Про Демидовский сыр уже легенды стали ходили, купить его хотели все. Не понимали люди, что просто с любовью все надо делать. Но сыра было мало. Козочки давали молока не много. И дед решил покупать молоко у соседей. Никитична злилась, как могла. Ну почему они с сыра зарабатывают больше, чем Никитична на самогоне, и покупателей у них больше, даже очередь на бумажке записана. А Никитична столько времени на самогон тратит, а покупателей мало, штук пять конченых забулдыг и то в долг все норовят взять. А им только дай, потом замучаешься забирать. Демидовский род надо на корню рубить. Уж больно мешает. А про внучка Васеньку это вообще не поддаётся пониманию, решили извести ребенка, сволочи. Никитична голову поломала, как напакостить Демидовым. То, что она обещала Васеньке не вмешиваться давно позабыто. Васенька в больнице, а Никитична здесь. Значит все обещанное не имеет силы. И забыто давно. А может и не было вовсе.
Маша достала из-под подпола две головки свежеприготовленного сыра и ждала деда, чтобы отнес заказ. Пришел дед и принес пять литров молока.
С приездом внучки все пошло хорошо. Дед Аркадий преобразился, стал выглядеть солидно, почти как и раньше. Вместе с ним и дом принял прежний вид. Не хватало только цветов, которые садила Валентина Демидова раньше. Только у Валентины росли так цветы, полыхали ярким цветом и все лето. Сначала одни, потом другие, чередом шли. Поэтому и зависть была у людей. Ну не может быть такой оазис на земле сибирской. Ан нет может, и Валентина доказала обратное. Чистым сердцем и душой. У кого душа чиста, у того жизнь хороша, говорили такую поговорку на деревне.
Дед Аркадии взял две головки сыра и побежал к заказчику. По дороге, на свою седую голову, встретилась ему Никитична. Видеть её Аркадий не хотел совсем. Он даже не мог подумать, что Никитична караулит его с утра. У Никитичны бизнес пришел в упадок, двое постоянных покупателей слезы(самогона), заболели и слегли, один с инсультом, другой печенью замаялся. Постоянный клиент дед Аркадий так вообще перестал захаживать. Осталась одна безденежная шушера. Не клиенты, а одни слезы. Да и внучек заболел, расходы прибавились. Лежит бедненький и просит всякое, а отказать болезному нельзя. Вот Никитична и переживает, что денег не хватит, да и вообще есть о много чем потолковать. Аркадий клиент хороший был, каждый день приходил. И ведь сорвался стервец, хоть бы к Никаноровне ходил, к злосчастной конкурентке, так нет совсем бросил, в заплывшем жиром мозгу Никитичны это никак не укладывалось.
– Аркашка привет, куда несёшься?- лилейным голосом спросила Никитична, она была сама любезность.
– Здорово Никитична, да так по делам, а ты че ходишь без дела, или потеряла чего,- вторил ей Аркадий, её же тоном. Он хотел быстро пройти и желательно без демагогии.
– Клиентов потеряла мой дорогой, пить бросили, совсем меня позабыли. А ты часом совсем бросил или на время? Внучка то надолго приехала, скоро съедет, ведь без прописки живет, али как?- Никитична из последних сил выбивала из себя даму любезную.
Аркадий хотел было прорваться сквозь пушистую Никитичну, но побоялся, дорожка деревенская была узкая, с двух сторон крапива в два метра, ну ни как не пройти. Разговаривать ему совсем не хотелось. С пяти утра на ногах, устал сильно, да и кушать хочется. Внучка опять что-то наварила вкусное, по всему дому аромат. Думал быстро вернется, туда и обратно, а тут пробка из Никитичны. Хоть обратно иди, ей Богу.
– Дай пройти, тороплюсь я,- уже почти сдался Аркадий.
– Дам, если пообещаешь прийти на грибочки, а то совсем дорогу ко мне забыл. А у меня наливочка огонь, так и горит, так и манит. Заходи сосед, поболтаем о том, о сем, придешь? – заглядывая в глаза вторила Никитична.
– Зайду на недельке, как смогу, занят пока,- сказал скороговоркой Аркадий, и уже было хотел наконец пройти, но не тут-то было, Никитична поставила руки в боки и уже скрипучим голосом сказала.
– А не зайдешь, так я с тебя всю шкуру сыму, всю, и по ветру повешу сушиться,- сказала, как отрезала. И походкой полководца Кутузова пошла по дорожке между заборов. А Аркадий, стоял и смотрел в спину Никитичне, которая шла по дорожке, занимая все свободное пространство между крапивой справа и слева. И от сказанного у Аркадия мурашки были даже на ушах. Он уже ясно представил как ест у Никитичны грибы и падает замертво, а Никитична стоит и злорадно потирает руки.
Очнувшись Аркадий побежал отнести обещанный сыр. А после прибежал домой и пил воду и не мог напиться. Сушняк от Никитичны ну не как не проходил. А самое стремное из всего это был страх, страх который завладел Аркадием. И вдруг сильно захотелось выпить. Впервые за последнее время, как только Маша появилась совсем не хотелось, а тут Яшкин кот захотелось. И такая тоска посетила, что хоть вой. Такого его и застала Маша. Она ходила в сельпо по надобности. И теперь смотрела на деда тем взглядом, которым смотрела в первый день приезда. Ей не нравился бессильный и безвольный дед, ей он нравился деловой и трезвый. Машин взгляд хорошо отрезвил деда Аркадия. Похоже Маша имеет какое-то воздействие на своего дедушку. Еще в детстве она много раз слышала что похожа на свою прабабушку, маму дедушки. Она была женщиной властной, родила шесть детей, всех воспитала. Мужа потеряла рано, но духа не теряла. Взгляд у нее был такой, что никто с ней спорить и не думал. Что-то гипнотическое было во взгляде.
Аркадий встал и пошел рубить дрова, на зиму готовиться все равно надо, а тут такое дело. Деть себя куда-то надо, а то случится страшное. Переколов почти шесть кубов дед Аркадий сел на пень и горько заплакал. Как плакал только в детстве. Горько, горько, навзрыд. Маша слышала, но вмешиваться не стала, видимо почувствовала, что деду надо самому разобраться. Пить это не панацея.
Маша понимала, что дед плачем очищает тело и душу. Маша подождала ещё немного и позвала деда кушать. Дед пришел уже с нормальным взглядом, видимо достиг равновесия, подумала Маша.
5 часть
Автор публикации
