Змей Горыныч пузом к верху лежал на пригорке и нежился на солнышке: Кощей ни с тог ни с сего дал ему две недели отпуска.
– Может, к Чуде-Юде смотаться? – пуская дым кольцами, предложила Правая.
Центровая, растянув пасть в блаженной улыбке, мечтательно произнесла, – А мне всегда хотелось побывать на исторической родине.
– Где? – закашлявшись дымом, соседки удивлённо изогнули шеи.
– В Индии. Кащей как-то проговорился, что в незапамятные времена индийский раджа от него яйцом дракона откупился. Так что, девочки, мы оттуда.
Идея всем понравилась.
– Интересно, а индусы вкусные? – Левая поскребла шею лапой. – Они такими пережаренными кажутся, наверно, жёсткие и сухие.
– Ну, в крайнем случае, в молоке размочим, – рассудила Центровая.
И вот, с трудом преодолев горы и изрядно исхудав, Змей Горыныч добрался до Индии. Глядя сверху на сутолоку многолюдной уличной толпы, Правая брезгливо сплюнула:
– Тьфу! Точно опарыши копошатся.
– Глядите! – Левая кивнула на площадь со скрючившимися в странных позах людьми. – Пыточная, наверно. Посмотрим?
Оказалось, здешние люди добровольно себе так заламывают руки и ноги. Йога называется. Это, мол, укрепляет тело и дух и приводит к просветлению и мудрости. «Может попробовать? – шевельнулась в Горынычевых головах шальная мысль. – А то Кащей всё тупыми обзывает».
Но не задалось с самого начала. При обучении правильному дыханию Горыныч спалил трёх человек, отчего старик учитель, выпучив глаза и сложив пальцы в диковинные фиги, пять минут простоял перед ним на одной ноге. Затем с шумом выдохнул и предложил заняться растяжкой. Забравшись к Горынычу на спину, он принялся выворачивать на изнанку его крылья и сворачивать в крендель хвост.
На следующий день, волоча, как тряпки, крылья, Змей Горыныч угрюмо брёл к учителю и раздумывал о связи хвоста с умом. Хлипкая какая-то связь получалась.
– Ну, давайте потерпим ещё немного, – ныла Правая, просительно заглядывая на соседок. – Старик же что-то про растяжку говорил. Может, лапки длиннее станут. А то Горыныч нас толком подпереть не может: всегда одной места не хватает.
– Ой, тебе бы только полежать, – сварливо заметила Левая.
– Цыть! Боковухи! – прикрикнула Центровая. – Я вот что думаю, – она выпустила из ноздрей длинные струи дыма, – шея к голове ближе, чем хвост, может, ум быстрее нарастёт от закручивания шеи?
Однако старик заниматься йогой с шеями наотрез отказался и предложил изучать мудры. Змею складывать короткие пальчики в кукиши было скучно и он, умыкнув у старика плакат с картинками, решил сам учиться йоге.
На самосовершенствование оставалась неделя, поэтому головы рассудили: чем сложнее, тем быстрее. И вот, когда Горыныч с трудом заталкивал заднюю лапу между Правой и Центровой, здоровенная лапа соскользнула и, придавив крыло, загнула шею Правой под брюхо. Взвыв от боли дискантом, Змей Горыныч застыл в этой дурацкой позе, не в силах шевельнуться.
– Ой, девки, быстрее доставайте меня отсюда, а то я сейчас всё пузо спалю, – еле сдерживая клокочущее от боли и ярости пламя, просипела снизу правая голова.
– Да лапа же не шевелится! – злобно рыкнула Центровая и попробовала зубами вытянуть прижатое крыло.
– Сгинем в этой Индии, и Кощеюшка не поможет – подвывая, запричитала Левая. – Может, учитель распутает эту йогу?
Скособочась и припадая на одно крыло, Змей кое-как допорхал до старика и взмолился о помощи. Старый йог, хитро щуря глаза, поцокал языком, покачал головой, а потом быстро ткнул пальцем ему в холку, и боль тут же отпустила. Распрямившись, Горыныч полыхнул из всех голов пламенем и со словами: «В гробу я видел вашу йогу» взмыл вверх. Не желая ни секунды оставаться в Индии, он направился домой.
По дороге Змею неожиданно пришла на ум людская пословица: «Не зная броду, не суйся в воду», и он вдруг понял её смысл. «А ума-то, похоже, всё-таки прибавилось», – довольно подумала Центровая.
Автор публикации
