми рукавами. Тёмные густые волосы падали на глаза, и мужчина поправлял их рукой. Я присмотрелся к рукам. Не женат.
Алия ёрзала на стуле, который скрипел на всю аудиторию. Историк бросал в нашу сторону взгляд. Я перестала считать после четвёртого. Когда заметила, что каждый раз, когда он смотрит, я краснею и отвожу взгляд. Вероника, держи себя в руках.
– Сходи к декану. – Через несколько дней после собрания обратилась ко мне Алия. Девушка наклонилась вперёд, сложив третий размер на стол. – Пожалуйста. – Алия подмигнула.
– Хорошо.– Я проверила макияж и поправила блузку. Колени дрожали. Вероника. Соберись.
Я вошла в кабинет декана без стука. Максим Юрьевич сидел за своим столом в кресле, а перед ним студентка уткнулась в свои ладони. Девушка посмотрела на меня. Её лицо было пунцового цвета. Я бы тоже сгорела со стыда, плохо зная предмет у такого красавчика.
– Максим Юрьевич, – я шагнула к столу,- простите что прерываю, ознакомьтесь, пожалуйста, с расписанием сессий.
– Здравствуйте, – еле слышно ответил историк и протянул руку за документом. – Готовься,- обратился он к студентке и протянул ей тетрадь. Историк открыл папку с документом и начал читать.
Кабинет у историка небольшой. Шкаф для документов почти пустовал. Стол с компьютером и кожаные кресла. Я подумала, что не у каждого ректора стоят кожаные кресла в кабинете. Тяжёлые шторы закрывали почти весь солнечный свет. Новые туфли сильно сжимали ступни, и я переминалась с ноги на ногу, а пол предательски скрипел. Максим посмотрел на мои ноги в область колен. Я тоже опустила туда взгляд. Мы встретились глазами на долю секунды. Историк вернулся к документу, а я вздёрнула нос к потолку. Я повернулась к двери, что справа от меня. Через тонкую щель пробивался тусклый свет. Я немного отклонилась, чтобы рассмотреть хоть что-то через полоску света, и увидела край стола. Или мне показалось. Пол снова скрипнул.
– Пожалуйста.– Я вздрогнула. Историк протягивает мне подписанное расписание. Уголки его губ дернулись вверх.
– Благодарю, Максим Юрьевич.- Прижав папку с документами к груди, я вышла из кабинета.
Вероника, тебе двадцать два года, а ведёшь себя, как подросток – говорила я себе, когда в очередной раз перед тем, как зайти в учительскую поправляла юбку и причёску. Расстраивалась, если историка не встречала, и на наоборот – теряла дар речи, когда он находился рядом. Родинка на щеке. Его предплечья, когда он заворачивает рубашку до локтя. Я смотрю на его руки и представляю, что он может ими сделать со мной. О симпатии к историку знала только Настя на факультете. Она поняла после того, как я краснела в разговорах о нем.
Ни разу не удавалось поговорить с историком в неформальной обстановке. В учительской всегда кто-то есть. Особенно, молодые преподавательницы -они окружали историка, предлагали чай и кофе. Угощали конфетами.
И как-то в одно морозное утро…
– Привет..
С полным ртом картошки я подняла глаза. У моего столика с разносом стоял Максим. Я кивнула, не в силах ответить. Во-первых, я не ожидала, что историк когда-либо заговорит со мной не по работе. Во-вторых, вокруг было много свободных мест.
– Я присяду с вами?
Я снова только кивнула. Вероника, где вся твоя сексуальность? А ну-ка соберись.
– Приятного аппетита. – Наконец я прожевала и смогла шевелить языком по назначению.
– Благодарю. Взаимно. Предлагаю перейти на ты. – Историк улыбнулся. -Я не на много старше тебя.
– Хорошо. -Я утопила глаза в кофе.
– Вероника, ты ведь недавно здесь работаешь?
– Пару месяцев.- Серьёзно, я как теперь дальше есть буду?
– И училась здесь?
– Нет, я училась у соседей.
Максим сделал глоток чая.
– Так ты технарь?
– Да.- Я отложила кусочек булочки и допила холодный кофе.– А ты?
– Два года. – Максим посмотрел на меня и улыбнулся.
Я подняла взгляд со дна пустого бокала на Максима. Он смотрел на меня. О чём он думал в тот момент? Думал над моим ответом или просто изучал меня?
– Кто ты по профессии?
– Машиностроение.- Я поджала губы.
– Неожиданно. – Максим откинулся на спинку стула. – И как?
– Я просидела все четыре курса на задней парте и писала рассказы.
– Ты писательница? – Максим наклонился вперёд и сложил руки на стол. Я почувствовала его запах.
– Если я пишу в стол, это означает, что я писательница?
– Не публикуешь рукописи?
– Подругам.- Я засмеялась.
– Ника, вот ты где. – Настя плюхнулась рядом со мной. -Максим Юрьевич, здравствуйте.
-Ты пришла сказать, что мой обед затянулся?
– Нет. У меня возникла идея на счёт Нового года.- Настя с потерей дыхания рассказывала, что не хочет встречать праздник в доме, набитым родственниками, которые каждый год приезжают из деревни.
– А что если встретить Новый год здесь?
– Где? – В один голос спросили я и историк.
– В университете
– Никто не разрешит, Настя. – Я посмотрела на Максима, он заинтересовался.
– Если будет много желающих, я решу этот вопрос с ректором.- Подруга у меня боевая.- Ты бы пришла?
– Не могу сейчас сказать.- Я замялась.
– А вы, Максим Юрьевич?
Историк, несколько секунд не моргая, смотрел на Настю, а затем повернулся ко мне. Он хотел что-то сказать, но его прервал телефонный звонок. Максим наспех попрощался и ушёл.
Боже, я закрываю глаза и представляю в паре сантиметров от себя лицо Максима. Его мягкий низкий голос произносит моей имя, и он целует меня, проникая языком внутрь. От наслаждения я прижимаюсь к нему ближе и запускаю руку в его густые волосы. Его тонкие черты лица, зелёные глаза, губы, открытая улыбка с ямочками на щеках, стоило лишь одному из студентов рассмешить учителя. Я представила, как его тело покрывает моё и прижимает к стене или вдавливает в поверхность кровати.
– Клиенты жалуются, а мы что? Мы что сделаем?- Водитель продолжает монолог, когда я выныриваю из воспоминаний.
– Зимой дороги в мыло! Мы буксуем, встреваем по полной!
Водитель не замолчал ни на минуту, пока мы ехали. В итоге мне пришлось поддержать разговор о плохих дорогах и акимах.
– Ещё раз. С Новым годом. С новым счастьем! – Кричит водитель мне вслед, когда я вышла в метель.
Я вошла в холл университета. На встречу выбегает на высоких каблуках Настя.
– Я уже немного пьяненькая. – Подруга смеётся.
– Уже? – Ну, конечно, я здесь с десяти вечера, понимаешь ли. Без меня ничего сделать толком не могут.
– Что именно?- Я снимаю пальто и захожу в гардероб.
– Гирлянду повесили криво.
– Это имеет значение?- кричу из леса шуб и курток.
– Конечно, имеет. Атмосфера всегда имеет значение.- Настя подходит к маленькой наряженной елке, снимает игрушку вешает её на другую веточку, – Какая ты красотка. -Подруга повернулась ко мне.
– Спасибо.
– Ну, пойдём?
– Больше никого встречать не надо?
– Нет, ты последняя. – Настя берет меня под локоть и ведёт в спорт зал оборудованный под праздничную площадку.
В центре зала небольшими группами танцуют люди. Вдоль стен столики с едой. Под баскетбольной сеткой экран проектора ,где транслируют Новогоднюю программу с федерального канала.
– Ты не голодна?- Настя перекрикивает музыку
– Нет, – кричу я в ответ,- а кто ди-джей?
– Карина. Сказала, что заканчивала курсы. Притащила свое оборудование. Пришлось попотеть, чтобы найти усилители.
Мы прошли через танцующих людей ближе к Карине. Девушка ди-джей подняла глаза и помахала рукой.
– А выпить хочешь?
– О, от этого не откажусь,– я смотрю сквозь толпу. Сканирую каждое лицо в надежде увидеть историка.
Мы прошли к оборудованному бару.
– Милые дамы, что пожелаете?
– Серёга, ты за алкоголь сегодня отвечаешь?- узнаю учителя английского языка.
– Да. Сегодня я бармен и бариста. – Серёга покрутился вокруг своей оси. – Если захотите чего нет в меню, обращайтесь. -Он подмигнул Насте.
– Вина. Я продолжу в том же градусе.
– Справа по борту. -Настя шепчет мне на ухо, и содержимое рта вместе с желудком выскакивает через рот. Я отворачиваюсь и выплевываю вино обратно в фужер.
– С Новым Годом,- Максим оказался в шаге от меня.
– С Новым годом. – Вместе с Настей не сговариваясь, ответили. Подруга звонко засмеялась и отвернулась к Сергею.
– Тебя не было в полночь. – Максим подходит ещё ближе, и я чувствую запах его одеколона.
– Я встретила год с семьей.- Кричу я в ухо Максима, чтобы услышал. Он отпрянул.
– Большая семья?
– Две сестры и бабушкой с дедушкой.
– Вы вместе живете?
– Нет. Я живу со старшей сестрой. А праздновали мы в доме у бабушки с дедушкой. Я одно время жила с ними ,когда была студенткой.
– А родители?
– Они работают на Севере России.
– А сейчас медленный танец! – объявляет Карина в зал и включает трек.
От неловкости захотелось провалиться. Сергей перескочил стол и оказался в одно мгновенье рядом с Настей. Он её ведёт без слов, а Настя и не сопротивляется.
– Потанцуем?- Максим ставит бокал на столик и протягивает мне руку. Я касаюсь его горячих пальцев. По руке пробегают мурашки от макушки до пят. Я крепко сжимаю его руку. Между нами несколько сантиметров. Я касаюсь его плеча, Максим берёт меня за талию.
– Ты загадала желание в полночь?- Максим смотрит в мои глаза, если бы он не придерживал за талию, я бы упала на пол.
– Да.- Я проглотила слюну.
– Поделишься?
– Нет,- я делаю паузу, – не думаю, что стоит проговаривать это вслух.
– Боишься, что не сбудется?
– Ага,- а, может, стоит набраться смелости и сказать? К чему ждать первых шагов от мужчины. Может, он так и будет тормозить? Может, я его не привлекаю, так лучше узнать об этом сегодня, чем гадать на кофейной гуще. – А ты?
– Что я?
– Загадал желание? Написал письмо деду морозу?
– Письмо не писал, но желание есть. – Максим смотрит мои глаза.
– Секрет?
– Нет. – Максим отстраняется и берет за руку. Мы идем через толпу к выходу. В толпе я встречаюсь глазами с Настей. Подруга сводит брови и губами спрашивает: «Вы куда?». В ответ я жму плечами и отворачиваюсь.
Мы выходим из зала. За спиной хлопает дверь. Прохладный воздух коридора касается кожи, я чувствую, как твердеют соски и упираются в ткань платья. Я обнимаю себя за плечи. Очень странное ощущение – находиться в университете ночью. Пусто, без единой души студентов ,мигает лампочка, как в фильмах ужасов. Тишину нарушает приглушенная музыка из зала и наши шаги. Мы сворачиваем к лестнице. На ступеньках Максим берет меня за руку и поворачивает к себе. Наши лица в сантиметре друг от друга. Я забываю, как дышать. Сейчас или никогда. Я прикасаюсь губами к губам Максима и замираю в ожидании реакции. Он обхватывает мою голову, запуская пальцы в волосы , и отвечает на поцелуй. Я отрываюсь от ступенек и взлетаю, теряя равновесие. Голова кружится уже не от шампанского. Я чувствую, как пьянею от его запаха и нежных поцелуев. Чтобы не улететь слишком высоко от земной твердыни, я цепляюсь пальцами в плечи Максима, обнимаю шею и прижимаюсь крепче. Я мякну в руках историка.
– Всё в порядке?- Максим отстраняется и придерживает меня за талию.
– Да. – Я медленно открываю глаза.
– Ты похожа на довольную кошечку. – Максим улыбается и гладит меня по щеке.
– Мур мур,– я трусь о его руку и тянусь к губам.
Максим берёт меня за талию и отрывает от ступенек.
– Ты вкусно пахнешь. – Максим целует меня в шею, рукой находит на спине молнию и медленно расстегивает . Бретельки падают и обнажают грудь. В глазах Максима черти зажгли факелы.
– Это и было ,-хватаю ртом воздух от возбуждения, – твоё желание?
– Да, – Максим целует в шею. Гладит по плечу и прокладывает дорожку из поцелуев вниз по ключице. – Расскажешь о своём? – Он берет моё лицо в ладони и смотрит в глаза. Он читает мысли?
– Я хочу знать, что в твоей комнате?
– Моей комнате – Максим смеется.
– В кабинете, – не даю закончить, -у тебя есть дверь. Что там?
Шум в коридоре заставляет нас оторваться друг от друга. Максим возвращает на место верхнюю часть платья. Я упираюсь в холодную стену и дрожу, как листочек на ветру. Сносит крышу от близости историка и страха, что нас застукают.
Громкий разговор и смех стихли.
– Чуть не попались. – Вырывается у меня с губ.
– Идём исполнять твоё желание? – Максим целует меня в губы.
– Да.
Мы входим в кабинет. Максим включает настольную лампу.
– Ты хочешь знать, что находится за этой дверью? – Я смотрю на массивную дверь справа от рабочего стола.
– Да,- я сглатываю слюну. – Стой!
Максим останавливается перед дверью с ключами в руках. Я вдруг подумала, что там кладовая для уборщиц со швабрами.
– Что-то не так?- Историк подходит ко мне, и заправляют локон за ухо.
– Открывай. – Максим улыбается и направляется к двери. Звон ключей. Щелкнул замок. Скрипнула дверь.
– Прошу. – Максим толкает дверь сильнее.
Перед дверью я останавливаясь и смотрю на Максима. Историк улыбается и скользит взглядом по моему телу. В глазах похоть. Я вхожу в темное помещение ,больше похоже на библиотеку тайного сообщества. Вдоль стен книжные шкафы. Нет окон. В центре круглый стол из древесного массива. Рядом колонна, увешенная картинами и масками с перьями. Я повернулась к источнику мягкого света. Слева ближе к двери стоит разложенный диван. Мятая простыня, подушки и свисающее на пол одеяло. На столике рядом открытая книга и чайная чашка.
– Ты здесь остаёшься на ночь? – я спрашиваю через плечо, рассматривая книги на полках.
– Да. Иногда нет смысла ехать домой, если поздно освобождаюсь, – Максим стоит у двери, скрестив руки на груди. Я чувствую его взгляд на себе.
– Что ты думала, здесь находится? – Максим закрывает за собой дверь. Под его ногами скрипит паркет.
– Ну, первое, что пришло мне в голову,- я подошла к столу. На столешнице гравировка в виде древней карты мира, – что здесь БДСМ комната .-Максим тихо засмеялся и сел на край дивана.
– Что второе?
– Второе, что здесь обычная кладовка с вёдрами и швабрами.- Я провожу пальцами по столу. – Из какого это мира?
– Это карта мира Гекатея Милетского. Пятый шестой век до нашей эры.
– На заказ или?
– На заказ.- Максим останавливается рядом, и вместе мы смотрим на карту.
– Европа, Азия и Ливия?
– Да, Гекатей делит мир на три части. Его мир это круглый диск, окружённый океаном.- Максим проводит пальцами по краю стола и подходит ко мне ближе. Он останавливается за моей спиной. Тёплые руки опускаются на мои плечи. Платье падает, прикрывая щиколотки.
Поцелуи покрывают мою шею, гоняя мурашки снизу вверх. Максим обнимает меня сзади и прижимает к себе, пряча мою грудь в своих ладонях. Я запрокидываю голову, подставляя шею к поцелуями. Максим гладит по животу, опускается ниже, в трусики. Лёгкий электрический заряд пробивает моё тело. Трусики падают вслед за платьем. Импульсы тока учащаются, дыхание сбивается.
– Макс! – Вырывается стон из груди. Он прижимает к себе ещё сильнее.
Меня выбрасывает на берег и загребает волной удовольствия, я обессилена и держат меня лишь руки Максима. Волны бьются о тело. Я громко выдыхаю и кончаю. Кажется, я теряю рассудок. Это шампанское или возбуждение пьянит так, что перед глазами плывёт и рябит картинка. Но мне хорошо. Я хочу ещё.
– Тебе понравилось? – Шепчет Максим мне в ухо, и новая волна тока сотрясает тело.
– Да. – Я облизываю сухие губы.
Максим отпускает меня из объятий, и я вот-вот упаду, теряя опору. Я поворачиваюсь к историку, придерживаюсь за край стола.
-Ты восхитительна. – Историк стоит в метре и как хищник перед обедом рассматривает свою добычу.
Я отбрасываю в сторону одежду. На мне остаются чулки и украшения. Дыхание ещё прерывается.
– Оставь, – просит Максим и подходит ближе, когда я хочу снять чулки.- Ещё я хочу видеть твои распущенные волосы. Позволишь?
– Да.- Максим снимает заколку, и волосы рассыпаются по плечам.
– Теперь твоя очередь,- я целую в уголок его губ,- раздевайся.
Максим рывком снимает поло. Звенит пряжка ремня. Историк обнажен. Несколько секунд мы смотрим друг на друга.
Сердце бьется, пытаясь вырваться наружу.
Он берёт меня теплыми пальцами за ягодицы и усаживает на стол. Я не хочу отрывать от него своих губ и тела, прижимаюсь крепче, обнимая ногами. Максим потянул меня назад и уложил на стол. Я чувствую узор карты, которая врезается в спину. Не больно, а наоборот возбуждает. Максим лег сверху и прижал телом.
– Не больно? – Он смотрит мне в глаза.
– Нет.- Дыхание сбивается от желания снова почувствовать его губы.
– Я хочу тебя.
Он медленно входит. Двигается медленно и нежно, покрывая мое тело поцелуями. Я хочу раствориться в нем. Впиваюсь пальцами в спину крепко, прорезая кожу ногтями, чтобы залезть глубже, под кожу, через рёбра, прикоснуться к сердцу, почувствовать биение в руке, забрать с собой, как трофей, любить и оберегать. Я прижимаю его поясницу ладонями.
– Глубже. – Шепчу и отрываю бедра от поверхности стола. Я двигаюсь в такт с Максимом. Его стон перекрывает мой.
Максим кончает. Его наслаждение растекается по моему животу, затекает в пупок, плывёт по бёдрам и стекает в Средиземное море на карте Милетского.
Максим растворяется в темноте комнаты, а я смотрю, как на потолке мелькают красные, желтые, зелёные огоньки. Гаснут, медленно проявляются, гаснут, мигают, мигают и медленно растворяются в потолке. Несколько минут назад Максим двигался во мне, как эти огоньки. Я поворачиваю голову в сторону предполагаемого источника огней.
– Лежи, – Максим оказывается рядом обнажённый. В руках салфетки. – Я сотру. – Мягкими движениями он промачивает салфетки о мой живот. Я смотрю на его руки и снова возбуждаюсь.
– Ещё. – Рукой я останавливаю Максима. Историк бросает салфетки куда-то под стол.
– Позволишь?
– Что?- я поднимаюсь на локтях. Спина и поясница кричат о боли, а промежность просит о продолжении.
– Я перенесу тебя в руках на диван.- Максим не ждёт ответ и сгребает меня на руки. Наша кожа соприкасается. Я дрожу от возбуждения. Жмусь к Максиму и хочу, чтобы он больше никогда не выпускал меня из объятий.
Максим кладёт меня на диван и ложится рядом. Он обнимает, закрывая моё тело, словно одеяло.
– Хочу еще. – Шепчу я.
– Ненасытная. – Максим улыбается. На его лицо сверкают цветные огоньки.
– Что это мигает?
– Гирлянда. – Максим наклоняется за мою спину и поднимает с пола цветной мигающий клубок.- Я хотел украсить кабинет, да руки не дошли.
– Свяжи меня.
– М?
– Гирляндой свяжи.- Я осматриваю изголовье дивана и нахожу отверстия у подлокотников, куда можно просунуть гирлянду. Максим улыбается, забирает из рук гирлянду. Я перекатываюсь на спину и подаю запястья Максиму.
– Не туго?- он затягивает проводки. В кожу впиваются цветные пластиковые звёздочки.
– Нет. – Я сглатываю.- Хорошо.
– Ты теперь полностью в моей власти. – Максим склоняется надо мной. Целует в губы. Шею. Ласкает языком сосок правой груди, сжимая в ладони левую. Он проделывает то же самое с левой грудью. Я закрываю глаза и выгибаю спину. Волна возбуждения подкатывают к низу живота. Бьётся о клитор и возвращается к груди, где губы Максима оставляют влажные следы на коже.
Максим опускается к пупку. Ниже.
– Ты меня дразнишь. – Я не узнаю своего голоса. Хриплый и слабый.
– Нет. Я растягиваю удовольствие.
Выгибаю спину. Хочу посмотреть на Максима. Приподнимаюсь, но провод гирлянды утаскивает назад. Я отбрасываю голову. Волосы спутались и упали на глаза. Максим обхватывает мои бёдра. Губы скользят по горячим лепесточкам, и ток пробивает тело. Удар. Ещё удар. Я не контролирую стон, который вырывается и превращается в крик. Мягкие, тёплые и влажные ощущения дёргают за каждую ниточку наслаждения. Немеют ноги, и я больше им не хозяйка. Я проваливаюсь в бездну сквозь диван, пол, землю. К пылающему ядру.
Гирлянда больше не впивается в запястье. Я открываю глаза и вижу Максима. Он улыбается. Гладит моё тело, которое отвечает стоном на каждое его прикосновение. Максим отвязывает гирлянду и бросается её на пол, где до этого она и лежала.
– Хочешь пить?- Максим целует в губы.
– Нет.- Я поворачиваюсь на бок, ближе к нему и утыкаюсь носом в его шею.
– Хочешь спать?
– Я хочу лежать с тобой. И чтобы эта ночь никогда не заканчивалась.
Максим укрывает меня одеялом и прижимает к себе. Тук-тук. Стучит сердце Максима.
– Вероника. – Я открываю глаза и смотрю на Максима. Его лицо не отражает эмоций. Словно я случайно оказалась в его объятиях.
– Что?
– Вероник. – Максим трясёт меня за плечи.
– Что ты делаешь?
– Живая!
Я сажусь на диване в гостиной в доме бабушки с дедушкой. Рядом сидят Ольга и Вера. Сестры смотрят на меня, будто забыли, как моргать.
– Мы долго не могли тебя разбудить.- Начала Ольга.
– Ты стонала во сне. Историк снился?
– Почему я здесь? Где? Что происходит? – Я верчусь на диване, сбрасываю плед. Я осматриваю комнату. Я дома. Перед телевизором. Тарелки со следами пепла. Пустой фужер.
– Ник, ты уснула сразу после ужина, – сёстры переглянулись,- бабушка запретила тебя будить.
– И вы послушались?- Сёстры кивнули.
– И мне никто не звонил?- я свесила ноги с дивана и уронила голову в ладони.
– Звонили только родители по скайпу и всё.
– Ник, не расстраивайся.- Ольга села рядом и протянула чашку с кофе. – Что тебе снилось?- Сестра хихикнула и посмотрела на Веру..
– Я должна была попасть в универ на вечеринку, – Я беру у сестры чашку и делаю глоток .- Какого черта я уснула! -Я ставлю чашку на столик и чувствую, как слёзы лезут наружу.
– Может, потому что ты много работала и устала ?- Вера садится рядом и сестры меня обнимают.- Ты не знала на сто процентов, что историк приедет. Вдруг, его не было?
– Может быть. – Я всхлипываю.
– Так что тебе снилось? – Ольга садится напротив.
– Я умоюсь и все расскажу. – Встаю и иду в ванну.
– Мы ждем тебя на кухне!- кричит мне в спину Вера.
Я достаю из сумочки телефон. Три сообщения от Насти.
«Историк не пришёл»
«Ты где? Вы вместе?»
«Ау».
Отлично. Его даже не было. Я всё придумала.
– Вероника, ты всё придумала.- Тычу в свое отражение.- Придумала, будто он заинтересован тобой.
Я включаю воду и встаю под струю прохладной воды. От сна осталось приятное послевкусие, и я опускаю руку в темный треугольник между ног. Ложусь в ванну и раздвигаю ноги, запрокидываю левую за ванну. Представляю Максима, как во сне, и медленно ласкаю себя. Ягодицы скользят по влажному дну ванны. Закрываю рот рукой, ибо не могу сдержать стон, который шум воды не в силах заглушить. Подхожу к кульминации, я соскальзываю и бьюсь головой. В глазах темнеет.
Я лежу, прислушиваюсь к шуму воды. Проверяю затылок. Мозги не выпали. Накидываю халат и выхожу.
Вера и Ольга ждут за столом. Я рассказываю сон в подробностях. Ольга замерла и проглатывает каждое слово. Вера тоже проглатывает. Только печенье.
– Вот такая история. – Я заканчиваю.
– Ты хотела сказать «вот такой сон»?- Вера прячет смех в чае.
– Да. Сон. – Я вздыхаю и тянусь к салату.
– Я считаю, что историк исполнил свою роль.- Ольга кладет руку мне на плечо.- Он тебя вдохновил. Верно? Напишешь рассказ?
– Хорошая идея, спасибо, Оля.- Я думаю, что вывалив этот сон в рассказ, избавлюсь от разочарования.- Но как я теперь на него смотреть буду?
– Глазами. Как обычно.
– Спасибо, Вера.
– Что же в той комнате?- Ольга мечтательно поднимает глаза к потолку.
– Теперь я не узнаю.
– Спроси у уборщицы. – Вера встаёт и открывает холодильник. – Подойдешь, поздравишь с новым годом. Всучишь шоколадку и между делом спросишь. Кто-то же убирается в той комнате.
– Ты гений, Вера.- Сестра достаёт курицу.
Раздаётся стук в дверь. Мы игнорируем. Каждая уткнулась в свою тарелку.
– Откройте дверь! – Кричит бабушка из комнаты.
– Кто пойдет?
Стук.
– Оля, давай по-молодецки.- Вера выталкивает сестру. Оля медленно встаёт из-за стола и пропадает в коридоре.
– Сильно расстроилась?- Вера смотрит в глаза с сочувствием.
– Нормально.- Еле выговариваю я. – Зато выспалась.
– Там он! – Ольга вбегает на кухню.
– Кто?
– Твой историк
– Ты смеешься надо мной.
– Я серьезно. У него в руках коробка в подарочной упаковке. Наверно, для тебя.
Я поправляю еще влажные волосы и смотрю на Веру.
– Спроси про комнату.
Декабрь,2021 год
Автор публикации
