Осень 1990 года. Ташкент
Если предложить особи Хомо Сапиенс, младше тридцати лет, заглянуть в почтовый ящик, то она (особь) незамедлительно опустит очи в смартфон, планшет или ноутбук.
***
Тридцать лет назад было иначе.
Однажды старенького почтового ящика, висевшего на облезлой стене многоквартирного дома, выпал листок официального письма.
«Товарищ Ралот А.В. приглашается в город Москву, для сдачи экзаменов по технологии мукомольно — крупяного производства. Прибыть в Отраслевой институт повышения квалификации имени первого наркома продовольствия надлежит не позднее.. числа. Ректор, подпись»
Вырваться из четвёртого города Союза в первый, да ещё, (хоть на недельку) поменять повседневные производственные планёрки и ненормированные смены на тишину лекционных аудиторий это ли не счастье?
Ведь со всего же союза специалисты отрасли хлебопродуктов приедут. Среди них непременно окажутся…. заведующие производственными лабораториями, а это кто? Правильно. Дамы! Ход моих мыслей улавливаете?
Следовательно, прикид командированного холостого мужчины должен быть соответствующий. Нацепить на себя лучшее из скудного гардероба и желательно импортное!
То, что фирменные, (Болгарские! Ни разу не надёванные) туфли жмут, аки колодки пыточные, уразумел ещё по дороге на вокзал. (Вот что значит брать без примерки! В ту злосчастную секунду, когда толпа жаждущих приобретения заветного товара вынесла твоё бренное тело и прижала к заветному прилавку.)
***
За трое суток пребывания в комнатных тапочках, в замкнутом пространстве шестёрки* я о грядущей беде забыл, всецело погрузившись в изучение конспектов и чтение книг по специальности.
***
В столичном метро туфли банально снял. Стыдливо спрятав конечности, в цветастых носках, (слава богу — без дырок!) под сиденье. Ибо пальцы ног, орудие средневековых палачей, умудрилось загнуть на правой ноге вниз, а на левой (что значительно больнее) вверх. Одновременно сворачивая обе ступни в трубочку. Если бы я знал военные секреты, то непременно выболтал их ненавистному обувному врагу, дабы побыстрее избавиться от мучений.
К сожалению я не был их носителем. Да и болгарским штиблетам подобные знания — без надобности.
***
— Хочешь, ходи в этих — московский товарищ Виталик (в квартиру которого я напросился на постой, экономя на гостинице) рассматривал видавшие виды туфли, изготовленные много лет назад на фабрике «Освобождённый труд». — Но, имей ввиду. Вот эта «лапища» как выросла до сорок третьего, так больше, за все годы, ни на сантиметр.
— Какие проблемы? Отдохну маленько и смотаюсь в центр, а там ГУМ, ЦУМ! Куплю себе обувку по свободнее. Чтобы нога от бесконечной столичной беготни отдыхала.
— Не, а.
— Не понял, это почему не, а?
— А потому, что в столице теперь сиё богатство можно приобрести тока предъявив «карточку москвича».** Ибо понаехали! Такие, как ты! И скупают всё, что непоподя. Никаких мокасин на них ненапосёшси. Только и остаётся, что переписать в читальном зале Ленинки инструкцию. А уже по ней научиться лапти плести. Опять же нынче лык в дефиците. Ты же его не привёз? То-то же. – При этих словах Виталя оттяпал ножом солидный кусок презента. Ароматной ферганской дыни.
Уничтожив дар Востока продолжил. — Карточку я тебе конечно дам. На заводе она без надобности. В столовке и так похлёбки нальют, никуда не денутся. Ибо голодный пролетарий, да плюс булыжники с мостовой. В прочем ты историю лучше мого знаешь. Однако, скажу тебе, рожи у нас с тобой больно разные. Ты, не брейся пару-тройку деньков. Глядишь за щетиной торгаши и не различат несхожести.
— В институт небритым, не солидно. Там же женщины. Да и вообще.
— Твои проблемы. Держи ксиву ***. Не потеряй. Без неё нынче, как без штанов. Никуда хода нету.
***
На следующий день, отсидев на лекциях, (я с боем, захватил задний стул и скинул ненавистные туфли. Благо никого к доске лектор не вызывал) помчался в центр.
ГУМ. (В ЦУМе обувной отдел был закрыт на учёт)
К великой радости, через многочисленные головы впереди стоящих, разглядел пару ботинок неопределённого цвета, но зато сорок восьмого размера.
— Эти уж никто не купит! — Непроизвольно вырвалось из моего пересохшего рта.
И накаркал. Щуплый мужичонка, стоящий передо мной, обернулся и шёпотом произнёс. — Извини дружище, они мне тоже, великоваты будут. Размера на три. Но деваться некуда. Вишь! – Указал на просящую кашу обувку — Уже, совсем. Того. Не носятся.
— Дивная красавица, пери****! Отыщите, пожалуйста, ещё одну пару туфель — моему красноречию не было предела.
— Из больших размеров осталось только это. — Продавщица швырнула на прилавок кожаные домашние тапочки, правда с задником. — Сорок седьмой. Брать будете? Последние, между прочим.
Я обречённо угукнул, соглашаясь.
— В кассу четыре пятьдесят две! Эй, кто там крайний, скажите чтобы больше не занимали. Отдел закрывается на перерыв. Вас много, а я одна. С голоду прикажите помирать? Прям на рабочем месте!
***
На экзамене профессор с удивлением рассматривал обновку. Затем поставив в журнал «Отлично», поинтересовался. — В Узбекистане все в таких щеголяют? Одобряю. И удобно, и дёшево. А мы день и ночь за импортом гоняемся. По блату*****, понимаешь, достаём.
***
До изобретения сотовых телефонов и иных средств коммуникации оставался ещё добрый десяток лет. Поэтому соседка по дому банально прислала телеграмму.
« Исчезла колбаса. Вся. Даже по два двадцать. Привези сколько, сможешь!»
Продовольственный магазин на Красной Пресне
— Мужчина. Не рассматривайте витрину. Не в музее. Очередь задерживаете! И вообще! На «визитной карточке покупателя» вы на себя очень даже не похожи! Так уж и быть. План, он и в Африке план. Чего надо то? И сколько?
— Колбасы! Полукопчёной. Два кило.
— Стока нельзя. Москвичам по двести грамм в одни руки, приезжим — она выдержала театральную паузу. – По сто!
— Так я уже чек выбил! Вот глядите.
— Не положено. Ступайте в кассу и перебейте, как надо.
Думаете она меня сильно расстроила. Как же. Я немедля обменял один чек на десять.
Стоял рядом с очередью и нарочито громко декламировал.
— Товарищи, кто колбасу не берёт, не сочтите за труд, возьмите двести грамм, вот чек. Буду премного благодарен.
Продавщица, взвешивая на весах очередную пайку, нахально бросала туда малюсенькие довески и стреляла в меня ненавистными глазами. Молча проклиная то ли понаехавших, то ли руководство Мосторга. А может и всех сразу.
***
Прошли годы. Колбаса и туфли нынче в полном изобилии. Исчезли из повседневного лексикона слова «достал по случаю», «блат», «я от Иван Ивановича».
А вот дефицит остался. Не товары, а средства их приобретения. Иногда, смотря на парадные двери многочисленных банков, возникает непреодолимое желание туда зайти. Просунуть голову в окошко кассы и прошептать – «Я прямиком от Иван Никича. Мне бы деньжат, да побольше. Килограмма два. Если можно.
***
Чуть не забыл. Ненавистные болгарские туфли я подарил. Соседу. Оказались в пору. А за то, что ещё и разношенные, он магарыч выставил. Пол-литра самогонки. Водка, сами понимаете — по талонам. Дефицит!
* — Скорый поезд Ташкент — Москва №6
** — Карточка москвича— В сентябре 1990 года в Москве были введены «Визитные карточки покупателя» или «Карточки москвича». Дабы исключить возможность не жителям столицы скупать предназначенные для местного населения товары.
*** — Ксива— Документ, удостоверение (Жаргон)
**** — Пери — В восточной мифологии сказочное существо в виде прекрасной девушки. Аналог феи.
***** — Блат — явление, широко распространённое на территории бывшего СССР, означающее знакомство или связи, используемые в личных целях и ущемляющие интересы третьих лиц. (Википедия)
Автор публикации
