Последние строки

Говарду Филлипсу Лавкрафту посвящается

 

 

Возможно, это последние строки, что будут написаны моей рукой. Мысли путаются, перескакивая из настоящего в прошлое. Но я должен рассказать свою историю жизни, рассказать то, о чем не знает никто из моего окружения. У меня есть пара часов или меньше…

Словно чувствуя приближение неизбежного, болезнь позволила на короткий промежуток времени позабыть о невыносимых страданиях, терзающих плоть. Знаю, что мои дни сочтены, надеяться на выздоровление бессмысленно. Теперь все чаще на своей коже ощущаю леденящее дыхание смерти, слышу ее мерзкий скрипучий голос. Она притаилась в углу, и ждет своего часа. Уже скоро…

Мои внутренние органы перестали гореть жгучим огнем, и под вечер я наконец-то провалился в длительный сон без сновидений: черный, тягучий как смола, липкий и мерзкий. Он будто покрыл все мое тело, проник внутрь, не позволяя дышать. Я проснулся в холодном поту, жадно хватая воздух. Боль напомнила о себе, резанув внизу живота, отдавая в поясницу, к горлу подступила тошнота. Я протяжно застонал. Кнопка вызова медсестры располагается близко к кровати, но в такие моменты видеть кого-либо мучительнее, чем сам приступ.

Какое счастье, что в палате я один. Мой диагноз, а скорее самочувствие, которое ухудшается с каждым днем, стало причиной, по которой доктор перевел меня в отдельную палату в конце коридора, напротив перевязочной. Все процедуры стараются выполнять на месте, я практически не покидаю свое пристанище. В палате тихо, царит полумрак, даже когда солнечный свет пытается пробиться сквозь плотно задернутые шторы, и, как я уже сказал, ни одной живой души, кроме беспомощного, но еще способного передвигаться от кровати до окна, пациента. Не думал, что в последние дни своей жизни буду выглядеть жалким, изможденным и одиноким.

Но одиночество меня не тяготит, скорее, пугает осознание того, что смерть придет в образе одной из тех тварей, которые всю жизнь истязали мой разум, а после отравили тело. Долгое время образы, что являлись во сне, считались проявлением богатой фантазии. Оживающие в темных комнатах тени, гигантские фигуры в мрачных грозовых тучах, странные люди, встречающиеся среди толпы в городских сумерках — просто галлюцинации. Предполагалось, что свою роль сыграла доля безумия, которая могла передаться по наследству от родителей. Мой отец, а позже и матушка, страдали от болезни разума. Если отец не старался бороться, то глубоко любимая мной матушка, до последних дней сражалась с недугом. Тяжело осознавать, что именно я послужил причиной ухудшения ее самочувствия, но об этом позже.

Будучи подростком, часто размышлял о безумие, которое настигло меня в столь раннем возрасте, но чем старше становился, тем отчетливее понимал, что я не схожу с ума. Мерзкие твари, огромные монстры, называющие себя древними божествами, реальны. Их голоса похожие на гул или радиопомехи, тихие щелчки, протяжные скрипы; внешность, вселяющая непередаваемый ужас; незримое присутствие, ощущаемое легким холодком на коже или липкой паникой, когда сердце колотится в груди и трудно дышать. Всё это реально.

Систематическая запись о видениях и посещениях мира тварей значительно помогла преодолеть страх, который постоянно сковывал и бросал в бездну холодного ужаса. Мне не ведомо, по каким причинам я смог так легко перемещаться в тайное место, по каким причинам они заговорили со мной. Возможно, здесь бывали и другие люди. Но чем дольше они пребывали в Ином мире, дышали его воздухом, тем сильнее оказывалось влияние на их тело и разум. Однажды мне пришлось наблюдать страшную картину расправы над непохожим на других тварей существом. Оно больше напоминало человека, я предположил, что это был один из «задержавшихся», но не старался узнать наверняка. Как и проводить эксперименты с длительным пребыванием в чужом мире. Правда, мне доводилось задержаться на пару минут дольше обычного. Тогда я почувствовал, что теряю связь с телом. Оно становилось тяжелым и неуправляемым, все звуки вокруг напоминали протяжное эхо, а картинка перед глазами расплывалась. Вернувшись домой, я еще неделю приходил в себя. После этого случая, покидать место обитания тварей вовремя стало не просто необходимостью, а главным правилом.

Все наблюдения тщательно фиксировались в отдельной книге. Она не имела названия, не должна была пойти в печать. Рассказывая о болезни и путешествиях в Иной мир, совершенно забыл упомянуть свою профессию. Я писатель, не столь известный, как другие мои современники, но некоторые издательства с радостью принимали мои рукописи.

К писательству меня подтолкнул мой драгоценный дедушка. Весьма начитанный и умный человек. Он занимался моим воспитанием, поскольку отец, как упоминалось ранее, был не способен дать мне все необходимое. Ушел дедушка рано, для меня слишком рано. Это были не самые светлые дни подростковой жизни, пару раз я подумывал последовать за ним. Но во время взял себя в руки и продолжил работу над рассказами. Уверен, что дедушка гордился бы мной.

Я пытаюсь припомнить случай, когда мне на глаза попалась странная книга на непонятном языке, она точно покоилась на одной из полок в библиотеке дедушки. Тщательно изучив каждую страницу, но ничего не разобрав, мальчик лет пяти поспешил за разъяснением к взрослым. К сожалению, чем закончилась история, и куда в итоге переместилась книга, не могу сказать. С тех пор я не видел ее, зато для меня открылся мир, полный загадок и пугающих тайн. Не исключаю, что подобный воспоминание могла подарить мне болезнь, точнее лекарства, назначенные врачом для уменьшения нетерпимых приступов боли.

Долгое время большинство моих работ считались дешевыми и бездарными. Истории были разнообразны, но чаще они повествовали о мерзких тварях и древних божествах, которые жаждали получить власть над нашим миром. Полагаю, до определенного момента существа не подозревали, что я веду записи об их мире, делюсь информацией с другими людьми, публикую рассказы, в которых тем или иным образом упоминается Иной мир. Но как только они поняли, что теперь я не просто сторонний наблюдатель, мои путешествия закончились.

Безымянную книгу, которая хранилась в надежном месте, пришлось перепрятать. После я позаботился о том, чтобы книга исчезла. Поверьте, искать ее нет смысла, даже из чистых побуждений. Она надежно спрятана, и я заставил себя забыть это место. Все, что вы должны знать содержится в моих рассказах.

Мой поступок не остался безнаказанным. Они негодовали. Ночные кошмары усилились, вернулся удушающий страх. Твари таились в каждом темном углу. Мне было невыносимо тяжело. Но я справлялся. Еще в детстве дедушка научил меня смотреть страху в глаза. Сражаясь с монстрами, я забыл про то, что в доме находилась моя матушка. В один момент ее душевное состояние пошатнулось. Я виню в этом тварей и себя. Ее поместили в специализированную лечебницу, я надеялся, что матушка поправится и вернется домой, но ошибся. Время шло и забирало ее разум. Как сказали врачи «она ушла тихо». Мне остались воспоминания и письма, которые я бережно хранил, перечитывая вечерами, когда тоска заключала в свои тяжелые объятья.

Не в силах оставаться один в четырех стенах, я покинул родной дом. Во время моих путешествий твари практически оставили меня в покое, изредка являясь во снах или появляясь на пару секунд из темноты. Я много писал, даже обрел свою аудиторию. С головой погрузился в работу, меня ожидали новые знакомства и ранее непознанные ощущения: встреча с любимой женщиной подарила много приятных эмоций. Казалось, жизнь становится настоящей, и стоит забыть о преследователях.

По истечению некоторого промежутка времени, на одном из мероприятий мне довелось столкнуться с чрезвычайно странным человеком. Возможно, освещение сыграло злую шутку с моим зрением, но его серовато-зеленая кожа, источающая слабый запах болота, лишенные жизни глаза с большими круглыми неподвижными зрачками, были так же реальны, как и все остальные гости, но они почему-то не замечали странное существо. Губы незнакомца растянулись в подобии улыбки, меня бросило в жар. Пришлось спешно покинуть мероприятие, на которое я отправился по совету жены за поиском спонсоров для издания новой книги.

После я начал замечать подобных субъектов на улицах, в парке, театре. Один раз в издательстве. Я принес свою новую рукопись, девушка на проходной выводила мое имя на пропуске. Ее милое лицо было покрыто толстым слоем пудры, шею прикрывал платок, но я сумел рассмотреть часть кожи серо-зеленого оттенка. Когда наши взгляды встретились, каждый понял, с кем имеет дело. Я бежал из издательства, позже города, оставив любимую женщину, оставив новых друзей, новую жизнь.

В итоге, сменив еще пару городов, я вернулся в родные края. Стены дома встретили меня тишиной. Твари пока не попадались мне на глаза, но их запах не выветрился из темных углов с момента моего отъезда. Я старался отвлечься работой, общением с дорогими сердцу людьми. Я писал письма: много и почти каждый день. Ни слова о моих мучителях, их мире и попытках свести меня с ума. Они становились сильнее с каждым днем. Но люди из моего окружения не должны были узнать, иначе твари доберутся до них.

Приблизительно через год, пришлось переехать в скромный дом, поскольку финансовое положение на тот момент было плачевным. Просить помощи я не смел, да и не хотел. Твари нашли меня и в новом доме. Они шептали безостановочно, переговаривались между собой. Им была нужна безымянная книга. Оставлять в руках простого смертного знания, которые содержала рукопись, было нецелесообразно. Еще я понял, что их почитатели собирались открыть новые врата и пробудить очередное божество. Мне предлагали преклониться перед величием Иного мира, стать одним из служителей культа. Я отрицал любые варианты, предложения, не представляя чем это обернется.

Мне стали приходить письма на языке понятном далеко не всем. На конверте обратного адреса не указывалось. В последнем послании говорилось о том, что смерть идёт по пятам. И в скором времени я получил известие, которое пошатнуло мою психику, повергло в глубочайшую депрессию. Мой близкий друг покончил с собой. Наша переписка многие годы поддерживала меня. В тот день я точно лишился части себя. Я уверен, что мерзкие твари причастны к гибели моего друга. Доказательств нет: то письмо я сжег. Предположим, что оно осталось невредимым, но никто не прочел бы тех знаков, не смог расшифровать.

Горе и страх превратили меня в затворника. Я мало ел, часто проводил время в темноте и раздумьях. Иногда подходил к окну, удостовериться в том, что напротив моего дома не стоит один из служителей культа с его серо-зеленой кожей. Вечерами прислушивался к звукам, доносившимся из подвала. Я перестал писать, разве что делал пометки в дневнике, страницы, которого сжигались после написания. Силы покинули меня.

В один из дней, это был день памяти моего дедушки, я все же решился пройтись по улице. Теплые солнечные лучи приятно согревали кожу, пришлось некоторое время постоять возле дома, чтобы глаза привыкли к столь яркому свету. Я отошёл буквально на пару шагов от соседнего дома, когда почувствовал резкую боль в спине и головокружение. Кто-то взял меня под руку, чтобы я не упал. Все плыло перед глазами, но мне удалось рассмотреть лицо стоящего рядом человека: серо-зеленая кожа, все те же большие круглые зрачки. В руках блеснуло что-то длинное и острое, незнакомец проронил фразу, и скрылся. Это были слова, восхваляющие их божество. Возле меня собрались люди, я потерял сознания. Очнулся уже в больнице. После обследования меня ждал неутешительный диагноз. Конечно, доктор не нашел следов прокола на теле, как и очевидцы не видели странного человека.

Сейчас я смотрю на свои кисти, они кажутся огромными, причудливыми, мое тело высохло, щеки впали, кожа приобрела серый оттенок. Я мало похож на человека, но я и не та серая тварь, что служит божествам. Я просто болен и умираю. Сейчас закончу письмо и вернусь на свое смертное ложе. Если вы найдете мое послание, прошу вас, будьте осторожны. Не давайте им понять, что видите и слышите их. Берегите свой разум. Научитесь контролировать свои страхи. И не будьте чрезмерно любопытны.

В углу шевельнулась тень, она тянется ко мне. Но перед моими глазами другой образ. Это моя матушка. Ее теплая рука касается моей щеки…не мерзкая холодная конечность…ее нежный голос…не противный звук: смесь кваканья лягушки и скрип ржавой двери. Материнские объятья, источающие свет и любовь…не холодные удушающие объятья смерти…мой последний вдох и….